Склад «Bellevue». Блок 32. Под словами была нарисована маленькая рожица со зловещей улыбкой. Незрелая рука, создавшая этот незамысловатый рисунок и небрежный почерк создавали впечатление, что записку оставил ребёнок. «Чёрт побери, - сказала Маккензи. Она повернулась к Райзингу и спросила: Как далеко «Bellevue» отсюда?» «В пятнадцати минутах езды. Может, двенадцати, если поторопиться». Именно это они и сделали - быстро вернулись в холл и пошли обратно через тёмный дом. ГЛАВА 18 Как только жутковатый вид заброшенного дома и находящейся в нём куклы, исчез, и Маккензи, и Эллингтон смогли по достоинству оценить тот факт, что теперь они, похоже, напали на след убийцы. Конечно, они напали на след только потому, что кто-то, предположительно сам убийца, помог им, но даже это было лучше, чем ничего. «Я просто не понимаю, - сказал Эллингтон, сидевший за рулём. Они снова последовали за Райзингом, на этот раз в Bellevue. - Предположим, что кукла и записка были оставлены там убийцей. С какой стати ему помогать нам?» Этот вопрос мучил и Маккензи. У неё была теория, которая казалась правдоподобной, но немного запутанной. «Я думаю, что всё дело в теме чаепития. Он что-то замышляет. Готовится к чему-то. Выжидает. Очевидно, ему кажется, что мы продвигаемся недостаточно быстро. Он подгоняет нас». «Так ты думаешь, он хочет, чтобы мы его поймали?» «Понятия не имею. Похоже на то. Но, с другой стороны, если бы он хотел, чтобы его поймали, то всё время оставлял бы нам такие записки». Они оба задумались над сказанным. Пока Маккензи разбиралась в своих мыслях, у неё возникло ощущение, что она весь день куда-то бежала. Казалось невероятным, что ещё утром она была в Орегоне. И то, что она вернулась в Сиэтл всего пять часов назад. «Сегодня звонила моя мать, - сказал Эллингтон. - Дважды». «Она все ещё в Вашингтоне, ждет твоего возвращения?» «Нет. Она уехала домой. Сказала, что ей не очень нравится место, которое мы выбрали. Она считала его слишком заурядным». Маккензи пожала плечами. «Если тебя не волнует, что она думает, тогда и меня тоже. Но я все же задаюсь вопросом, как мне строить взаимоотношения?» «Ты имеешь в виду с моей матерью?» Маккензи кивнула. Было глупо говорить о таких вещах, учитывая стоящую перед ними в тот момент задачу, но эти разговоры помогали ей сохранять нужную форму. Они также не давали ей зациклиться на обстоятельствах дела, которое они пытались раскрыть. «Мне всё равно. Она невыносима в последнее время. Её всё бесит. Если и моя жена попала в число тех, кто ей не нравится, пусть будет так». «Она прямо так и сказала, что ей не нравлюсь?» «Нет, она не выражала свое отношение настолько открыто. Но я рассказал ей о твоей преданности работе, а она считает, что работа не должна быть главным приоритетом замужней женщины». «Ты правда использовал слово преданность?» - спросила она. «Нет. На самом деле я использовал термин чрезмерно вовлечена. Я думал, что она оценит это». Маккензи не знала почему, но это замечание немного ранило её. Она нахмурилась и спросила: «Ты думаешь, что я принимаю на себя непосильные обязательства?» «Иногда. Бывают дни, когда мне кажется, что работа - это единственное, что у тебя на уме и в сердце». «Это плохо?» «Сначала я думал, что да. Но в то же время эта черта твоего характера очень мне импонирует. Кстати, я должен сказать, что ты немного сдаешь позиции. Помнишь взгляды, которые ты кидала мне, в том доме, когда хотела, чтобы я выбил дверь? Мне было очень приятно увидеть эту твою сторону в рабочей обстановке…, несмотря на то, что это было слегка неловко». «Неловко?» - Она начала чувствовать, что этот разговор стоит прекратить как можно быстрее. Она устала, они были в состоянии неимоверного напряжения, а Эллингтон не всегда знал, когда нужно замолчать. «Да … прямо перед Райзингом. В его присутствии неуместно флиртовать». «Это был не флирт», - сказала Маккензи. «Но было похоже. Чувствовалось как флирт. Это просто …» «Что?» Он пожал плечами. «Я начинаю понимать, почему Макграт так долго колебался, прежде чем решил послать нас вместе на это задание. Возможно, мы не можем сотрудничать, не вовлекая в работу свои чувства». В тот момент Маккензи почувствовала, как будто он дал ей пощечину. Дело в том, что такие вещи не волновали его, пока они просто спали вместе. Хотя конечно, они оба постепенно начинали больше оберегать друг друга на работе, поскольку их отношения развивались, но она рассматривала это