Парень коротко кивает, передает повод Скарле. Потом шагает к своему собрату, что-то говорит, берет у него из руки повод и подводит коня Барбаре. Обе женщины молча, не тратя лишних слов ласточками влетают в потертые кожаные седла, и с места берут галопом. Лошади только что пришли из Степи, от них несет конским потом, и явно устали — но тут скакать всего ничего, минут десять, ну может чуть больше! Если им только дадут уйти. Но дадут! Не успеют! Ведь у сопровождающих нет лошадей, а бегом даже под снадобьем не догонишь всадника. Ну…наверное не догонишь. Нет, не дали уйти. Тут же из-за юрт вылетает отряд из дюжины всадников и с гиканьем, свистом бросает за беглянками. Нет, не за ними — они скачут слева, обходя по дуге с явной целью отжать к реке. Как, в общем-то, Скарла и предполагала. У нее похолодело в животе и почему-то остро, болезненно заныл коренной зуб. Похоже, что они попались… Лошади догоняющих не только свежие, они еще и явно более резвые — выше, с более длинными ногами. Ясно, что имперские лошади. Такие долго не живут, но зато скачут гораздо быстрее — вот как сейчас, к примеру. Легко обошли слева, и зажали у реки там, где еще недавно стояли катапульты, стрелявшие по замку здоровенными глыбами. Несколько дней назад обитатели замка сделали вылазку и сожгли все эти механизмы — теперь чуть поодаль катапульты сделают заново — пока что навезли бревен и досок, скоро имперские мастера будут сооружать новые метательные штуковины. Проклятые предатели! Оглянулась…и снова похолодела — сзади их тоже зажали. Теперь ни вперед, ни назад — только в реку. Но лучше уж погибнуть в бою, чем оказаться в реке — речные твари будут объедать живьем, по кусочкам, вгрызаясь во внутренности прогрызая норы в мышцах. Известное дело, от одной мысли о купании в реке тут же пробирает дрожь. Спешились, отпустили лошадей — дрожащих, задыхающихся. Похоже, что им и так досталось в отряде разведчиков, ну и Скарла добавила безумной скачкой. Хлопнула по заду одной лошади, другой — и обе помчались по степи, возвращаясь к своим хозяевам. Обещала ведь вернуть! — Ну что, тетушка, теперь нарушила? — смеется Салан, и стоящие рядом парни хохочут, будто он сейчас отмочил великолепную, искрометную шутку. Скарла ничего смешного в «шутке» не увидела, потому промолчала и только посмотрела на Барбару — как всегда спокойную, даже равнодушную. Странная это получилась помесь — шаманка-лекарица и убийца, с детства воспитываемая в духе самоотречения ради одного, единственного деяния — убийства людей. Что в ней осталось от прежней Барби? От той, что сумела уничтожить целый Клан, изрубив более двухсот человек? Сможет ли она? Но додумать ей не дали. Свистнул аркан, опускаясь на плечи Скарлы, и она едва успела среагировать, разрубая его в воздухе — под радостный смех идиотов-телохранителей. Они сейчас были похожи на умственно отсталых детей, которые выросли, но до сих пор не понимают что такое плохо, и что такое хорошо. И забавляет их все на свете — в том числе убийства и пытки. — Хорошо, тетушка! А еще?! Ну-ка?! — хохочет Салан, и на Скарлу летит ловчая сеть с широкими ячеями, которая опутывает жертву без всякой надежды выбраться. Но старуха ловко уклоняется, откатываясь в сторону, чем снова вызывает смех этих парней. Боковым зрением Скарла видит, как отбивает сети Барбара, как летит на нее сеть, как в девушку целятся из лука и она небрежно отмахиваясь отбивает стрелы — даже не позволив амулету защиты задействовать свои способности. А потом смех весь заканчивается. Барбара бросается вперед, с места, одним прыжком преодолевая расстояние до своих обидчиков. И льется кровь. То, что Скарла видела до этого на поединках с участием Барби — не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Возможно потому, что до этой минуты у прирожденной убийцы не было ни одного настоящего противника, такого, на котором можно было бы показать все свои умения, всю свою ловкость. Что ни говори, но в Степи никогда не было культа фехтования. Вот стрельба из лука — это, да. Или ловля веревкой. Или скрытное преследование врага — с тем, чтобы всадить стрелу ему в затылок. А вот так, чтобы вихрь стальных клинков…зачем? Стрела — она все-таки надежнее. Стройная фигурка причудливо извивалась в этом стальном вихре, клинки врагов рубили пустоту, вместо того, чтобы впиться в плоть и выпустить фонтаны горячей крови. Сталь вибрировала от разочарования, клинки выли, свистели, гудели, сталкиваясь друг с другом в желании поскорее добраться до цели и со сталью двух коротких мечей этой демоницы. Но никак не могли напиться этой пахучей красной жидкости, не получалось, да и все тут! В первые же секунды боя упали двое парней, все еще улыбаясь, но будучи мертвее мертвых. Одному меч Барбары вскрыл сонную артерию, другому — бедренную. Парни продолжали биться, даже не почувствовав боли, а когда давление крови упало и мозг стал отключаться — так и не поняли, что отправляются на новое перерождение. Следом Барби свалила высоченного парня, самого высокого из всей этой компании — он был невероятно, фантастически силен, но двигался медленнее других. И за то поплатился. Меч девушки со скрежетом и хрустом прошелся по его глазницам, прорубив череп до самого мозга. Не зря имперцы носят шлемы, ох, не зря! Степняки размахивали своими мечами с невероятной скоростью, но Барби все равно была быстрее, и самое главное — она великолепно фехтовала. Большинство ударов она пропускала мимо себя, сберегая свои клинки — уклонялась, постоянно двигаясь, перетекая из стойки в стойку, исполняя совершенно немыслимые для обычного человека повороты и нырки. Но иногда ей все-таки проходилось ловить чужой меч на клинок своего — когда не было никакого иного выхода. И вот тогда в воздухе раздавалось — «Клаш! Дзззввв…» Трое упали практически одновременно, и одному Барби умудрилась напрочь отсечь голову — та покатилась, все еще продолжая идиотически улыбаться. И Скарла вдруг с омерзением заметила, что отрубленная голова пару раз моргнула, а потом уставилась на нее взглядом совершенно живых глаз. Отсеченная голова смотрела взглядом будто бы с того света, и Скарла не выдержала — пнула, откидывая проклятую башку прямо в реку. И тут же вокруг головы вскипела вода — собравшиеся у берега твари бросились жадно обгладывать доставшуюся им сладкую добычу. Скарла как-то отстраненно вдруг подумала — откуда их сейчас столько набежало? Или они умудряются чуять пролитую на земле кровь? А может каким-то другим способом узнают о том, что рядом с ними сейчас на землю падает вкусная плоть? Кстати, тот, чья голова — это Салан. Доулыбался, доумничался! Не надо было их останавливать! Скарла даже и не пробовала влезть в эту смертельную круговерть. Точно не ее уровень фехтования. Даже по молодости она бы сто раз подумала, прежде чем начать этот танец, а уж теперь…нет, дорогие…без нее как-нибудь! Вот добить, чтобы не мучился — это запросто! И она вогнала меч в грудь одного из степняков, который лежал на земле с отрубленными руками (и как эдак умудрилась, демоница ты эдакая?!), и слишком медленно отправлялся на тот свет. А потом рубанула по шее парня, стоящего к ней спиной. Тот уже шатался, но меч в руке все еще держал и норовил заехать им по спине Барбары. Чисто отрубить голову не получилось — парень высокий, а Скарла низенькая, но затылок он ему хорошенько распахала. Свалился, как травка под лезвием косы. Вот это другое дело! Так-то можно воевать! Барби их