— Благодарю за спасение моей дочери, лер Аттеус, — сказал лер Эйш сдержанно, и его голубые глаза уже смотрели спокойно, будто между нами была ледяная стена. — Никогда не думал, что скажу это, но спасибо. Если бы не вы, я бы не успел и Лили погибла. — Долг каждого мужчины — защищать того, кто слабее, — ответил я. — Какие знакомые слова, — усмехнулся Айк. — Впрочем, разве мог у Аттеуса вырасти другой сын? Мой дом — ваш дом, изельгардцы. Только надеюсь, что вы не станете злоупотреблять нашим гостеприимством. — Я завтра же отправлюсь в путь и остался только потому, что Лили просила дождаться вас. Щеки Лили всиыхнули. Кажется, я только что выдал ее тайну. — Лилия Эйш, — прищурился ее отец, — ты ничего не хочешь мне сказать? — У меня проявился дар, — тихо ответила она, опустив глаза в пол. — Давно? — Айк сжал ее плечи. — В глаза мне смотри! Давно? — Нет, недавно, — еще тише сказала Лили. — Папа, я хотела тебе рассказать, но ты уехал, и… — То есть еще до моего отъезда. Замечательно! Родная дочь скрывает от меня свою магию. И чем я это заслужил? — Она не хотела, чтобы вы расстраивались. — Я решил вступиться за Лили. — А теперь я не расстроен, по-вашему? Что еще ты хочешь мне сказать, девочка моя? — Завтра я уеду с Эдгаром. Что? Мы с Айком уставились на Лили, а она опустила голову еще ниже. Это еще что значит? — Только через мой труп, — холодно ответил Эйш, развернулся и вышел, а Лили вытерла слезы с глаз. — Прости. — Я подошел к ней. — Это вышло случайно, я не собирался выдавать тебя отцу. Давай я с ним поговорю. — Не надо. — Лили покачала головой. — Папе давно надо было рассказать, но он всегда так боялся, что я унаследую дар предвидения, и я побоялась говорить. Я же у них с мамой единственная дочь. Мой папа очень хороший, но иногда тяжело дышать от его заботы. Я только вздохнул. Глупая маленькая птичка. Ее отец всего лишь боялся, чтобы его дочь не страдала от такой магии. Мой папа тоже переживал за нас с Тианой, когда у нас появилась магия. Он делал все, чтобы мы как можно быстрее и безболезненнее научились ею управлять, а это было очень непросто. Мы все время что-то громили, поджигали. Папа нас не наказывал, а объяснял, как важно контролировать силу. Он находил для нас книги по магии, с нами разбирал заклинания, хотя магом не был. Вот и Айк желал для дочери лучшей судьбы. Ведь это страшно — видеть будущее. — Я пойду к себе, — заторопилась Лили. — Не злись на меня, — попросил ее. — Не злюсь. — Она грустно улыбнулась. — Просто вы не видите того, что вижу я. Мне нужно уехать с тобой, Эд. Может, тогда некоторых ошибок удастся избежать. — Нет, Лили. Маленькой девочке не место на войне. — Я покачал головой. — Твой папа прав. — А ты взрослый? — Ее глаза снова наполнились слезами. — Я — да. — Что ты говоришь! Если такой взрослый, почему не знаешь о прошлом своей семьи? Потому что родители оберегают тебя так же, как и меня. И сестру твою оберегали, только она тебе не сестра. А вот мне — да. Тиана — моя кузина, понятно? И убежала, я даже не успел ничего сказать. Так и замер посреди комнаты, пытаясь осмыслить услышанное. Тиана мне не сестра? Что это значит? Что за блажь? Кажется, в этом замке был человек, способный дать ответы. Я вылетел из комнаты и помчался к лери Аните. Она нашлась в саду: сидела на скамейке и листала книгу. Увидела меня и улыбнулась. Видимо, с супругом они еще не встречались, и у меня было несколько мгновений, прежде чем она убежит к нему. — Лери Эйш, ваша дочь сказала мне странную вещь. — Я присел рядом с Анитой. — Позволите задать вам вопрос? «Да, конечно». Ладошка Аниты была теплой, несмотря на холодный день. — Лили говорит — Тиана мне не сестра, а ее кузина. Что вы об этом знаете? Анита вдруг побледнела и отвела взгляд. Что это значит? Я не собирался так просто отступать! — Прошу, лери. Это важно для меня. «Хорошо. — Она смотрела мне в