Наполненном не вином. Кровью. Дэни не пустила Вэл на прощанье с телом мальчишки, объяснив это тем, что той пока не стоит показываться в городе. Поминальный костер горел ярко — это все, что узнала Вэл от скупой на слова Дэни. Она скрыла слезы за дверью своей комнаты. Чувство вины заполнило ее до краев, колючими сухими ветвями прорвавшись сквозь кожу. Образ Раза, прижимающего свой клинок к горлу Никса, стерся, исчезнув за путаными размышлениями забившегося в угол сознания. Вэл вернулась в город не для того, чтобы обратить время вспять, — это было невозможно. И не для того, чтобы спасти свою шкуру от наемников гильдии, — было бы глупо думать, что наказание Раза будет менее изощренно, чем кровавая расправа разбойников. Она хотела, чтобы невинный мальчишка, по собственной глупости привязавшийся к ней, выжил. Боги рассудили иначе. В смерти Никса Вэл винила только себя, раз за разом выстраивая в голове простые логические цепочки: Раза предложил ей покаяние, которого она не приняла, и, преклони она колени, — мальчишка остался бы жив. Все просто. Верх взяла гордость, и тогда Вэл получила то, чего заслуживала. Наказание Раза действительно было куда более изощренно, чем можно было представить. Она со странным, охватившим ее спокойствием поняла, что не может винить зверя в том, что он зверь. К концу второй недели стало легче. Боль облачилась в новое одеяние: ожидание было куда хуже наказания. Когда минуло еще семь дней, Вэл подошла к Дэни и попросила ее устроить встречу с Раза. Нескрываемое облегчение на лице Дэни лишь подтвердило ее мысли, сказав, что она поступает верно. Двигаясь по длинным коридорам, освещенным бесконечным количеством изящных светильников, Вэл не особо смотрела по сторонам, погрузившись в холодное оцепенение. Неуправляемая тревога заставляла сердце трепетать, ускоряя ритм. Ее проводили до кабинета наместника двое молодых стражников, похожих друг на друга как две капли воды. Братья, что ли? Вэл дергано усмехнулась в ворот своего кожаного плаща, замечая их быстрые переглядывания и встревоженные лица. Событие-то какое — явилась знаменитая бывшая Вторая наместника. За обедом будет что обсудить с товарищами. — Валлери Эйри к милорду, — сухо сказал один из сопровождающих стоящему у двери подтянутому стражнику. Вэл пробрал нервный смех. Она наклонила голову, пряча улыбку. Какие почести. К милорду, мать вашу. — Пусть заходит, — сказал стражник, — ее ждут. — И тут же добавил, обращаясь к Вэл: — Не забудь постучать в дверь перед тем, как зайти к наместнику. Вэл посмотрела на стражника уничтожающим взглядом, но тот совершенно не смутился. «А что так грубо? А где же „миледи, прошу вас“, — хотелось спросить Вэл. — Куда делось раболепное преклонение перед Второй капитана стражи?» Смешно и грустно одновременно. Стражник, не скрывая своего неприязненного отношения, весьма нелюбезно открыл дверь, пропуская девушку в просторный тамбур, и тут же прикрыл ее. Вэл, ощущая, как в груди поднимается колючее волнение, постучала во вторую дверь. — Можно войти, — раздался приглушенный мужской голос, и Вэл поморщилась, узнавая его владельца. Зен, гори он в вечном огне. Ладонь легла на круглую медную ручку, толкая дверь. Вэл, с неприязнью замечая свои мелко дрожащие руки, шагнула вперед и тут же опустила глаза, поразившись тому, как подошвы новых кожаных сапог пружинят по мягкому, темному с бордовым оттенком ковру. Кабинет наместника был впечатляюще роскошен. Удивленно оглядываясь по сторонам, она вспомнила восторженные описания Рама и Кену. Действительно, посмотреть было на что. Здесь не было места сухому педантизму казарменного интерьера управы, наоборот, — все вокруг говорило о влиянии и показном богатстве. Панели красного дерева покрывали стены, картины с прекрасно прописанными пейзажами были развешаны строго по обе стороны от огромного, застекленного витражом окна, тяжелые, винного цвета бархатные портьеры ниспадали до пола, пропуская лишь узкую полоску утреннего солнца, массивные резные шкафы, закрывающиеся на ключ, располагались вдоль одной из стен, органично вписываясь в обстановку. Длинная, обтянутая бордовой кожей софа притулилась у другой стены в тени невероятных размеров неизвестного раскидистого растения. Большой глиняный горшок был украшен замысловатыми узорами. Вэл сглотнула, поднимая глаза вверх. Расписной потолок венчала