Веспер протянула ему крохотный кораблик с пробоиной в борту. Он в самом деле выглядел очень похожим на игрушку. Старик прищурился и посмотрел на него через стёкла очков. – Наверное. У меня есть столярная мастерская… – неуверенно ответил он. – Мы вам заплатим, – сказал Энгль, хотя Тор не совсем представлял, как. Деньги были только у Мельды, да и то максимум горстка дублонов. Старик вздохнул. – Я сделаю всё бесплатно, если вы никогда больше не переступите порог моей лавки. Они прошли вслед за ним в другую комнату, где было полно древесины, станков и ведёрков с краской. Хозяин лавки сел за старый стол и аккуратно положил перед собой корабль. С громким скрипом он повернул гигантское увеличительное стекло, прикреплённое к столу, и поднёс его к глазу. Он сдвинул брови и прищурился, словно не верил глазам. Он смерил гостей взглядом, потом спросил у Веспер: – Ты ведь магнификат[7], верно? Она сглотнула, потом кивнула. Хозяин лавки, не говоря больше ни слова, повернулся к столу. Маленькими клещами он открыл люк на палубе корабля, перевернул его вверх дном, и оттуда хлынул поток морской воды. Он вытер её тряпочкой и прищёлкнул языком. Теперь, когда корабль высох изнутри, мастер не глядя схватил длинный серебристый инструмент, похожий на перо. Он зашипел, когда хозяин лавки нажал на один из концов; из другого конца вылетела маленькая искра. Игрушечных дел мастер, негромко мыча, водил странным инструментом по дыре в борту корабля, заделывая её. Впрочем, он всё равно остался недоволен; сунув палец в открытую банку с серым гипсом, он смазал им корабль сверху. Всё это время он разглядывал свою работу через лупу. Что-то пробормотав под нос, мастер встал и прошёл в другой конец комнаты. Вернулся он с маленьким ведёрком тёмной краски и кисточкой – крохотной, с виду на ней было не больше десятка ворсинок. Он закрасил доски поверх пробоины, потом довольно кивнул. – Всё равно видно, что игрушка была сломана, но лучше я за такое короткое время не сделаю. – Всё замечательно, – сказал Тор. – Спасибо. Как и было уговорено, ребята пошли к выходу. Все, кроме Мельды, которая внимательно посмотрела на старика. – Да? – устало спросил он. – Это эмблема оживителя, – сказала Мельда, показывая на палец старика. Там блестела маленькая золотая искорка. – Вы действительно можете сделать любой неживой предмет настоящим? – Нет. Мельда покраснела, явно разочарованная. – Ох. Она повернулась, чтобы уйти, но старик добавил: – У оживления есть разные уровни. – Он вздохнул. – Вещь сама решает, хочет она ожить или нет. – А если не хочет? Игрушечник пожал плечами. – Значит, никогда не проснётся. – Он посмотрел на кораблик в руке Тора, потом на ребят и снова вздохнул. – Иногда, когда я что-то оживляю, оно много чего рассказывает. Я сегодня утром взял на обмен старого щелкунчика, и он о многом предупредил. Когда он стоял в витрине магазина в Причале Сирены, то увидел, как кто-то появился и исчез на площади. По его словам, это был капитан Калаверас. Тор замер. Когда они были в Причале Сирены, он мог поклясться, что на мгновение уголком глаза и сам видел шляпу капитана. За ними следят? Мастер покачал головой. – На вашем месте я бы ушёл вглубь материка, – сказал он. – Если проклятие Калаверас разрушено, то в море и в любом портовом городе небезопасно. Обратно на пристань они шли молча. В голове Тора крутилось предупреждение игрушечника. Жаль, что они не могут последовать его совету и уйти на сушу. Им придётся плыть навстречу опасности, в самый центр урагана. И надеяться, что капитан Калаверас, предатель и спектраль не доберутся до жемчужины раньше их – или не нападут до того, как они успеют её найти. Игрушечник прекрасно починил корабль. Когда Веспер снова сделала корабль большим – стараясь держаться подальше от корабела, которого унесло течением, и он всё ещё пытался забраться обратно на пристань, – пробоина оказалась полностью заделана. – Теперь кажется, что у него шрам, а? – сказал Энгль. Забираясь по лестнице, он похлопал корабль по борту. – Выглядишь устрашающе, «Заклинатель