Меня встречали чуть ли не с оркестром. Стройные ряды мокрых от пота пехотинцев, и «живые консервы» на лошадях — хорошо хоть шлемы им разрешили открыть. Забрала торчат вверх. Но и сейчас латникам точно несладко! Даже посочувствовал — в такую-то жару стоять на солнцепеке?! И лошадей жалко — они как всегда страдают по воле мерзких людишек. Коняшкам-то война совсем ни к чему. А они тоже жарятся на солнце — и тоже в броне. Всадники хоть зарплату за это получают, и недурную. Генерал сидел за столиком под установленным для него зонтом. Демонстративно что-то попивал из хрустального бокала синего стекла, и совершенно, ну что называется вовсе не обращал внимания на подошедших к нему каких-то там инсургентов. Говно всякое…ходют тут, ходют…ногами поганют! Ишь, распустились…бухать мешают! Наконец, будто только что увидел нас — повернулся. — Ну что, наконец-то! Все-таки надумали сдаться! Только сразу предупреждаю — никаких условий! Вы не имеете никаких шансов на победу! Так что — сдавайтесь, и наши мужи инквизиции рассмотрят ваше дело. Возможно, что даже останетесь жить! Генерал не вставая довольно откинулся на спинку кресла, принесенного наверное с барж, и с улыбкой посмотрел на меня — жалкого и раздавленного, как ему думалось. И тут же нахмурился — я тоже улыбался, а ведь побежденные так себя не ведут! — Генерал! — сказал я негромко, но усиливая голос магией так, чтобы мои слова разнесло на территорию вокруг, по меньшей мере в радиусе километра — Я предлагаю вашей армии сдаться, чтобы исключить пролитие крови. Я обещаю, что всем солдатам и офицарам вашей армии будет сохранена жизнь. Более того — в городе погибло много людей, так что ваши солдаты смогут занять свободные дома и жить там! Мы поможем отстроиться, дадим работу! Дадим землю! Офицеры смогут получить свои феоды под моим вассалитетом! Само собой — генерал не дал мне договорить. Он захохотал — так, что покраснел и слезы полились из глаз. А когда прохохотался, вытер лицо и медленно, отчетливо сказал: — Наглый, пакостный мальчишка! Грязный чернокнижник! Ты жалкое дерьмо! Ты даже не понимаешь по своей тупости — насколько ты влип! Встань на колени и молись, чтобы я не зарубил тебя прямо сейчас! — Генерал! Вы невоспитанный и наглый невежа! — прогремел я на всю округу — Вы уже дважды нанесли мне смертельную обиду! Мне, Главе Клана Конто, одного из старейших и влиятельнейших Кланов Империи! Я вызываю вас на дуэль до смерти! И пусть Создатель рассудит, кто из нас жалкое дерьмо — вы, или я! Генерал побагровел, потом вскочил с места и приказал: — Взять его! Арестовать! На нас нацелились несколько арбалетов, а из строя выдвинулись десятка два пеших латников, повинуясь команде командиров. Кто-то из заместителей командующего тихо сказал, стоя возле него: — Господин генерал! Это неправильно! Он Глава Клана! Что подумают люди? Это же унижение всех Кланов! Опять же — он парламентер, и мы обещали ему неприкосновенность! Как и положено! — Молчать! — завопил генерал, оглядываясь на говорившего — Взять чернокнижника! Арестовать! Максим снял секиру с плеча, Барбара взялась за рукоять меча, готовясь к бою, и тут…да, да…тот самый момент, когда дудя в трубы и цокая копытами прилетает кавалерия. Именно прилетает — расправив широченные, покрытые непробиваемой чешуей крылья. Драконы пронеслись над головами ошеломленных, перепуганных солдат, поднимая вихри, засыпая пылью и сухой травой строй пехотинцев, с ужасом смотрящих вверх, на летающих чудовищ, и распугивая ошалелых лошадей приземлились рядом со мной — за спиной и с боков, взрыв могучими когтями твердую, как стол степную землю. — Генерал, я же сказал вам — сдавайтесь! Иначе я сожгу всех, кто здесь есть! — с усмешкой, лениво сказал я и демонстративно поковырялся в зубах, якобы там застряло волоконце после сытного обеда. — Взять, взять! Взять их! Убить их! Всех убить! — истошно, явно ничего не соображая завопил генерал, и какой-то такой же дурной боевой маг все-таки решился — выпустил в меня файрболл. Я мгновенно уклонился, как хороший боксер от удара соперника, и файрболл ударил в стоящего позади меня Дагона. Дракон даже не поморщился — файрболл просто всосался в чешую, будто капелька воды в губку. Драконы, как написано по всех источниках, которые я читал — совершенно не подвержены воздействию магией. Они ее просто пожирают. А потом…маг пожалел, что это сделал. Струя огня была совсем не такой, какой ее представляют по сказкам. Она совсем прозрачная, чуть синеватого оттенка, и почти не видна на солнце. Только когда в этой струе что-то сгорает — например, враг — становится видно, что объект