– Ты думаешь, что это ее мать отправила вампиров похитить тебя? – Он остановился, что-то промелькнуло на его лице, будто его осенило. – Она знала, что ты убежишь после того, как я выберу ее дочь, она знала, где находилось твое общежитие, из которого тебя и забрали вампиры. Она… В зале раздался леденящий душу крик, и мы повернулись на звук. О нет. С потолка в зал опустилось около сотни фигур в черном. В нос ударил запах. Медь. Кровь. Смерть. Вампиры. В зале начался хаос, группа безопасности, расставленная по периметру здания, начала стягиваться к центру, туда, где находился альфа, чтобы окружить его. Сойер сорвал с себя смокинг, а затем его рубашка начала трещать по швам. Я моргнула, а когда открыла глаза, передо мной стоял гигантский серый волк. Никогда не видела, чтобы он так быстро превращался. – Мама! – Я огляделась, пытаясь отыскать родителей. Все происходило очень быстро. Они только начали обращаться, они не были бойцами. Я не была уверена, что они способны себя защитить. Мы с Сойером двигались как единое целое. Если я поворачивала налево, он поворачивал вместе со мной. Пока я бежала сквозь толпу кричащих и испуганных гостей, его мех прижимался к моей ноге. Я добралась до мамы, она оказалась за стеной из охраны, сформировавшейся вокруг Курта Хадсона. Телохранители встали перед нами, пока вампиры медленно пробирались к нам в дальней части комнаты. Они отбросили нескольких волков со своего пути, но пока не ввязывались в драку. – Спрячьтесь за мной, – сказала я родителям. – Дорогая… – Спрячьтесь за мной! – прорычала я, мои глаза стали желтыми, пока волчица била мне в грудь словно в барабан. Она хотела выбраться наружу, хотела вытереть пол этими ублюдками, но я пыталась ее успокоить. Раскрыть себя не только как волка-Паладина, но и как вервольфа с «расколотой» трансформацией, означало подвергнуть себя опасности. Но если кто-нибудь пострадает, и я не смогу это предотвратить? – Пока оставайся человеком. Давай посмотрим, как пойдет дальше, – сказал Сойер, считав мои эмоции, и я вздохнула с облегчением от того, что услышала его. Он прав. Они пока не нападали, они могли быть здесь, чтобы передать послание. Хотя сотня вампиров, отправленных на помолвку сына альфы, уже само по себе – послание. Я узнала их предводителя – женщину, которая работала непосредственно под командованием королевы. Впервые я увидела ее той ночью, когда они напали на нас с Сойером и Юджином в его квартире, а потом еще раз – когда меня похитили. Это была уродливая угрюмая сука со вздернутой губой. – У королевы для тебя послание, – сказала она Курту, стоявшему за охранниками; мы находились между ними и стеной за нашими спинами. Она ухмыльнулась. – Око за око. Я нахмурилась, пытаясь сообразить, что это значило, когда Курт развернулся, в его глазах читалась паника. Он взглянул на волка Сойера и закричал. Затем все происходило как в замедленной съемке. Курт бросился к серому волку Сойера, пока я медленно разворачивалась, чтобы посмотреть на своего мужчину. Когда увидела красную точку от снайперской винтовки на груди его волка, я задрожала. Я рванула вперед, чтобы закрыть его своим телом, но было слишком поздно. Звук выстрела прорезал воздух, эхом отражаясь от стен. На полу показалась кровь, и мои ноги подкосились, я бросилась вперед и подхватила альфу. Курт покачнулся у меня в руках, и из его рта брызнула кровь, когда мы оба рухнули на пол. Они застрелили альфу. Они пытались убить Сойера, но его отец… мне хотелось зарыдать. В зале разразилась война, пространство заполнили звуки битвы, рычание и крики, но все, что я могла делать, это смотреть в глубокие голубые глаза Курта, пока он улыбался мне. Из его рта вытекла тонкая струйка крови, стекая по щеке. – Нет! – Сойер обратился в человеческую форму и рухнул на колени возле меня. – Папа! – Вызовите доктора! – проорал Юджин. Доктор не смог бы помочь, как не смогло бы и исцеление, на которое были способны вервольфы. Я поняла это по количеству крови, растекающейся по моим бедрам, пока его тело лежало, раскинувшись у меня на коленях. Слишком поздно. Он подставился под пулю, предназначенную для его сына, и за это я навсегда останусь ему благодарной. Главный зал огласили душераздирающие крики миссис Хадсон, когда она упала на пол возле мужа. Он протянул к ней руку, задыхаясь. – Я не любил тебя поначалу, – признался он, и мы все затаили дыхание. – Но вскоре полюбил тебя очень сильно, моя прекрасная любовь. Она рыдала, вцепившись в его руку и раскачиваясь взад-вперед. По моим щекам