ГЛАВА 27 Как она и ожидала, Макграт пришёл в ярость. Когда через полчаса они прибыли в штаб-квартиру ФБР с Коннором в наручниках, Макграт уже ждал снаружи. Маккензи открыла дверь машины, и он подскочил прямо к ней. «Я понимаю, что в любой ситуации должен сохранять профессионализм и понимание того, что нельзя проявлять жестокость по отношению к беременной женщине, но я могу просто уволить тебя за это. Затем он посмотрел поверх капота машины на Эллингтона и сказал: «А ты...Ты попёрся туда с ней. Тебе плевать на свою карьеру?» «Да, я был там с ней, сэр. Но при всём уважении, мы привезли убийцу трёх женщин прямо к двери бюро. Я понимаю Ваш гнев, но давайте сначала сосредоточимся на результатах». Маккензи с трудом сдержала улыбку. Она никогда слышала, чтобы Эллингтон так пререкался с Макгратом. Макграт кивнул, уперев руки в бока. Он взглянул на заднее сиденье машины, где сидел Эрик Коннор, сохраняя на удивление спокойный вид и наблюдая за этой перепалкой. «Надеюсь, ты прав, - сказал Макграт. - Потому что, если ты ошибаешься, ты всех нас сильно подставил». Он ткнул пальцем в Маккензи, как учитель в нерадивого ученика. «Я хочу, чтобы ты была у меня в кабинете, как только закончится это дерьмовое шоу. Понятно?» Маккензи только кивнула. Макграт развернулся и зашагал обратно к зданию, как будто боялся оставаться около машины, когда они будут вытаскивать из неё Коннора. Маккензи оглянулась на Коннора и увидела, что тот улыбается тому, что услышал. Он злорадствовал, давая им понять, что полностью осознает, в какие неприятности они потенциально могут попасть. Он больше не пытался казаться всесильным и уважаемым сенатором, каким мир знал его час назад. «Давай отведём его внутрь, - сказал Эллингтон. - Нас ждут весёлые и насыщенные часы работы». Если конечно нас не уволят, подумала Маккензи, ощущая лёгкую нервозность. * * * Коннора оформили и отвели в комнату для допросов, где он просидел в одиночестве почти полчаса, прежде чем к нему пришли для проведения беседы. Первыми словами, которые он произнес, была просьба позвонить его адвокатам. Тем временем, за пределами штаб-квартиры, улица была оцеплена полицией из-за массового присутствия средств массовой информации. Репортёры, операторы и журналисты боролись за лучшую позицию, опрашивая всех, кто выходил из дверей, в надежде получить толику сенсационной информации о задержании Эрика Коннора. Макграт первым пришёл в комнату для допросов, чтобы вытянуть из Коннора хоть слово. Но Маккензи наблюдала за происходящим по видеосвязи и понимала, что Коннор не собирается ничего говорить. После того, как Макграт провозился с ним около пятнадцати минут, Коннор наконец сказал кое-что. И по выражению лица Макграта было ясно, что это не то, что он хотел услышать. «Я хочу поговорить с агентом Уайт», - сказал он. Затем указал на камеру, установленную в углу, и добавил: - И я хочу, чтобы это было выключено. Кроме того, я не скажу ни слова, пока не приедут мои адвокаты». «Вы не в том положении, чтобы предъявлять требования», - сказал Макграт. «Меня схватили и обвинили в трёх убийствах прямо на глазах у людей. При этом вы до сих пор не представили мне никаких доказательств моего участия в этих преступлениях. Так что я думаю, что нахожусь в очень хорошем положении». Самодовольная улыбка на лице Коннора ясно дала понять, что он знает, как работает эта система. Он знал, что если он действительно является главным подозреваемым, то ему дадут всё, что он хочет, лишь бы он заговорил. Макграт постоял на месте ещё секунд тридцать, прежде чем выскочить из комнаты. Макграт вошёл в маленькую смотровую, где Маккензи и Эллингтон наблюдали за происходящим. Он выглядел раздраженным, но на его лице было также небольшой намёк на облегчение. Это было странное сочетание, но Маккензи знала, что оно означало. Макграт был зол на Коннора за его дерзость, но он также понимал, что задержанный и есть преступник. В поведении Коннора было что-то необычное, его поза и выражение лица сильно изменились в период между задержанием на конференции и доставкой в штаб-квартиру ФБР. «Ты слышала его, - сказал Макграт, садясь рядом с ней. - Он хочет тебя. Наверное, у него какой-то заскок насчёт уважения к тебе, потому что ты его раскусила. И он хочет, чтобы камера была выключена». «Сколько осталось времени до приезда его адвокатов?» «Кто знает? Скоро, будут здесь, я думаю. Такая история, как эта - шумиха в СМИ ... Это просто мечта для любого адвоката». Шесть минут спустя прибыл не один, а сразу два адвоката. Маккензи стояла снаружи комнаты