— Слушай, э-э-э… — Начал я объяснять ему «политику партии», но потом споткнулся, понимая, что не знаю его имени. Не обращаться же к нему «ей, раб». Тупо как-то. — А как тебя зовут? — Четвёртый, хозяин. — Чего четвёртый? — Не понял я. — Просто «Четвёртый». — Несмело смотря на меня, пожал он плечами. — Я был четвёртый сын, вот так и назвали. — Да-а, твои родители просто оригиналы. — Классно, называть детей номером по порядку. Это что, у соседей дети имели такие же имена? Нет на них админов, с выскакивающей надписью «Данный ник уже занят, придумайте другой». Но парень опять пожал плечами. Не, звать его таким именем как-то глупо. Буду ему крёстным отцом. Так и хотелось назвать его «Пятницей», как Робинзон назвал того негра, и будь он «пятым», так бы и сделал. Но он четвёртый, а «четверг» звучит не так прикольно. — Ты не против, если мы тебе имя сменим? — Видя, что он совершенно не заинтересовался своим переименованием, продолжил. — Будешь у нас теперь «Квадро». Это тоже «Четвёртый», только на другом языке, но звучит красивее. — Сначала хотел его назвать по-английски «Фо», но решил, что слишком по-китайски будет звучать. — Как скажете, хозяин. — Кажется, оставив его без жратвы на ночь и полдня, я показался ему не очень хорошим хозяином. — А мне новое имя? — С азартом воскликнула Сенила. — Почему это ты его переименовал, а меня нет? — А тебя-то зачем переименовывать? — Удивился я. — Сенила — очень даже красивое имя. — Оно обозначает цветок. — Скривила она губы в презрении. — А я теперь настоящий боец, твой охранник головы, мне нужно новое имя! Госпидя, я постоянно забываю, что в голове она всё ещё ребёнок, даже младше той же Литы. — И какое ты хочешь себе имя? У меня документы на имя Сенилы, она же магически привязана. Если дам ей другое имя, она его и будет считать своим, амулет правды покажет, что она себя Сенилой не считает. Что теперь, всё переделывать? Обойдётся. — Любое, которое ты мне выберешь. — И азарт во взгляде, как будто сейчас ей вручат новую игрушку. Дитя-дитём. — Тогда… — Сделал торжественную паузу, взмахнул ложкой, которой ей похлёбку. — Нарекаю тебя… Сенилой! — И в голос заржал, видя на сначала её удивлённое, а потом обиженное лицо. Чуть тарелку не уронил, да ещё и граф заржал со мной вместе, явно оценив шутку в своём стиле. Да, согласен, у меня своеобразное чувство юмора, особенно когда не высплюсь. — Но Дар, почему? — Казалось, она сейчас заплачет, выглядело так мило, что я немного пожалел о такой жестокости. Действительно, как пообещал игрушку ребёнку, а потом не дал. — Потому что мне нравится твоё имя. — Решил я подсластить пилюлю. — Или ты хочешь себе другое, которое мне не понравится? — Честно нравится? — Да, тяжёлый случай. И почему меня окружают одни малолетки, даже те, у кого в груди можно утонуть? — Честно. Хочешь, дам тебе амулет правды, проверишь? — Заряда в амулете осталось немного, а я не умею заряжать водные амулеты, но чего не сделаешь ради детей. Особенно, детей с четвёртым размером и белой косой до пояса. — Нет, не надо. — Просияла она. И, как будто нехотя, добавила, хотя широкая улыбка выдавала её с потрохами. — Ну, раз тебе нравится, побуду ещё Сенилой. — Раз мы всё выяснили, всё убрать, упаковать и идти спать. Думаю, вы вдвоём на лежанке легко поместитесь. А я пошёл дежурить. Дежурство я еле выдержал. Несколько раз засыпал и меня будил призрак, когда слышал, как кто-то идёт неподалёку. Утром чувствовал себя очень «не очень», твёрдо пообещав себе выспаться, как только караван отправится в путь. Но и тут возникли проблемы. — Ганнидар, ты бы не мог нам помочь? — Утром ко мне подошёл Белианд, наверняка понимая, что любого другого я просто пошлю. — У нас некому вести две повозки. Надо сказать, кибитками авантюристов управляли нанятые возничие, во время общего дежурства следить за ними оставался один из отряда, но он просто следил за тем, чтобы не забрался никто, а не сидел за вожжами. — А что случилось с вашими возничими? — Кажется, проблема с главным каравана не рассосалась за ночь. — Они отказались вести, а нам надо на дежурство, в дальний дозор. По договору, мы можем оставить на их охрану не больше одного человека, он будет вести одну их повозок, но надо ещё двоих. — А третьего где возьмёте? — Придётся помочь, ему я отказать действительно не могу. — Так у тебя же раб из конюхов, я и прошу, чтобы он управлял третьей повозкой. — Клёво, я и сам не знаю, кто там у меня в рабах, а они уже в курсе. Отлично работает разведка. Скорее всего, Сенила с ним поделилась подробностями. — Хорошо, я не против. А кто третьим будет? И какой повозкой я буду управлять? — Повозкой Литы. — Быстро ответил Бели. — А Квадро будет управлять моей. — Надо же, он и новое имя пацана знает. — Я закрою её так, что никто проникнуть не сможет, так что, опасности нет. Арден будет своей повозкой управлять, сегодня его очередь оставаться. — Я понял, но тогда давай я все свои вещи к тебе закину, а то что-то мне боязно оставлять их на своей лежанке. — Да, конечно, Сенила их уже перенесла. — И тут я