Облаков». Поднявшись на борт, Тор, Мельда и Энгль собрались на носу. – Компас у нас, – сказал Тор. – И частичка статуи сирены – тоже. Мне кажется, нам сначала нужно найти гребень. Если мы с его помощью получим жемчужину, то, может быть, пророчество даже не сработает, потому что мы изменили план. А если не получим, то можно всегда воспользоваться компасом и отправиться прямо за жемчужиной. – Он посмотрел на зачарованный компас, лежавший у него на ладони. – Если я прав, и гребень был у той самой статуи сирены, значит, компас приведёт нас прямо к нему. А если легенды из «Книги морей» правдивы, то, причесав гребнем море, они вызовут русалку, пожелают найти жемчужину, и русалка исполнит их желание. Энгль широко улыбнулся. – Ну тогда вперёд. Тор осторожно сунул палец в мешочек из Причала Сирены. На него налипло немного каменной пыли. Он прижал палец к стеклу компаса и затаил дыхание. Если это не сработает, им придётся надеяться на Веспер. Ей нужно будет держать компас, и, если верить пророчеству, в этом путешествии один из них погибнет. И нельзя забывать о капитане Калаверас, предателе из Клинка-в-Чешуе и таинственном спектрале. Вполне возможно, противники уже в нескольких часах пути до жемчужины – или вообще сидят на хвосте… Нет, это должно сработать. Тор напряжённо разглядывал компас, надеясь, что оказался прав. Стрелка действительно закрутилась. И, наконец перестав крутиться, указала прямо на запад. От облегчения у него чуть не подкосились ноги. – Значит, её помощь нам больше не нужна, да? – прошептала Мельда, махнув рукой куда-то в сторону каюты Веспер. Та спустилась в трюм, как только они забрались на борт. Интересно, что она делает там, внизу? Наверняка говорит по той самой таинственной раковине. Тор кивнул. – Да, не нужна. Но давайте не будем ничего делать, пока не найдём гребень. А потом – русалку. Он знал все предупреждения. В книге Мельды рассказывалось о десятках разных видов русалок, но у всех были общие черты: злоба и лживость. Формулировать желание нужно будет очень точно, не оставив ни малейшей возможности для неверного толкования. Они просидели на палубе несколько часов, наблюдая, как слегка колеблется стрелка компаса. Веспер поднялась за едой, но даже за обедом Тор не сводил глаз с пиратского инструмента, золотой стрелкой которого руководила невидимая сила. Иногда Тор сыпал на стекло новые щепотки пыли от статуи, когда прежние сдувал ветер. Тор вёл корабль точно так же, как великанши – своих лошадей. Корабль слегка поскрипывал под ногами, серебристо-синие паруса всегда были наполнены ветром, даже когда Тор не улавливал ни малейшего дуновения. Интересно, зачем Ночной Ведьме понадобился такой корабль? Может быть, она плавала на нём сотни лет назад, когда была ещё просто девушкой, а не легендарным чудовищем? Чувствовала ли она такую же тягу к морю, какую всегда ощущал в глубине души Тор? Вскоре смотреть на компас стало утомительно. Они решили сидеть возле него посменно, дабы убедиться, что на стекле всегда есть хоть немного каменного порошка. Мельда и Энгль спустились на нижнюю палубу, ожидая своей очереди. Тор присел и опёрся о мачту, и тут послышался всплеск. Он тут же вскочил на ноги. Веспер смотрела на него из воды. – Не беспокойся, я вас догоню, – сказала она и нырнула. Тор почувствовал укол зависти. Он грезил наяву о забытом подводном городе, спрятанном в глубинах, которых он ни за что бы не смог достичь без новой эмблемы. Дышать под водой – совсем не то же самое, что просто плавать под водой. Он хотел прожить тысячу лет просто для того, чтобы увидеть каждый дюйм морского дна, встретить всех существующих обитателей моря. Веспер, как и обещала, через несколько мгновений уже забралась на корабль по лестнице и прошла к нему, оставляя за собой мокрые следы. – Жаль, что тебе приходится быть капитаном, – сказала она. – Вода тёплая. Она по-турецки села на палубу и выжала волосы. – Ты не представляешь, как это всё странно для меня, – добавила она; возле её коленей натекла лужица. – Мне никогда в жизни не приходилось себя сушить.