поджаривают на плазменной горелке. Вот так и маг — сгорел в перегретой плазме и даже не понял, что совершил свою самую страшную ошибку в жизни. Вспыхнул — и опал на землю жалкой кучкой пепла. Остальные драконы заревели, захлопали крыльями — а это страшно, когда «Боинг» вдруг начинает хлопать крыльями, реветь и рыхлить аэродром когтями — так что войско имперцев как мне думается благополучно напустило в штаны. Никто и не помышлял, чтобы сделать нечто такое, что может разозлить драконов. Да, хорошо иметь под боком шесть бронированных штурмовиков с огнеметами! — Итак, продолжаем разговор! — сказал я, морщась от запаха горелой человечины — Я вас вызываю на дуэль, генерал. Если выживете — мы сдаемся, драконы улетают. Если умрете — ваше войско сдается. Обещаю — никто не пострадает. Все пленные будут устроены самым лучшим образом. А с войском степняков я разберусь. Ну же, генерал, не надо трусить! Перед вами просто мальчишка, не забыли? — Негодяй! Я тебя убью! — спокойно сказал генерал, и обращаясь стоящему рядом бледному лейтенанту, приказал — Мой меч! — Так вы подтверждаете условия? — спросил я, но ответа не дождался. Генерал напал мгновенно, как только рукоять меча оказалась у него в ладони. И умер через три секунды. Лед просто завопил от радости, вскрывая ему глотку. Я своими глазами видел то, как исчезали в стали клинка упавшие на него капли крови убитого мной генерала. Лед же трепетал от наслаждения, и передавал это наслаждение мне. И было что-то такое…постыдное в том, как мы вместе с ним наслаждались смертью человека. Будто я только что позанимался сексом, а не вскрыл горло своей очередной жертве. Закон дуэли прост и незамысловат — напал первым, значит — подтвердил условия дуэли, выдвинутые соперником. Ты ведь их, эти условия, не отрицал! Латники спешивались, клали оружие на землю. Пехотинцы делали то же самое — в молчании, мрачные и ошеломленные. Тысячи людей, которые по моему желанию могут сейчас же обратиться в пепел. Да, неприятно зависеть от воли одного человека, и по слухам — очень неприятного, черного человека! От моей воли. А потом я снова закатил речь, в которой рассказывал о счастье жить под началом такого человека, как я. О том, что страна покроется сетью больниц и зоопарков, что в каждой семье Анчурии будет граммофон — и все такое прочее. Да, вспомнилась незабвенная книжка О.Генри «Короли и капуста». Политик должен обещать как можно больше, чтобы потом сделать из высказанного хоть что-то. Иначе — какой он политик? Вот только я не врал. Я и в самом деле собирался сделать то, что говорил. Я вообще не имею привычки врать своим подчиненным — если только это не государственная тайна. Единственное, о чем я не сказал, так это о том, что скорее всего перевешаю всех инквизиторов. Уж больно они мне не нравятся! Мерзкие типчики. Но это будет потом. А пока…пусть бойцы поднимают свое оружие — теперь они мое войско. А кто не хочет служить — отходят в сторону, чтобы не провонять остальных своих товарищей — когда будут гореть. Я намерен основать здесь свое государство. И будет оно называться…да пусть будет та же Анчурия! Хотя смеюсь, конечно. Придумаю название стране. Хорошее, свое название! И будем жить! Хорошо жить. У нас есть рудники и золотые россыпи, у нас есть земля — много земли! И никто, никто не посмеет на нас напасть! С такими-то крылатыми ребятами…да я вообще весь мир могу захватить! Вот только зачем он мне, этот мир? Со своей бы землей разобраться… Ну а с империей потом разберусь окончательно. Не до нее сейчас. Не полечу я захватывать трон своего кровного папаши — мне это лениво. Ну а придет сюда…тут и ляжет. Кстати, мое новое войско даже обрадовалось, когда я сказал, что жалованье против прежнего будет в полтора раза, и основная их работа — не допускать всяческого криминального беспредела. А еще — взял, да и сказал им, кто я такой по происхождению — хошь верь, хошь не верь. Все-таки легче, когда ты служишь не провинциальному Клану, а наследнику трона, пусть даже и бастарду. Все-таки, какой-никакой а принц! Даже если сразу не поверят — в конце концов примут это известие как надо. Главное, что у меня в руках сила! Шесть драконов — это вам не кот наплакал. И кстати — пока шесть. Я намерен увеличить это количество как минимум до девяти. На первое время. И драконы очень даже не против такого дела. Кстати — я бы тоже размножился…Барби? Нравится она мне, чертовка…но уж больно холодна! Но красива просто божественно! Подумаю, времени у меня впереди — море. Вот со степняками разберусь, и решу. И надо быстрее с ними решать — и драконов заодно можно будет покормить. Завтра