Так или иначе, к обеду четвертого дня пути я оказалась у несколько заросшего съезда с большого тракта. Здесь торчал указатель с названием нужного мне городка. Где-то там, за этим городком, и находилось поместье Ликастов. Оставшиеся две лиги я пустила кобылу рысью, еще раз прокручивая в голове планы и прикидки. Несмотря на белый день, во дворе большого ухоженного господского дома никого не было. Я привыкла к вечной суете в родовом гнезде семейства Мэй и слегка удивилась. Но долго удивляться мне не пришлось. Стоило спешиться, как из-за угла выскочил взъерошенный слуга и, на ходу кланяясь, закричал: – Добро… пожаловать, высокородная тиса! Как прикажете… доложить о вас… тису Ликасту? – Представитель Королевской магической академии, – отчеканила я со всей доступной официальностью. Гостей тут явно не ждали, а возвращаться под вечер в городок несолоно хлебавши у меня не было ни малейшего желания. – Я по поводу молодого тиса Ликаста. – Так юный тис… э-э… – заблеял слуга, – сейчас занят… Вот. Он не может вас принять… Прямо сейчас… – Вот как… – опешила я. Каким образом Дон мог оказаться дома раньше, чем сюда добралась я, было непонятно, и это тут же разбудило мою паранойю. – И тем не менее мне необходимо… Слуга, не дослушав, порскнул куда-то за угол. Плюнув на правила приличия, я бросила поводья лошади на какую-то завитушку на кованых воротах и пошла за ним. За домом обнаружился ухоженный и довольно старый парк. Ровные аллеи расходились во все стороны под самыми немыслимыми углами. Аккуратно подстриженные низкие кустарники обрамляли яркие клумбы. Даже деревья выглядели будто причесанными. Я осторожно повела носом, безошибочно уловив центр притяжения для любого некроманта – старинное родовое кладбище. Именно такие ценились в моей прошлой жизни. Они же прятали и больше всего неприятных сюрпризов для неподготовленных неофитов. Надо признать, пускали нашего брата туда крайне неохотно и чаще всего тогда, когда упомянутые сюрпризы окончательно выходили из-под контроля. Как-то я обнаружила в таком уголке покоя целого лича с небольшой армией зомби и почти законченным подземным ходом к большому городскому кладбищу для простонародья. Моему появлению лич не обрадовался. Да и я тоже пережила горячую встречу с большим трудом. Но все же пережила, а он мою искреннюю благодарность – нет. За это я и получила зеленый плащ некроманта на год раньше положенного. К сожалению, направиться прямо на кладбище и выяснить все, что меня интересовало, не представлялось возможным. Поэтому я пошла в сторону доносящихся откуда-то из-за деревьев криков. За очередным поворотом мне открылась почти круглая полянка с раскидистым дубом посередине. На одной из ветвей сидел богато одетый мальчишка и с веселым смехом отпихивал ногами длинную лестницу, которую слуги пытались приладить к дереву. Еще несколько слуг растягивали большое одеяло, готовясь ловить оболтуса, если тот свалится. А вокруг с визгом и писком, мешая всем сразу, наматывала круги разодетая не иначе как на королевский прием смазливая особа лет тридцати. На меня же обращали внимание только во множестве вившиеся в воздухе мошки. И то только тогда, когда я отмахивалась от самых назойливых. – Добрый вечер! – крикнула я, понимая, что могу стоять так до визита Последней Гостьи. – Я представитель Королевской магической… В мою сторону даже не посмотрели. Мало того, кто-то из слуг с охапкой каких-то пестрых тряпок в руках едва не сшиб меня с ног. Обозлившись, я щелкнула пальцами. Зеленая плеть метнулась вперед, вгрызаясь в древесину как горячий нож в подтаявшее масло. Горсть невесомого праха унес ветерок, а мальчишка, минуту назад хохотавший над усилиями перепуганных слуг, с визгом шлепнулся в подставленное одеяло вместе с веткой. Так его и унесли в этом одеяле, едва не затоптав такую мелочь, как я, оказавшуюся на дороге. Следом поскакала расфуфыренная тетка. Минуту спустя я осталась на полянке в гордом одиночестве. Чувствуя, как закипаю, я развернулась и пошла обратно. – Что вы здесь делаете, тиса? – догнал меня у поворота на главную аллею удивленный возглас. – Ищу хоть кого-то вменяемого в этом дурдоме, – огрызнулась я. – Хозяин дурдома удовлетворит ваш взыскательный вкус? – с намеком на издевку уточнил говоривший. Я подняла голову и уставилась на мужчину лет пятидесяти, вольготно опиравшегося на ажурные перильца балкона на втором этаже. – Удовлетворит. Если он соизволит вспомнить о правилах приличия и спустится вниз. – Извольте, – фыркнул невежа и действительно появился на открытой веранде… Минут десять спустя. Я как раз успела вскипеть и начать примеряться, какую пакость оставить на память о своем визите негостеприимным хозяевам. – Так что вам угодно? – Мне угодно говорить с тисом Ликастом, – холодно уронила я. – О чем же? – продолжал развлекаться болтун. «Теперь понятно, от кого