— И как вам удавалось постоянно опережать нас на шаг? — спросил Джо. — А ты как думаешь? — Кто-то в наших рядах сообщал вам о наших действиях, не так ли? У вас было время переодеться в Меган перед тем, как мы пришли к вам на квартиру, вы покинули дом напротив жилья пожарного незадолго до того, как мы обнаружили ваше укрытие, и вы сбежали из дома Бекки за несколько минут до нашего появления. Хаммонд криво улыбнулся. — И кто это был? — поинтересовался Джо. — Смотри внимательнее, детектив. Когда сюда прибудут остальные, этот человек появится последним. — Он посмотрел за спину Джо. — К слову, об остальных… Он вдруг снова схватился за перила и развернулся всем телом. — Нет, стой! — в панике закричал Джо. — Сюда! — раздался голос за его спиной, и, обернувшись, он увидел Нихата и вооруженного офицера, за которыми следовали несколько других — они бежали через палубу на корму под проливным дождем. Джо повернулся и бросился к Хаммонду, пытаясь схватить его за руку, за ногу или хотя бы за одежду, чтобы остановить. Но было слишком поздно. Хаммонд уже наполовину перевалился через перила, прежде чем они с Джо встретились взглядами. А потом в одно мгновение рухнул вниз и скрылся из виду. Глава 62 Падение оказалось длиннее, чем он ожидал. Последний четкий образ, запечатлевшийся в мозгу Доминика, — это лицо детектива-сержанта, беспомощно смотрящего, как его цель обрушивается в воду и скрывается под поверхностью. За мгновение до соударения тело Доминика повернулось в воздухе, и он упал боком — ребра, шея и бедро приняли на себя всю силу удара, который вышиб воздух из легких. Все органы чувств испытали перегрузку, когда его поволокло вниз — как будто он угодил в челюсти акулы. Непроглядная темнота сбивала его с толку, кожа горела от удара об воду и от холода. Вода, ворвавшаяся в уши, временно оглушила его — пока громовые удары винта не сотрясли барабанные перепонки. Водяные вихри, созданные движением лопастей, швыряли и крутили его, точно в стиральной машине. Влево и вправо, вверх и вниз, вперед и назад — вода не хотела ни нести его дальше вперед, к винтам, ни отпустить. Она играла с ним, заперев в этом преддверии ада, и это ужаснуло его. Он закричал, и вода наполнила его легкие, обжигая изнутри, словно огонь. Это не должно было произойти вот так. В течение множества ночей, будучи не в состоянии уснуть, Доминик воображал, что случится, когда он бросится с парома; представлял момент между прыжком и падением, когда он, невесомый, будет находиться в воздухе, и какой покой это ему принесет. Потом он рисовал в воображении миг, когда достигнет воды, как течение увлечет его навстречу винтам — и спустя секунду все будет кончено. Он представлял, что Одри и Этьен ждут его по ту сторону, где семья наконец-то воссоединится… Но, к его разочарованию, то, что с ним происходило сейчас, ничуть не напоминало картины, нарисованные воображением, и Доминик понял, что совершил чудовищную ошибку. Он хотел, чтобы его смерть была мгновенной, а не такой. Задергав ушибленными при падении ногами и вытянув руки, чтобы ухватиться за что-то, чего не видел, собрав все оставшиеся силы, он боролся против неистовых течений и завихрений, отчаянно стараясь выплыть на поверхность, — но понятия не имел, в какой стороне она. И мощь водяных струй делала все его усилия тщетными. Вибрирующее громыхание двигателей делалось громче и громче, а ледяной холод безжалостно пронзал кожу, словно тысячи игл. Доминик уже ничего не видел — а потом вдруг ощутил, как его тянет все дальше и дальше под воду, глубже и глубже, и ноги неожиданно сделались невесомыми, точно перышко. Затем то же самое случилось с его рукой, и он перестал чувствовать, как она задевает его бок. Доминик осознал, что лопасти винтов режут его на части, отсекая одну конечность за другой. Он вспомнил те страдания, которые причинил шести людям из своего списка — каждому по очереди. Теперь он испытывал ту же боль, что и каждый из них, — только всю одновременно. Глава 63 Джо прошел мимо коллег по операции «Камера» и офицеров из подразделения экстренного реагирования