займусь, сегодня не до того. А Кендала сейчас пришлю сюда — пусть эту чертову армию под свое крыло берет. Теперь он генерал. Командующий армией. Ну а папаша снова Глава Клана. Хватит ему горевать, пусть за дело берется. А дел у нас — просто невпроворот! Только успевай их делать! Папашу вообще недурно было бы женить — где иначе взять наследников Клана? Есть у меня на примете пара девиц…из хороших семейств. Поговорю с ним после того, как разберусь с неотложными делами. Будем жить, господа-товарищи, будем жить! Эпилог «Орда бежала, теряя шатры, стада и рабов. Фактически — умчались в чем были, вскочив на коней и нахлестывая их так, как если бы за ними гнался весь ад. Фактически так оно и было. Адским пламенем был сожжен шатер Собиратели — на месте шатра остался только пепел. Сгорели еще несколько сотен отважных бойцов, попытавшихся остановить крылатую смерть. Остальные ускакали в Степь — с тем, чтобы затеряться в ней и умереть от голода и жажды. Но это судьба каждого труса и глупца. Умные и смелые — или сдались на милость победителей, или умерли в бою, сожженные в неравной схватке. На удивление степнякам — победители не стали строить пирамиды из срубленных голов. Казни были, но только тех, кто дурно обращался со своими рабами — рабы на них и указали. Но вообще-то у степняков не приветствовались зверства над рабами. Любителей поиздеваться над домашними разумными животными здесь не любили и даже презирали. Зачем мучить раба, если это не приносит пользы? Наказать, если отлынивает от работы — это да, но калечить и наслаждаться его муками? Просто глупо и недостойно настоящего воина. Так что эти казни приняли без особого ропота. Новый император, живущий в Черном Замке, предложил сдавшимся степнякам перейти под его руку, обещая им спокойную, сытную жизнь, пастбища для скота, и самое главное — защиту от диких племен, которые нередко их доставали своими набегами, угоняя скот, захватывая людей в рабство. Степняки согласились. А куда им было деваться? Лучше так, чем быть сожженными крылатыми посланцами Преисподней. А то, что новый Император якобы чернокнижник и колдун — так это же просто замечательно, значит, сильный воин, а сильному подчиниться совсем не зазорно. Старый император еще дважды присылал свое войско для того, чтобы наказать «самозваного» императора, и дважды это войско пополнило ряды армии Роси. Так назвал новый Император свою землю — Рось. Часть солдат осталась служить в армии, часть ушли, осев на землях, которые им предоставили новые вассалы Клана Конто. Старые вассалы, которые предали Клан были или низложены, или уничтожены полностью. Их места заняли верные Конто люди. Активно разрабатывались золотые и алмазные россыпи, серебряные рудники, медные и железные. Город рос, как на дрожжах. В него прибывали все новые и новые поселенцы, привлеченные славой о богатстве города и о безопасности проживания в нем. Преступность в городе была практически уничтожена — в самом что ни на есть буквальном смысле. Пойманных преступников или казнили, или обращали в рабство — на длительные сроки, или пожизненно. И откупиться было невозможно — стражника, взявшего откуп преступника, казнили, какой бы ничтожной ни была сумма взятки. Император знал все обо всех. Говорили, что он тайно бродит по городу и смотрит, как кто в нем живет. Нередко видели в городе и странных зверей, похожих то ли на пантер, то ли на огромных кошек — обычно они ходили по двое, черная и белая, но иногда и стаей — по восемь, десять штук. Эти были мельче и пестрые. Но никто не боялся. Странные существа не трогали людей, если те не выказывали агрессии, и если не совершили преступление. Звери даже стали чем-то вроде достопримечательности города — волшебные звери Императора. Пока они есть — городу ничто не угрожает. И на гербе города (который теперь звался Максимус), как и на гербе Империи Рось красовались две фигурки — драконы и кошки, как символы благополучия и могущества. Нередко над городом проплывали драконы — такие маленькие с земли, и такие огромные на самом деле. Поговаривали, что каждый из драконов может целиком заглотить лошадь. Но никто этого не проверял — может это были придумки сказочников-бардов. Драконы жили в Черном Замке, и жителей никак не касались. Быстро развивались ремесла — промышленный район города дымил не переставая, сутки напролет. Многие из этих мастерских принадлежали самому Императору Альгису, и делали такие вещи, о которых люди раньше никогда и не слышали — например, ружья и пушки, стреляющими круглыми шарами. А еще — странные механизмы, работающие на паре. И много чего еще — явно