огромная люстра, спускающаяся на тяжелой цепи. Свечи, недавно замененные, тихо горели, плавясь воском. Минуло несколько ударов сердца, и она, ошалело оглядывающая невозможную, невообразимую себе ранее роскошь, моргнула, вспоминая, кто она и куда пришла. — Здравствуй, малышка. Вэл повернулась на голос, встречаясь взглядом с неприятно прищуренными глазами Зена. Страх скрутил внутренности, заставляя нервно сжать пальцы. Малышка? Он смеет так называть ее при Раза? Плохой знак. Массивный стол, похожий на тот, что Вэл видела в кабинете капитана стражи, стоял по правую руку от входа. Множество бумаг, разложенных в небольшие стопки, расположились на его длинной части, той, за которой обычно размещались посетители. Две искусно плетенные корзинки, полные фруктов, разбавляли излишне серьезную картину. Вэл задержала дыхание, переводя взгляд на Раза. Он сидел в массивном кресле, откинувшись на высокую спинку. Пара коротких черных перчаток небрежно лежала на краю стола. Вэл прерывисто выдохнула, рассматривая длинные пальцы на подлокотниках кресла. Большой серебряный перстень тускло блестел на пальце правой руки. Пронзительный взгляд из-под густых черных ресниц мгновенно зацепил Вэл, незримо пригвождая к месту. Она глубоко вдохнула, поднимая на него лицо и осторожно рассматривая. Черная туника обтягивала мускулистое тело, тонкая кожаная куртка была небрежно расстегнута, серебряная цепочка спускалась на грудь. Кулон причудливой формы лежал на ткани, оттеняя ее, делая черный цвет еще чернее. Вэл моргнула и опустила голову, не в силах сопротивляться пронизывающему взору. Она увидела, как Зен приблизился к Раза, тряхнул головой и смахнул с рукава своей куртки невидимые пылинки, с интересом посматривая на застывшую на пороге кабинета девушку. — Проходи. Садись, — произнес Раза, кивком головы указывая на один из множества деревянных стульев, стоявших у длинной части стола. Вэл, чувствуя, как узлом скручиваются внутренности, послушно прошла до середины кабинета, немного неуклюже присаживаясь на гостевой стул. — Ого, и не узнать ее! Смотри-ка, Раза, она подстриглась! — Зен смерил Вэл выразительным взглядом. — Прелестна, скажу я тебе. Вэл выдохнула, краем глаза рассматривая излишне заинтересованное лицо Зена. Подстриглась, правильно. Отрезала длинные волосы так, что теперь они прямыми прядями обрамляли лицо, кончиками едва касаясь ключиц. Потому что больше не могла носить их. Потому что кожаный шнурок, которым она их подвязывала, не принадлежал ей. А еще… потому что Раза любил ее длинные волосы. — Мне так даже больше нравится, как воинственная кошечка, — произнес Зен, пристально рассматривая Вэл. — Слышишь, малышка, отличная прическа. Длина просто прекрасная! Как раз достаточная, чтобы с удобством поиграть с тобой. В ушах зашумело. Вэл положила руки на колени и замерла, не зная, куда деть взгляд. У нее не хватало физических сил и не было никакого оружия, чтобы противостоять этому долбаному оборотню. Но имей она хоть малейший шанс убить его — не медлила бы ни секунды. Одна меткая стрела, всего один бросок метательного ножа — и Зен заткнулся бы навеки. И никаких угрызений совести. — Зен, оставь нас. — Раза перевел взор на своего помощника. — Шутишь? — Лицо Зена удивленно вытянулось. — Я думал, мы уже решили, что с ней… — Зен! — Раза заметно повысил голос, и Зен замолчал, сжимая губы. — Как скажешь. — Он пожал плечами и медленно, будто специально растягивая время, двинулся к выходу из кабинета. Раза терпеливо ждал, провожая его взглядом темных глаз. Когда дверь за ним захлопнулась, Раза повернулся к притихшей Вэл. Он молчал какое-то время, изучая бледное, лишенное краски лицо. — Пришла-таки, — наконец произнес он, и Вэл чуть заметно дрогнула от его ровного, почти что тихого голоса, — всей честной компанией тебя уговаривали? Ну что, попытка номер два. Снова будешь угрожать мне и выкрикивать в мой адрес проклятия? — Нет, — опустив глаза и сжав губы, мотнула головой Вэл. Зен сказал, что они уже все решили. Что решили? Вэл стиснула пальцы, впиваясь ногтями в ладони. «Что решили, Раза? — хотелось спросить ей. — Подаришь меня ему?» — Нет? Замечательно, уже гораздо лучше, Вэл. Ты делаешь успехи. — Колкие слова звучали тускло, точно Раза не получал никакого удовольствия от происходящего. — Ну, я слушаю тебя. Вэл приоткрыла рот, выдыхая сухой воздух.