полиции Кента, бегущих к корме парома. Шторм становился крепче, и его начало тошнить уже по-настоящему. Запершись в туалете на нижней палубе, он корчился в рвотных спазмах до тех пор, пока желудок не опустел окончательно. Вытерев рот туалетной бумагой, воспроизвел в памяти последние моменты Хаммонда, кадр за кадром, зная, что ничего не мог сделать, дабы предотвратить самоубийство. Расстояние между ними было слишком велико. Джо мысленно прикинул, как могли бы развиваться события, если б он все же сумел арестовать преступника. Хаммонд предстал бы перед судом, и его обоснования каждого из убийств оказались бы вынесены на широкую публику. Репутация причастных к делу сотрудников экстренных служб, которые, по всей вероятности, и совершили ошибки, приведшие к смерти Одри и Этьена Моро, была бы очернена. Число жизней, которые эти люди спасли за свою карьеру до случая с Одри и Этьеном, не имело бы никакого значения — все запомнили бы только мать и сына, которых эти люди погубили. Кое-кто, возможно, даже мог бы оправдать действия Хаммонда. Сама мысль об этом заставила Джо содрогнуться. Это несправедливо. Теперь, когда Хаммонд определенно мертв, его наследие содержалось в мобильном телефоне у Джо в руках. Он с некоторым опасением включил устройство и начал просматривать его содержимое — шесть видеороликов, каждый из которых длился примерно пятнадцать минут. В них Хаммонд смотрел прямо в камеру и объяснял причины, стоящие за каждым из убийств. У Джо не было времени, чтобы прослушать их все целиком, поэтому он проматывал их, схватывая главное. Закончив, Джо был уверен, как никогда в жизни: он не даст Хаммонду возможности произнести эти посмертные речи. Ни один из этих лицемерных, ханжеских обвинительных роликов не увидит света дня. Нельзя рисковать тем, что кто-то решит принять сторону Хаммонда. Джо сунул телефон обратно в карман и, услышав, как паром подает сигнал о приближении к причалу, неверной походкой начал подниматься обратно на верхнюю палубу, к своим коллегам. В течение всей своей карьеры он следовал букве закона, а сейчас впервые нарушил его — и это вызывало у него беспокойство. Однако он считал поступок правильным. * * * В письменных показаниях Джо не было ни единого упоминания о телефоне. Вместо этого он детально расписал, как пытался отговорить Хаммонда от самоубийства. Он также пропустил изрядную часть их диалога, тщательно выбирая те моменты, которые подчеркивали безумие Хаммонда. Однако точно знал, что следует сообщить о признании Хаммонда относительно помощи, которую тот получал от кого-то из числа детективов, и эти показания были без задержки переданы в отдел внутренних расследований. В тот вечер, покинув офис и добравшись до квартиры, Джо желал лишь оставить позади два последних дня, слившихся в сплошное пятно. Но он должен был как-то объяснить Мэтту свое отсутствие — и супруг действительно ждал его в гостиной. В первый час беседы по душам Джо вкратце рассказал потрясенному Мэтту о том, что случилось с Беккой и о событиях на борту парома. Однако не сказал ни слова о своей поездке в Лейтон-Баззард и о том, как он скрыл телефон Хаммонда. Их разговор завершился, когда Джо уже не мог держать глаза открытыми, и Мэтт помог ему добраться до постели. Под утро Джо неожиданно пробудился от чуткого сна. В памяти его звучали слова Хаммонда: «Смотри внимательнее, детектив. Когда сюда прибудут остальные, этот человек появится последним», — так он сказал про «крота» из рядов полиции. Хаммонд лгал себе относительно того, насколько жестоко он обращался с Одри, и того, что в ее смерти виноваты все, кроме него, — не были ли его слова о личности сообщника очередной ложью? Джо вспомнил момент, когда вернулся на корму, выйдя из туалета, и кто из участников операции «Камера» появился там последним. По его телу пробежала дрожь. Он выбрался из кровати и бегом поднялся по лестнице в гостиную. Виня свое измотанное состояние в том, что не додумался до этого раньше, достал из кармана джинсов телефон Хаммонда. Включив, просмотрел каждый видеоролик по очереди. Однако о