— Хорошая машина. И ты в курсе, что за рулем сидит цыпочка, не так ли? Этот день не мог стать хуже. — Не лезь не в свое дело, — рявкнул Ренцо на отца. Чарли только пожал плечами. — Просто говорю. — И оставайся здесь. Я принесу тебе деньги. Ренцо просто ожидал, что отец послушается его и будет следовать указаниям, потому что у Чарли не было никаких причин последовать за ним внутрь. Он надеялся на слишком многое, потому что его отец все равно вошел в дом, и бросил на него взгляд, который заставил его снова уйти. — Тогда оставайся в коридоре, — сказал Ренцо. — Я подумаю об этом. Придурок. Ренцо хотел бы сказать, что когда он поднимется наверх, то увидит Лючию в своей квартире, заботившуюся о его взвинченной матери, это будет легко принять, но это было не так. Она даже не заметила его, стоящего в дверях квартиры. Не заметила его, когда он смотрел, как она вытирает лицо матери мокрой тряпкой. Она вообще не знала, что он здесь. И, возможно, это было к лучшему. Эти первые несколько секунд позволили ему испытать все те эмоции, которые он не хотел, чтобы она знала, что он чувствует. Весь стыд и смущение были почти постоянными, когда речь заходила о его матери. Гнев, что... Господи Иисусе, почему она снова здесь? Она была бы далеко отсюда, лучше осталась на своей стороне города и не пыталась вписаться в его. И, как ни странно, он также почувствовал благодарность. Потому что то, что Лючия делала для Кармен в эти минуты, Ренцо не мог даже попытаться сделать. Он давно потерял всякое сочувствие к своей матери. Его способность сопереживать и любить ее исчезла вместе с его уважением к ней. Каждая передозировка... каждый раз, когда ему приходилось собирать осколки Диего.. все это гребаное дерьмо, которое она сделала с ними, означало, что он просто не мог позволить себе больше переживать. Но Лючия этого не знала. Очевидно, она была как раз из тех, кому не все равно. Как сладко. — Как ты попала в мою квартиру? — начал Ренцо нарушая тишину. Лючия вскинула голову, и ее поразительные карие глаза мгновенно встретились с его взглядом. Он видел беспокойство и мягкость, отражающиеся в ее взгляде, но не мог переживать насчет этого прямо сейчас. Она не должна быть здесь. Ему нужно было, чтобы она ушло по многим причинам, которые она никогда не сможет понять. Потому что он не хотел, чтобы она видела, на что похожа его жизнь. Потому что его отец и мать даже не имели права знать, кто эта молодая девушка, не говоря уже о том, как ее зовут. Потому что в эти несколько секунд Ренцо понял, что Лючия Марчелло может быть именно такой, какой он ее считал — лучше, чем он сам. Не из-за денег. Не из-за статуса. Или что-нибудь в этом роде. Нет, потому что ей было не все равно. Он давно перестал заботиться. — Какой-то житель дома прогуливался по квартире, — объяснила Лючия. — Он сказал, что это твоя мать, что она довольно часто... бывает.. такой.. Он впустил нас, и я привела ее в порядок. Прости, я не хотела... — Почему ты здесь? Лючия моргнула, и боль исказила ее черты. Он хотел бы, чтобы это не подействовало на него так, как вид воды, покрывающей ее ресницы, но это все равно беспокоило его. Он не хотел быть грубым с этой девушкой, но, Боже, они были двумя совершенно разными людьми из миров, которые никогда не смешаются. Она могла продолжать быть милой и доброй сколько угодно, потому что в конце дня Ренцо все равно останется тем же мудаком в кожаной куртке и армейских ботинках. Так должно быть. Он не знал, как еще выжить. — Ох, не беспокойся Кармен, красотка, — сказал Чарли, проходя мимо Ренцо в дверях. Он не упустил из виду и то, как его отец злобно смотрел на Лючию. Эта горячая вспышка гнева, вспыхнувшая в его животе, была не нова, но была чертовски намного сильнее, чем то, что он чувствовал раньше. Теперь он действительно просто хотел убрать Лючию из поля зрения своего отца. — Она всегда под кайфом, или когда пьяна, или то и другое вместе. Оставь ее. Чарли подошел ближе к Лючии, которая переводила взгляд с отца на Ренцо. — Итак, кто ты? — Пора идти, — сказал Ренцо Лючии. Твердо. Мрачно. Холодно. Он не принимал отказа в качестве ответа. Ему нужно, чтобы она ушла. И это было бы ко всем их выгодам, если бы она просто держалась на