рубит, Скарла добивает! Веселее дело пошло! Когда Скарла вонзила меч в грудь последнего из тех, кто их остановил, и подняла взгляд…она едва не вздрогнула. Барбара была настолько залита кровью, что совершенно нельзя было распознать черты лица. Одежда висела лохмотьями, прорубленная в нескольких местах, а с кровавой маски лица спокойно и как-то даже безучастно взирали на мир два прекрасных фиолетовых глаза. Скарла даже поежилась. Что за существо выглядывает из этой девчонки? Что из нее сделали? И что было бы, если бы она не безропотно подчинялась Скарле и Альгису? — Ты в порядке? — спросила Скарла, заметив, что Барбара едва заметно покачнулась — Иди…ехать можешь? — Могу — бесстрастно сказала Барбара, и вставив мечи в ножны на поясе шагнула к лошадям преследователей — кони спокойно паслись неподалеку, и наплевать им было на звон мечей, на стоны и хрипы умирающих. У реки травка росла погуще, так что коняги сейчас с наслаждением набивали свои голодные утробы. Барбара одним движением взлетала в седло, слегка покачнулась (Скарла с беспокойством смотрела на ее действия), и ударив лошадь пятками под брюхо устремилась вперед, к замку, до которого оставалось уже совсем немного. Скарла отстала от нее всего на пару секунд — взлетела в седло соседней лошади и припустила следом. Черная громада замка, нависшего над головой, наверное впервые заставила Скарлу воспринять его как родной дом, а не как место не очень-то желанного обитания. Она вдруг осознала, что другого дома у нее нет, и скорее всего никогда не будет. Именно дома, а не узилища, как она привыкла об этом думать. Степь давно уже стала ей чужой, а вот замок…замок так и не был родным. До этой минуты. По стенам замка ходили вооруженные люди, ров заполнен водой, искореженные ворота завалены обломками глыб-снарядов и едва не слетели с петель. Скорее всего, изнутри их подпирала мощная баррикада. — Эй, на стенах! — закричала Скарла своим зычным, и одновременно сварливо-ехидным голосом — Хватит там ходить, трясти своими погаными отростками! Забирайте нас к себе! И побыстрее! — Щас болт из арбалета пущу, тогда узнаешь — чем мы тут трясем! — так же зычно и ехидно откликнулся мужчина в блестящей кирасе и шлеме на голове — Чего надо? Идите к своим, пока тут и не остались! Чертовы дикари… Последнее он произнес тише, но Скарла его услышала: — Сам дикарь! Войду в замок — я тебе морду разобью, идиот! Зови Альгиса! Или Кендала! Скажи — Скарла приехала! И Барбара! И побыстрее, олух — за нами погоня! От лагеря Орды и правда тянулся шлейф пыли — к замку мчались не менее чем полсотни всадников. — Скарла? — воскликнул кто-то за спиной стражника, и мужчина в броне выглянув со стены довольно крякнул — Хе! Точно, она! Быстро, к господину Главе! Скажите — Скарла здесь! Эй, Скарла, по веревке подняться сможешь? Щас только так! Ворота разбили! Эй, а что с твоим спутником? Скарла оглянулась — Барбару шатало в седле, и она едва удерживалась, чтобы не упасть. Потом легла на луку седла и в этой позе застыла. Скарла досадливо поморщилась, и завопила что есть силы: — Ослы вы тупые! Быстрее! Веревки бросайте! Щас нас тут порубят на куски! Ранена она! Скорее, пока не померла! Ленивые псы! Быстрее! Скарла соскочила с лошади, подбежала к жеребцу Барбары, стащила девушку на землю. Барби дышала, хотя и прерывисто, но глубоко, и вроде как в груди у нее не клокотало. Скарла боялась, что пробито легкое, и пока сейчас возятся с веревками, девушка все-таки помрет. В замке ей точно не дадут умереть! Один раз Альгис ее уже спас, спасет и в этот раз. Ров возле ворот был завален обломками подъемного моста и кусками каменных снарядов, так что подойти к самим воротам не составляло большого труда. Если, конечно, ты