сообщнике Хаммонда нигде не упоминалось. Джо проверил список звонков — Хаммонд звонил отсюда только на два номера. Первый вел на автоответчик Зои Эллис. Набрав второй, Джо услышал четыре гудка, потом трубку сняли — и он немедленно узнал этот голос. Глава 64 Припарковав у обочины машину Мэтта, Джо вышел наружу и ощутил прохладу, которой так не хватало Лондону вот уже много дней. Свет, падающий из круглосуточного кафе, озарял зловеще пустую дорогу. Он выждал пару минут, чтобы приготовиться к тому, что ждало его впереди. Джо знал, что должен был бы сделать: передать телефон начальству в качестве улики, как только он осознал, что помимо роликов в нем содержится и другое важное свидетельство. Но сейчас было уже слишком поздно. Он отчетливо помнил ужас, прозвучавший в голосе коллеги, ответившего на звонок с номера мертвеца. — Это Джо Рассел, — без малейших эмоций произнес Джо. — Предлагаю встретиться через час в кафе напротив станции «Скорой помощи» в Тернем-Грин, откуда был похищен Бёрджесс. Детектив-сержант Брайан Томпсон уже был на месте к тому моменту, как Джо вошел и сел за стол. — Откуда у вас телефон Доминика? — начал он, нервно покусывая губу. — Должно быть, он подбросил его в карман моей куртки, — солгал Джо. — Значит, вы не отрицаете, что знаете его? — А есть ли смысл? — спросил Брайан. Джо в свое время допрашивал достаточно подозреваемых, чтобы понять: перед ним сломленный человек. — Кто еще знает? — Никто — пока. — Почему? — Почему? Потому что мне нужно, чтобы вы сказали мне, что я ужасно ошибся и что есть совершенно разумная причина, почему вы перезванивались и переписывались с серийным убийцей. Брайан запустил пальцы в свои редеющие волосы, потом вытянул руки и положил их на стол перед собой. — Мы с Домом были друзьями, — ответил он. Джо покачал головой и открыл рот, собираясь что-то сказать. У него было множество вопросов, но он не знал, с чего начать. — То есть? — в конце концов спросил он. — Познакомились в середине девяностых, — тихо сказал Брайан. — Он стоял возле писсуара в общественном туалете в Сохо. Это было популярное место встреч для скрытых геев и мальчиков для съема. Тогда он был тощим пареньком… выглядел так, словно его нужно как следует покормить… и я предположил, что он на многое готов, чтобы получить деньги. Он попытался привлечь мое внимание, играя с собой. Я знал таких, как он, до этого арестовывал множество таких «Домиников». Потом он вдруг узнал во мне полицейского офицера — позже сказал мне, что я как-то раз читал в его школе лекцию о наркотиках. Он едва не сломал себе шею, пытаясь удрать оттуда, но я поймал его. Дом боялся, что я отведу его в участок, но я тогда не был на дежурстве и пришел в этот туалет не для того, чтобы арестовывать мальчиков-проституток и их клиентов. — Тогда зачем? Брайан посмотрел на Джо так, словно надеялся, что тот сам сделает выводы и ему не придется сознаваться. — Искали себе мальчика? — спросил Джо, и Брайан кивнул. — Черт! И что было дальше? — Пришли к обоюдному соглашению. Мы встречаемся, между нами происходит… всякое… потом я перевожу деньги, а он помалкивает. В обмен я представил его другим людям с похожими взглядами, с которыми был знаком… мы оба получали выгоду. — Какого рода «взглядами»? — Я представил его людям, которые… предпочитают, чтобы их партнеры были помоложе. — И сколько лет было Хаммонду? — Пятнадцать. Почти. — Господи, Брайан, вы состояли в кругу педофилов? — Брайан не решался поднять взгляд на Джо. — И сколько это продолжалось? — Два, может быть, три года. Потом Дом начал ходить в спортзал и качаться, и больше не пользовался спросом в этих кругах. Этот парень отличался от других мальчишек, у него были амбиции. Он нашел новых клиентов, которые платили ему во время учебы в университете, но мы все равно держали связь. А когда его мать упилась до смерти, я стал единственной точкой опоры в этой жизни, чем-то вроде отцовской фигуры. — Не обманывайте себя, — процедил Джо. — Отцовские фигуры не занимаются сексом с уязвимыми подростками. — Полагаю, вы правы, — с готовностью признал Брайан.