— Спасибо, — Майя мягко улыбнулась. — и спокойной ночи, Алан. После недолгой прогулки Майя заглянула к возлюбленному. Он действительно спал. Не удержавшись, рыжеволосая нежно поцеловала актера и, свернувшись калачиком, устроилась у него под боком. Она знала, что если вдруг Горин проснется посреди ночи, ему будет намного спокойнее, если обнаружит девушку рядом. * * * В полдень следующего дня в кабинет Хаггарда постучали, тем самым дав ему возможность передохнуть от напряженной работы. — Да? — крикнул он, чтобы по ту сторону двери услышали. — Не помешаю? — спросил Андрей, войдя. — Нет, наоборот. С утра вожусь со счетами. Уже в глазах рябит от этих мелких циферок и буковок. Что им, бумаги жалко?! Проходи, садись. — Горин упал в мягкое кожаное кресло и устало потер глаза и переносицу. — Как себя чувствуешь? — Если быть честным, то прескверно… Я как будто… пустой… Последнее, что помню — момент когда твой гипнолог сел напротив и снял очки. Потом как провалился. А сегодня… странно все… Были длительные периоды в жизни, когда мне было все безразлично, но такой апатии, как сейчас, еще никогда не чувствовал. Где этот француз? Хочу поговорить с ним. — Боюсь, не получится. Он улетел утром. — Как улетел? — оторопел актер. — А как же я теперь?! Вот же гад! И где ты его только нашел? Педант окулярный… — выругался уже на русском, чего Алан не понял совсем. Андрей все сокрушался, а Хаггард с довольной миной наблюдал за другом. — Ну вот! А говоришь про апатию какую-то… Вон какие эмоции! — усмехнулся беловолосый и достал из ящика стола большой конверт. — Иди к черту, Алан! Мне, конечно, страшно правду узнать, но оставаться в неведении еще страшнее… — Тогда держи, — молодой мужчина протянул собеседнику конверт. — здесь полный анализ сеанса, заключение и подробные рекомендации. Этот француз, как ты выражаешься, очень уж дотошный. Почитай на досуге, весьма занимательно. Актер уставился на вытянутую руку. В глазах читался неподдельный страх. — И ты знаешь, что там написано? — Ага. — И что… скажешь? Чего ожидать? — Нет уж. Сам, дорогой. И постарайся успеть до двух часов. Майя наверняка будет искать тебя, когда освободится. — Точно! Как вчера все прошло? — Нормально все. Я сказал ей, что ты перенервничал и в тебя влили лошадиную дозу успокоительного. От него ты заснул как убитый — быстро и надолго. — Ничего не заподозрила? — Думаю, нет. Либо она превосходная актриса. Тяжело вздохнув, Горин несмело взял злосчастный конверт и молча вышел из кабинета. Всю дорогу до номера его терзали сомнения — стоило ли вообще читать содержимое. До этого жил себе и жил. Но с другой стороны… Не узнав правды, он не сможет двигаться дальше. Закрывшись в спальне, сел на кровать, а перед собой положил источник переживаний. — Просто открой и посмотри. Трус! Давай… Давай! Наконец решившись, актер вскрыл бумажный пакет и достал из него небольшую записную книжку. Это был дневник наблюдений. Лемье действительно описал все в мельчайших подробностях, начиная с самого знакомства с пациентом и заканчивая личными умозаключениями. И вот он, момент истины… Дрожащей рукой молодой человек открыл первую страницу и углубился в чтение… ГЛАВА 11 Около двух часов дня в своем кабинете Одри давала последние наставления своей пациентке. Завершающий этап прошел гладко и при надлежащем уходе за кожей на руке не должно было остаться ни пятнышка, ни бугорочка от былых повреждений. — Запомни! Руку не мочи, под солнцем не держи, не перегревай. Можно легонько промокнуть влажной мягкой тканью, сойдет и полотенце, но оно обязательно должно быть мягким. Вот тебе мазь, будешь наносить дважды в день где-то… пять дней, и еще три дня подержишь руку в покое. Потом посмотрим, что получится. — Понятно. — Да, и еще… Скоро образуется тонкая корочка. Ни в коем случае не снимай ее! Иначе все усилия насмарку. Она сойдет сама. Все понятно? — Понятно. — Если возникнут какие-то вопросы или что забеспокоит — сразу ко мне. — Понятно. — Ну тогда все, девочка. Отдыхай. Сегодня лучше поберечься. — Спасибо, Одри. Ты не представляешь, что делаешь для меня. — Я всего-лишь свою работу сделала. Энди благодари, милая. Это он всех на уши поставил. — Майя улыбнулась. — Тогда я пойду? — Да. И помни, полный покой! Покинув медицинский комплекс, актриса вновь решила прогуляться. Все ее мысли занимал только один человек. Девушка до конца не могла