— Это Мирон рассказал или ты сам придумал? — Пятьдесят на пятьдесят, — признался Игорь. — Но могу поспорить, когда возьмут Корсакова, все в точности подтвердится! Я с горечью произнесла: — Я все никак не могу привыкнуть, что человеческая жизнь дешевле куска золота с прозрачным камнем… — С помощью этих сережек, Знаешь, скол:, ко можно заработать? — Знаю, не маленькая, — обиделась я. Серьги с бриллиантами такого размера стоят до вольно дорого. Если это антиквариат, цена увеличивается в несколько раз. А если это — сокровище мирового масштаба?! — Соображаешь! — похвалил Игорь. — Ты пирожное-то ешь, мозги еще шустрее будут! — Ничего, я и так неплохо соображаю. Но неужели кто-то купит такую вещь? Ведь не имеет смысла держать при себе то, что никому нельзя показать — серьги-то добыты преступным путем! — Это мы с тобой так считаем. А для многих коллекционеров имеет смысл даже просто владеть раритетной вещью. И такой клиент у Корсакова уже был — один гражданин Франции, потомок старинного русского рода, буквально помешанный на всем, что связано с Пушкиным. Этот господин готов заплатить за серьги любые деньги, лишь бы они попали к нему в коллекцию. — Теперь я начинаю понимать, почему Мирон с Косым похитили Татьяну. Они, видно, думали, что это мы припрятали бриллианты. — Под пристальным взглядом Гоши я откусила маленький кусочек. Жирный сладкий крем капнул прямо на стол. Я вытерла его салфеткой. — Не вы, а ты. Зная, что именно ты работаешь с Железной леди, они начали охоту за тобой, но тут им не повезло! Ты же никогда не была одна! Сначала попала в милицию, потом выступала на конференции. Со мной еще моталась полночи — и они потеряли тебя из вида. Тогда они решили, что, кроме как в «Жемчужину», тебе идти некуда. Тут я, каюсь, допустил ошибку. Надо было остановиться в другом месте, а я, дурак, устал и пошел по пути наименьшего сопротивления. Но и братве не повезло. В ту ночь, когда мы были вместе, их люди под видом пьяниц ломились в другой номер. Тебя искали, да не там! Впопыхах нам дали не те ключи, и им пришлось до утра сидеть не у того номера. Я чуть не подавилась пирожным и буквально похолодела, представив, что, оказывается, все это время была под прицелом у бандитов, а Игорь продолжил: — Ну, у здания УВД тебе мало что угрожало. Похищать человека прямо у ментовки — это было бы слишком! Зато там они сели нам на хвост и выяснили, кто где остановился. Но тебе, девочка, удивительно везло. Они проморгали, когда ты отправилась на море, и взяли вместо тебя Ситнюшу. Припугнув тебя как следует, они могли в два счета получить все, что хотели, а по щадили бы вряд ли. И все им могло удаться, если бы не одно обстоятельство. — Какое? — Я! — гордо сказал Гоша. — Кто мог представить, что именно мне Башкирцев прикажет выручать женщину своей мечты? — Никто, — согласилась я. — Но, учти, цепь намного длиннее: если бы Ивашов не загулял, Танька не сломала бы зуб и не встретилась бы и клинике с Олегом, то ты никогда бы не узнал, что мы попали в беду. — Но ведь вы могли и не поехать вместе и Сочи! — А вот это исключено. Я давно научилась делать так, чтобы люди загорались моими идеями. Танька просто не могла не поехать со мной! — Все равно цепь снова замыкается на мне. — В смысле? — Я недоуменно посмотрела на него. — Разве не ты сказала мне об этом в номере у твоего чеха? И теперь мы имеем то, что имеем! — Не припоминаю, — удивилась я. — Разве я что-то тебе обещала? — Сейчас встречаем Татьяну, собираем вещи — и в аэропорт, — игнорируя мои последние слова, подытожил Игорь. — У нас же билеты на завтра! — Билеты поменяем, делов-то на три копейки. Полетим сегодня. Домой хочу! — А может, съездим в горы? — Какие горы, родная! Давай домой, а? Может, хватит приключений? Подумав, я согласилась. Приключений было предостаточно. — Я сейчас отлучусь ненадолго, а ты посиди тут. Кофе еще