Лейб замер и чужим хищным взглядом уставился на мастера механики: – Не смейте! Не трогайте ее! – Мы-то не тронем, а вот если о ваших шашнях узнает Однорукий, фрау несдобровать, – поддакнул Фрайбергу детектив. Они с Эриком, словно опытные таперы, играли в четыре руки, то и дело уступая друг другу ведущую партию и позволяя солировать. – Я видел ее сегодня, – вновь вступил Фрайберг. – Совсем расклеилась, не может держать себя в руках. Шарф ваш на поминки нацепила. А ведь адвокат мог узнать улику. Двоедушник вскочил на ноги и сжал кулаки, а Фриз взял допрос в свои руки: – Ну-ну, гер Фроль, не нужно нервничать. Я не собираюсь вредить вашей даме. Наоборот – хочу защитить. Именно поэтому и вызвал вас, можно сказать, с того света для приватной беседы. – В голосе детектива послышались обманчивые отеческие нотки: – Вы потому и признались в убийстве, а затем и покончили с собой, гер Фроль? Боялись, что палач из Айзенмитта докопается до сути, а нанятый адвокат догадается о вашей связи с сожительницей Однорукого Джо? Тогда ни вам, ни вашей фрау мучительной смерти было бы не избежать. Двоедушник оскалился, некрасиво обнажив зубы, а Фриз продолжал давить: – Хотя бы теперь скажите мне правду! – Что вам от меня нужно?! – рыкнул Фроль. – Ведь именно этот шарф вы купили в ателье фрау Мёркель? Но подарили его не Фионе Ле’Ройс, как признались ранее. Вы подарили его своей любовнице. Сожительнице Однорукого Джо, с которой у вас был тайный роман. Так? – Разнюхал! Докопался, старый хрыч! – прорычал Каховиц голосом Фроля, а затем прижал шарф к лицу и как-то по-детски всхлипнул. – Работа у меня такая – раскапывать и разнюхивать, – развел руками детектив, соглашаясь. – Обещаю, что глава банды «Железные кулаки» не узнает о вашей связи. Во всяком случае, не от меня. Но важно, чтобы вы наконец-то признались в том, что взяли на себя чужую вину. Или все же это вы убили Фиону Ле’Ройс? – Да на кой мне сдалась жена земляного? – огрызнулся Фроль и выругался, упомянув сомнительные, на его взгляд, достоинства дамочки. – То есть Однорукий не приказывал вам устранить фрау Ле’Ройс, чтобы развязать войну между бандами? – уточнил Эрик. Двоедушник криво усмехнулся: – Войну? Да мы бы и так прибрали город к рукам, добро от мэра Грубера у нас давно есть. К чему нам лишняя морока с этим убийством?! – Значит, вы покончили с собой, потому что хотели скрыть отношения с сожительницей Однорукого? Пытались ее защитить? – не отставал с расспросами Фриз и буркнул себе под нос: – Глупо. – Глупо? Да он бы уничтожил Лору! Он бы ее убил, предварительно пустив по кругу! – зло выкрикнул Фроль, бросив гневный взгляд на детектива. – Как только вы пришли ко мне с тем шарфом, я сразу понял, что нам с Лорой хана! Да еще эта старуха Мёркель подтвердила покупку! Уж лучше сознаться в чужом убийстве, чем позволить Джо обо всем пронюхать. Вам всего-то надо было побыстрее закрыть дело и осудить меня. Но палач из Айзенмитта – совсем другое! Эта тварь легко могла меня расколоть, и в ту же ночь моими кишками украсили бы стены камеры! А Лору… ее бы… Двоедушник вдруг резко замолчал, а затем прищурился: – Вы что же, допрашивали ее? Подставили?! Никто из присутствующих в комнате не успел даже шагу ступить. Мужчина молнией ринулся к детективу, стащил с дивана и опрокинул навзничь на ковер. Двоедушник с силой сжал руки на тонкой старческой шее, осыпая беднягу Фриза проклятиями. Эрик первым опомнился и подскочил к железнорукому, прочно занявшему тело Каховица. Но пока он оттаскивал Двоедушника от детектива Фриза, подоспел Удо. Глава банды прижал ладонь ко лбу