Глава 48 Джо было быстрее добраться до вокзала Юстон подземкой, чем получить разрешение взять служебную машину и объяснить, зачем она ему понадобилась. Он также сомневался, что сможет сейчас сесть за руль, потому что война между лекарствами и мигренью была в полном разгаре. Перед тем, как станет лучше, будет еще хуже. Хотя технически он ехал в Лейтон-Баззард не по делам полиции, но расследование касательно исчезновения Линзи все еще оставалось открытым — пусть и «висяком». Однако на то, что он бросает высокоприоритетное дело ради личного вопроса, посмотрели бы косо. И все же Джо это мало заботило. Когда дело доходило до поисков сестры, ничто не могло остановить его. Он проглотил еще одну таблетку и запрыгнул в поезд за несколько секунд до того, как тот отошел от платформы и медленно покатился по рельсам. Это было то же самое направление, по которому Джо много раз ездил в Милтон-Кинс — и проводил там час за часом, ища Линзи среди множества незнакомых людей. Он должен был доехать до Лейтон-Баззарда за полчаса, а там, как показывали карты, до полицейского участка было совсем недалеко пешком. Джо нашел в вагоне тихий уголок, прислонился головой к стене неработающего туалета, надел солнечные очки и закрыл глаза. С того момента как он получил телефонный звонок, все остальное в мире потеряло значение. И обещание, которое он дал Мэтту, и операция «Камера», и пять жертв уже совершенных убийств, и любые потенциальные жертвы. И, к стыду Джо, даже маленький Эван Уильямс. Сейчас распознавателя волновала только та часть его прошлого, с которой он никак не мог примириться. Детектив-сержант Венди Кларк сообщила ему, что останки девочки были найдены в подвале старого фермерского дома, который простоял заброшенным два десятилетия. Эксперты установили, что погибшей было от шести до десяти лет и что она, скорее всего, умерла в промежутке от двадцати до двадцати пяти лет назад. Крепко закрыв глаза, Джо созерцал обрывочные картины того дня, когда в последний раз видел Линзи живой. Та перебежала через школьную площадку для игр и скрылась в одноэтажном здании. Ходила в эту школу всего два дня и уже обзавелась подругами. Линзи не просто выбралась из своей оболочки — вылетела из нее и расколола на крошечные осколки, чтобы они никогда не собрались заново. Однако Джо был более сдержанным и оставался настороже. И это оказалось правильно. Землю, на которой стояла ферма, продали застройщику под возведение складов, и он направил команду бульдозеристов, чтобы очистить территорию. Только после обрушения крыши и стен здания был найден второй подвал, не обозначенный на чертежах владения. Внутри обнаружили скелет девочки и почти истлевшую одежду и обувь. Кларк предложила Джо возможность опознания одежды по фото, которые она скинет ему на электронную почту. Он настоял на том, чтобы увидеть все лично. Маленький городок располагался в двадцати минутах езды от того места, куда Джо и Линзи привезла мать. Их отец часто путешествовал по Мидлендс[33] — он работал механиком и специализировался на ремонте сельскохозяйственной техники, и потому — несмотря на то, что родом был из Ноттингема, — вполне возможно, знал кого-то из фермеров, живущих в Лейтон-Баззарде. Они могли забрать к себе Линзи, когда он привез ее к ним, — или помочь спрятать ее тело. Джо содрогнулся, когда подумал о том, что могло случиться с ней, оставшейся в одиночестве в темном подвале, и как долго могли длиться ее мучения. Он слышал истории о девочках, сидевших в заточении годами; некоторых мучители даже принуждали родить детей, прежде чем пленницам удавалось сбежать. Если удавалось. Или, может, отец со зла запер ее в этом подвале сам и просто позволил ей умереть… Неожиданно Джо осознал, что впервые после исчезновения Линзи рассматривает возможность ее смерти. Любой, кто знал эту