— Да, но послушай: мало ли что, случай обделать то дельце, может, еще не скоро представится, а место это не очень надежное, так что давай-ка мы денежки наши зароем — да поглубже. — Это мысль, — согласился второй и, перейдя комнату, опустился на колени у очага, сунул в него руку, приподнял одну из его подовых плит, самую дальнюю, и вытащил из-под нее приятно зазвеневший мешок. Затем он извлек из мешка двадцать, не то тридцать долларов — себе на расходы — и столько же для Индейца Джо, а после отдал мешок ему. Индеец отнес мешок в угол комнаты, опустился на колени и стал копать длинным ножом яму. Мальчики вмиг позабыли все свои страхи и с вожделением следили за каждым движением Джо. Удача! — и блеск ее превосходил всяческое воображение! Шесть сотен долларов — деньги, способные сделать богатеев из дюжины мальчишек! О таком счастье любой искатель сокровищ мог только мечтать — теперь им не придется строить утомительные догадки насчет того, где лучше копать. Они то и дело подпихивали друг друга локтями — движения красноречивые и удобопонятные, означавшие: «Ну что, не жалеешь теперь, что мы сюда забрались?». И тут клинок Джо ударил во что-то. — Вот те на! — произнес Индеец. — Что там? — спросил его товарищ. — Подгнившая доска — да нет, по-моему, сундучок какой-то. Ну-ка, помоги, посмотрим, что это. Хотя погоди, я в нем и так уж дыру пробил. Он сунул в яму руку и извлек на свет… — Ишь ты, да это же деньги! Оба уставились на извлеченную из земли горсть монет. Золотых. Затаившиеся наверху мальчики взволновались не меньше грабителей — и возликовали тоже. Напарник Джо сказал: — Ладно, сейчас мы с этим сундучком управимся. У очага валяется ржавая кирка, я ее минуту назад заприметил. Он метнулся к очагу и принес брошенные мальчиками кирку и лопату. Индеец Джо взял кирку, окинул ее критическим взором, покачал, бормоча себе что-то под нос, головой и принялся за работу. И скоро из земли был извлечен ларец. Не очень большой и когда-то, до того, как его попортили годы, очень крепкий, ибо он был окован железом. Некоторое время двое грабителей разглядывали его в блаженном безмолвии. — Слушай, партнер, а ведь тут тысячи долларов, — сказал, наконец, Индеец Джо. — Поговаривали, что в этих местах одно лето орудовала банда Маррела, — заметил его товарищ. — Знаю, — сказал Индеец Джо, — что же, сильно на то похоже. — Ну, теперь тебе и дельце твое ни к чему. Метис насупился и сказал: — Плохо же ты меня знаешь. Или, по крайности, не понимаешь, о чем я толкую. Дело не в ограблении — дело в мести. — В глазах его вспыхнул злобный свет. — И мне понадобится твоя подмога. А как закончим — махнем в Техас. Поезжай домой, к твоей Нэнси и малышам, и жди там весточки от меня. — Ладно, как скажешь. Ну а с этим что будем делать — снова зароем? — Да. [Взрыв ликования наверху.] Нет! Клянусь великим сейчемом[5], нет! [Наверху — приступ глубочайшего уныния.] Надо же, чуть не забыл. Эта кирка была перемазана свежей землей. [Мальчиков затошнило от страха.] А откуда здесь взялись кирка с лопатой? Да еще и со свежей землей на них? Кто принес их сюда — и куда эти люди подевались? Ты кого-нибудь слышал? Видел? Что? — закопать золото снова, а после прийти и увидеть пустую яму? Ну уж нет — нет. Мы отнесем его в мое логово. — Точно! Мог бы и сам додуматься. В какое, в Номер Первый? — Нет, во Второй — под крестом. Первый ненадежен — слишком много людей там толчется. — Ладно. Ну что, почти стемнело, пора и в дорогу. Индеец Джо встал, прошелся от окна к окну, опасливо выглядывая в них. А после сказал: — Кто же, все-таки, притащил сюда кирку и лопату? Как думаешь, не могут они наверху сидеть? Мальчики и дышать-то забыли. Индеец Джо положил ладонь на рукоять ножа, постоял и направился к лестнице. Мальчики вспомнили о чулане, но силы, потребные