– Ты серьезно? – заорала она. Даже монитор на запястье – и тот отказал. Да, денек действительно выдался адский. Замечательный стрит-флэш в конечном итоге оказался в беспорядочной куче на полу, ее сбросило с корабля и чуть было не превратило в пюре, в парашюте красовалась дыра, вполне вероятно проделанная специально, а теперь еще и система жизнеобеспечения вышла из строя. Если ей удастся приземлиться на поверхность в целости и сохранности, возникнет другая проблема. Уровень радиации там должен зашкаливать. Кратеров от бомб внизу она не видела, но что-то же эту территорию опустошило. Ее костюм не сможет долго питаться от батарейного блока. И тогда у нее будет выбор, от чего умереть: от радиации или же от тварей-мутантов, которые замечательно на ней уживались. Небо разорвала молния, озарив своим сиянием кладбище разрушенных домов. Город был одним из самых больших, какие Магнолии только приходилось видеть, и она подумала, какой же из великих мегаполисов прошлого он собой представлял. Может, Атланту? Так или иначе, но теперь он превратился в серо-бурую пустыню. Магнолия слегка потянула за правую стропу и медленно заскользила по кругу, чтобы осмотреть землю. По разрушенному городу змеились дороги, а немногие сохранившиеся здания представляли собой лишь остовы, не обрушившиеся лишь благодаря арматуре и бетону. Она знала, что по Восточному побережью нанесли массированный удар, но этот город полностью сровняли с землей. Она мысленно представила толпившихся на улицах жителей, прикрывавших глаза от ада, испепелявшего практически все на своем пути. Мерцающей синей волной город накрыла еще одна зазубренная электрическая лапа. Вдали мелькнуло что-то, что привлекло ее внимание – еще несколько целых зданий. На востоке была неглубокая впадина, она и защитила самые высокие башни. Небоскребы она видела и раньше, во время других дайвов, но такие высокие – никогда. Магнолия потянула за левую стропу, чтобы отлететь от усеянного обломками поля и приблизиться к этим строениям. Может, там ей удастся найти, где приземлиться. Но поврежденный купол тащил ее вправо, и, чтобы выдерживать этот курс, левую стропу пришлось немного ослабить. Город накрыла буря, и света было достаточно, чтобы видеть землю внизу. Магнолии с самого детства неизменно доставалась короткая соломинка. Она не помнила ни отца, ни мать, они умерли еще до того, как их дочь научилась говорить. С тех пор она, по большому счету, была одна. Девочку передавали от одного опекуна к другому до тех пор, пока она не угодила в тюрьму за кражу шарфа на рынке. Прыжки на землю изменили ее жизнь. Другие хеллдайверы стали для нее единственной семьей, которую она когда-либо знала. Во время того дайва десять лет назад ей пришлось потерять сразу двух дорогих людей: возлюбленного Круза и Икса. Но, если бы не они, она ни за что не дожила бы до тридцати лет. Девушка благодарила судьбу за каждую минуту, проведенную с этими людьми, с коллегами-дайверами Майклом и Лейлой, и даже с Катриной. За всю ее жизнь они больше всего напоминали ей настоящую семью. Теперь Магнолия осталась одна. Именно этого она всегда больше всего и боялась. Девушка оторвала взгляд от земли и подняла глаза на парашют. Да, в своей жизни она совершала мерзкие поступки, но не настолько, чтобы такое заслужить. Какая-то частичка ее естества даже задумалась над тем, хочется ли ей в действительности пережить это приземление. Затем ее вновь охватил гнев. – Один раз! – заорала она. – Один-единственный долбаный раз пошли мне хоть немного удачи! Она ткнула подбородком в панель на шлеме и включила канал связи с «Ульем», но в ответ услышала лишь помехи. Затем опять попробовала включить прибор ночного видения. На третьей попытке в поле ее зрения ворвался залитый зеленым сиянием вид города. Контролировавшая костюм электроника вновь ожила. Когда девушка увидела, что расположилось за окраиной мертвого мегаполиса, ярость и досада тут же сменились благоговейным трепетом. Те морщинистые облака, которые она видела, оказались совсем не облаками, а долина – не долиной. – Боже милостивый, – прошептала она. Волны. Бесконечные волны, тянущиеся до самого горизонта. Океану, казалось, не было конца. Девушка затаила дыхание и заморгала. Может, это оптический обман? Она отпустила стропы и вывела на запястный монитор архивную карту. По экрану побежал текст. «Чарлстон, Южная Каролина. 