катились слезы. Вот бы здесь оказалась Астра, но времени на это не было. У нас кончилось время. Курт посмотрел на сына. Губы Сойера были поджаты, но его лицо не выражало никаких эмоций. Он находился в шоке, я ощущала это через нашу связь, он не мог поверить, что это происходит. – Мой сын. – Из его груди вырвался хрип, и Сойер издал подавленный стон. – Я так тобой горжусь. – Курт сделал глубокий мокрый вдох. – Ты будешь в десять раз лучшим альфой, чем я. Особенно с Деми рядом. – Он перевел на меня взгляд, и я сжала его протянутую руку. Его глаза сделались стеклянными, когда он начал блуждать взглядом по комнате. Я подумала, что он, возможно, умирает, но затем его взгляд остановился на заплаканном лице моей матери. – Кора, – прошептал он. Мама упала на колени, втискиваясь в пространство между мной и Сойером, и взяла лицо Курта в ладони. – Прости меня за то, как я с тобой обошлась, – сказала она, глядя ему в глаза. – Мне нужно было быть честной с самого начала и ни за что не принимать участие в выборе пары. Он кивнул, высвобождая руку из моей и проводя ею по бледной щеке моей мамы. – Прощена. – Он издал долгий хрипящий вдох, и больше не выдохнул. Его грудная клетка застыла и крик миссис Хадсон перерос в волчий вой, когда она трансформировалась. Черт побери. Он мертв. Отец Сойера, наш альфа. Мертв. – Снайпера сняли. Но они заблокировали нас здесь. – Раздался голос Юджина над нами, и я поняла, что он обращался к Сойеру. – Что нам делать, сэр? Он избегал смотреть на мертвое тело Курта, которое лежало у меня на коленях, перекрывая циркуляцию крови в моих ногах. «Сэр». Он только что назвал Сойера «сэром», потому что теперь тот стал альфой. Сойер встряхнулся и бросил взгляд на отца. – Сколько у нас стражей и как много нападающих? – Тридцать наших, прошедших подготовку, и восемьдесят или около того кровопийц. Две сотни гостей успели попасть внутрь до того, как дверь запечатали. Остальные на террасе, угощаются закусками, я полагаю. Сойер потер виски, когда зал наполнили крики. Наших гостей пожирали заживо. – Соберите женщин, детей и стариков в угол и поставьте двенадцать человек их защищать. Остальные отправятся со мной убивать кровососов. Ярость внутри меня стремительно поднялась, и я поняла, что не смогу пересидеть все это. – Нет. Возьми всю стражу с собой, а я защищу женщин и детей, – сказала я Сойеру, отрывая половину юбки своего русалочьего платья резким движением. Окровавленная ткань упала на пол, и я осталась в мини-платье и сверкающих стразами конверсах. – Деми, я… – Сойер, к черту скрывать, кто я такая. Люди умрут! – зарычала я. Я могла ловить пули и все же не сумела сделать это для его отца; мне придется жить с этим всю оставшуюся жизнь. Сойер знал, насколько сильной я была, знал, что я являлась нашим особым оружием, ему просто требовалось справиться с желанием обращаться со мной как с фарфоровой куклой. – Ладно, – выдохнул Сойер. – Но береги себя. Он встряхнулся, в считаные секунды превратившись в волка. Он посмотрел на меня. – Я не смогу жить без тебя. – Поняла, – сказала я, мое сердце разрывалось из-за его потери, когда я наконец выпустила волчицу. Это получилось легко как никогда. Она ждала. Когда прозрачная волчица выбралась из моего тела, я услышала десятки вскриков. Мамы, папы, миссис Хадсон и всех, кто еще смотрел на меня. Когда волчица обрела физическую форму, она подняла на меня глаза и кивнула. – Демон, – прошипел кто-то из толпы. – Паладин, – сказал другой. Я проигнорировала обоих и начала собирать женщин и детей, направляя их в угол зала, где умер альфа. Мои родители оттащили тело Курта к стене, где папа накрыл ему лицо своим пиджаком. – Женщины, дети и пожилые, все в тот угол, – Юджин указал туда, где стояла я, и я почувствовала, как пощипывает мою кожу, когда вампиры двинулись в нашу сторону. Не в этой жизни, кровососы. Я должна защитить этот угол, чтобы вся наша охрана освободилась и могла помочь Сойеру. Что-то холодное и твердое скользнуло мне в руку, и я подняла глаза, увидев Сейдж. На ее лице были заметны дорожки от слез, рыжие волосы выбились из тугого пучка. Ее дядя только что умер, и я знала, что ей очень больно, но она пребывала и в неистовом бешенстве. – Эти кровопийцы связались не с той семьей, – прорычала она. Я опустила взгляд на руку и улыбнулась, увидев серебряный кол, который она в нее вложила. В наш угол спешили женщины, дети и пожилые люди, а в это время перед нами разворачивалась кровавая битва. Моя волчица, со вздыбленной шерстью, держалась в авангарде.