глаза. — Я, конечно, знаю правду, потому что была здесь, когда все произошло. Тиана действительно не твоя сестра, мой мальчик. Она — дочь Леонарда Эйша и его любовницы. Твоя мама была замужем за Леонардом, но никак не могла забеременеть от него, и тогда старая лери Эйш посоветовала сыну завести ребенка на стороне. Но Леонард хотел сына, а родилась дочь. Он отказался от малышки, а ее мама оставила девочку на пороге замка в ночь, когда родился ты. Эрвинг всегда был очень добрым человеком. Мой муж на тот момент оказался болен и неспособен позаботиться о ребенке. Поэтому Эрвинг сказал, что Амелинда родила двойню». Я уставился на лери Эйш. Не может быть! Мы с Тианой никогда не расставались, у нас даже магия была похожа, и вот… «Айк уехал в Самарин, потому что там должна была появиться Тиана, — добавила Анита. — Муж очень беспокоится о племяннице. Это все, что осталось от его семьи. Тиана и наша Лили. Да и рождение Лили стало, скорее, случайностью. Видишь ли, Айк считает, что наши семьи связаны проклятием: Эйш, Аттеус и королевский род Литонии. И я начинаю думать, что это действительно так». — Проклятием? Что за глупости? Если бы ситуация была хоть немного более располагающей к смеху, я рассмеялся бы. «Это не глупости. Мы все связаны. Вы связаны: ты, Лили, Илверт, твоя сестра и брат. Отец Илверта однажды совершил страшную вещь. Не знаю, стоит ли об этом говорить… Эрвинг разозлится на меня, наверное, но ты должен понять. Когда Эрвинг попал в плен, Илверт Первый знал, что не сможет его сломить или удержать. Тогда он обратился к древней магии и предложил Леонарду Эйшу, сестра которого погибла в той войне, забрать Эри себе в качестве раба. А чтобы Эрвинг не сбежал, связать род Эйш и род Аттеус магической печатью. Это жуткая магия, Эд. Я сама видела ее действие. Она не дает тому, кто ее носит, противиться приказам того, к кому он привязан, иначе этот человек испытывает жуткую боль. Эрвинг защищал меня, сражаясь с действием печати, и это было ужасно. Вот только Айк говорит, что для создания связи Илверт применил и свою магию тоже. Так и образовался этот клубок. Эрвинг оказался сильнее Леонарда, и Леонард погиб. Печать высосала из него магию. Почти в то же время погиб и сам Илверт. А последствия их ошибок распространились дальше, и если меня Айк сумел защитить, то даже нашу девочку не может. Поэтому у нас только одна дочь — он очень боялся, что родится мальчик и унаследует все бремя вины Эйшей. А Лили выйдет замуж и перестанет быть Эйш. Понимаешь?» Я ничего не понимал. Мне хотелось биться лбом о стены. Какое это проклятие? Если по поводу Тианы я даже не удивился, что родители так поступили, и мог поверить в это, то все остальное… — И тут вы! — раздался голос Эйша у меня над ухом. Анита радостно вскочила со скамьи и кинулась в объятия мужа, а я поднялся, поклонился и пошел прочь. Не буду мешать супругам. Им есть о чем поговорить. А мне — о чем подумать. Знает ли сестра, что она — Эйш? Раз Айк ездил в Самарин, значит, наверняка знает. Надо спросить, виделись ли они. Написать отцу, что Тиана в Самарине. Столько вопросов! А ответы, если честно, страшно было узнать. ГЛАВА 26 Бранда Приглашение от Осмонда пришло на следующий вечер. В особняке Аттеусов ничего не изменилось, только на каждом углу стояла охрана, и мне казалось, что, дай им волю, найду их и в уборной. Ник не приходил в сознание. Мы с Эмми так и сменяли друг друга. Она читала заклинания и применяла свои отвары, я держала Ника за руку и умоляла, чтобы он вернулся ко мне. Внутри я сейчас будто заледенела: надо быть сильной и не думать ни о чем, а если начну думать — сойду с ума. В приглашении значилось, что брат жаждет видеть меня на балу в честь дня рождения королевы. Беатрис, вторую супругу Осмонда, я даже ни разу не видела. Знала только, что она моложе брата более чем на тридцать лет. Бедная девочка. Говорили, будто