историю, пришел бы к такому выводу еще годы назад. И на миг ему действительно захотелось, чтобы эта мертвая девочка оказалась Линзи, потому что это позволило бы ему начать двигаться дальше, не цепляясь больше за прошлое. Вопреки всему, Джо, должно быть, задремал, потому что рывком проснулся, когда динамики вагона объявили, что следующая станция — Лейтон-Баззард. Спустя четверть часа Венди Кларк уже указала ему на кресло, стоящее возле ее рабочего стола. — Вы не против, если я спрошу, почему вас так интересуют подобные случаи? — поинтересовалась она, зачесывая свои рыжие волосы назад и стягивая их в тугой хвост. — В примечании было сказано, что вы хотите знать обо всех делах, где смерть жертвы потенциально датируется двадцатью и более годами. — В то время пропала моя сестра, — ответил он. Кларк подняла брови, ожидая, что он продолжит, но Джо больше ничего не сказал, а вместо этого задал вопрос: — Причина смерти известна? Пока она пролистывала страницы в папке, Джо краем глаза заметил фотографию маленького скелета, лежащего на серебристом металлическом столе. Его желудок сжался, и он отвел глаза, сосредоточив взгляд на доске объявлений. Кларк, судя по всему, осознала, что именно он успел увидеть, и быстро прикрыла снимок другим листом бумаги. — Процедура экспертизы вам знакома; все это неофициально до тех пор, пока не открыто коронерское расследование, но на голове у нее — след от удара тупым предметом. Возможно, кувалдой или колотушкой. Ее ударили дважды, расколов череп. Это принесло Джо странное облегчение. Он надеялся, что, кем бы ни была бедная девочка — его сестрой или совершенно посторонней девчушкой, ей не пришлось сильно мучиться перед смертью, и ее страх был всего лишь мимолетным. — Могу я увидеть ее одежду? — спросил Джо. — Конечно. Кларк провела его в другую комнату, где офицер, ответственный за вещдоки, показал ему три запечатанных прозрачных пластиковых пакета, лежащих на столе; на них были наклеены бумажки с номерами. В первом лежала пара маленьких черных кед. Они были относительно целы, пролежав в подвале столько лет, и походили на те, что носила его сестра. Во втором лежали маленькие белые носки и желтые трусики-«недельки», на которых Джо с трудом различил название дня недели. Надпись гласила «вторник», а Линзи пропала в четверг. Это дало проблеск надежды. В третьем пакете лежала школьная форма — платье, судя по всему, темно-синего цвета. Но на Линзи не было формы. Она проучилась в новой школе недостаточно долго, чтобы мать успела сводить ее за покупками. Джо прислонился к столу, не зная, отчего пол вдруг поплыл под ногами — то ли от облегчения, то ли из-за слишком большого количества таблеток от мигрени. Он покачал головой, адресуясь к Кларк, и та улыбнулась — за обоих. Потом протянула ему бумажный платок, которым он промокнул глаза. Прежде чем сесть на обратный поезд до Лондона, Джо сдал образец ДНК и получил заверения, что результаты придут в течение ближайших трех дней. Но он уже знал ответ. Совпадения не будет, и дела Линзи и этой девочки останутся незакрытыми. К тому времени как поезд отъехал от вокзала Лейтон-Баззарда, в голове у него слегка прояснилось, и теперь он видел, какую большую глупость совершил по собственной воле. Он стыдился собственной тупости. Бросить самое высокоприоритетное в его карьере расследование на середине — это самое непрофессиональное, что он когда-либо совершал, и Джо был жестоко разочарован в себе. Он мог бы провести опознание по фотографиям одежды девочки, присланным на почту. Но вот уже в который раз поставил свою одержимость поисками сестры превыше всего… Когда речь шла о Линзи, его зрение сужалось до одной-единственной точки. Это был тот долгожданный звонок будильника, который ему требовался. Джо уже подверг риску свой брак, а теперь сделал то же самое со своей