– У меня такое во время экзаменов, – насмешливо кричит Джейми, но Фай уже продолжает дальше, – Эмц, если тебе удастся, погрузившись в Эйдана, откопать потерянные чувства той ночи, то они, возможно, покажут тебе путь к истинным воспоминаниям. Сам Фарран уже понял, что между вами существует особая связь. Я медленно сажусь, чувствуя головокружение от сидра, но еще больше от слов, сказанных моими друзьями. Черт побери, Эйдану и мне следовало догадаться об этом раньше. Впрочем, перспектива пережить заново те события не особо приятна. – Сначала давайте обсудим с Якобом, – колеблется Эйдан. – Чепуха! – Я беру его за руку и притягиваю к себе. – Если у меня когда-нибудь и хватит смелости пройти через все это снова, то только сейчас. Вместе со мной друзья, о которых можно только мечтать. А папа тут же раскритикует все, что представляет малейшую опасность или угрозу. – Ты уверен? – Эйдан серьезно кивает и берет мое лицо в свои ладони. – Нет. Но игра стоит свеч. И тогда я глубоко вздыхаю и погружаюсь в его чувства. Последнее, что удается заметить, – это то, как Фай и Лиц берут меня за руки и крепко сжимают. День рождения – Ты самая неромантичная подруга, которая существует в этом мире! – ругается Эйдан, когда за нами захлопывается дверь индийского ресторана, отсекая запах ароматических палочек, карри и пачули, выпускает нас из ярко окрашенного восточного мира в мрачную повседневность Корка. – Как это, ничего не дарить? Перед нами, на стоянке, папа, Филлис, Деннис и Патрик Намара прощаются друг с другом. Мы не планировали встречаться с ними здесь. Но выбор хорошей индийской кухни не особенно велик в Корке, а ресторан «Раджа» прямо по пути домой из Бларни. В пятницу, за два дня до моего дня рождения, два урока по математике и семинар по экономике и бухгалтерскому учету с Сарой Паркер отменили во второй половине дня. Мы еще не обедали, и папа, который замещает директора Ричарда, отбывшего по делам в Дублин, внезапно пригласил нас на обед. Быстрый перекус превратился в счастливую встречу и меню из четырех блюд с десертом и вином из-за неожиданного прибытия других соколов. – Но ты уже подарил мне столько дорогих вещей, – отвечаю я, останавливаюсь и убираю прядь волос со лба Эйдана, – свою любовь, – он кривляется, – и мои воспоминания. – Это все твоя заслуга. Я качаю головой и воспроизвожу в мыслях прохладную ноябрьскую ночь в саду, когда мы впервые осознали, насколько сильна связь наших даров. Позже он признался, что боится не только меня, но и повторной потери памяти из-за моих эмоциональных погружений. Однако все произошло иначе, чем в канун Нового года. В то время я отчаянно искала в нем потерянные фрагменты, которые могли бы доказать возмутительные вещи и пролить свет на убийство Джареда. На этот раз я с предубеждением отнеслась к его чувствам и ждала, что они мне расскажут. Эйдан пытался вспоминать события ночи как кино с того момента, как он вошел в кабинет Фаррана. Я повторила за ним, и вдруг произошло нечто странное. Ощущения, с которыми я воспринимала события, начали меняться. Здесь были замешаны манипуляции Фаррана. Но чувства Эйдана, которые передались мне, его отчаяние, страх, гнев и ненависть были настолько интенсивными, что снова и снова набрасывались на мои ложные воспоминания, и вдруг давление усилилось, чувства бушевали и бились друг с другом, пока фальшивая память не была разрушена. Тело внутри горело. Конечности словно разрывало на части. Фай и Лиц рассказали мне, что я очнулась и начала кричать, поэтому отец побежал в сад. Джейми, Дэвиду и Ричарду не удалось помешать ему вмешаться. Я цеплялась за Эйдана на фоне рушащихся осколков лжи, а затем гул угас. Тишина казалась странной, как этот причудливый промежуточный мир, перед тем, как человек просыпается от кошмара. Тогда я поняла, что пора открыть глаза, чтобы все закончилось. И пришла в себя. И вдруг меня настигло осознание всего произошедшего. Отодвинув воспоминания о Фарране в сторону, я словно стерла память о сне и вернулась к реальности. Однако никто из нас не ожидал, что все пропавшие события вернутся в мой разум. Не об Эйдане, а об убийстве Джареда Каллаханом. * * * Бумажка. Что-то легкое касается щеки и застревает в волосах. Смущенная, я нащупываю это, поворачиваюсь и узнаю маленького веснушчатого мальчика в ресторане «Раджа». Его родители и младшая сестра сидели очень близко к нам и, очевидно, старались утихомирить его. Один из бумажных самолетиков, сделанный из листа с меню, теперь у меня в волосах. – Подожди! – кричит Эйдан, когда видит, что каштановые волосы мелькают между машинами. – Не уйдешь! Хихикая, я вытаскиваю бумажный комочек из прядей и наблюдаю за гонками Эйдана. Мать мальчика улыбается, пока отец пристегивает свою дочь к детскому креслу на заднем сиденье машины. – Попался! – кричит Эйдан. Он насильно тащит извивающегося пацана в объятия ко мне и медленно опускает его на землю. – Принцесса, определите наказание для вашего обидчика. Я бы сказал, что тебе следует поцеловать ее. Большие карие детские глаза ошарашенно уставились на меня. Я громко смеюсь и позволяю себе опустить самолетик за воротник его куртки. – Принцесса мстит на