унаследовал идиотское чувство юмора малолетний балбес с дерева», – мысленно проворчала я. – Я представитель Королевской Академии магии, – повторила я уже набившую оскомину за последние десять минут фразу. – И нахожусь здесь по поручению администрации. Речь идет о студенте третьего потока Доне Ликасте. – Я его отец, – тут же растерял веселость доморощенный юморист. – Прошу в дом. Думаю, разговаривать гораздо удобнее в кабинете. «Хорошо, что ты об этом вспомнил, придурок, – подумала я, входя в дом вслед за хозяином. – А глазки-то забегали. И здоровый румянец тоже куда-то вдруг подевался… Что же ты скрываешь, хитрец?» Вскоре я поняла, что сильно польстила старшему тису Ликасту, назвав его хитрецом. Определение «подлец» подходило ему куда лучше… Но это случилось чуть позже. Меня усадили в кресло. Тут же появились напитки и мелкие канапе. Хозяин даже поинтересовался, не жарко ли мне и стоит ли открыть окно. Короче говоря, он трещал, не давая мне вставить ни слова. Наконец, когда он предложил все, что только можно, поинтересовался погодой в столице и заручился моим согласием переночевать сегодня в поместье, разговор свернул на интересующую меня тему. – Так что натворил Дон? – с видом великомученика спросил тис Ликаст. Насквозь фальшивая картинная поза вызвала у меня такое отторжение, что я помимо воли пожалела, что не могу сообщить противному мужику, что его неугодный сын стал лучшим студентом академии за последние лет десять. – Его успехи в учебе оставляют желать много лучшего, – холодно проговорила я. – А так как наши преподаватели жаждут найти подход к каждому студенту, то меня направили сюда. Возможно, родители смогут указать на причины, мешающие учебе. Если же нет, то мне поручено сообщить вам, что согласно подписанному вами контракту в случае, если студент исключается из академии за неуспеваемость, деньги, выплаченные за обучение, не возвращаются. Следовательно, вы рискуете получить обратно недоученного сына плюс ежегодный налог на мага-недоучку в вашей семье. – Налог? Какой еще налог? – всполошился хозяин. – Таков закон, – пожала плечами я и процитировала одну из бумаг, выданных Лерроем. – Недоучки представляют опасность, соответственно, опекуны обязаны дать им возможность… – А если семья не богата? Даже у простолюдинов, бывает, появляется в семье маг! Откуда у них деньги?! Должен вам сказать, обучение в этой вашей академии удовольствие недешевое! Паршивец моего согласия вообще спросить не потрудился, когда отправился сдавать вступительные экзамены. – Какой, простите, паршивец? – приподняла бровь я, окинув демонстративным взглядом далеко не бедную обстановку кабинета. У меня дома, конечно, все это выглядело гораздо солиднее, но и тут явно не считали медные монетки. Скорее кабинет выглядел хуже из-за обилия позолоты и громоздких безделушек в каждом углу. Но вкус, как известно, не купишь… Тис Ликаст намек понял. Впрочем, смущался не дольше чем одну секунду и тут же снова двинулся в атаку. – Паршивец – мой старший сын, разумеется. Упаси Единый от таких деточек! Своевольный, разбалованный, наглый… Я потратил на него столько дене… кхм… сил. А он, неблагодарный, даже учиться не желает! – Наследники часто бывают несколько… – попыталась закинуть пробную удочку я. Зря старалась. Тис заглотил наживку вместе с крючком и удилищем еще в замахе. – Он не наследник! – Ликаст возмутился так, будто я заподозрила его как минимум в скотоложстве. – Я еще осознаю свой долг перед родом, чтобы не сделать своим преемником этого ур… – Он осекся, бросив в мою сторону затравленный взгляд. – Мой наследник – младший сын. Это зафиксировано во всех документах. Что же касается Дона… Передайте ему, что если его вышвырнут из академии, то домой он может не возвращаться. Я отлучу его от рода. Я кое-как подавила желание подсказать склочному аристократу, кого он может выбрать себе «передавальщиком», и холодно покачала головой: – Мое дело лишь передать вам уведомление и выяснить, нет ли в семье каких-нибудь проблем, мешающих юноше сосредоточиться на учебе. – Проблем?! – всплеснул руками «любящий папочка». – В моей семье есть только одна проблема – недостойный сын! – Понятно, спасибо, – кивнула я. – Так и запишем. – Что запишете? Куда? – В отчет. Я же должна отчитаться об этом визите в ректорате. Кстати… Получите ваши копии. Я достала из наплечной сумки запечатанный пакет, предназначенный для Ликаста. Два таких же еще несколько дней назад отправились к родителям других лоботрясов с нарочным. Ничего сверхъестественного там не было. Всего лишь список задолженностей по зачетам, выдержка из уложения по налогам и уведомление, что деньги не возвращаются. Про последнее, кстати, жирным шрифтом писали на каждой странице контракта с академией. В принципе, учиться в нашей альма-матер мог любой, кто сумел сдать вступительные экзамены. Но