не тащишь на себе потерявшую сознание тяжеленную девицу. Скарле пришлось снять с нее мечи, кинжалы, ножи — и все это богатство бросить на землю. Уж чего-чего, а такого железа в замке полным-полно, а Скарле легче будет тащить. Она оглянулась — пылевой шлейф уже был ближе, и стали видны (и слышны) всадники, которые держали в руках дальнобойные степные луки и явно собирались стрелять. Запретив себе оглядываться (только жути нагонять!), Скарла на полусогнутых ногах продолжала бежать к стене, если можно было назвать бегом ковыляние по корявым глыбам, которые ко всему прочему норовили провернуться под ногой и сбросить хозяйку этой самой ноги и ее груз в воду рва, кишащую мерзкими зубастыми тварями. Вода-то набирается из реки, так что тварей здесь более чем достаточно. Веревки пали рядом как раз в тот момент, когда Скарла, задыхаясь, опустила свою ношу на землю. Ей было уже не до преследователей — что будет, то и будет. Пришпилят ее стрелой — значит так тому и быть. Слишком устала, чтобы об этом думать. Схватила одну веревку, обвязала ее вокруг пояса Барбары так, чтобы при вытягивании той не переломили позвоночник. Крикнула, придержала девушку, когда она начала подниматься, и стала прилаживать веревку к своей талии. Затянула узел, дернула за веревку, и тут же медленно поползла вверх, глядя в макушку бесчувственной Барби. И поняла причину такого дерьмового самочувствия Барбары. Девушку все-таки зацепили — глубокая, сочащаяся кровью рана на голове. Сердце сразу заныло, задергалось, будто его сжали сильной ладонью. Она как-то уже и привыкла к девице…ну кто ей Барби? Бывшая убийца, едва не уничтожившая и Альгиса, и ее саму! Инструмент, меч в руках умелого человека! А вот поди ж ты…они столько вместе пережили, столько прошли, что уже и не чужая, уже своя. И очень не хочется, чтобы от нее осталась только пустая оболочка, гниющая в земле на радость червям. Свиста стрелы она не услышала. Только удар в спину, такой, будто ее хорошенько приложили булыжником. Скарла охнула, но боли не почувствовала, только с сожалением и даже облегчением подумала, глядя на вылезший из грудины наконечник стрелы: «Ну, вот и все…жаль. Так хотелось еще пожить!» И сознание ее погасло. * * * — Быстрее! Быстрее! Ну что вы как сонные мухи?! Кто свалится в воду — там и останется! Нарочно отпихну на поживу речным тварям! Ну что за неуклюжие олухи?! Быстрее, демоны вас задери! Огромная баржа была полна людей — латники, одетые в полную броню согласно Уложению, лучники в кольчугах, на каждом из которых висело по два колчана, полные стрел (двадцать в каждом, комплект!), — все шумели, ругались, толкались и еще больше шумели. И каждый норовил как можно быстрее выбраться на сушу по наведенным заранее подготовленным сходням. На соседней барже — всадники в латах. Гвардия, несколько сотен бойцов. Эти выгружались спокойнее, без мата и криков командира подразделения. Оно и понятно — это дворяне, во время войны дуэли запрещены, но ведь война не вечна! Так что если начнешь орать и оскорблять — можешь дожить и до Вызова. Барж тридцать штук, и выгрузка такого количества людей была эпическим зрелищем. А кони? Тут вообще творилось нечто невообразимое. Две лошади взбесились, вырвались из рук конюхов и каким-то образом умудрились перескочить через высокие борта баржи — в броне, как и были. И оказались в воде, где теперь жалобно ржали, заживо поедаемые мерзкими хищными тварями. Минута — и головы лошадей скрылись под водой, в кровавой пене. Командующий армией наблюдал за всем этим с берега, с коня — тусклый, мрачный, как туча. Они еще не успели высадиться, а по дороге уже потеряли около пятидесяти человек. Кто-то умудрился протащить с собой спиртное, и рухнул