Прибыв на место, гулифицированная единорожка увидела, что её худшие ожидания подтвердились - от её особой пони остался лишь пыльный скелет. В самом скелете не было ничего особенного, а вот место его расположения задавало вопросы. Бон Бон умерла прямо за своим прилавком, что было довольно странно - Понивиль далеко не сразу подвергся радиационному выбросу, так что у земной пони было время добраться до убежища, укрыться в подвале или сбежать в лес, магия которого сдерживала последствия атаки зебр. Однако Бон Бон осталась в своём магазине, в котором жила вместе с Лирой, и умерла, стоя за прилавком, причём, рядом с черепом был кондитерский нож. Заметив эту странность, Лира аккуратно убрала скелет и, смахнув с прилавка пыль, сразу заметила различные символы, что, похоже, были нацарапаны Бон-Бон этим самым ножом. Лире был известен данный шифр - дело в том, что сварливая кондитерша подозревала, что шныряющая повсюду Пинки Пай занимается шпионажем и планирует украсть её рецепты конфет для магазина семьи Кейков. (В дальнейшем Лира поняла, что Бон-Бон была не так уж неправа – обыскав Сахарный Уголок, Лира нашла там вход в тайное помещение, в котором нашёлся компромат на каждого жителя Понивиля.) Чтобы избежать этого, Бон Бон придумала особый шифр, которым и записывала свои рецепты, которые, как и сам шифр, не были тайной для её особой пони. В зашифрованном тексте упоминались подвал данной кондитерской и фальшивый кирпич на одной из стенок. Спустившись в подпол, найдя и нажав на нужный кирпич, Лира поняла, что он являлся стилизованной кнопкой, открывавшей дверь в потайную комнату. Содержимое данной комнаты оказалось неожиданным. Обыскав помещение, единорожка нашла шкаф с множеством чёрных строгих костюмов, наборы солнцезащитных очков, наборы красок для шерсти, париков и усов. Кроме этого, обнаружилось всякое вооружение, стилизованное под бытовые предметы - подковы, выпускающие газ, томагавк, выглядящий как детская игрушка - для изменившегося мира такие игрушки стали нормой, стреляющие ручки, и многое другое. Из обычного оружия нашелся пистолет с набором глушителей. Лира назвала его «Спаситель». И самой главной находкой были шары памяти. Носителей информации было всего два, однако то, что на одном из них была наклейка с изображением лиры (в смысле музыкального инструмента), а на другом наклейка с конфетами, показывали, что, применив данные шары, Лира узнает про себя и свою подругу нечто, что изменит все представления. Начать гулифицированная единорожка решила с того, на котором была её метка судьбы – придя в себя, она вспомнила многое. Из шара памяти Лира узнала, что она добровольно стирала себе память, а настоящее имя её особой пони Свити Дропс. Но обо всём по порядку. Дело в том, что для конфетной пони имя Бон Бон являлось конспиративным. На самом деле данная сварливая кондитерша являлась агентом оперативником некой организации со специфичной аббревиатурой: SMILE. На русский данный шифр можно условно перевести как: Управление Мониторинга Обнаружения Разведки Аномалий. Сокращённо – УМОРА. Очень странное название, но я, участвовавший в операции «Подземная сказка», не сильно удивился. Несмотря на специфичное название, данное агентство занималось совсем не шуточными делами – именно ему Эквестрия обязана долгими годами защиты от различных существ, что населяли этот мир. К сожалению, не все его операции были успешны, и после провала в удержании «Медведожука» (не хочу знать, что это за тварь) Селестия расформировала агентство, поручив охрану Эквестрии своей страже и «элементам гармонии». Однако руководство агентства, зная, что из себя представляет «солнечная гвардия», и не доверяя элементам, отдало приказ продолжать свою деятельность, уйдя в подполье – теперь работа агентства стала тайной не только для обычных жителей, но и для принцесс. Девиз агентства был: «Мы повсюду и нигде» – и он удивительно точно раскрывал суть и философию данной организации. Однако даже такие профессионалы нуждались в пополнении своих рядов и, видя потенциал своей подруги, Свити Дропс предложила Лире вступить в ряды агентства – Лира согласилась, несмотря на связанный с этим риск и условия. Дело в том, что у агентства считалось, что самым лучшим тайным агентом является тот, кто сам не знает, что он агент, и, имея средства, позволяющие стирать и восстанавливать память, они воплотили это в совершенно буквальном смысле. Лира добровольно согласилась на данное условие – Селестия часто наведывалась в Понивиль, и был риск, что единорожка может себя выдать. Долгое время данное решение себя оправдывало – никто не догадывался об агентстве в то время, пока оно активно вело свою деятельность, и Лира в этом напрямую участвовала. Как и другим агентам, ей выдали оперативный псевдоним. Спецагент Мятная – так не без иронии называли агента Хартстрингс. Сложно представить, как бы в агентстве мучились, если бы Лире пришлось работать под своим настоящим именем. Однако, несмотря на шутки с названием и псевдонимами, Лира показала себя способным агентом. Никто не заподозрил, что