Проследив за ее взглядом, ошарашенно мечущимся между мной и забившейся в угол Мери, я заскрипела зубами. «Так вот на кого она орала!» – Ну раз ты предпочитаешь разбирать сама… – протянула я, лихорадочно соображая, как выкрутиться. – Да при чем тут я? – вновь обрела дар речи, а вместе с ним и раздражение, Тория. «Я очень сильно изменилась за лето, – мысленно проговорила я, так и не придумав достойный выход, да и не желая бороться с собственным характером. – Я просто очень сильно изменилась за лето…» – Притом, что здесь в обязанности Мери не входит разбор твоих чемоданов, – холодно уронила я. – Нам и не разрешают привозить с собой слуг, чтобы мы хоть немного научились самостоятельности. Поверь мне. Иногда очень пригождается. Недавно я в этом убедилась на собственной шкуре. На этот раз на меня таращились уже две пары удивленных глаз. – Ну, что так смотрите? – нахмурилась я и подпустила туману. – Рассказывать ничего не буду, сразу предупреждаю. Даже не спрашивай, Тори. – Тебя летом похищали?! – ахнула Тория, прикрыв рот ладошкой. – То-то ты на мои письма не отвечала. «А что было отвечать? – мысленно проворчала я. – Мне и на словах глупые сплетни обсуждать не хочется, не то что в письменном виде». – Никто меня не похищал, – отмахнулась я и сменила тему. – Мери, ты идешь на завтрак? Тория? Там нас точно никто ждать не будет. Но любопытство Тории не так-то просто было заткнуть. – Вот это дела… – пробормотала она. – Значит, твой отец взбеленился-таки. Я же предупреждала, будешь наглеть – тебя запрут. Так и вышло. – Завтрак? – напомнила я. Мери поспешно ретировалась мне за спину. Тория, заполучив новый повод для размышлений, забыла о неразобранном багаже и, наскоро пригладив волосы, вышла в коридор вместе с нами. Шагая длинными переходами, я тихонько перевела дух. «Ну что же… Первый этап плана «она сильно изменилась за лето» можно считать выполненным. Девицы, конечно, в шоке, но в разные стороны с воплями «Спасите! Одержимая!» не разбегаются. И то хлеб. – Тут мне вспомнился неестественно сжавший коленки Рой, и я усмехнулась. – Второй этап…» В столовой на меня некому было особо обращать внимание. Сгрудившиеся у входа первокурсники, моментально создавшие затор, вяло переругивались с парочкой оболтусов с нашего потока. Студенты постарше попросту перелетали через толпу, косясь на нее с видом сытого превосходства. Будущих выпускников так и вовсе не было – у тех еще не закончилась практика. Я с трудом подавила желание тоже перепорхнуть через сонное сборище. Во-первых, отсутствовала уверенность, что я смогу это сделать так же легко и непринужденно, как в прошлой жизни. Все же настолько далеко мои эксперименты с Зеленым даром пока не заходили. Во-вторых, не хотелось в случае успеха объяснять Тории, откуда такие познания. И без того придется подкинуть ей пищу для размышлений. Да не раз, прежде чем она привыкнет, что Лира Мэй больше не носит кричащие тряпки, не интересуется парнями, а еще, вот ужас-то, учится, зараза такая. Притормозив у большой доски объявлений, висевшей у самого входа, первое блюдо этой самой пищи я и сотворила. То есть подхватила стилус и аккуратно вывела напротив своей фамилии: «Артефакторика». – Ты с ума сошла?! – не разочаровала меня Тория, едва не уронив свой собственный стилус. – Вовсе нет, – в очередной раз пожала плечами я и прошла к столу. «Не слишком ли сильно я изменилась за лето?» – подумала я минут двадцать спустя, вяло ковыряясь в тарелке с салатом. Почти каждый с нашего потока, кто подходил к спискам, таращился в мою сторону. Но сделанного было не исправить. К тому же я сильно подозревала, что мне удалось бы избежать удивленных взглядов, только написав «жена-хозяйка». А уж учиться на такую, с позволения сказать, специальность я не желала категорически. Прямо-таки до смерти не желала, да простит мне Последняя Гостья этот корявый каламбур. Впрочем, как показало будущее, беспокоилась я совершенно зря. Тория мгновенно разнесла по академии новую сплетню: за Мэй всерьез взялись родители. И это объяснение устроило моих однокашников в полной мере. Зато чего стоило ошалевшее выражение на физиономии профессора Лерроя, когда он на вводном занятии зачитывал списки. Я чувствовала себя отомщенной за «жену-хозяйку» целых десять минут… – Вы уверены, Мэй? – переспросил он, от удивления опустив привычное «тиса». – Без сомнения, профессор Леррой, – пряча злорадную улыбку, склонила голову я и, не сдержавшись, ехидно добавила: – Вы же просили вас удивить. И отец мой выбор одобрил. – Что ж. У вас