за борт, пытаясь справить нужду. Несколько человек погибли в драках, неизбежных при такой скученности людей во время длительного путешествия. Несколько человек умерли от болезней, и командующий молился всем богам, чтобы это были не заразные болезни. А впереди еще битва, да не одна… Но вначале нужно войти в замок. И сделать то, что он должен. И вряд ли кто-то сможет ему помешать — с ним полсотни имперских боевых магов, каждый из которых по силе превосходит любого шамана, и даже десяток шаманов. Успех обеспечен, в этом командующий был уверен. Вот только почему на душе так темно и тоскливо? Откуда это предчувствие беды? Кони. Это погибшие кони навели на дурные мысли. Командующий очень любил лошадей, и вот такая страшная смерть… Да, надо выбросить такие мысли из головы и заняться делом. И все будет хорошо! Глава 23 — Эй, на стене! Кто старший?! Я посмотрел вниз. Говорил мужчина, одетый в богатый камзол, украшенный золотой вышивкой. На шее — две золотые цепи в палец толщиной, на каждой — что-то вроде медальона. Помню, что эти медальоны должны показывать статус командующего. Выдаются самим Императором, и если кто-то наденет такие штуки без должных оснований — ему сразу кирдык. Мол, узурпатор! Ну…это как если бы солдат надел маршальские погоны и в них отправился щеголять по плацу. Убить бы не убили, но накостыляли — точно. И закатали в дурку. Но тут время иное, нравы строгие — башку с плеч долой, и всех делов. В принципе вполне себе эффективный способ руководства. — Я старший! — говорю спокойно и с долей издевки. Ну, сейчас начнется… — А кто спрашивает? Представьтесь! — Я командующий армией генерал Сехн! — голос мужчины стал резким и металлическим. Начальник же, а то ж! А тут какой-то щенок его допрашивает! Бастардская морда… Впрочем — тут я не прав. Скорее всего, о моем бастардстве он и не догадывается. Для него я просто наглый провинциальный щенок из захудалого Клана. И меня надо поставить на место. Вот только на какое? То место, которое они приготовили, мне очень не нравится. — Перед вами Глава Клана Конто Альгис Моран Конто. Слушаю, генерал! — Немедленно откройте ворота и впустите наш отряд! — командует генерал, глядя на меня снизу, как лиса на ворону с сыром. Смотрю на сопровождающий его отряд. Человек двести гвардейцев в латах и на закованных в металл лошадях. Еще человек двадцать в темной форме…хмм…похоже что это боевые маги. Видел я их в столице. Красивая форма, похожа…хмм…на форму Штирлица. Грех говорить, но гестаповская форма была красивой. Ее, помнится, какой-то известный дизайнер разрабатывал. Так вот эти типы все как один похожи на гестаповцев в их черной форме. Только фуражек нет — все в темных широкополых шляпах наподобие тех, что носили путешественники. Ну и плащи за спиной — зацеплены за шею. Как раз на коне укрыться от дождя или солнца. Кстати, сезон дождей уже на носу — вчера неплохо ливануло с самого утра. А скоро так польет…как и положено. Интересно, что тогда будет делать Орда? Хлюпать возле замка, пытаясь под дождем забраться на стены? Так сложновато, под дождем-то… — А зачем нам тут ваш отряд? — нарочито-недоуменно спрашиваю я, отмечая, как перестали тихонько переговариваться «гестаповцы». Хмм…а ведь это не боевые маги! Это же инквизиция! Вот я дурак…это они приехали скверну выжигать. То есть надо понимать — меня, несчастного. Каленым железом! — Открывай, щенок! Иначе мы возьмем приступом твою жалкую халупу! — уже рычит генерал, и мне делается смешно: ну где твой ум?! А как ты теперь войдешь, если оскорбляешь хозяина замка?! Как ты вообще смеешь оскорблять хозяина замка, Главу Клана?! Да кто ты такой вообще?! И халупой мой замок никак нельзя назвать. Вот щас прямо-таки обидно было!