2029 год. Население 330 903 человека». Опустив руку, Магнолия вгляделась в город и простиравшийся за ним океан. Поверить, что когда-то здесь жило столько людей, было невозможно. Да что там! В первую очередь, невозможно было поверить, что когда-то их было столько на всей земле. Магнолия выросла в окружении сотен человек, но чтобы сотен тысяч? Это не укладывалось в голове. Она перевела взгляд с хаотичного переплетения ржавых балок внизу, рвавшихся ей навстречу, на ДО. По мере нарастания скорости парашюта, на дисплее бежали цифры. Купол не мог захватить достаточно воздуха, он трещал, стропы перекрутились. Она опять схватилась за те, что были с правой стороны, и дернула, в надежде распахнуть схлопнувшиеся секции. Нет, умереть в такой близости от океана было просто нельзя. И плевать ей, что он как ядовитый суп, кишащий чудовищами-мутантами. Ей с самого детства до жути хотелось увидеть мир таким, каким он был раньше, но больше всего она зациклилась на двух вещах, которые жаждала посмотреть в первую очередь: звезды на небе и безбрежное море. Тут понадобится везение, но сейчас у нее были шансы увидеть океан перед тем, как предстать перед Создателем. А может и нет. Разрез расширился до размеров треугольника в крайней правой секции купола, который опасно провис. Так она упадет на землю на очень, очень большой скорости. Пока парашют не превратился в груду тряпок, надо обязательно приземлиться на крышу какого-нибудь высокого дома. Она в отчаянии поискала глазами место для приземления. К востоку располагались несколько башен, которые она видела раньше. Магнолия была достаточно близко, чтобы разглядеть их внутри. Там были лестницы и изуродованные перекрытия. Благодаря стальным балкам строения рвались вверх, хотя гравитация прилагала максимум усилий, чтобы их обрушить. В глаза бросились комнаты, где когда-то жили или работали люди. Девушка выключила прибор ночного видения, полагая, что там могло сохраниться хоть что-то из изумительных красок XXI века, но увидела лишь те же самые серо-коричневые тона. Все остальные оттенки погубило время. Она потянула за левую стропу и полетела к первому небоскребу. Высота составляла две тысячи футов, но Магнолия падала с пугающей скоростью. Даже если ей удастся приземлиться на крышу на такой скорости, она навсегда останется на ней. Девушка перевела взгляд с башен на купол. Разрыв все ширился, в парашюте теперь зияла огромная дыра. Ничего не выйдет. Врешь, еще как выйдет. Скоро ты побежишь на пляж и окунешь в океан ноги – в точности как мечтала, когда была ребенком. Она чуть не рассмеялась, когда поняла как же глупо это звучит, ведь пролетая над краем долины, она лишь мельком увидела за небоскребами море. Одна из строп неожиданно лопнула, и купол сложился пополам. Теперь, когда с отказавшим парашютом ее связывали только три стропы, девушка беспомощно полетела к первой башне. Стропы перекрутились, она завертелась в воздухе, взор застелило сплошное, размытое серо-коричневое пятно. Она падала, практически не сопротивляясь, и хотя высоту определить не могла, при таком приземлении вряд ли можно было выжить. Магнолия тихо засмеялась, издав едва слышный писк, удививший ее саму. Вся ее жизнь была чередой неудач, но хуже, чем сегодня, еще не было. Случившегося было вполне достаточно, чтобы ее рассмешить. В последние секунды своего жалкого существования она не собиралась орать от страха. – Да пошло оно все! – завопила девушка. От вращения ее затошнило, во рту появился привкус выпивки, желчи и картошки на масле. Магнолия стремительно летела на крышу башни. Она слегка подогнула колени, потянула до конца обе стропы, чтобы превратить жалкие остатки купола в «подушку» и смягчить удар. Когда вращение прекратилось, девушка еще раз глянула на небоскреб. Надо взять левее, подальше от крыши. Она с трудом сглотнула и произнесла первую за много лет молитву, смутно помня слова, которые Уивер повторял во время того эпического дайва в оранжевую зону. Боже, я не заслуживаю твоей милости, но пожалуйста, прошу тебя даровать мне… Ее взгляд сосредоточился на горизонте. Перед смертью ей, по крайней мере, удалось увидеть океан. Когда купол за что-то зацепился, ее яростно тряхнуло, но стропы тут же сорвались, и она полетела вперед, будто выпущенная из исполинской рогатки. И лишь когда ей ободрала руку сталь, девушка поняла, что оказалась внутри здания. Она влетела прямо на этаж, открытый всем ветрам, спутанные стропы с куполом задержала какая-то преграда, которой, в то же время, оказалось недостаточно для того, чтобы до конца ее остановить. Правый ботинок врезался в арматуру. Ногу тут же прострелила боль, рванувшаяся вверх по бедру. Ощущение было такое, будто у нее, на