будешь или эклерчик принести? — Спасибо, я сыта, — призналась я. — Да ты, сколько ни корми, все равно не потолстеешь, — заключил Игорь и снова ушел, оставив меня в одиночестве. Время ползло, как ленивая черепаха в «Хамелеоне». И вот наконец (боже, как мне надоело это слово!) в столовую вошел молоденький лейтенант, а за ним — Игорь, ведущий под руку Ситнюшу. Зрелище было печальным. Облик Татьяны мог разжалобить самого черствого человека. Она резко постарела и осунулась, под глазами залегли черные тени, а скулу украшал здоровенный лиловый фингал. Я вскочила и, уронив стул, бросилась к подруге: — Танечка! Слава богу! Танька кинулась мне на шею, и мы разрыдались. Мужчины наблюдали за нами, смущенно опустив глаза. Дав нам немного поплакать, Игорь решил прекратить эту душещипательную сцену и предложил: — Танюш! Может, ты есть хочешь? Танька смотрела на него, как на инопланетянина. — Ты что, не видишь, — всхлипывая, набросилась я на бедного Гошу, — она в шоке. Ее бы врачу показать надо! Врач у вас нормальный есть? — Я посмотрела на лейтенанта. — Да, да, пройдемте со мной. — Он распахнул дверь, и мы двинулись по длинному коридору. ГЛАВА 21 Народ в милиции видел всякое, и наша компания ни у кого повышенного интереса не вызвала. Врач, симпатичная молодая грузинка с усталыми глазами, посмотрела на нас и сказала: — Посторонние пусть выйдут. Мужчины моментально испарились, а я все еще топталась у двери. — А вы, девушка, чего ждете? — Я ее подруга и тоже врач. Можно я останусь? — Я жалобно посмотрела на грузинку. — В качестве поддержки. — Оставайтесь, — разрешила она и начала осмотр. — Видимых повреждений нет. — А синяк? — Пройдет дней через десять, и следа не останется. Для начала, — сказала врач, — я сделаю ей успокаивающий укол. Пусть в себя придет. Минут сорок Танька лежала на кушетке в медпункте. — Танюш, тебе здорово досталось? Они тебя били? — Я держала ее за руку. Рука дрожала, а Танька, сбиваясь и делая длинные паузы, наконец-то заговорила: — Почти нет… ударили разок, когда я с ними идти не хотела. Даже одеться не дали, гады… Я только успела пальто накинуть… Говорят, не отдашь брюлики, одежда тебе не понадобится… Обещали на цепь посадить и трахать каждый день впятером. Я говорю, что нет у меня никаких бриллиантов. Ну, в смысле — тут нет. Дома, конечно, есть. «Давайте, — предлагаю им, — я домой позвоню. Муж пришлет». — «На хрен они нам вперлись, твои бриллианты, — отвечают. — Нам гончаровские нужны». — «Наташкины? — спрашиваю. — Так у нее, кроме фианита, в жизни ничего не было». — «Не надо, — говорят. — Если они не у тебя, то точно у той овцы!» Я только вздохнула. — Натуль! Уж ты-то, наверное, знаешь, в чем дело! Объясни, ради всего святого, что за бриллианты они ищут? — Да как бы тебе сказать… Влипли мы с тобой в одну занятную историю. И, кажется мне, не без помощи моей Железной леди. Танька начала приходить в себя и с интересом посмотрела на меня. — А бриллианты… они есть. Правда есть. Уйдем отсюда, расскажу, — пообещала я, — без посторонних ушей. Татьяна округлила глаза. — И что, эти камешки стоят того, чтобы эти скоты так со мной обращались? — По мне, так нет. Но, видимо, у бандитом другая система ценностей, — ответила я. — Да уж, — вздохнула Татьяна. — Они мне обещали паяльник в задницу сунуть, если я не скажу… На что я ответила, что тогда меня будет неинтересно насиловать. Они удивились: почему? — А правда, почему? — Малоэстетично будет. — Ну, ты загнула! Да ведь им по барабану, на что похож твой задний проход! — Видимо, нет, — ответила Татьяна. — После этого они решили позвонить тебе, а меня, суки, заперли в холодильник. А там, б-ррр — холодища, туши висят разделанные. Я думала, околею. Хорошо, что в пальто была. Без него, точно бы задрогла. Пока сидела, думала, уж лучше бы изнасиловали… — Не уверена, что тебе бы понравилось, — сказала я.