для того, чтобы достичь его, уже покинули их. Заскрипели ступени — первая, вторая, — и нестерпимый ужас пробудил в мальчиках оцепеневшую было решимость, — они совсем уж собрались метнуться к чулану, но тут послышался треск гнилых досок, и Индеец Джо полетел на землю вместе с остатками окончательно развалившейся лестницы. А когда он, ругаясь, поднялся на ноги, товарищ его сказал: — Сдалась тебе эта морока! Если наверху кто и есть, пусть они там и сидят — кому какая разница? А захочется им вниз соскочить да шеи себе посворачивать — я тоже не против. Минут через пятнадцать темно уже будет, пускай они тогда гонятся за нами, если им охота придет, — на здоровье. Но я так думаю: те, кто приволок сюда эту дрянь, завидев нас, решил, что мы привидения или черти. Небось и сейчас еще драпают и остановиться не могут. Джо поворчал немного, однако все же согласился с товарищем, сказав, что еще сохранившийся свет правильнее будет использовать для сборов в дорогу. Вскоре они выскользнули из дома и пошли в густеющих сумерках к реке, унося с собой драгоценный ларец. Том и Гек, ощущая немалую слабость и великое облегчение, встали с пола и какое-то время наблюдали за уходившими грабителями сквозь щели между бревнами, из которых был сложен дом. Гнаться за ними? Ну уж нет. Сейчас бы до земли добраться, не переломав ноги и руки, а там перейти гору и оказаться в городке. Мальчики почти не разговаривали. Обоих снедала ненависть к себе — ну и к злой судьбе, заставившей их притащить сюда кирку и лопату. Ведь не будь здесь ни той, ни другой, Индеец Джо ничего бы не заподозрил. Зарыл бы серебро вместе с золотом, чтобы они дожидались, когда он насладится «местью», а после пришел бы сюда и с превеликим огорчением обнаружил, что денежки его — тю-тю! Ах, какое горе, что они приволокли сюда инструменты! И мальчики решили последить за испанцем, когда он снова появится в городе и станет вынюхивать возможность совершения мести, и проследить его до «Второго Номера», где бы тот ни находился. И тут Тома осенила страшная мысль. — Месть? Так ведь это он про нас говорил, Гек! — Ой нет! — воскликнул Гек и едва на землю не упал. Уже входя в город, они обсудили эту возможность и решили: самое для них лучшее — верить, что Джо, быть может, подразумевал кого-то другого, ну, в крайнем случае, одного только Тома, ведь показания на суде давал именно он. Слабым, очень слабым утешением стала для Тома мысль, что опасность угрожает лишь ему одному. В компании было бы как-то повеселее, думал Том. Глава XXVII Трясутся, но выслеживают Приключения этого дня испортили Тому всю ночь. Четыре раза огромное сокровище попадало ему в руки и четыре же раза обращалось в его пальцах в ничто — это очередной сон покидал Тома и перед ним уже наяву представала жестокая реальность его невезения. Когда же ранним утром он проснулся окончательно и принялся, еще лежа в постели, перебирать в памяти подробности своего великого приключения, то с удивлением обнаружил, что они стали странно смутными, далекими — как будто все вчерашнее произошло в каком-то ином мире или давным-давно. И ему пришло в голову, что, быть может, и само-то великое приключение было всего-навсего сном! Истинность этой мысли подтверждалась одним существенным обстоятельством — количеством привидевшихся ему монет, слишком огромным, чтобы быть подлинным. Больше пятидесяти долларов в одних руках Том отродясь не видывал и потому, подобно всем мальчикам одного с ним возраста и жизненного опыта, считал слова о «сотнях» и «тысячах» всего лишь причудливыми оборотами речи, никакого отношения к действительно обращавшимся в мире деньгам не имеющими. Он и на миг не поверил бы, что такая безумная сумма, как сто долларов, может взять да и попасть в руки одного человека. Основательно разобравшись в представлениях