карьерой. Если он ничего не изменит сейчас, то и останется ни с чем, и это пугало его. Двадцать шесть лет погони за призраком были слишком долгим сроком. Он проверил свой телефон и увидел пропущенные сообщения от Нихата и Брайана, уведомлявших его о том, что он и так предполагал: квартира, где жил Доминик-Меган, теперь была пуста. Эксперты-криминалисты сейчас обшаривали эту квартиру дюйм за дюймом, но лидеры его команды в данный момент возвращались в офис. К одному сообщению была прикреплена фотография Доминика, которая была разослана всем полицейским офицерам еще до того, как Джо уехал в Лейтон-Баззард. Когда поезд доехал до Юстона, на экране замигал сигнал голосового сообщения. Джо нажал на воспроизведение. Сообщение от Нихата. — Джо, приятель, не знаю, где ты сейчас, но тебе, наверное, следует поскорее пересечься с нами в кабинете Уэбстер. Тут прибыл патрульный; он утверждает, что когда-то арестовывал человека по имени Доминик Хаммонд. Глава 49 Джо пробежал по коридорам офиса полиции и взмахнул электронной карточкой-пропуском, чтобы войти в штаб следствия. Когда двери открылись, он заметил, что в комнате определенно прибавилось детективов и вспомогательного персонала по сравнению с тем, сколько их было, когда он уходил. Временная перегородка была убрана, поэтому две комнаты стали одной большой. Воздух был влажным, в нем висел запах кофе и сэндвичей. Люминесцентные лампы наверху словно светили ярче, чем прежде, и этот свет грозил свести на нет весь эффект от таблеток против мигрени. Джо быстрым шагом направился в сторону кабинета Уэбстер — Брайан уже закрывал дверь. В самом кабинете на стуле устраивался офицер в форме. — Извините, я опоздал, — произнес Джо, едва дыша. — Я расследовал одну улику… Офицер представился как детектив-констебль Найджел Моррис, и Джо вспомнил: этот человек сегодня, несколько часов назад, оставил сообщение с просьбой к Бекке перезвонить ему. Джо забыл об этом сразу же, как только получил звонок относительно тела девочки. Моррис был высок и худощав, на его подбородке пробивалась темная щетина с проседью. Джо прикинул, что ему, должно быть, чуть меньше сорока лет, и он один из тех полицейских, которые предпочитают патрулировать улицы, а не сидеть в офисе и карабкаться по карьерной лестнице. Такие офицеры, как Найджел Моррис, составляли опорный стержень полицейских сил. — Вы сообщили нам, что, по вашему мнению, когда-то арестовывали именно того человека, которого мы разыскиваем; это так? — начала Уэбстер, подавшись вперед и глядя ему прямо в глаза. — Да, это было три года назад, вечером первого июня, — начал он. — Я запомнил эту дату, потому что был мой день рождения, но я не нашел никого, кто согласился бы поменяться со мною сменами. В общем, мы патрулировали район Шепердс-Буш, когда нас вызвали по поводу нарушения общественного порядка… — Он сделал паузу и достал из кармана потрепанный блокнот. — …На Стэнлейк-роуд. Женщине по имени Одри Моро досаждал ее бывший партнер. В некотором роде семейное насилие. Они стояли на улице перед ее квартирой, и ссора становилась все жарче. Я пытался успокоить его, а напарница занималась женщиной. Когда они зашли в дом, мужчина занервничал еще сильнее; он говорил мне, что она не позволяет ему увидеть его ребенка, и умолял меня помочь, но я ничего не мог сделать. Когда его бывшая наконец-то вышла, она несла в руках чемодан и забросила его в багажник машины. Напарница шла за ней, неся ребенка в детском автокресле, и помогла женщине пристегнуть его. Отец ребенка словно сошел с ума; он выкрикивал имя мальчика — Этьен, если я правильно помню. Затем ударил меня локтем в живот, а потом по яйцам, начал хватать автокресло и кричать во все горло. У напарницы не было выбора — она использовала перцовый баллончик, чтобы усмирить его. Он продолжал орать, размахивать