— Ну-с, располагайтесь, а я покину вас на минутку. — Мачульский указал нам на старинные глубокие кресла. Гоша опустился в кресло, и оно жалобно вздохнуло под мощным телом моего друга. Я села и тут же подскочила вверх, ибо в мою ягодицу впилась выскочившая пружина. — Ты чего? — встрепенулся Игорь. — Пружина. — Не поранилась? — Вроде нет. — А то смотри, можно вычесть из гонорара кудесника возмещение морального и физического ущерба. — Посмотрим на его поведение. — Я потерла пострадавшее место и пересела на стул. Дверь скрипнула, и в комнату, потирая руки, пошел Мачульский: — Итак, приступим. Игорь по-военному четко обрисовал ситуацию и тут же поставил задачу: — Вы сумеете определить, где находится женщина? — Попробую, — после секундной заминки сказал экстрасенс. — У вас есть ее фотография? — Нет, — ответила я. — А какие-нибудь ее вещи? Например, кольцо? — Откуда? — протянул Игорь. — Она же не местная, а сумку у них украли. — Попробуем действовать через посредника. Мне нужен близкий ей человек. Муж или ее ребенок. — Изволите издеваться? Сейчас снарядим на родину спецрейс и привезем всю Ситнюшину родню. Мачульский проигнорировал замечание Игоря: — Наташа, вы, как я понял, ее близкая подруга? — Мы дружим со второго класса. — Отлично. Вы мне подойдете, а вас, молодой человек, я попрошу полчасика погулять, пока мы будем работать. Гоша вопросительно посмотрел на меня, а потом сказал, обращаясь к экстрасенсу: — Простите, но мне нужно сказать Наталье несколько слов. — Мачульский понимающе кивнул и вышел. Игорь подошел ко мне. — И как ты с ним будешь? — В каком смысле? — В прямом, — строго сказал Гоша. — Мне не хотелось бы оставлять вас наедине. — Ах, вот оно что. — Я не выдержала и рассмеялась. Гоша же ревнует! Вот где сказались его восточные корни по отцовской линии. — Дурачок! — Я, шутя, разворошила его волосы. — Запомни слова мудрой пожившей дамы! Если женщина не захочет, ее никто и никогда не сумеет соблазнить! — С чего ты взяла, что я ревную? — возмущенно спросил он, но по его тону я поняла, что попала прямо в точку. — Я просто беспокоюсь о твоей же безопасности. — Не надо, Тарховский. Я все прекрасно понимаю. Только не надо думать обо мне плохо. Если после долгой разлуки я вчера позволила себе расслабиться в твоих объятиях, это не значит, что я буду спать с первым встречным. И еще. Мачульский же старый! — Ну и что! — вспылил Игорь. — Седина в бороду, бес в ребро! Загипнотизирует тебя и трахнет! — Не трахнет, — засмеялась я. — Я вообще плохо поддаюсь гипнозу. В институте проверяли. Приезжал известный гипнотизер. У нас вся группа спала на его сеансах, а я — нет! А потом, знаешь ли, дорогой, — в моей голове была одна сплошная обида, — я тебе, конечно, клятвы верности не давала, но не такая уж я испорченная женщина, чтобы изменять двоим сразу! Так что можешь идти гулять, а мы с Роландом Петровичем попробуем поискать Татьяну. — Ну-ну, — недоверчиво сказал Игорь. Прежде чем уйти, он вынул из кармана деньги и отпал их мне. — Я их оставлю. Кудесник наш про них обязательно спросит. Подождав, пока хлопнет входная дверь, Мачульский сказал: — Прилягте на кушетку и постарайтесь расслабиться. Ни о чем не думайте. Я поспешила к жесткой медицинской кушетке, покрытой не первой свежести простыней, и послушно выполнила все его указания. — Руки и ноги не скрещивайте. Мне так намного тяжелее. Я вытянула конечности. — А теперь, — попросил