как положительный аспект их партнерства. Получается, он считает, что это плохо? задалась она. «А теперь ты злишься на меня, правильно?» - спросил он. «Без комментариев. Давай лучше сосредоточимся на работе. И, пожалуйста, не воспринимай это как чрезмерную вовлеченность». «О Господи ... Маккензи». Она слегка покачала головой. Это был понятный ему сигнал —её способ донести до него, что лучше остановиться сейчас, пока она не разозлилась по-настоящему. Впереди Райзинг включил поворотник. Маккензи с тревогой замерла, ей вдруг захотелось как можно скорее выйти из машины. * * * Маккензи вышла из машины, не сказав ни слова Эллингтону. Она наблюдала, как Райзинг приближается к офису складского комплекса «Bellevue». Это было маленькое одноэтажное здание, вход в которое защищался электронным замком. «Я позвонил хозяину, и он проявил понимание и готовность к сотрудничеству, - сказал Райзинг. – Он дал мне код, который позволит попасть в его кабинет за запасным ключом. Поначалу он колебался, но узнав об убийстве в «Seattle Storage Solutions», похоже, очень заволновался. Его так тревожит перспектива потери репутации, что он, думаю, отдал бы мне и документы, если бы я попросил». Райзинг осторожно набрал номер. «Он хочет быть подальше от потенциального места преступления?» - спросила Маккензи. «Нет. Он уже едет сюда на случай, если нам ещё что-нибудь понадобится». Маккензи подождала у двери, пока Райзинг вошёл внутрь, чтобы забрать ключ от блока 32. Эллингтон подошёл к ней, но ничего не сказал. Напряжение между ними было столь высоко, что ощущалось почти физически. Эллингтон знал её достаточно хорошо, чтобы оставить эту тему на потом, особенно теперь, когда они были на грани раскрытия этого дела. Райзинг вышел с ключом, и все трое зашагали по мощеной площадке. Это был приятный открытый объект, блоки внешне выглядели ухожено и располагались на расстоянии нескольких футов друг от друга, так что не было нагромождения. На участке, где находились блоки было два уличных фонаря, по одному с каждой стороны. Они неплохо освещали пространство, но Маккензи всё равно ощущала тревогу. Она снова достала фонарик и провела им по фронтальной стороне блоков. Сделав это, она увидела, что они разделены почти как дома вдоль улицы. Чётные числа справа, нечетные - слева. Через двадцать секунд в поле их зрения появился 32-й блок. Когда они проходили мимо 30-го блока, Маккензи остановилась. Она начала принюхиваться и забеспокоилась. «В чем дело?» - спросил Эллингтон. Райзинг сделал ещё шаг вперёд и тоже остановился. «Чёрт». Вокруг стояла жуткая вонь. Маккензи изо всех сил пыталась придумать, что может издавать такой смрад, кроме мёртвого тела, но в душе она уже точно знала, что это именно разлагающийся труп. Запах был похож на тот, который почувствовал Куинн Так до того, как обнаружил тело Клэр Локк. Маккензи и раньше сталкивалась с этим запахом, несколько раз в рамках разных дел. Этот запах невозможно забыть. «Мне открыть блок?» - спросила Маккензи у Райзинга. Помощник шерифа покачал головой и шагнул вперёд. Он вставил ключ в замок и повернул его. Щелчок замка показался невероятно громким в ночной тишине. Почти инстинктивно Маккензи посмотрела на часы. Как ни странно, было уже 12:16. Эллингтон взялся за маленькую ручку в нижней части рольной двери и дёрнул её вверх. Не успела она открыться и на четверть, как сильный, отвратительный запах ударил им в нос. Маккензи съежилась и прикрыла лицо согнутым локтем. Райзинг не смог справиться с накатившей тошнотой. Он застонал, отвернулся от агентов, и его вырвало. «Боже мой», - сказал Эллингтон, отступая на шаг. Он посмотрел на Маккензи, как будто спрашивая: Ты в порядке? Спор, который возник между ними в машине, теперь не играл никакой роли. Маккензи кивнула и направила луч фонарика внутрь блока. Он был почти пуст. В задней части стояли три пластиковых ящика и дешёвый сейф. Маккензи заметила на полу перед ящиками какую-то маленькую чашку, но быстро отвела взгляд. Тело, лежащее в нескольких футах от открытой двери, гораздо больше заслуживало внимания. Это была женщина, одетая в футболку с названием какой-то группы и джинсовые шорты с довольно высокой посадкой. В коротко остриженных светлых волосах запеклась кровь. Она лежала на боку, словно желая поприветствовать того, кто откроет дверь её блока. Поскольку труп находился у них прямо перед глазами, Маккензи сразу поняла, что он лежит тут уже очень давно.