поверить в то, что с ней происходило. Любимый мужчина буквально на руках носит, боготворит, потакает малейшему ее капризу… Перечислять все те вещи, что он делал для нее и ради нее, можно было еще долгое время. Теперь Майю преследовал только один страх — потерять все то, что она нашла здесь, на острове. Ее уединение нарушили наглейшим образом, бесцеремонно подняв в воздух. — Вы что делаете?! — возмутилась актриса. — Немедленно поставьте меня на землю! — Приношу свои извинения, — бархатный голос сразу же успокоил. — но удержаться было невозможно. Я так соскучился по тебе… — Дурак, — прошептала девушка. — я же испугалась. — Зато мое появление получилось весьма эффектным, согласись. — выкрутился Андрей. — С тобой все хорошо? Алан сказал, что тебе нездоровилось. — Все в порядке, любимая. Я абсолютно здоров! — мужчина засмеялся и закружил актрису. Проводив актрису в номер, он неожиданно поцеловал ее на пороге. — Вечером… На террасе… — выдохнул в губы и, улыбнувшись, отступил. — Что? — переспросила застигнутая врасплох девушка. — Все узнаешь, просто жди, — с лучезарной улыбкой ответил брюнет и попятился в сторону своего номера. Покачав головой, рыжеволосая вошла в номер. Выждав, на всякий случай, несколько минут, пулей бросилась к платяному шкафу. Вещи одна за другой летели на кровать и мимо. Через четверть часа девушка вспомнила, что даже не спросила, к чему готовиться. “Что опять задумал? Как одеться? Ладно, сначала ванна, потом узнаю.” Решив так, Майя наполнила ванну и опустилась в ароматную воду на добрых полчаса, предусмотрительно замотав руку, чтобы на нее не попало ни капли влаги. Выйдя из ванной через час, актриса нашла в спальне на кровати коробку, перевязанную лентой. В узел был вплетен белый цветок поразительной красоты. Она видела такие возле хижины. Из крупного бутона торчал маленький бумажный листок. Рыжеволосая достала записку и пробежалась глазами по тексту. “Надень это. Буду ждать на террасе в 22:00. Люблю.” Девушка задумалась. Просияв, умчалась из спальни, но вскоре вернулась с уже наполненной узкой вазой. Высвободив цветок из узла, поставила его в воду и унесла в гостиную. Вернувшись обратно, начала медленно снимать ленту, смакуя сам процесс. И вот, крышка снята, девушка в ступоре. Придя в себя, достала из коробки восхитительное насыщенного сине-зеленого цвета платье. “Сюда отлично подойдут мои новые сандалии!” На место встречи Андрей пришел намного раньше назначенного времени. Сегодня он остановил свой выбор на строгой английской тройке угольно-черного цвета и ослепительно-белой рубашке с воротником-стоечкой. Вместо галстука юноша использовал шелковый шейный платок, специально подобранный в тон к платью. Никогда, ни перед одним свиданием он так не нервничал как сейчас. Даже сильные волнения в рабочие моменты не шли ни в какое сравнение. Закурил. Сделав одну затяжку, опомнился и спешно затушил сигарету. “Нет… Запах останется.” В сотый раз проверил сервировку стола. Ему снова показалось, что свечи стояли криво, салфетки лежали неровно и вообще все было не так. Снова и снова вышагивал туда-сюда и если бы не каменная кладка, уже давно бы вытоптал траншею. Еще эта дурацкая удавка на шее мешала дышать! Хорошо еще, что он выбрал платок вместо галстука. Их Андрей вообще на дух не переносил и повязывал крайне редко, если того требовали съемки. Тут актер уловил легкие, еле слышные шаги. Обернулся и застыл от увиденного. Перед ним стояла красавица. Он не прогадал с выбором платья. Догадывался, что любимой пойдет, но не представлял, насколько оно ее преобразит. Фасон «барышня-крестьянка» делал изящную фигурку еще более хрупкой и открывал жадному взору девичьи плечи. Тонкую талию стягивал плетеный пояс. Благодаря легкой струящейся ткани платье не выглядело объемным, а глубокий аквамарин выгодно подчеркивал огненную рыжину волос, распаляя в них еще больше пламени. Длинные стройные ноги почти до колен оплетали тонкие нити-ремешки «греческих» сандалий. Майя в свою очередь тоже замерла, не без интереса разглядывая кавалера. Стройное крепкое тело обтягивал строгий костюм, а удлиненный пиджак делал еще выше и без того высокого мужчину. Молодой человек прервал затянувшуюся паузу и жестом пригласил спутницу к столу. — Позволь поухаживать за тобой, — промолвил брюнет, когда Майя подошла к нему, и придержал для нее стул, а сам сел напротив.