оказался предсказуемым. — За мою повозку я не переживаю, ты за той, которой будешь управлять, проследи. — Обещаю сделать всё, что в моих силах. Перед отправкой мы с Квадро подойдём. — Кивнул я и пошёл в сторону своей лежанки. Надо поесть и умыться, а то глаза слипаются. — Кажется, что-то назревает. — Изобразил из себя Нострадамуса призрак. — Видел, что вся охрана Ахмеда взяла дополнительное оружие? — Какое? — Арбалеты. — Ответил он весомо. — Раньше они у них в повозках валялись, а теперь у каждого к седлу приторочен. Что-то будет. — Ну, пока что авантюристы в дозоре, Сенила с ними, а потом как-то все постепенно успокоятся. — Во всяком случае, я на это искренне надеялся. — Может и успокоятся, а может и нет. Ты бы тоже взял на всякий случай пару арбалетов, лишними не будут. Мысль была дельной, сходил, забрал оба запасных арбалета из рюкзака, повесил на пояс сзади. Третий девушка постоянно брала на дежурство. Весь караван выдвинулся через час. Минут через десять я понял, что управлять повозкой я не умею от слова совсем. — Баронет, ты вообще какой-то безрукий. — Искренне изумился граф. — Неужели ты там в своём баронстве ничем не занимался? Шпагой не владеешь, стрелять не умеешь, в лошадях не разбираешься. А теперь ещё и править не можешь, хотя это любой крестьянин умеет. — Ты не возмущайся, а помогай. Я же расслабился, ты вполне можешь дергать за вожжи, когда надо. — В таком полусонном состоянии я действительно легко расслабился, чтобы призрак мог управлять моими руками. — Я аристократ! — Возмутился он. — Граф, пусть даже моего графства теперь и нет. И ты меня просишь управлять телегой? — А что такого? — Не понял я его пустого гонора. — Я вон благородный, тоже аристократ и управляю же. И алхимик, тоже явно из благородных, спокойно попросил меня об этом, не видя тут ущемления моей гордости. — Ладно. — Подумав, согласился граф. — Действительно, ты же тоже из аристократов, что-то я забыл про это. Радостный, что можно подремать, пока моими руками управляют, я не сразу сообразил, что кто-то заскочил на сиденье рядом со мной. — Дар, как дела? — Это оказался Девор, с которым мы сегодня вместе дежурили. Он-то чего не спит? — Нормально дела. — Лениво ответил ему я. Обычно, ему даже не требовались мои ответные реплики, болтать он мог и просто так, главное, делать вид, что слушаешь. — Подвинься, я заскочу внутрь. — Чего? — Вот тут сонливость слетела с меня в миг. — Куда ты хочешь заскочить? — Внутрь. Там же та рабыня сейчас, я быстренько, ты не беспокойся, мне десяти минут хватит. — Подстава. — Коротко охарактеризовал ситуацию призрак, и я вынужден был с ним согласиться. — Знаешь, Девор. — Начал я неспешно, подбирая слова. — Я не могу тебя пустить. Я дал слово, что буду охранять имущество авантюристов. — Так я ничего не возьму, ты же меня знаешь! А с девки не убудет, знаешь, какая она горячая! Её до сих пор все, кто успел, вспоминают. — Я. Дал. Слово. — Как дебилу, раздельно, попытался втолковать ему я. — Слово благородного, если ты забыл о том, кто я. — Да ладно, Дар, ты же нормальный пацан. — Не унимался тот. — Ну, хочешь, я тебе монету за неё дам, а? — Цетон, я могу его убить за то, что он мне денег предложил? — Решил я проконсультироваться у знатока традиций аристократов. — Нет, ты что! Предложить денег за услугу — не оскорбление. — Но ведь он предложил мне их за то, чтобы я нарушил слово. — Формально ты его не нарушишь, имущество действительно не будет украдено, тут этот парень прав. — Протянул граф, но потом решительно заявил. — Но я бы дал ему в морду, честно говоря. Просто так. Не нравится он мне. Чёрт, опять не поспал. Думаю, даже когда я этого закономерно пошлю, заявятся следующие, к гадалке не ходи. Охранника явно послали на разведку, проверить пряником. Потом будет кнут, или я ничего в «джигитах» не понимаю. Каждый раз одно и то же, разве что пряник и кнут меняются в очерёдности, но проверяют они всегда оба варианта, по армии помню. — Девор, свали, пока я добрый. — Устало ответил ему я. — Потому что, если я разозлюсь, тебе не понравится. — Эх ты, а я-то думал, ты нормальный парень, а ты оказывается за этих. — И он кивнул на кибитку. Может, действительно дать ему по лицу, как и советовал граф? Что-то теперь и мне он не нравится. Видимо, что-то да увидев на моём лице, Девор соскользнул со скамейки на ходу, тут же пропав из вида. Хотелось ругаться, очень хотелось, даже подремать же теперь не получится, надо ждать следующих гостей. Заряжу-ка я арбалеты. Как ни странно, выжидали они довольно долго. Следующие посетители у меня объявились только на обеденном привале, когда кибитки встали в круг, а в центре начали загораться костры, готовящие еду. А я вот только завтракал, обедать явно не придётся, не сунуться теперь к общему котлу, хотя мне и положена из него порция для себя и Сенилы. — Слышь, парень, пошли, поговорим. — Приветствовали меня очень привычным по армии выражением два охранника. А когда я посмотрел на них, один всё же скользнул ко мне на скамейку, обняв за шею. — Пошли, поговорим, как мужчины.