хрен оторвало чертову ступню. Девушку несло вперед до тех пор, пока стропы парашюта не зацепились за какое-то препятствие, да так там и застряли. Ее с силой рвануло назад. Что-то лопнуло. Может, кость? Или сухожилие? Жгучая боль была нестерпимой, глаза застелила красная пелена, пока обзор полностью не перекрыл кровавый туман. Приложив огромное усилие, Магнолия сделала несколько глубоких вдохов. В ушах с воем аварийной сирены шумела кровь. В организм поступила дополнительная порция кислорода, и красная завеса постепенно отступила. Чтобы справиться с болью, девушка закусила губу. Ничто так не позволяет забыть о боли, как новые мучения. Она чувствовала, что ноги не касаются поверхности. Магнолия повисла на балке на одном из верхних этажей небоскреба, а перед ней, всего в десяти кварталах, предстало самое красивое зрелище, какое она только видела. Огромные волны лизали линию прибоя, набрасывались на берег и отступали обратно в море. Вблизи океан казался еще прекраснее, чем она представляла раньше. Магнолия вдруг подумала, что ей, пожалуй, требовалась совсем не удача – ей лишь надо было немного веры. Она так долго висела на балке и смотрела вдаль, что потеряла счет времени. На берегу лежал проржавевший корпус корабля размером с «Улей». Судя по огромной пробоине в корпусе по правому борту, времена, когда он мог ходить по морю, давно закончились. За этой развалиной на каменистом мысу рвалась в небо колоннообразная башня. Похожее здание она когда-то видела в книжке с картинками из библиотеки «Улья». Это был маяк, построенный, чтобы указывать кораблям, что берег уже близко. Над головой вспыхнула яркая дуга, подсветив сзади красный купол башни. Посреди тусклого, серо-коричневого пейзажа тот выделялся, словно костер в ночи. Магнолия поняла, что в одиночестве могут быть и преимущества. Поскольку над ней теперь не было ни капитана, ни коммандера, отдававших приказы, она была вольна делать что угодно. От возбуждения в груди гулко бухало сердце. Она решила наведаться на этот маяк – сразу после того, как окунет в океан ноги. С улицы внизу донесся какой-то шум, напоминавший скрип, и вернул девушку в реальность. Она затаила дыхание, медленно повернулась в путанице строп и попыталась отыскать источник звука. Дорогу заполонили автомобили старого мира, уже давно бесполезные. Чтобы шум повторился, ей пришлось ждать несколько секунд. У тоннеля на усеянном обломками поле что-то промелькнуло. Внизу было что-то или кто-то. Может, она все же была тут не одна? Семь Капитан Леон Джордан склонился над столом в комнате для совещаний и втянул носом воздух. Аварийные сирены и крики членов команды стихли. Наступил момент тишины, и он наконец-то мог собраться с мыслями. От штурвала на руках горели мозоли. Вот что бывает, когда часами сжимаешь деревянные рукоятки. Заноза в ладони ситуацию тоже не красила. Он стал двадцать вторым капитаном, которому было суждено исходить кровью и потом за дубовым штурвалом. Если дела когда-нибудь придут в норму, он прикажет Роджеру отшлифовать колесо песком и заново покрыть лаком. Джордан напомнил себе, что ему еще повезло. Рули привели в порядок, буря осталась далеко, а Магнолия, повсюду совавшая свой нос, исчезла. Она погибла в результате несчастного случая. Впоследствии найдутся такие, кто осудит его решение не отключать турбовентиляторы, но теперь перед ним стояла другая дилемма: опять рискнуть хеллдайверами, отправив их проверить координаты Бастиона Хиллтоп, тем самым выполнив обещание, данное Катрине, или и дальше держать курс на юг, где им, возможно, удастся найти топливные элементы и запчасти? Кто-то тихо постучал. Он сел прямо и разгладил складки на мундире. Вошла Катрина и закрыла за собой дверь. Ее лицо приняло выражение, которое он слишком хорошо знал. Когда она злилась, в уголках ее зеленых глаз явственнее залегали морщинки. – Капитан, сюда вместе со своими отрядами направляются коммандеры Эверхарт, Уивер и Болден. Хант передал управление кораблем автопилоту. На данный момент мы летим в чистом небе. – Я знаю, ты расстроилась, – начал Джордан. Катрина отбросила косу через плечо. – Магнолия была моей подругой, и теперь она, вероятно, мертва. Ради чего? – Ради чего? Ты правда не понимаешь? Джордан нахмурил брови и сцепил руки на затылке. – Ради ребенка, которого ты носишь. Ради всех живых на этом корабле. Она была непредсказуемой, Катрина, и ты это знаешь. В том, что она упала, моей вины нет. Да при этом еще чуть не угробила других дайверов! – Нет – она отрезала веревку, чтобы их спасти!