для допросов. Один из адвокатов вошёл прямо в комнату в сопровождении ещё одного агента. Другой адвокат остался снаружи и сделал всё возможное, чтобы разговорить Маккензи. «Наш клиент обвиняется в убийстве, не так ли?» «Трёх». Адвокат нахмурился и пару секунд разглядывал свои ботинки. «Он уже говорил с Вами?» «Нет. Я собираюсь начать допрос сейчас, в Вашем присутствии». «Понятно. Дайте нам побеседовать с ним пять минут, хорошо?» «Нет. Я ждала достаточно долго». С этими словами Маккензи протиснулась мимо адвоката. По выражению его лица было ясно, что он не привык к такому обращению. «Агент Уайт, я советую Вам—», - начал адвокат. Но она не обратила на него внимания. Маккензи прошла прямо через дверной проём в комнату, где Коннор спокойно сидел за маленьким столиком, в то время как другой адвокат и сопровождающий агент стояли по обе стороны от него. Другой агент кивнул Маккензи и довольно быстро вышел из комнаты. Второй адвокат вошёл вслед за Маккензи и почти бегом бросился к другой стороне стола, чтобы шепнуть что-то на ухо Коннору. Что бы он ни сказал, Коннор улыбнулся, хотя всё это время не сводил глаз с Маккензи. Он склонил голову набок и прищурился. Казалось, он пытался понять, как женщина, которая выглядела такой маленькой и малозначащей, могла вычислить его. Или он просто пытался напугать её. «Я слышала, Вы хотели поговорить со мной», - сказала Маккензи. Некоторое время он молчал, продолжая смотреть на неё. Маккензи попыталась определить, как она должна реагировать на это: должна ли она остаться стоять и начать допрос или лучше сесть и принять непробиваемый вид? Решив, что в обоих подходах есть свои плюсы и минусы, Маккензи сделала то, что, по её мнению, могло вывести его из себя, но в то же время успокоило бы адвокатов. Она села прямо напротив Коннора, слегка ссутулившись. Она хотела, чтобы он думал, что она совсем не боится его. «Гордишься собой?» - спросил Коннор. «Горжусь ли я собой?» «Тем, что раскусила меня. И не только этим, а тем, что не побоялась задержать меня». Оба адвоката выглядели так, словно в комнате взорвалась бомба. Один из них буквально отступил назад, словно не зная, как реагировать на замечание Коннора. «Сенатор, Вы должны следить за тем, что говорите, - сказал он. - Вот—» «Это правда, - сказал Коннор, всё ещё глядя на Маккензи сверху вниз. - Это жизнь, это реальность. У меня всё было просто отлично. Он усмехнулся, и в этот момент, Маккензи увидела в его глазах темноту, которая выдавала всех убийц. «Так Вы убили этих трёх женщин?» - спросила Маккензи. «Я ничего такого не говорил». «Вы планировали сделать так, чтобы Дамфрис снова сыграл роль козла отпущения? - спросила она. - Так же, как и в истории с проститутками?» «Ах, ты, должно быть, думаешь, что гениальна. Да ... Дамфрис заработал каждый цент, который я ему заплатил». В её голове появились некоторые сомнения. Если Коннор действительно был убийцей, почему Эрл Джексон и его напарник отправлялись в резиденцию Дамфриса, чтобы позаботиться о его жене после того, как он сильно избивал её? Она пожала плечами и сказала: «Нет, не гениальна. Если бы я была гениальна, я бы начала приглядываться к Вам в тот момент, когда узнала о связи с Хамфри». «Да...Хамфри. Это прямо смешно. Конечно, одна из вещей, которую ты быстро усваиваешь в политике, заключается в том, что если ты окружаешь себя достаточным количеством дерьма, то на этом фоне кажешься благоухающей розой». «Это Вы убили тех женщин?» Он молчал, ухмыляясь ей. «Дамфрис помогал Вам в этом?- спросила она. - Он был убийцей или просто сообщником?» Молчание. Через какое-то время ответил его первый адвокат. «Вы не можете делать такие вопиющие заявления о нашем клиенте, агент Уайт, не имея доказательств». «Вы человек высокого статуса, - сказала Маккензи, глядя ему прямо в глаза. - Я подумала, Вы будете готовы отвечать на любые мои вопросы, лишь бы побыстрее выбраться отсюда». «О, агент Уайт ... Я уже не в первый раз чувствую, как ФБР дышит мне в затылок. Но деньги - это очень мощный инструмент. Почти такой же, как и власть». «А Вам важно именно это, верно? Власть?» Он улыбнулся и оглянулся через правое плечо. «Вы забыли про одно из моих условий разговора, агент Уайт». Маккензи проследила за его взглядом и увидела камеру в углу. Она сразу же встала и подойдя к ней, отсоединила один из кабелей. «Вот так, - сказала она. - А теперь почему бы нам не убрать отсюда пиджачков? Я Вас не обижу.…» Коннор на мгновение задумался. На его лице всё ещё играла злая улыбка, когда он кивнул и отмахнулся от адвокатов.