– За мной! – скомандовал вандарий и уверенно двинулся куда-то в сторону зданий. Полное впечатление предварительного знакомства с обстановкой. Не иначе заранее внимательно изучал карту. Игорь не представлял, что его ожидает, но то, что увидел, безусловно, в голову не приходило. Барак оказался самой настоящей химической лабораторией, напоминающей опытное производство на приличном заводе. Оборудование выполнено прекрасно, ингредиенты не в тазу с вёдрами смешивали. И куча разной химии в банках, канистрах, пакетах с надписями и зачем-то посвящением Гермесу и Тоту. Вроде они оба по части наук и колдовства, к тому же считаются разными именами одного покровителя библиотек, магов, чиновников и массы всякого. Он постоянно путался в этих многочисленных высших сущностях, к тому же то с мордой птицы, то с вполне человеческим лицом, а то представал на изображениях и вовсе павианом. У местных как-то иначе были устроены мозги, и смешивание Афродиты-Венеры-Астарты с двуполым изображением, при полном наличии соответствующих признаков, в ступор не вводило. На одном из столов лежало немного белого кристаллического вещества. Покидая в спешке помещение, здешние учёные не убрали за собой. Деметрий, укоризненно качая головой, подобрал и лизнул гранулы. Игорь услышал ничуть не удивившее вопреки ромейскому языку абсолютно знакомое: – Героин. Чистый. Даже по виду – высшее качество. С рук же продают трёх– или пятипроцентный, остальной вес – всевозможные примеси, иногда не безобидные. – Не вздумай ничего в карман сунуть, – серьёзно предупредил вандарий. – Центурион в момент голову открутит. Прямо сейчас собираем, взвешиваем и опечатываем. Завтра повезём на станцию. Кирен, – это уже второму номеру, – дуй к водилам. Пусть подгонят «гусениц». – Так здешние очень логично называли свои бронетранспортёры за их вид. – Двух, пожалуй, хватит. А вы несите! И побыстрее! Чего стоишь? – А мой грузовик? – А аркбалисту бросим? – ядовито поинтересовался Деметрий. – Кузов занят, и впрягайся с остальными. Быстрей начнёшь, быстрей закончишь. Тебе ещё лафет чинить. «Чтоб ты сдох, – подумал без особого негодования Игорь. – Сам потаскал бы, а потом всю ночь сваркой баловался». В подсобке они при беглом осмотре обнаружили целую гору тщательно упакованных брикетов приблизительно одного веса и размера. Килограммов на двадцать. Вскрывать все не потребовалось, на каждом значок с орлом и номер (цифры хорошо знакомые, земные, а не здешние), тем более и штабели отдельно. При осмотре сопоставил номера с содержимым: опий-сырец, чистый героин и коричневый. Последний худшего качества, дешевле, поэтому и чаще курят. Ну вот очередная подсказка. Чем можно торговать на более продвинутой во всех смыслах планете? Конечно, дурью. На этой стороне отсутствуют интерполы и полиции, никто мешать не станет. Опий при бездорожье – идеальный продукт. Годовой урожай уместится в одном небольшом мешке. Даже трудолюбивая и многочисленная семья не соберёт за год более пятнадцати килограммов. К тому же крестьянам не приходится заботиться о сбыте. Торговцы сами придут и прилично заплатят. Вывозить проще переработанный продукт. Из тонны опиума выходит где-то сотня килограммов героина. Причём в Афганистане кило сырца стоит до шестидесяти долларов, а такой же вес героина в Европе уже шестьдесят тысяч. И чем северней и западней, тем дороже. Здесь и вовсе скупка обойдётся в копейки. Идеальная операция по обогащению. Ловить на «тридцать второй» могут лишь на перевозках и продаже. Даже не беря в расчёт людей в погонах, в мафиозных организациях ребята суровые и чужаков не любят. Кому попало не толкнешь. Сами и сдадут, чтоб получить безнаказанность в постоянных сделках с привычным партнёром. Значит, притащил через проход, сдал посреднику – и весь в шоколаде. А здесь у них фактория, или как там называется. Вместо мехов скупают опиум. Наверняка выгодней любой картошки во много раз. Народ просто обожает скупщиков. И вот тут заявляемся мы с неким приказом. Они не удивились и не насторожились. Значит, и связь имеется, и все нужные пароли с