Лейба и выкрикнул: – Vade! Quitem! Кулак Каховица замер в воздухе. По лицу словно прошла рябь. Мужчина вздрогнул и обмяк на ковре рядом с Фризом. А старший детектив, шумно откашливаясь и тяжело дыша, трясущейся рукой достал платок, чтобы стереть кровь с разбитой губы. – Простите, – произнес Двоедушник, придя через несколько минут в себя и виновато покосившись на детектива. – Не успел вовремя отозвать. – Да не переживай, мне не впервой, – отмахнулся Фриз. Он выплюнул изо рта выбитый зуб и удивленно пробормотал: – Когда успел? Вроде всего лишь душил… Старею… Каховиц поднялся с пола и шатающейся походкой направился к креслу. – Надеюсь, гер Фроль ответил на ваши вопросы? – с трудом выдавил он, пытаясь совладать с дыханием. – А вы разве не слышали? – удивился детектив, поднимаясь наконец с пола и поправляя сюртук. – Любопытный у вас дар, гер Каховиц. Чужая душа подселяется в ваше тело, а ваша где в это время бродит? – В Лимбе отсиживаюсь, среди неупокоенных душ. Молодой человек устало вздохнул, а Нада присела рядом и ласково погладила его по плечу. Удо Брагге прошел к двери и распахнул ее, тем самым намекая, что сделка завершена и незваным гостям здесь больше не рады. Фриз с Эриком в общем-то и сами были не прочь покинуть мрачное убежище магов смерти и направились к выходу. Все же старший детектив не удержался и напоследок спросил у Каховица: – И частенько жители Дункельмитта обращаются к вам за подобной услугой? – Бывает, – неопределенно пожал плечами парень, явно не желая рассказывать о не слишком законном заработке. – Да я не для протокола, – успокоил собеседника Фриз. – Полезный у вас дар. Нам бы в полиции очень пригодился такой… кхм… специалист. – Это что же, вы меня вербуете? – насмешливо вскинул бровь Каховиц. – Просто предлагаю подумать о взаимовыгодном сотрудничестве. – Детектив Фриз бросил на парня многозначительный взгляд и поторопился к выходу. – Обязательно подумаю, – кивнул Двоедушник, но, как показалось Фрайбергу, только для того, чтобы поскорее отвязаться от детектива. Забрав в холле свои цилиндры, гости попрощались с главой клана мертвяков и покинули особняк. Напарники направились к Старому городу мимо кладбища. У одного из склепов Фриз остановился, достал папиросу и затянулся, выпуская аккуратные колечки дыма. В ожидании Фрайберг вглядывался в темнеющие в пожухлой траве надгробия и отчего-то вспомнил о фамильном склепе возле родительского поместья в Белавии. – Хорошо здесь. Тихо. – Старший детектив запрокинул голову, всматриваясь в небо. На мутно-лиловом небосклоне дрожали блеклые звезды, бледная луна освещала редкие деревья, и те отбрасывали причудливые тени на могильные плиты. Фрайберг поежился. Ветер пробирал до костей, а шелест листьев походил на шепот неупокоенных душ. – Вот оно, значит, как все было, – задумчиво протянул детектив и коротко глянул на Эрика: – А знаешь, Фроль прав – не пожалел бы их Однорукий. Бежать ему надо было из Ингвольда вместе со своей дамочкой, а он руки на себя наложил. Выбрал легкую смерть вместо мучительной. Эх… – Может, не успел сбежать, – пожал плечами Фрайберг. – Или связь была кратковременной. – Связь у них была самой что ни на есть крепкой, – возразил Фриз. – Жизнь свою Фроль не просто так отдал – даму сердца спасал! Ну и заодно дело мне запутал. – И что теперь? – поинтересовался Эрик. – Раскрывать! Придется опросить мамашу Гебек и банкира. Получается, Фионе шарфик подарил кто-то из них, только вряд ли за красивые глазки. – Вы же не думаете, что фрау Ле’Ройс оказывала определенные услуги? – Именно так и думаю. Фрау Гебек – та еще