у нее скоро родится дочь, а Осмонду нужен сын. Так знакомо… Когда ты необходима мужчине только для того, чтобы родить ребенка. Наследника. Илверт был таким же. К счастью, у меня родился мальчик. А теперь мой сын развязал войну и пытается доказать, что может править Литонией лучше, чем его отец или чем я. Стоило подумать об этом, как хотелось плакать. Я всегда была уверена, что поступила правильно, отказавшись от трона, а вот Ил так не считал. И я боялась, как бы эта власть не стоила сыну счастья или жизни. Бал, значит, да? Интересно, что скажет Осмонд, если явлюсь на бал в одном из двух захваченных платьев? Было бы любопытно взглянуть. — О чем ты думаешь с таким лицом? — Эмми заглянула в комнату. — Вот. — Показала ей конверт. — Братец жаждет видеть меня на балу, я должна при всех заявить, что не поддерживаю сына. Раздумываю, в этом платье идти или в синем. — С ума сошла? — Амелинда уставилась на меня. — А где я до завтра найду платье? Впрочем, мне все равно. — Не говори так, — вздохнула Эмми. — Давай я приглашу портниху с готовыми платьями, или выбери что-нибудь из моих. Конечно, я давно была в столице последний раз, и они устарели… — Какая разница? — Я пожала плечами. — Давай взглянем. Да, столичный гардероб Амелинды сложно было назвать обширным. Оно и понятно, Эрвинг и его супруга появлялись в столице раз в году, и то на пару дней, а потом и вовсе перестали приезжать. Так зачем держать здесь наряды? Я в задумчивости разглядывала одно платье за другим. Взгляд зацепился за темно-голубое, почти синее. Оно выглядело простым и сдержанным на фоне бальных нарядов, при этом — не бедным и не скудным. — Примерю вот это, — сказала Амелинде. — Ты будешь красива в любом, — с улыбкой ответила она. — Давай я приглашу портниху, и нашьем новое кружево. Я кивнула. Кружево так кружево. Эмми умчалась куда-то — видимо, послать прислугу за портнихой, если охрана ее пропустит, а я надела платье. Застегивать на все крючки не стала, сама не справлюсь, но оно мне действительно подходило. Одна проблема решена. Из украшений у меня были с собой сапфировые серьги — захватила, если вдруг в дороге закончатся деньги или понадобится кого-то подкупить. По цвету они идеально подходили к платью. Брачный браслет — и что еще надо? — Я послала за портнихой, — вернулась Эмми. — Тебе так к лицу! Я кивнула. Да, к лицу, только разве это важно? — Ты уже решила, что скажешь по поводу сына? — Решила, — ответила Амелинде. — То, чего хочет Осмонд. Ил и так знает, что я не одобряю его действия. Я изначально была против его возвращения в Литонию. Не хотела, чтобы он развязывал войну и пытался вернуть власть. Для него это не секрет. — Он — король Литонии, его можно понять, — вздохнула Эмми. — А Эрвинг был главнокомандующим армии Изельгарда и тем не менее подал в отставку ради литонки. — Я не просила его об этом. — Я знаю. Просто Илверт не понимает, что власть не наполнит его жизнь особым смыслом или счастьем. Это, конечно, моя вина. Я слишком жестко его воспитывала, и теперь он ставит себя в такие же рамки, хочет достичь большего, забраться выше. Я тоже когда-то думала, что в этом суть жизни. Ошиблась. Амелинда тихонько вздохнула. Она меня понимала — ей тоже приходилось делать непростой выбор. А из-за моего сына ее дети и муж сейчас воюют в Литонии. Да, Илверт натворил дел, и никто не смог его остановить. Я переоделась в свое платье и пошла к мужу. Рядом с Ником мне всегда было спокойно, будто все тревоги оставались далеко. Я касалась его волос, шептала разные глупости, надеясь, что он меня слышит. И понимала главное — если он не выберется, я не справлюсь без него. Затем пришла портниха, Амелинда отправила меня к ней, начались примерки, подгон платья, выбор кружева. Ночевала я снова в комнате мужа, а утром доставили ушитое и обновленное платье. Строгое, но величественное — как раз то, что нужно.