опознавательными знаками. Всех мочим и собираемся везти ценный продукт неизвестно куда. Разборки на высшем уровне? Это ведь не просто случайные парни, подрядившиеся подломить дачу. Наш центурион прыгал перед Алексеем Сардийским на цырлах, даром звание одинаковое. Наверняка и для него пришло указание сверху. Игорю везёт как утопленнику. То тащат на чужую планету, то подставляют без всякой причины. Оно ему надо – путаться в чужих грязных делишках? Потом не выпустят. – Всё, – сказал Игорь, скидывая очередной пакет в транспортное отделение через борт в руки водителя-ветерана. Те тоже пахали. Все в отряде были заняты, и передоверить местным невозможно. Обслуга сидела где-то запертая до отдельного разрешения. Если их тоже заодно не прикончили. Выстрелов вроде не было. – Сто восемьдесят семь опиума-сырца, сто три героина первого сорта, двадцать два второго в упаковках весом в один талант… В одном таланте где-то пуд. На мешке так и было написано – «16 кг». Причём латиницей, но не здешней. Таская груз и поминая «добрым» словом богов, начальство козла Деметрия, нарушающего исконные права механика и заставляющего выполнять работу помощника, а также поминающего не вовремя заболевшего Астрика и до кучи весь окружающий мир, параллельно считал. Три тонны опиума и две героина. По самым приблизительный расценкам – полторы сотни лимонов в зелёных при рознице и не меньше трети, сбывая оптом. За такие деньжищи можно и положить сотню человек не моргнув. Интересно, сколько по-здешнему стоит эта отрава? Агон 10. Нападение Игоря подбросило, и в первое мгновение он не понял причину, вырвавшую его из короткого сна на подстеленной шинели прямо в кузове грузовика. По ночам было уже холодно, и сверху он укутался в два толстых шерстяных одеяла, выданные на складе. Когда Астрика забирали с аппендицитом, не сообразил одно отдать. Теперь пригодилось. Особо размышлять не пришлось. Возле ограды раздавались частые выстрелы. – Взялись! – крикнул Деметрий, уже стоящий на ногах. Расчёт разворачивал свою бандуру. Голова после длительного маршрута, работы грузчиком и полночи, угробленной на починку проклятой аркбалисты, чугунная и ничего не соображала. Задачу он выполнил, благо не зря каждый шофёр считал своим долгом таскать в дальнюю дорогу кучу запасных частей и всяческих железок. Добрая треть места сзади забита всевозможными деталями, иногда не имеющими отношения к данной модели машины. Вдруг пригодится. Вот теперь понадобилось, но отдохнуть по-человечески так и не дали. Машинально Игорь схватил карабин с подсумками и спрыгнул на землю. В темноте ничего не разобрать. Кто в кого палит, не видно ни черта. Только вспышки выстрелов. Стрелять как-то ему не хотелось. После этого и в него примутся. Быстрый топот бегущего, и на последних шагах тот странно взвизгнул и свалился, гремя железом. Форма даже в темноте знакомая. Игорь в два прыжка очутился рядом с лежащим ничком. При звёздах было видно быстро расплывающееся пятно на спине. Смутно знакомый ветеран приподнял голову. – Со стороны домов зашли, – прохрипел. – Они уже внутри. Стреляли теперь повсюду. Во дворе блокгауза, из окон, с крыш, с улиц и кузова. Очень характерно молчали вышки. Или часовых сняли до всей этой катавасии, или они убрались, не желая быть мишенями. Игорь за ремень поволок за собой подстреленного. Тот вскрикнул и обмяк. За бронетранспортёром выяснилось, что усилия были напрасными. Помер. Зато можно поменять однозарядку на 81-ю модель. И то хлеб. Тут рядом заработал пулемёт, поливая врага свинцом, кто бы он ни был. В отличие от Игоря, вандарий Клеопа неплохо сориентировался в обстановке. Судя по крикам и стонам, он накрыл атакующих. Прошёлся длинной очередью и замолчал. На мгновение всё замерло, потом возобновилась беспорядочная перестрелка. Глаза слегка привыкли, да и со слухом всё хорошо. Возле блокгауза тоже шёл бой. В борт грузовика с неприятным звуком вошла пуля, ещё одна просвистела возле уха. Аркбалиста возобновила огонь, на этот раз короткими очередями. – Чего телишься? – зарычал рядом водила «гусеницы», деловито