сводница. Сам знаешь, она держит лучший в городе бордель. А банкир… Может, как и сегодняшний франт, «помолиться» наедине с дамочкой захаживал? – Банкир Брунквист произвел на меня приятное впечатление. Вроде бы верный семьянин, уважаемый в городе человек. – Эрик поймал изумленный взгляд детектива и пояснил: – Я когда кредит для нового предприятия искал, познакомился с ним. – Познакомился, говоришь? – задумался Фриз. – И что, он тебе дал деньги? – Нет. Мэр обещал финансирование из бюджета города. – И кто об этом знает? – оживился старший детектив. – Пока никто, на днях все решилось. – Вот и хорошо, – чему-то обрадовался Фриз. – Ты геру Брунквисту записочку напиши, что, мол, зайдешь о кредите напомнить. А я тебе на хвост сяду, чтобы не спугнуть клиента заранее. – Как вы себе это представляете? – опешил Эрик. – Назначу деловую встречу, а приду с полицейским? – Так и представляю. А ежели он о чем-то догадается, может сбежать, – пояснил Фриз. – В нашем деле, когда нет доказательств, главное – не спугнуть подозреваемого. А еще лучше – застать врасплох. Хотя к судье я завтра забегу за разрешением на обыск… Старший детектив потер озябшие ладони и, довольно ухмыляясь, покинул кладбище. Эрик поспешил за ним. Разговор был окончен, а местная кладбищенская романтика его не прельщала. Глава 6 Кто ходит в гости по утрам? Этой ночью, как, впрочем, и в предыдущие, мастеру магической механики вновь не спалось. А если он ненадолго проваливался в сон, снились кошмары. Странные тени не желали отпускать, а двуликая богиня требовала принять какой-то дар. Настойка, которую Эрик приобрел в Старом городе, уже не помогала. Пришлось прибегнуть к проверенному способу: отправиться в мансарду и отвлечься чтением отцовского дневника. Но то ли он не до конца проснулся, то ли не был готов к откровениям, однако буквы странным образом расплывались, а смысл прочитанного ускользал. Фрайбергу ничего не оставалось, как спрятать послание Агнуса в тайник и продолжить опыты с пирамидой времени. Хотя скорее это была пирамида для пространственного перехода, ибо ни в прошлое, ни в будущее Эрик заглядывать не собирался. Они с Райнером настроились на одну волну, наладили передачу сигналов между домами в Дункельмитте и Эльхасе, установили резонаторы и собрали по схемам принца Агнуса генераторы. И теперь каждую ночь пытались обменяться посланиями. Эр активировал генератор, тот затрещал, пронизывая пространство голубыми искрящимися молниями. Мастер механики ввел на так называемой навигационной панели нужные координаты. Почувствовав, как воздух завибрировал, он оставил очередное послание на пересечении потоков и едва успел покинуть конструкцию, как из центра пирамиды поднялась вихревая воронка. Она растекалась по кругу, уходила вверх, а через несколько минут исчезла. Комната вновь выглядела по-прежнему, лишь мелко подрагивал воздух, искрился катушечный генератор, а по металлическим рейкам пробегали желто-синие всполохи. Письмо исчезло, и теперь оставалось гадать: получил ли Райнер послание. Выждав полчаса, но так и не дождавшись ответа, хозяин мастерской «Магическая механика» покинул мансарду, предварительно накинув на конструкцию защитную иллюзию в виде огромного шкафа, и спустился в гостиную. Он налил в кружку сладкий взвар и, устроившись на широком подоконнике, принялся наблюдать за проезжающими по дороге мобилями, за соседом, который открывал бакалею на другой стороне улицы, и за птицами, что угнездились на дереве. До слуха доносились далекие гудки мануфактур и приглушенные голоса рабочих, пришедших на работу в его мастерскую.