Небесного; алмазные врата Запрещено мне открывать; на страже С копьем своим стоит здесь крепко Смерть И не страшится никого: не может Никто живущий ей противостать. Но для чего мне исполнять веленья, Того, чью ненависть ко мне я знаю, Которым я низвергнута позорно Сюда, в глубокий, мрачный этот Тартар, Чтоб службу ненавистную нести? Я, небожитель, порожденье Неба, Должна здесь в вечной скорби изнывать, Средь ужасов и воплей непрестанных Детей моих, что недра жрут мои! Ты мой отец, ты мой творец единый, Обязана тебе я бытием! Кому ж, как не тебе, повиноваться? За кем идти мне, как не за тобой? Меня ты скоро выведешь отсюда В тот новый мир, ко свету и блаженству; Там буду я опять среди богов В отраде жить, там буду одесную Тебя, отец, царить в довольстве полном, Как дочь твоя любимая, вовек!» Слова промолвив эти, ключ проклятый, Орудье наших бед, она взяла И поползла, крутя свой хвост громадный, К вратам и с силой быстро подняла Решетку вверх, висевшую пред ними, Которой не могли бы без нее Стигийские все силы сдвинуть с места. Затем в замочной скважине она Вращает ключ запутанный и сложный, — И сразу все запоры и засовы, Железные и каменные массы Свободно раздвигаются. И вмиг С ужасной силой и жестоким скрипом Раскрылись настежь адовы врата, И гром такой произвело вращенье Их на петлях, что задрожал Эреб[58] До глубины. Итак, она открыла Врата, но силы не было у ней, Чтоб их закрыть: они так и остались Раскрытыми, и вход был так широк, Что чрез него пройти могло бы войско, Свои знамена пышно распустив, С конями, колесницами, свободно Строй развернув. Зиял их страшный зев, Подобно горну, черный дым и пламя Столбом зловещим красным изрыгая. И вот открылись сразу перед ней Все тайны древней бездны океана Безмерного, без света, без пределов, Где высота, длина, и ширина, И время, и пространство – не у места, Где древняя лишь Ночь и с ней Хаос[59], Как предки стародавние природы, Анархию поддерживают вечно, Где распри бесконечные шумят И вечное царит во всем смятенье. Жар, холод, сухость, сырость – все четыре Отважные борца за власть здесь спорят, Неся свои все атомы в борьбу, Которые, по партиям сбираясь, По племенам своим распределись, Легко вооруженные иль в латах, То острые, то нежные, то быстры, То медленны, – кишат там без числа, Подобные песчинкам жаркой почвы