она ведёт двойную жизнь, а сама Мятная всегда выполняла задания агентства с невероятной эффективностью, всегда со стопроцентным положительным результатом, без потерь среди мирного населения и, что самое интересное, своих противников. Лира всегда выполняла работу «чисто», чтобы даже вражеские объекты не догадывались, что против них проводят тайные операции. Объекты работы агентства были довольно разнообразны, как и вся разумная жизнь на данной планете. Тайные операции проводились против зебр, грифонов, минотавров и прочих существ, организовавших своё общество. Также агенты защищали пони Эквестрии от отбившихся от своей общины драконов, пробудившихся звёздных медведей и прочих несущих угрозу тварей. Однако наиболее частыми «работодателями» являлась некая раса разумных пониподобных насекомых именуемых чейнджлингами. Слушая описание данных существ, я вспомнил фильм с неудачным русским переводом названия "Мутанты". В том фильме антагонистами являлись насекомые размером с человека, которые путём ускоренной эволюции приобрели способность имитировать внешность людей. Пользуясь данной мимикрией, они похищали и убивали людей, чтобы использовать их как пищу. В этом мире для пони угроза представляла нечто похожее. В этом мире упомянутые разумные насекомые также обладали способностью к мимикрии, только на более серьезном уровне. Хотя своими пропорциями тела они походили на пони, но, используя магию, они могли изобразить что угодно – даже неразумные предметы или существ, что больше их. Но на изменениях внешности чейнджлинги не ограничились, они могли имитировать голос, магические способности и даже поведение. Идеальный организм? Как бы ни так. За все эти способности чейнджлинги расплачивались неспособностью самостоятельного воспроизводства магии - чтобы жить, они должны были напрямую брать её у других существ, и пони были идеальным вариантом. Магия копытных была следствием их эмоционального состояния, и полная гармонии Эквестрия для чейнджлингов выглядела, как бездонная кормушка. Естественно, руководству агентства не нравилось, что Эквестрия наводнена способными менять свой облик ментальными паразитами, так что у Лиры всегда было много работы и как следствие - частые провалы в памяти. Она сама решила стать «спящим агентом», но когда было нужно, она просыпалась – сейчас как раз был такой момент. Литлпип, проводя операцию против Богини, (мутанта псионика с сознанием Трикси) не была первооткрывателем данного метода. Стирать себе память, чтобы скрыть свою вторую жизнь – таков был выбор зелёной единорожки, но сейчас работа агентства потеряла свою актуальность, а, применив шар памяти, Лира восстановила память о своей второй жизни и множество навыков. Однако имелся и второй шар, владелец которого уже была мертва. Единорожке было немного совестно смотреть воспоминания своей подруги, но отчаянное положение требовало отчаянных мер. Второй шар памяти оказался менее информационно насыщен и, как ни странно, также предназначался Лире. В нём агент Свити Дропс обращалась к Лире говоря, что министерство Пинки Пай взялось за агентство, и просила прощения, что Лире придётся слишком долго спать. Также она упомянула тот случай, когда единорожка обнаружила странную поляну, и то, что на самом деле в тот день у всех жителей Понивиля были стёрты воспоминания. В тот раз это сделало точно не агентство. Министерств тогда ещё не было, и вряд ли за этим стояли чейнджлинги, так что Свити Дропс подозревала правящих принцесс – только они обладали такими ментальными способностями. Нет сомнений, что уже тогда «благородные сёстры» начали проводить свои тайные дела, и, судя по следам на поляне, эти дела были не безобидны. После того случая земная пони стала копать под принцесс, и, увы, результат оказался не велик. Из значимых находок Свити Дропс упомянула найденную ей тайную комнату в старом разрушенном замке двух сестёр. В самой комнате ничего ценного не нашлось, кроме старого дневника, где Селестия и Луна в молодости (по аликорньим меркам) описывали устренные ими различные проделки – оставленого будто как издевательство. Нет сомнений, что Селестия оттуда всё забрала, и также нет сомнений, что в замке Кантерлота также есть подобная комната, где можно было бы найти объяснения происходящему. Изучив планировку замка, Свити Дропс нашла примерное расположение данного помещения, вот только замок стал хорошо охраняться «Ночной Гвардией», а это была не та потешная армия в позолоченной броне. Без поддержки других агентов, которые уже были арестованы, проникновение было обречено на провал и, поняв бесполезность своих намерений, агент Свити Дропс решила залечь на дно на неопределённый срок и на случай, если с ней что-то случится, оставить Лире данную информацию. Как она ей распорядиться, Бон Бон не знала, но надеялась, что правильно. Закончив с просмотром воспоминаний своей особенной пони, Лира решила делать то, что не смогла Свити Дропс – узнать, что скрывают принцессы. Разбив оба шара и взяв всё полезное (чёрные костюмы не взяла – они не сочетались с толстовкой), Лира