меняя отстрелянную «пачку» в карабине. – Не вижу. – Баран! Туда смотри, – показал он на промежуток между домами, где мелькали смутные тени. Игорь выстрелил, не особо надеясь куда-то попасть. Позади опять забилось пламя у дула пулемёта, щедро посылая гостинцы по бегущим. С таким прикрытием он чувствовал себе неплохо. Вряд ли эти настолько отмороженные, чтобы лезть на рожон. А если хочется – на здоровье. Покойники гарантированы. И всё ж высовываться не влекло. Лежа за колесом машины, Игорь расстрелял магазин внезапно доставшегося карабина в белый свет и очень удивился, когда резина крякнула, приняв пулю, и бодро принялась выпускать воздух из камеры. «Лучше они делали бы литые шины из обычной резины», – подумал он, ужом отползая в сторону и слыша стук ещё одной пули, прилетевшей под днище. Очередь внезапно прекратилась, и Деметрий повис на своём стульчике, выпустив ручки пулемёта. Второй номер попытался занять его место, но, отброшенный пулей, упал. Щиток не помогал. Кто-то бил на редкость точно. Впервые за всё время стало по-настоящему страшно. Прежде Игорь не особо соображал и на свой счёт происходящее не принимал. Шок, вероятно. А тут проняло всерьёз, аж руки затряслись. – Без аркбалисты нам хана, – сообщил «весёлую» новость водила. – Счас попрут. – Я смогу за наводчика, но на открытом месте – это самоубийство. У него получилось бы. Вечером, во время починки лафета, Деметрий торчал рядом. То ли контролировал, то ли следил за своей любимой игрушкой. Поскольку болтун им и останется, попутно многое поведал и даже в итоге дал поиграться пулемётом, демонстрируя зарядку и «огонь». Система перезаряжания – надёжная и прочная, она основывалась на принципе отдачи ствола. Средняя шарнирная планка в распрямлённом состоянии запирала ствол в момент выстрела. В надульное устройство отводилась часть газов, толкая назад ствол, сцепленный с затвором. Совместное движение ствола и затвора назад продолжалось до тех пор, пока заднее плечо шарнирной планки не ударялось о фигурный выступ на коробе и не складывалось вверх. Тогда затвор расцеплялся со стволом, и далее шёл обычный цикл: извлечение и удаление гильзы, взведение и перезаряжание. Патрон – стандартный для карабина. Неизвестно, к лучшему или худшему наличие закраины. Если заклинит, исправлять некогда. Настолько далеко объяснения вандария не простирались. Наугад найти причину – займёт время, а у них оно совсем отсутствует. Ещё запрещалось стрелять длинной беспрерывной очередью. Даже при водяном охлаждении ствол надо менять, а инструменты – неизвестно где и не до поисков. Кожух, кстати, как и лентоприёмник, бронзовый. Неясно почему. Цветной металл должен быть дороже. Или на заводе не умеют делать нужную сталь? – В дом надо! – А в лабораторию не закатить, двери узкие. – Могу «тело» с лафета снять. Уже приходилось для удобства. Ничего сложного. И очень хорошо, что не первый образец. Тот, по словам Деметрия, весил пятнадцать талантов. Пупок бы развязался носить. Или он с лафетом считал? – Без нормальной опоры точность хуже, но хоть что-то. – Идёт. Я прикрою, ты крути гайки. Сейчас давай пали, хоть в луну, но чтобы слышали и боялись. Напарник поднялся и прыгнул прямо с места через борт бронетранспортёра. В отличие от грузовика внутри не было разделения на кабину и кузов. Просто руль впереди и борта прикрыты тонкой бронёй. Для защиты от винтовки обычно хватало. Игорь принялся палить в сторону вражеских вспышек и теней, не особо пытаясь хоть куда-то попасть, лишь бы сдержать. Успел расстрелять магазин, заменить на новый, и тут «гусеница» зарычала двигателем и сдвинулась с места. Он торопливо побежал, прикрываясь бортом. Машина встала, загораживая пулемёт. – Давай! – крикнул водила, открывая огонь из карабина. Из здания сзади него кто-то поддержал, работая с крыши частыми выстрелами. Похоже, наверху были двое и догадались прикрыть. Отвинчивать болты под обстрелом простейшими инструментами вроде ножа Игорь долго мучился бы. К счастью, набор отвёрток с ключами с собой постоянно на поясе. Чисто из жадности. В момент