Тома о кладах, вы обнаружили бы, что состоят они из горстки вполне реальных монеток по десять центов каждая и груды туманных, роскошных, непостижных уму долларов. Однако чем дольше обдумывал он частности своего приключения, тем более яркими и резкими — как если бы сами его размышления начищали их — они становились, и в конце концов, Том начал склоняться к мысли, что оно ему все-таки не приснилось. Эту раздвоенность надлежало уничтожить сколь возможно быстрее. И Том, наспех позавтракав, отправился на поиски Гека. Гек сидел на планшире плоскодонки, вяло побалтывал ногами в воде и вид имел до крайности меланхоличный. Пусть он первым заговорит о вчерашнем, решил Том. Не заговорит, значит приключение было сном. — Здорово, Гек! — Здорово. Молчание, растянувшееся на целую минуту. — Эх, Том, если бы мы бросили чертовы инструменты под деревом, денежки были бы наши. Вот горе-то! — Выходит, это был все же не сон, Гек, не сон! Знаешь, я почти жалею, что все это мне не привиделось. Вот не сойти мне с этого места, жалею, Гек — Ты о чем? — Да о вчерашнем. Я уж наполовину решил — сон и все тут. — Сон! Да кабы бы под Джо не сломалась ступенька, он бы тебе такой сон показал! И не говори мне о снах, я их нынче навидался, хватит! Всю ночь за мной этот безглазый испанец гонялся, чтоб он пропал! — Ну уж нет, пропадать ему рано. Его надо найти! И деньги тоже. — Нипочем нам их не найти, Том. Такая удача человеку только раз в жизни выпадает, а мы ее прошляпили. Да и вообще, меня же, если я только увижу его, колотун прошибет. — Да и меня, наверное, тоже. И все-таки, я хотел бы увидеть его и проследить — до Второго Номера. — Номер Второй — да, это штука. Я тоже о нем думал. Правда, ничего не надумал. Как по-твоему, где он? — Не знаю. Все так туманно, Гек. Слушай, — а может, это номер дома! — Пожалуй!… Хотя нет, Том, если так, то не в нашем городишке. Тут никаких номеров днем с огнем не сыщешь. — Да, верно. Дай-ка подумать. Ну, конечно! Это номер комнаты — на постоялом дворе! — О, вот тут ты в точку попал! У нас их всего-то два. Стало быть, мы мигом все и выясним. — Оставайся здесь, Гек, я скоро вернусь. И Том убежал. Появляться на людях в обществе Гека он все-таки не решался. Отсутствовал Том полчаса. И выяснил, что в лучшем из постоялых дворов № 2 снимал, да и теперь снимает, молодой адвокат. А во дворе не столь фешенебельном № 2 был окутан тайной. Сынишка хозяина двора сказал Тому, что номер этот всегда заперт и никого, кто туда входит или выходит оттуда, он не видел, может, правда, там по ночам кто бывает, а почему это так, он не знает, ему любопытно, конечно, в чем тут дело, да не так чтобы очень, — сам он решил для себя, что в этой комнате нечистая сила завелась, вон и прошлой ночью там неведомо кто свечу жег. — Вот и все, что я разузнал, Гек. Я так понимаю, это тот самый Второй Номер и есть. — И по-моему так, Том. Так чего ты делать-то собираешься? — Надо подумать. Думал Том долго. И наконец, сказал: — Значит так. Задняя дверь этого Второго Номера выходит в проулок между постоялым двором и развалинами старой лавки. Так вот, собери все дверные ключи, какие найдешь, а я стяну все тетушкины, и в первую же темную ночь мы сходим туда и попробуем открыть эту дверь. Только ты держи ухо востро, посматривай, вдруг где-нибудь Индеец Джо мелькнет, — помнишь, он говорил, что собирается заглянуть в город, выведать, не представился ли ему случай отомстить. Увидишь его, ничего не делай, просто следи за ним, — и если он не пойдет в номер два на постоялом дворе, значит это не то место. — Ох, неохота мне за ним в одиночку таскаться! — Так это ж ночью. Он тебя, скорее всего, не заметит, а и заметит, ни о чем не догадается. — Ну, если совсем уж темно будет, я за ним, может, и послежу. Хотя не знаю… не знаю… да нет, попробую.