получилось. Вы меня удивили, – взял себя в руки профессор. – И удивите еще больше, если останетесь в этих стенах после зачетной недели первого семестра. – Я постараюсь, профессор Леррой, – захлопала ресницами я. – Постараться придется, – кивнул он и отвернулся. Но и потом, одну за другой зачитывая фамилии студентов нашего потока и сразу на месте заполняя индивидуальные расписания, старик поглядывал в мою сторону. Однако не с подозрением, как я опасалась, а скорее заинтересованно. От этого я чувствовала себя и отомщенной и счастливой одновременно и буквально нежилась в этих взглядах как разомлевшая кошка. Как уже было сказано, почивать на лаврах мне довелось ровно десять минут. – Тис Орлей выразил желание составить компанию нашей любительнице сюрпризов, – провозгласил Леррой и расплылся в понимающей ухмылке. Я мысленно выругалась. Не иначе как проф решил, что я записалась на артефакторику в надежде и дальше списывать все подряд у Орлея! – Имейте в виду, Виктор, и вы тоже, тиса Мэй, – подтвердил мои подозрения профессор, – на втором курсе никто не будет смотреть сквозь пальцы на ваши бездарные хитрости. Вам просто не дадут такой возможности. – И в мыслях не было, – проворчала я. – Очень на это надеюсь, – хмыкнул Леррой. – Вы же обещали меня удивить. – Обязательно, профессор, – огрызнулась я, спиной чувствуя горящий взгляд Орлея. К концу вводного занятия хорошее настроение покинуло меня окончательно. Мало того что большинство лекций все равно оставались общими для всего потока, а значит, от внимания обиженных вчера оболтусов мне не отвертеться. Так еще и желание заниматься артефакторикой выразили всего двое: я и Орлей. Теперь-то я поняла, что имелось в виду в брошюрке по специальностям, где артефакторику называли не только крайне сложной, но и очень редкой профессией. «Интересно, Орлей сам надумал или записался на этот курс исключительно ради моей скромной персоны? – зло размышляла я, почти не слушая, что там вещает Леррой о правилах и наказаниях в этом году. – Одна надежда, что, переоценив свои силы, прилипала вылетит из академии после первого семестра и я наконец буду избавлена от его назойливого внимания. В любом случае, если он полагает, что я буду бегать к нему за подсказками, как прежняя Лира, то он очень сильно просчитался». Последняя мысль несколько примирила меня с действительностью, и я раскрыла свое расписание. Стоило все же разобраться, что ждет меня завтра и какие книги надо будет брать в библиотеке. Судьба оказалась милостива к моим нервам хоть в чем-то. Преподаватель по артефакторике должен был прибыть в академию только на следующей неделе. Никто не ожидал, что на нашем потоке найдутся самоубийцы, выбравшие из обширного списка эту специальность. Сей факт хоть и ненадолго, но отодвинул неизбежные встречи с Орлеем и, пожалуй, спас меня от костра. Потому что, если бы мне ко всем посыпавшимся мелким проблемам пришлось еще и каждый день посещать лекции, предназначенные исключительно для нас двоих, я бы точно кого-нибудь прибила. Зато прочие напасти меня не миновали. И глупо было ожидать чего-то иного. У неприятностей было несколько имен, но все они сходились в одном – отравляли мне жизнь. Корве, похоже получивший от своего папаши качественную трепку, вел себя в высшей степени учтиво. Когда я на него смотрела. Но стоило мне отвернуться, как начинались всякие чудеса. Так моя сумка вдруг закрылась намертво после того, как мимо с независимым видом проследовал этот золотой мальчик. Прежде чем мне удалось добраться до содержимого торбы, я успела проклясть все на свете, заслужить недовольный взгляд тисы Вердан за отсутствие учебника и мысленно пообещать Рою безвременную, но очень болезненную кончину. Вместо обеда я спешно понеслась в библиотеку. Но ничего похожего на энергетический рисунок, украсивший мою сумку благодаря мстительному идиоту, так и не нашла. Пришлось, воровато озираясь, попросту взламывать магический запор, воспользовавшись навыками из прошлой жизни. Зеленый дар отозвался мгновенно и как будто даже радостно, как соскучившийся друг. Я нервно захихикала. «Правильно говорили наши наставники, некромантия – это не магия, это стиль жизни». Но, так или иначе, в результате я осталась без обеда и полдня таскала учебники и конспекты в руках: разбрасывать зеленые молнии всякий раз, когда потребуется стилус или клочок бумаги, мне не хотелось. Я все еще до конца не поверила, что цвет магии могу видеть только я. Чары, наложенные подлым Корве, ослабели только к вечеру. Как раз к тому моменту, когда