те, у кого денег не было, принимали на себя обязательство отработать затраты на свое обучение там, куда направят. Чаще всего это были какие-то всеми богами забытые пограничные остроги. Впрочем, одна богиня об этих закоулках помнила даже слишком хорошо. Последняя Гостья, простите за тавтологию, была там частой гостьей. С недовольной миной Ликаст взял запечатанный конверт и не глядя бросил в ящик стола. Разговор, по сути, был окончен, и мне предложили освежиться с дороги и спускаться к ужину. Откровенно говоря, с куда большим удовольствием я бы более или менее вежливо откланялась и забыла неприятное знакомство. Даже то немногое, что я успела узнать о Доне, никак не вязалось с определениями «скандальный, склочный, ленивый, подлый». А это были самые приличные слова из тех, что нашел для старшего сына любящий родитель. Но вот с моими планами спешный отъезд не сочетался никак. Поэтому я даже выдавила из себя некое подобие благодарности и пошла за слугой. Ужин меня не разочаровал. Крикливый сынок-наследник лет десяти, весело швырявшийся зеленым горошком через весь стол, стоило отцу отвернуться. Визгливая, безвкусно накрашенная супруга хозяина, с умилением взиравшая на это безобразие. Ну и сам тис Ликаст, решивший изобразить оскорбленного в лучших чувствах папашу. Хотя трагическое выражение на физиономии не помешало ему трижды уточнить, действительно ли он не может сразу после отчисления отправить сына охранять рубежи нашей родины. К счастью, даже неприятные события в этом мире имеют одно неоспоримое достоинство: рано или поздно они заканчиваются. Закончилась и эта отвратительная трапеза. Сославшись на усталость, я убралась в отведенную мне комнату и достала свою любимую книгу-артефакт. Трактат Ризали, слава Последней Гостье, уже исчез с его страниц. Я лениво развалилась на кровати, опираясь спиной о резной столбик балдахина и раздумывая, что же такое мне хочется почитать, чтобы счистить с души налет зловонной плесени: именно такое ощущение подарило мне общение с семейством Ликастов. Но не успела я открыть книгу, как в дверь громко постучали. Я бы даже сказала, дверь попинали ногой… Как-то среагировать я не успела: створка распахнулась почти мгновенно и в комнату ввалился деточка-наследник. – О! А говорили, спит! Ма-а-ам! Не спит она! Слегка опешив от проявления детской непосредственности, я смотрела, как из коридора выплывают кружевные оборки, а следом появляется и сама тиса Ликаст. – Вот и хорошо. – Она подарила сыночку ласковую улыбку. – Тогда тиса колдунья, если ты ее вежливо попросишь, покажет тебе магию. – Сожалею, но я ничего не покажу вашему сыну, – пришла в себя я. – Вы ошиблись. Нянек готовят в какой-то другой академии. – Ах, не сердитесь, вы же душка! – воскликнула женщина и, обдав меня неприятным ароматом тяжелых духов, плюхнулась в кресло у окна. – Душка? – только и сумела выдавить я, пытаясь решить, что вижу: вопиющую глупость или не менее грандиозную наглость. Но хозяйка поместья меня уже не слушала, она что-то щебетала своему обожаемому отпрыску, пытаясь уговорить его уйти. В конце концов дитятко позволило себя уболтать в обмен на разрешение не ложиться спать в ближайшие несколько часов и вымелось вон. – Тиса… – обратила на меня свое внимание заботливая мамаша. – Мэй, – подсказала я. – Тиса Мэй… Я зашла не просто так! – с видом записной заговорщицы из провинциального театра провозгласила она. – Да? – приподняла бровь я. – Да! Мой муж… Вы должны понять. Он любит своего старшего сына. Хотя юноша этого совершенно не заслуживает. – Отчего же? – холодно уточнила я, но женщина поняла меня по-своему. – Отцовская любовь слепа, – со вздохом заявила она, приложив к сухим глазам кружевной платочек. – Только отцовская? – не удержалась от издевки я. Но сарказм пропал втуне. Его даже не заметили. – Обычно да, – совершенно серьезно подтвердила моя незваная собеседница. – Вы пока не понимаете, но когда у вас появятся свои дети, вы убедитесь, что я права. Мать всегда знает, чего стоит ее дитя. А Дону я заменила мать. Увы… Мальчишка не оценил доброго отношения. Знали бы вы, через что мне пришлось пройти… А уж когда я узнала, как погибла бедная женщина… И я просто вынуждена… Да что там. Это просто мой долг сообщить вам правду. Муж не сможет, но я сумею переступить через человеколюбие. Он убил свою мать… – Простите, что? – вытаращилась я. – Да… Я тоже была в ужасе. Муж надеется, что, повзрослев, юноша сумеет сдерживать свои страшные порывы. Видите ли, он каждый год приходит на ее могилу и просит у покойницы прощения. Убийца просит жертву его простить! Верх цинизма! Я не верю ему ни на грош. У меня растет сын. И я обязана позаботиться о его безопасности. Похлопочите, чтобы Дона отправили в приграничье. Ему нельзя оставаться… В дверь сунулся слуга, к сожалению, прервав заинтересовавший меня разговор.