уведут понимающие, стоит оставить без присмотра. Часть покупал, часть сам делал, и не для подарков посторонним старался, сшивая специальные чехольчики, чтобы на бегу или лежа не вываливались. Обламывая ногти, торопливо выдрал бандуру из креплений. Прижал к груди тяжеленную штуку, ну, не Шварценеггер, чтобы небрежно носить шестиствольник. Причём, скорее всего, киношные сказки: таскать туда-сюда, стрелять с рук. Бред. Так то – фильм. А здесь ещё бидон, где конденсируются пары от перегрева. В кожухе четыре литра, и через три минуты непрерывного огня они кипят. Вот и таскай с собой драгоценный сосуд. Хорошо, недалеко. И какого Аида они устроились спать снаружи! Было бы ещё в помещении душно, а то – сторожить героин. Кому надо, и так заберёт очень скоро, а свои не тронули бы. Слишком заметно вспороть бок у мешка. Игорь сорвался с места и побежал к распахнутому входу, каждую минуту ожидая пулю в спину. Буквально за порогом лежал в луже крови один из ветеранов пулемётного расчёта, и техник на ходу перепрыгнул мёртвое тело. Внутри был настоящий погром. Залетающие с улицы пули перебили кучу стекла, переломав пробирки и банки. Остро воняло какой-то химией вроде эфира. Кажется, он взрывоопасен. Уж керосин точно присутствовал в канистрах. Разбираться было некогда. Второй коновод, умело прячась сбоку от двери, пальнул буквально возле лица, оглушив. Чуть не сшибив с ног, влетел следом тот самый водила с бронетранспортёра, таща в руках кучу подсумков, не иначе снятых с убитых. – На лестницу! – зарычал он, пихая с силой вверх и буквально сунув в руки ещё и коробку с пулемётной лентой. Не забыл прихватить запасную, удирая. Настоящий боец. Ещё бы донести помог, Игорь и так чуть руки не оторвал грузом. Но нет, у него свои дела. Чердак они вчера проверили и ничего занятного не нашли. Теперь там сидели двое, шофёр с помощником второй «гусеницы», постреливая через равные промежутки. – Патроны есть? Игорь швырнул им подсумки и патронташ, взятый с прибежавшего предупредить так неудачно водилы. Карабин он всё равно оставил снаружи, и так вес немалый. Подтащил тяжёлый ящик из-под патронов к окну, поставив стоймя и прислонив к стене. Опёр ствол пулемёта. Лучше, чем ничего. Точность обеспечивается устойчивостью станка и весом. Со вторым было всё в полном порядке. Килограммов двадцать, не меньше. Проверил ленту, вроде вставлена нормально. – Чего ждёшь?! – нервно крикнул один из соратников по чердаку. Снизу гремели выстрелы. Поскольку окон в лаборатории не имелось, явно водила садит наружу через дверь. Сектор у него узкий, и легко подберутся сбоку. Вот сверху поддержать и требуется. Уже светало, и видно неплохо. Несколько фигурок перебегают по направлению к блокгаузу. – С богом, – сам себе сказал Игорь, не очень представляя, о каком боге речь, и, прикинув на глазок расстояние, открыл огонь. Судя по фонтанчикам земли, промахнулся с недолётом изрядно. Слегка скорректировал прицел, ведя стволом справа налево по пытающимся спрятаться людям. Через считаные мгновения атака прекратилась. Теперь Игорь старательно бил короткими очередями, не давая никому высунуться. Точность была не очень, всё же отдача немалая и ящик – не лучшая подставка, но сверху видно проходы между домами, и техник не позволял противнику высовываться из-за зданий. Лента закончилась на удивление быстро, если считать, что в ней было больше половины после предыдущего отстрела, то есть сотни две патронов. В голове Игоря бессмысленно крутились обрывки лекции Деметрия о необходимости проверить пружину. Для уверенной стрельбы силу её натяжения следовало регулярно измерять и по специальной таблице то ослаблять, то, наоборот, подтягивать. «Самое время искать брошюру с цифрами», – вставляя вторую ленту, мутно подумал он. – Откуда у них столько огнестрельного оружия? – пробурчал Игорь. – А ты думал, все законопослушные, – выругавшись, объяснил один из напарников, – и не продают варварам. Серьёзные деньги получают иные ловкачи. «Или, как сейчас, трофеи берут», – подумалось технику. – Хватает уродов. Мы их на крест прибиваем.