Он потёр глаза и глянул в сторону окна. На улице уже стемнело. – Сколько времени? – Не знаю. Много. – Ты занимался этим весь вечер? Может, передохнешь? – Некогда отдыхать. Каждый проходящий день даёт тем людям шанс убить Миэтту. Или нас. – Я могу как-то помочь? – спросил Том. Я с отвращением отшвырнул перо. – Только если разгадаешь для меня эту подсказку. – Ты помнишь о двусмысленностях? – Всегда. И знаешь, в чём проблема? Из-за этого постоянно сомневаешься во всём, что делаешь. Ведь что бы ты ни предпринял – вероятно, это неправильно. Всё что угодно может оказаться уловкой и двусмысленностью. На сей раз я смял чистый лист бумаги и пинком отправил ни в чём не повинный шарик в огонь. – А как насчёт игры слов? – сказал Том. – В каком смысле? – Ну… как со статуей Филиппа. Ты думал, что «под ногами» означает «под землёй». Но это было под ногами в буквальном смысле. Под его ногой. И картина тоже. Подсказка гласила: «Ответ там, где ты думаешь». Сначала ты решил, что ответ будет там, где ты ожидаешь его найти. Но всё оказалось проще. Буквально. То, где ты думаешь, – это голова. Я уставился на Тома: – Отличная идея! Он покраснел от гордости. – Ну, я истинный сын Англии. Я рассмеялся; настроение у меня заметно улучшилось. – Ладно, англичанин. Что ещё нужно понимать буквально? – Какая там надпись на картине? «Я в Аркадии»? Тогда, может, тебе надо поискать в Аркадии? Когда мастер Бенедикт рассказывал тебе о ней, он не говорил, что там вообще есть, в этой самой Аркадии? Как насчёт какого-нибудь ключа? Интересная идея, хотя Том не совсем верно понял перевод. – Там написано: «И в Аркадии я». – Ну так что же? Может это что-то значить? Я поразмыслил. Аркадия… Область в Греции. А ещё – символ радостной и беззаботной жизни, гармонии. Счастливая страна. Райское место… Райское место? Я сел и мысленно представил картину, пытаясь увидеть то, чего на ней было. Небо, деревья, гробница, дева. Пастухи со своими посохами. Их было трое. Один из них указывал на «Аркадию», в частности, на R. Вторую букву в слове! «Р». Вот оно. Вот оно! Глава 47 Я уставился на Тома: – Рай! – Что? – Аркадия – это райское место. Рай на земле. И пастух указывает на вторую букву в слове, словно бы говоря нам, с чего начинать! Я схватил новый лист бумаги и снова записал шифр, используя новый ключ. Потом я использовал квадрат, чтобы расшифровать надпись. Стоило мне записать первые несколько букв, как сердце оглушительно застучало. Сработало! Теперь смысл сообщения стал яснее ясного. «Отыщи благословение и проклятие». – И что это значит? – спросил Том. – Понятия не имею. – Я положил голову на стол. – Кажется, тамплиеры пытаются меня убить. – Может, они и есть убийцы? – Том потянулся. – Салли вернулась, пока я спал? – Нет. – Я нахмурился. – Сколько вообще времени? Давно пора добавить к прочим полезным вещам в поясе карманные часы… Держа ладони на рукоятях шпаг, мы вышли из комнаты в поисках часов и обнаружили их в одном из ближайших кабинетов. Я с изумлением увидел, что уже почти полночь. – Миэтта наверняка давно приехала, – сказал Том. В залах дворца было тихо. Мы осторожно шли, пока не наткнулись на слугу, гасящего свечи в коридоре. – Герцогиня вернулась? – спросил я. – Разумеется, мсье. Мадам приехала с покупками, затем поужинала в Лувре и посмотрела спектакль. Она отправилась спать около получаса назад. Полчаса? Тогда куда запропастилась Салли? Я спросил слугу, видел ли он её. – Да, мсье. Леди Грейс вернулась вместе с мадам. У меня заныло в животе. Из записки явственно следовало, что Салли должна связаться с нами, как только сможет. Почему же она никого не прислала? Мы с Томом кинулись к покоям Салли и поскреблись в дверь. Из комнаты выглянула заспанная горничная. – Мсье? – Мне нужно поговорить с мадемуазель Грейс. – Её нет, мсье. – Нет? А где она? – Не знаю. Она ушла минут двадцать назад, мсье. Девушка в ужасе отшатнулась, когда я толчком распахнул дверь. У Салли, в отличие от меня, не было отдельных апартаментов. В комнате жили пять девушек. Тут стояли пять кроватей и лежали на полу тюфяки для служанок. Когда я ворвался, девушки протестующе закричали и повыше натянули одеяла, прикрывая свои ночные рубашки. Я не обратил на них внимания. Оттолкнув в сторону пустой тюфяк, я подскочил к кровати Салли. На ней валялось развёрнутое письмо. Я схватил его. – Она читала это перед уходом? – спросил я у горничной. – Как вы смеете, барон?! – возмутилась одна из дам. Том взял у меня письмо и заглянул в него. Девушка-горничная отшатнулась, когда я начал наступать на неё. – Я задал вам вопрос! – Да, мсье, – испуганно сказала она. – Мадемуазель прочитала. – Барон! – снова вступила дама. Я обернулся к ней.