Роланд Петрович, — представьте себе вашу подругу. Не пытайтесь понять, где она. Просто думайте о ней, и все. Сделать это было проще простого, так как последние двадцать часов я только и думала о Таньке. — Я ничего не вижу, — сказал Мачульский спустя десять минут. — Вы не расслабились. Так дело не пойдет. — А что делать? — жалобно спросила я. — Попытайтесь уснуть. Повторяйте мысленно за мной все, что я скажу. Я прикрыла глаза, Роланд Петрович включил кассету с жуткими завываниями и мерными ударами шаманского бубна, а потом начал медленно считать от десяти до нуля, заполняя паузы какими-то командами. Гипнозу я поддавалась плохо, к тому же после Гошиной таблетки я от лично выспалась и спать абсолютно не хотела. Я честно делала все, как просил экстрасенс, но так и не уснула. Правда, под конец сознание мое немного поплыло, но я прекрасно соображала, где я и что делаю. Время шло. Наконец Мачульский сказал, что на счет «пять» я проснусь, и через пару минут сеанс был окончен. — Эх, барышня, и тяжело с вами, медиками, Ну и нервы у вас. Как канаты! Совсем гипноз на вас не действует, — посетовал Мачульский, помогая мне встать с кушетки. — Но кое-что я все же узнал. — Роланд Петрович, не тяните! — взмолилась я. — Терпение, сударыня, терпение! Сейчас подойдет ваш друг, и я все расскажу. Гоша, как назло, куда-то провалился. — Хотите чаю? Моя супруга испекла превосходное печенье! — Не откажусь, — согласилась я, вспомнив, что с утра почти ничего не ела. Хозяин вышел, а я, убежденная атеистка, вдруг встала, подошла к иконе и второй раз за неполные сутки взмолилась: «Господи! Дай мне сил и терпения! Помоги нам спасти Татьяну!» Свеча, потрескивая, таяла, и мне почему-то становилось легче. Не прошло и пяти минут, как вернулся Роланд Петрович. Он принес поднос, на котором стояли плетеная корзиночка с рогаликами, блюдце с прозрачными ломтиками лимона, старинный фарфоровый заварник, такая же сахарница, две чашки и чайник «Тефаль». Последний совсем не вписывался в мрачноватую обстановку комнаты. Медный самовар был бы более уместен. — Прошу к столу! Откушайте, как говорится, что бог послал. Я не заставила себя просить дважды и без особых церемоний приступила к чаепитию. Чай был отменный и заварен на совесть. Супруга Роланда Петровича постаралась и добавила к заварке незнакомые мне ароматные травки. — Спасибо! — Я оторвалась от чашки. — Великолепный чай! А что там за добавки? — Понятия не имею! — пожал плечами хозяин. — Это Анастасия Денисовна колдует. Повисла небольшая пауза. Не зная, чем ее заполнить, я, не отрываясь, смотрела на свечку, Она почти растаяла, разбрызгав по подставке капельки воска. — Вы сильная женщина, и у вас довольно чистая карма, — первым молчание нарушил хозяин. — Вы позволите мне задать нескромны и вопрос? — Задавайте. — Этот ваш мужчина… Игорь, кажется… Вы любите его? Я открыла рот, чтобы сказать: «Не вмешивайтесь не в свое дело!» — но не успела. Роланд Петрович продолжил: — Можете не отвечать. Вы знаете, что он очень любит вас? — Да. Мне это известно. Я видел в его поле смерть. И только вы, а точнее, ваша любовь может отодвинуть срок его ухода из этого мира. — Вот как? — Я вцепилась руками в блюдце, как в спасательный круг. — Представьте себе! — Но я замужем и не могу обманывать мужа. — Я это знаю. Но ваш муж вас не любит. — С чего вы взяли? — возмутилась я, внутренне сознавая, что говорю не совсем искренне.