я в мыслях уже обещала ему не только скорую и болезненную, но и многократную кончину. Стилус, самовольно нарисовавший в конспекте рожицу на общей истории, и окрасившаяся в ядовито-зеленый цвет шевелюра меня тоже не порадовали. При этом Корве под плохо скрытые хихоньки Альва неизменно предлагал помощь. Я так же неизменно ее отклоняла. Подобное противостояние не могло длиться долго. И апогей тупости в исполнении местной золотой молодежи не заставил себя ждать. Перед бытовой магией, на которую благодаря опять же неуемному бывшему женишку я сильно опаздывала, пол под моими ногами вдруг превратился в ледяной каток. Взвизгнув, я чуть не сверзилась с лестницы. И, о чудо, была поймана крепкими руками моего ухажера за долю секунды до бесславного падения. Ну это он так думал. А по правде, за долю секунды до того, как я активировала защитный кокон. Понятное дело, что о магии Лиры я в тот момент даже не вспомнила. Сначала я не испытывала ничего, кроме облегчения: мало ли кто мог обратить внимание на такую сложную магию у простой второкурсницы. А вот потом в груди ярко-зеленой змеей поднялась ярость. «Да что этот малолетний говнюк себе позволяет?! А если бы я снесла его с ног или он сам промахнулся?! Убью скотину!» Рой, не подозревая о моих мыслях, передал мою подрагивающую от смеси ужаса перед возможным разоблачением и ярости тушку с рук на руки Дону, а сам, картинно вскинув ладони в классическую позицию боевого мага, поскакал вверх по лестнице. – Что это было?! – прошипела я, отталкивая парня. – Там… Э… Ребята видели… – Дон мычал, отводя глаза, но я продолжала сверлить его взглядом, ожидая ответ. – Они там кого-то видели, – пробормотал тот, хотя ему было заметно не по себе. «Ну хоть кому-то, кроме меня, этот театр тоже не нравится. У этого остатки здравого смысла еще живы, – зло подумала я, пройдясь по одежде отглаживающим заклинанием. – Корвизм совести прогрессирует, но пока не зашел слишком далеко. Может, отобрать у сиятельного лорда Корве мальчика на побегушках? Мне бы не помешал нормальный товарищ. Не с Тори же боевуху отрабатывать. А этот вроде не совсем пропащий…» Я окинула взглядом покрасневшего до корней волос Дона, сосредоточенно разглядывающего стену. Точно. Совесть явно в наличии, слишком нагло врать не хочет. Решено. Берем. Заверните. Пока я осматривала, в моем понимании, уже бывшего члена золотой тусовки, члены действующие прискакали обратно. – Мы его не догнали! – картинно выдохнул Альв, отводя с лица чрезмерно длинные, но красивые волосы. – Кого? – скептически поинтересовалась я. – Орвея! – воскликнул Корве. А хорош стервец. Актер от Создателя. Я бы, пожалуй что, и засомневалась в собственных догадках. Да вот только красная до корней волос физиономия приглядывавшего за мной подельничка да скользнувший в сторону взгляд Альва нивелировали весь его актерский талант. Корве и сам это моментально понял и, подхватив меня под локоток, отвел в сторону. Да еще и спиной к своим дружкам развернул. Я не сопротивлялась: на бытовуху и так безбожно опоздала, можно и послушать. – Тиса Мэй, – серьезно заговорил он, убедившись, что ни Альва, ни Дона я со своей позиции видеть не могу, – мы с вами немного не поняли друг друга. Признаю, я был безумно зол после той встречи у библиотеки… – А нечего было руки распускать, – пожала плечами я. Корве скрипнул зубами, но лицо удержал. – Я был не прав. И злился, конечно. Знаешь, какую головомойку мне папаша устроил? – Твои проблемы. Повторяю, нечего было распускать руки! – Да что ты заладила! Сказал же, извини! – окончательно сбился с высокопарного тона парень. – Но и коленки распускать мы с тобой не договаривались! Я с трудом удержалась от вполне закономерного вопроса и выжидающе посмотрела на Роя. Чуть позже разберусь, о чем таком он договаривался с пубертатной интриганкой. – Короче, стилус зачаровать или волосы перекрасить – это одно. А вот к сегодняшнему я отношения не имею. – Да ну… – недоверчиво протянула я. – И вот так прямо случайно тут нарисовался? – Представь себе, да, случайно. Я, между прочим, тоже на бытовуху хожу. А мы в трех шагах от этого кабинета. «Так уж и в трех, – фыркнула я. – Туда еще топать и топать». – И Орлей тоже, – продолжал Рой, не подозревая о моих мыслях. – Я тебе сто раз говорил, отвадь ты его. Темный он и якшается с такими же. Мы его видели! Это он заколдовал пол! Ура! Тайна раскрыта, и благородный герой-спаситель ждет награду! Что это будет? Поцелуй прекрасной дамы? Или надушенный платочек? Делайте ставки, высокородные тисы, делайте ставки!