сделанного с помощью магии. Ведь Император был самым сильным магом на свете! Повелением Императора всех сирот Империи Рось собрали вместе и стали обучать грамоте и наукам. С тем, чтобы они стали военными, мастерами и учеными. В том числе и девочек, что людям было совершенно странно — ведь девочкам уготована другая участь. Покалеченным на войне оказали помощь — и материальную, и магическую. Некоторым даже отрастили новые ноги, руки, глаза — и все бесплатно. Лучшие имперские маги-лекари, прибывшие вместе с карательными армиями работали бесплатно, искупая свою вину перед народом Роси. Для городского населения и всех подданных Роси построены бесплатные медицинские клиники, где практикуют лекари, находящиеся на содержании Империи Рось. Налоги платят все — так как Император столь же неумолим, как и добр — если человека ловят на том, что он уклоняется от налогов — его могут и высечь, и повесить — все зависит от того, какую сумму он задолжал и империи, почему, и насколько важен этот человек для процветания родины. После нескольких показательных порок, конфискаций имущества и казней злостных нарушителей налогового закона — подданные империи быстро поняли, что платить налоги есть их почетная обязанность. Ибо эти деньги идут на их же процветание — на чистые дороги, на горящие ночью фонари, на стражу, которая заботится о том, чтобы ночью по улицам могли гулять даже молоденькие девушки, не рискуя подвергнуться никакому насилию. В этом городе стражники не скрывались, услышав шум драки и крики о помощи, а бежали разбираться и пресекать преступление. Ибо жалованье их высоко, а на место стражника уже стоит очередь претендентов. Так что потерять выгодную должность можно очень даже легко — если забыть о своих обязанностях. Стражники стали одной из самых уважаемых профессий города. На Императора Альгиса подданные просто молились — ведь его им послал Создатель! И любого иностранца или жителя Роси, который о нем плохо отозвался — могли просто забить до смерти. И такое было не раз, и не два — одного южанина, посмеявшегося над тем, что Император по слухам живет в замке с гаремом из десятка женщин, избили так, что он был весь синим, как протухшее мясо. За то, что он делал грязные намеки в адрес нашего великого императора. А когда купец обратился жалобой на действия завсегдатаев таверны в городское управление стражи — его выдворили из города, и сказали чтобы радовался такому легкому приговору. Могли и отправить в рабство за оскорбление самого Альгиса Первого, уважаемого и любимого народом императора. Спасло то, что купцу уже досталось от разъяренных посетителей трактира. Десять лет пролетели как мгновение — когда человек хорошо живет, он не замечает прожитых лет. Ему просто хорошо жить. И все это благодаря одному человеку — Императору Альгису Первому. Но человек ли он? Возникло даже религиозное общество, вокруг лидера которого объединились люди, считающие Альгиса Первого ангелом во плоти, одержимым божественной сущностью. И что по их мнению нужно считать Императора богом, Аватарой Создателя в этом мире. Храм Создателя, как и сам Император не приветствовали эту ересь, но и не подвергали гонениям ее приверженцев. Как сказал сам Император на Празднике Урожая, проводимом каждый год в одно и то же время: «Каждый мой подданный имеет право на любые верования — если это не мешает жить другим людям, и не является угрозой для существования самой империи». И действительно — никто и никогда, под страхом уголовного преследования, не смел подвергать гонениям людей за их религиозные убеждения. Ни степняков, которых уже нельзя было отличить от горожан, ни южан — чернокожих, высоченных, сверкающих белозубой улыбкой. Ни даже островных людей с севера, которые молились своим богам и выглядели свирепо в своих меховых одеждах. Верь во что хочешь — но не мешай никому жить! — вот те слова императора, которые люди передавали из уст в уста и запомнили, как молитву Создателю. Империя Альгиса процветала, и конечно же — вызывала зависть и злобу у соседей, которые время от времени пытались попробовать ее на прочность. О чем потом горько жалели, лишившись земель и большой части подданных, которые быстро становились подданными Императора Альгиса. Ну а он жил, и радовался жизни — все такой же молодой, стройный и прекрасный, Великий Император, о котором складывают песни». Цитата из учебника «Краткая история Империи Рось для первого класса начальной школы, введение в курс» Редакция Сенакра при содействии Академии Наук Роси. Второе издание, тираж две тысячи экземпляров. Издательство «Императорский дом знаний» Конец книги