замуровала вход в подвал. Далее она отправилась в свою комнату, где было пианино, от которого ей были нужны лишь струны – далее Лира использовала их как удавку. Обратный путь до Кантерлота прошёл более благополучно (пригодились навыки тайного агента), а вот с поиском тайной комнаты возникли проблемы. Возможные места нахождения потайного помещения, что составила Лира на основе воспоминаний Свити Дропс, были очень условны, да и розовый дым не улучшал видимость. Только на поиски потайного входа ушло десятилетие и чуть ли не столетие на то, чтобы его открыть. Потайной вход оказался заперт множеством замков, а Лира была не такой профессиональной взломщицей, как Литлпип. К тому же некоторые замки были магическими и голосовыми - чтобы их открыть нужно было ответить на специфичные вопросы. Среди них был и такой: "Кто на свете всех милее, всех румяней и белее?" Ответ «Святая Селестия» не подходил. Правильным ответом оказался «Истинный ариец» - ответ на вопрос подсказали «видения». Однако гулифицированная Лира была не способна стареть и обладала завидным терпением. Методом проб и ошибок ей удалось открыть все замки и пройти в святая святых замка Кантерлот. В сравнении с комнатой в разрушенном замке данное тайное помещение было довольно объемным, но даже его габаритов едва хватало, чтобы уместить многочисленные стеллажи с различными бумагами, книгами, кассетами (голодисками), и прочими носителями информации. Выбрав для изучения произвольный стеллаж, Лира нашла техническую документацию на вертолёты схемы «летающий вагон», на другом на БТРы, на следующем на стрелковое оружие, и так далее. Вся эта комната была одним большим архивом. Тем не менее, сам факт наличия этого архива ни о чём не говорил. Пусть даже в нём есть документация на ранее неизвестные технологии, но только ради этого принцессы не стали бы ставить на потайную комнату столько замков. В комнате было что-то ещё, и Лира нашла то, что принцессы не доверяли посторонним. Точнее, не доверяла только Селестия – Лира нашла её дневники. Не такие, в которых молодые ветреные особы пишут про свои шалости, а те, в которых Селестия описала всю свою тысячелетнюю жизнь. Из них Лира многое узнала. О том, что были силы, что стояли выше принцесс. Узнала причину появления своих видений, настоящее название данной планеты, кто и для чего начал проводить первые призывы подобных мне, кто на самом деле являлся «Посланницей Звёзд», что случилось на той выжженной кислотой поляне, и то, что в Эквестрии боевые действия начали вестись гораздо раньше войны с зебрами. — Подожди, подожди, - тут я прервал рассказчицу. — В комнате был архив с технической документацией, но потом Кантерлот был уничтожен… — Да, вместе с архивом, - Лира, не дожидаясь, когда я договорю, ответила на вопрос. — Ты упомянула документацию на БТРы, но ведь во время войны с зебрами обе стороны не практиковали использование бронетехники. Значит, архив не уничтожен. — Уничтожен. Можешь быть уверен. По крайней мере, та часть, что осталась в Кантерлоте, - в голосе единорожки можно было услышать виноватые ноты. — Факты говорят об обратном, - тут до меня медленно дошло. — «Та часть, что в Кантерлоте»? Есть и другая? — Небольшая. В ней были документы на БТРы, танки, некоторое стрелковое оружие. Всё это составляло лишь малую часть архива. — Подробности. — Данные документы покинули архив ещё задолго до появления НКР – когда ещё Литлпип не покинула своего стойла. Я лично отдала их пони Красного Глаза. — Ты работала на Красного Глаза?! – тут уже вернувший себе слух Сулик решил высказать своё возмущение. — И, да и нет. Я лишь хотела вступить в его ряды, но на особых условиях. Тогда я не знала, что он собирается создать новую Богиню, а его речи о восстановлении цивилизации звучали убедительно. — Поддалась на пропаганду, - я выдал короткий вердикт. — Да поддалась, многие поддались. Но в свою защиту скажу, что до этого я пыталась контактировать с Анклавом, и если бы Лаенхарт не убил пегасов парламентёров, то всё бы сложилось по-другому. — У тебя была насыщенная жизнь, но сейчас ты уходишь от темы. — Я вышла на контакт с Красным Глазом и предложила ему свои услуги в качестве проводника по заражённому Кантерлоту. Сам заражённый город этого красного киборга не сильно интересовал за исключением витражей замка. Однако мне было известно, что в замке есть нечто более ценное, чем цветные стёкла, и в качестве затравки я выдала его пони часть архива. Мне казалось, что он правильно распорядится полученным знанием и в будущем, поняв мою полезность, предложит мне не последнюю должность в своём квазигосударстве. Каково же было моё удивление, когда вместо воспроизводства боевых машин его рабы начали изготавливать металлоконструкции для будущего Собора. Хотя могла догадаться – вынесенные витражи... — Ты уходишь от темы, - Сулик снова вмешался. — Ты упомянула, что знаешь, кто на самом деле является «Посланницей Звёзд». — Да, упомянула, но всему своё время. Скажу лишь, что зебры ошибались, пусть и не сильно. Порванная струна - Ненужное знание (часть вторая)