– Ну, женились бы на девочке, – пожала плечами я. – В чем проблема? – Для вас моя «проблема» будет непостижимой, – мрачно отвернулся Леррой. – Я был влюблен. У меня была невеста, пусть помолвку мы заключить так и не успели. – Поздновато для помолвок в вашем-то возрасте, – фыркнула я. – Ах, избавьте меня от вашего сарказма, Лира, – отмахнулся он. – Я поздно встретил свою любовь. И тем не менее мне было лишь слегка за пятьдесят. Вполне приличный возраст для мага! Понимаю, в ваши двадцать я кажусь вам древним стариком. Но, можете мне поверить, были женщины, которые находили меня привлекательным. – Удивительно. Он только глаза к потолку закатил в ответ на очередную шпильку и продолжил: – Так или иначе, но ни о какой помолвке с интересной мне женщиной больше и речи не шло. Она уехала, как только узнала, что у меня появилась невеста, будь она проклята. Несколько лет я держал девчонку в состоянии полусна, пытаясь решить возникшую проблему. Но, увы, всякий раз, когда я приходил с новой порцией зелья, она встречала меня теми же словами, что и всегда, и пыталась рассказать, как замечательно мы будем жить вдвоем и сколько детишек она мне родит. На последней фразе Лерроя так перекосило, что я с трудом удержалась от смеха. – Примерно в то время я и заметил, что перестал меняться. Вообще. Этот феномен так меня заинтересовал, что я забыл о неудавшейся личной жизни и вплотную занялся способностями очищающих. Вам, Лира, с вашей патологической тягой к любого рода знаниям это будет куда понятнее, чем любовь. – Так и есть, – кивнула я, не желая вдаваться в подробности. – Но давайте меньше лирики. Что же вас не устроило? Залог вашего бессмертия спит и, как я понимаю, может спать бесконечно долго. Зачем вам вдруг понадобилась я? – Страх, Лира. Меня подталкивал страх. Я удивленно приподняла бровь. – Вам странно это слышать? Не сомневаюсь, что о страхе вы знаете еще меньше, чем о любви. Говорят, сумасшедшие вообще не ведают, что такое страх. – Если это был комплимент, то весьма неудачный, – нахмурилась я. – Бросьте, – махнул рукой Леррой. – Я достаточно долго наблюдал за вами. Когда я только узнал о вас от вашей сестры, то решил, что вы точно такая же, как и моя… невеста. И первый год в академии это мнение только упрочил. Но вот потом… Потом я понял, насколько ненормально для юной девушки вы целеустремленная и вдумчивая. Это не комплимент и не оскорбление. Это факт. Не знаю, зачем вам понадобилось изображать недалекую дурочку, но вы исполнили эту роль безупречно. Как только она вам по каким-то причинам стала не нужна, вы моментально перестроились… – Кажется, мы собирались поговорить о вас, – перебила я. – А я всегда был рядом, – усмехнулся он. – Так что, рассказывая о вас, я в то же время рассказываю и о себе. Чем больше я наблюдал за вами, тем яснее понимал, что вы – мой шанс избавиться от страха, не потеряв заодно и жизнь. Не скажу, что вы облегчали мне задачу. Одна глупая история с берсеркером чего стоит. До сих пор не понимаю, чем он вас привлек. Но вы желали его и брали то, что желаете. Я несколько раз пытался избавить вас от этой гири, которая упорно тянула вас вниз. Но нет… Все мои попытки разбивались о стену вашей предусмотрительности. В коробке с безвредными цветными порошками оказался алонит? Ничего страшного, у вас в запасе окажется нужный артефакт, который до вас никто и никогда не делал. Кто-то сильно рассердится на вашего друга, желая предать огласке его особенности? Не проблема. У вас в запасе такое количество компромата, что юноша до сих пор икает только при упоминании вашего имени… – Повторюсь, я хочу узнать вашу историю, – прошипела я. – Прошу прощения, отвлекся. – Тогда вернитесь из глубин не интересного ни мне, ни вам прошлого и скажите наконец, что вы мне предлагаете. Все, что я слышала до сих пор, скорее склоняет меня к отказу, чем к согласию. Механизм получения бесконечной жизни мне известен. Что мешает найти партнера, не отягощенного такой… – я с сарказмом усмехнулась, – гирей, как спящая очищающая в невестах? – Практичность? – отзеркалил мою ухмылку Леррой. – Кому-то другому придется что-то объяснять, не говоря уже о том, что его придется еще поискать. Кроме того, я хорошо знаю, что и как сделать, чтобы нам обоим было комфортно. И наконец, я уже попробовал обманывать очищающую. И повторять этот опыт не намерен: себе дороже. А новичок в этих играх может и попытаться. – Аргументы принимаются, – кивнула я. – И что же вы будете делать со своей невестой? Разорвете помолвку? Откровенно говоря, я сильно надеялась, что он скажет да. Просто разорвать помолвку. И просто его убить, пока не успел переиграть… Но Леррой уже слишком привык к вечной жизни, чтобы так просто ею рискнуть. – Было бы неплохо, но, боюсь, это не поможет. Я хочу решить все раз и навсегда, – покачал головой он. «Какое совпадение, – проворчала я про себя. – Я тоже!» – Мы поступим проще и безопаснее для всех. Вдвоем мы отправимся в ту комнату. Без колец, уж простите. Чтобы вы не передумали в последний момент. У невест это, знаете ли, бывает. Я разорву помолвку, и мы тут же заключим новую. Уже с вами. А потом я пущу яд в комнату этой истерички. Она тихо-мирно