равных, – объясняю я успокаивающе. Малыш вытаскивает бумажку и застенчиво возвращает ее мне. Милое лицо приобретает задумчивый вид, как будто он подбирает подходящие слова. – Полетим со мной! – шепчет мальчик. – Лиам! – в этот момент зовет его отец. Рывком ребенок поворачивается и бежит обратно к родителям. Самолетик выскальзывает из моей руки и падает на землю. Сердце бешено бьется, когда я наклоняюсь, чтобы поднять его. Я кладу бумажную фигурку в карман шерстяного пальто и следую за Эйданом к остальным. Всю оставшуюся часть дня я убеждаю себя, что это совпадение, а не слова Фаррана. По дороге домой я осторожно разворачиваю самолетик. Но в нем не таится никаких секретных посланий. Тем не менее я никак не могу расстаться с ним. С тех пор он лежит на моем столе, как напоминание. Мальчик определенно ошибся. Заставь его полететь, хотел он сказать. Конечно. Перед ужином Эйдан разговаривает по телефону с Эми и Антонио, они остались в Нью-Йорке. У Эми поразительные новости. Большинство воронов выбрали Пола Уолша новым директором недавно основанной школы Монтгомери. Он навещал Эми сегодня. Уолш все еще ищет людей, которым можно доверить секреты и особенности учеников, но они обязаны уметь хранить молчание. Пол готов заплатить за специальное обучение Франческо и некоторых его друзей, если они согласны работать на него в качестве личной охраны не менее десяти лет. Припоминаю, как Картер назвал их сбродом и мечтал «быстренько разобраться» с ними, и я счастлива, что его уволили с поста директора. Уолш нанял Клэр в качестве секретаря. Мне известно, как сильно она восхищалась Фарраном. Работать на Монтгомери она бы не смогла. Но хорошо, что она не отвернулась от нас, воронов. Лучшая новость заключается в том, что Эми, Вито и его девушка Хлоя отправляются в путешествие по Европе во время летних каникул и намереваются заглянуть к нам в гости. Эми навещала нас с отцом в больнице в последние дни перед выпиской. Словесные поединки, в которых они сражались, просто уникальны. – Она ему нравится, не так ли? – прошептал Эйдан после телефонного звонка. – Мой дом превратился в голубятню, – Якоб покачал головой. – Не могла бы ты узнать, если?.. – С ума сошел? Папа убьет меня, если я нырну в его эмоции, чтобы проверить его отношение к Эми. Эйдан вздыхает, берет меня за руки и целует, пока мой подбородок не начинает гореть от его щетины. Его руки осторожно скользят под мой свитер, языки огня гладят кожу, заставляют ее гореть и в то же время дрожать. – Получается, ты не возражаешь, что Хлоя теперь подруга Вито? – шепчу я, когда он отпускает меня на секунду. – Конечно, нет, – Эйдан улыбается, но я вижу, что он несерьезен, – мне было грустно от того, как я поступил с ней, но теперь у нее есть Вито. * * * Я лежу в кровати и стараюсь заснуть, ворочаясь из стороны в сторону. Перед глазами мелькает лицо маленького мальчика на стоянке ресторана «Раджа». Наконец, я включаю прикроватную лампу, подхожу к столу и снова беру бумажный самолетик. Руки дрожат, когда я раскрываю его и осторожно разглаживаю. Даже сейчас, под ярким светом настольной лампы, не видно ничего примечательно. Я намереваюсь отложить бумажку с облегчением, когда глаза зацепляются за точку. Расплывчатая, едва заметная, размером меньше цифры на ценнике вегетарианского блюда из карри. Я присматриваюсь и обнаруживаю больше точек. Всего их восемь. Мое дыхание учащается. Но на обратной стороне нет следов. Я беру ручку и блокнот из ящика и записываю цифры друг за другом в порядке их появления. Когда я ввожу данные в поисковую систему, то очень надеюсь, что это ошибка. Но карта в считаные секунды показывает место, которое рассеивает все сомнения: замок Бларни. Я таращусь на бумажку. Последние знаки – это не числа, а текст. «Отпразднуй свой день рождения вместе с нами!» Замок Бларни Сегодня мой восемнадцатый день рождения. После бессонной ночи в отражении зеркала в ванной появляется бледное лицо с темными кругами под глазами. Жаль, что сейчас не Хеллоуин. Я беру тональный крем, особенно щедро распределяю содержимое по области вокруг глаз, затем наношу пудру и краснею. Когда уголки рта поднимаются в улыбке, я чувствую себя клоуном. Конечно, следует рассказать отцу и Эйдану о тайной записке. Но с тем же успехом я могла просто выбросить ее в мусорную корзину. Они никогда не позволят мне пойти на встречу с кем бы то ни было. Надеюсь, это подстроил не Каллахан. Я поддаюсь искушению зашифрованного послания, предложив всем отправиться в путешествие в замок Бларни. Какой отец откажет любимой дочурке в безобидном осмотре достопримечательностей, когда ей исполняется восемнадцать лет? В детстве я считала, что на совершеннолетие ты превращаешься в совершенно иного человека. Мама выглядела такой целеустремленной, будто всегда точно знала, какое решение является правильным. И у нее находились продуманные планы под рукой для каждой ситуации. Как замысел из семи пунктов в чрезвычайной ситуации. Сложно предугадать, совершаю ли я огромную ошибку. Мой единственный «аварийный план» – это телекинез. Ничего особенного в том, чтобы быть совершеннолетней, просто нужно быть готовой к ролям, в которые предстоит вжиться.