умрет, так ничего и не узнав. Даже не сумев понять, что умирает. Именно это обезопасит нас с вами от отката. После чего мы обменяемся брачными клятвами и кровью, заключив полноценный брак. Уж извините, от первой брачной ночи придется отказаться во избежание неприятных случайностей, так сказать. Но не думаю, что вас это сильно расстроит. – Ничуть не расстроит, – кивнула я. Для меня его вариант был еще лучше, чем то, что задумала я сама. В какой-то момент я даже пожалела, что разбудила его спящую невесту. Это можно было бы сделать и позже. «Бедная маленькая девочка», – подумала я, скрепляя рукопожатием договор с Лерроем. И в этот момент потайная дверь-шкаф плавно отъехала в сторону. Глава 28 Моя новая старая жизнь – Предатель! Изменник! – Визгливый крик резанул по ушам ржавой пилой. Я подскочила, а буквально на глазах посеревший Леррой шарахнулся назад. – Это вот на эту старую лахудру ты меня променял?! – продолжало орать небесное создание, размахивая руками, как ветряная мельница. – Ну что ты… Э… М-милая… – попытался что-то проблеять Лерой, но взбешенная девица его попытку даже не заметила. – Ненавижу! – рявкнула она ему в лицо, оттолкнув с дороги. – Убить меня вздумал? Даже хуже: бросить?! Так вот, не получится! – Она ткнула в ошарашенного мужика пальцем, едва не попав в глаз. – Я сама тебя бросаю! Вот! Помолвка расторгнута! Ненавижу тебя! Негодяй! Услышав долгожданные слова, я глубоко вздохнула, сплетая мощную молнию: в конце концов все получилось, как я планировала. Сердце билось как заполошное, мешая сосредоточиться на чарах, будто я пробежала километров десять с мешком муки на плечах. И тут девица развернулась ко мне: – Шлюха! Я тебе покажу, как чужих женихов уводить! Весь! Весь город узнает про тебя, гулящую! Ненавижу! И тут в беснующуюся девицу ударила молния. Не моя. Разом постаревший лет на двадцать Леррой, пошатываясь, опускал руку. – Скорее, Лира! Помолвка! – прохрипел он. – Лира Мэй, вы станете моей женой?! Я стояла, опираясь рукой о столешницу за спиной. А сердце колотилось все сильнее. – Лира! Откат! Вы тоже умрете! Ну же! Ноги уже не держали его, и он медленно сполз по стенке, но руку с зажатым в кулаке брачным кольцом продолжал тянуть ко мне. – Ну же… Рука бессильно упала на колени, и простое колечко со стуком выпало из ослабевших пальцев. – Покойся с миром, бессмертный. – Я с трудом наклонилась и провела ладонью по его лицу, закрывая навсегда застывшие глаза. Колотящееся в бешеном ритме сердце отзывалось в грудине резкой болью. Меня шатало, но я упрямо потащилась к двери. Почему-то безумно хотелось на воздух, на солнце, вон из этой мрачной комнаты. Путь до первого этажа, а потом переход через обширный холл, казалось, заняли целую вечность. Но я все-таки выбралась на широкие ступени мраморного крыльца. Солнечные лучи ударили в лицо, заставив меня зажмуриться. Я пошатнулась и бессильно взмахнула руками, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь. Налетев на перила, я вцепилась в гладкий холодный камень, словно он мог удержать меня от падения, и медленно осела на мозаичный пол. Солнце нежно согревало кожу. Я чувствовала его, хотя и не видела больше. А перед мысленным взором всплыло любимое лицо. И невероятные золотистые глаза. – Прости, Дон, – то ли подумала, то ли прошептала я, с каждым выдохом теряя остатки еще теплившейся во мне жизни. Вспомнились нежные руки и как, наверное, миллион лет назад он спросил: – Ты выйдешь за меня замуж? Тогда я со смехом брякнула какую-то глупость, и все было решено. И так и не сказала того, что положено. И вот теперь в странном предсмертном бреду золотые глаза снова заглядывали мне в душу, требуя ответа: – Ты выйдешь за меня замуж? – Да… – выдохнула я. И мое сердце наконец остановилось. А потом пришло чувство полета. Будто я невесомым облачком поднималась куда-то к солнцу. Внизу кто-то совсем по-звериному выл. Кричали какие-то люди. Громыхали шаги. – Тиссари. Темная тиссари убила хозяина! – то и дело доносилось с разных сторон. Слыша это, я наполнялась уверенностью, что все сделала правильно. Они не дали бы мне жить спокойно даже после смерти Лэнгли, даже если бы я не тронула Лерроя. Они никогда не оставили бы меня в покое. А Дон никогда бы не отступился, ломая свою жизнь в попытке спасти мою. Поэтому я отпустила его. Снова… Я знала, что для него так лучше. И все же думать о том, что с ним будет, когда он узнает, было больно. «Вот же… – прошептали мои несуществующие губы, чувствуя горечь несуществующих слез. – Жизнь закончилась, а боль – осталась. Все у меня через задницу…» – Эй! Высший разум! – беззвучно закричала я. – Все кончено! Поднялся ветер, сворачиваясь в настоящий смерч. Меня куда быстрее потянуло наверх, вот только солнце уже не грело. Там, куда меня несло, царил холод. Вечный холод. – Прощай, Дон, – вновь то ли прошептала, то ли подумала я, позволяя втянуть себя в бешеный вихрь. На этот раз не было никаких каменных постаментов, бьющих в спину, и ступеней, грозящих переломить загривок. Впрочем, у меня и тела-то не было. А в остальном огромный пустой зал – обиталище чокнутого высшего разума – ничуть не изменился. Как и голос этого тронутого создания.