руками и пытаться сопротивляться нам, так что пришлось применить силу и надеть на него наручники. Потом прибыл вызванный нами фургон, и буяна увезли. Но к тому времени его бывшая с ребенком уехали. — Значит, тогда на него завели дело? — Если только его не взяли за что-то другое — нет, потому что он так и не доехал до участка. У него оказалась какая-то жуткая аллергическая реакция на перец из баллончика: говорил, что не может дышать. Его отвезли в больницу Святой Марии, но в этот вечер случилась атака террористов в Хаммерсмите, когда эти чокнутые из ИГИЛ[34] стали кидаться на людей в торговом центре с ножами. Раненых тоже везли в больницу Святой Марии, и в суматохе Хаммонд сумел бесследно испариться. — Значит, он сбежал прежде, чем его успели внести в базу данных или допросить, — сказал Нихат. — Был ли выписан ордер на его арест? — Насколько я знаю, нет, — ответил Моррис. Нихат и Уэбстер переглянулись так, словно предвидели, какой проблемой это будет для полиции. — Моя напарница делала заметки, когда говорила с Моро. Можете спросить у нее непосредственно. — А кто она? — Сейчас работает у вас, в уголовном розыске. Бекка Винсент. Все трое уставились на него. — Бекка? — переспросил Нихат. — Да, это она помогла его бывшей сесть в машину, чтобы та могла уехать подальше. Джо почувствовал, как кровь отливает от лица. Глава 50 Быстрым шагом Бекка за пятнадцать минут дошла от станции подземки до своего дома, чтобы поскорее взять на себя заботу о своей больной дочери. Когда она приняла решение отключиться от работы и взять на себя куда более важную задачу, у нее словно тяжесть с плеч свалилась. Она наконец-то осознала готовность быть рядом со своей дочерью — так, как это никогда не было прежде. Неважно, потребуются ли дни, месяцы или даже годы на то, чтобы восстановить родственную связь. Если Бекка сможет уделить Мэйси столько же внимания и усилий, сколько уделяла своей карьере, особенно операции «Камера», половина битвы уже выиграна. Ее телефон снова зажужжал — должно быть, в шестой раз за эти часы. На экране высветилось имя Джо, но Бекка удержалась от того, чтобы ответить, — она не хотела разочаровывать его новостями о том, что выходит из расследования. Напишет попозже, вечером, после того как оценит ситуацию дома, и объяснит ему причины такого решения. Но она не станет за это извиняться — с извинениями покончено. Если она выбрала стать полноценной матерью, то жалеть не о чем. Теперь значение имеет только семья. Пришли еще два сообщения — одно от Джо, другое от Кирсти Наткинс, управляющей убежища для женщин, которое поддерживала Бекка. К нам только что пришла Эбигейл Джонсон — говорит, ее прислала ты — спасибо, — прочитала Бекка и медленно кивнула в знак удовлетворения. Похоже, Эбигейл нашла в себе силы уйти от Никки Пенна. Бекка надеялась, что теперь в мире будет меньше на одну женщину, которая закончит, как Эмма. Она проигнорировала рабочее сообщение от Джо и выключила свой телефон. Надеялась, что они и дальше будут общаться, и не только по работе. Ей пригодился бы такой друг, как он. Чувствуя, как колотится сердце, Бекка открыла дверь. Ее встретил звук телевизора, работающего на полную громкость: их глухая соседка, миссис Патель, смотрела вечерний выпуск телеобзоров. — Привет, — окликнула Бекка, вешая куртку на крючок вешалки. — Где все? Взгляд ее упал на три пары резиновых сапожек, стоящих на придверном коврике. Они принадлежали трем поколениям женщин семьи Винсент, таких же ярких и полных цвета, как эта обувь из резины и пластика, которую они надевали. Вместе они пережили трудности, которые могли бы разбить другие семьи на осколки. И грядущие перемены должны будут залечить ущерб, причиненный самой Беккой. Она взяла почту, лежащую на столике в прихожей, и просмотрела каждый конверт, дабы проверить, кому он адресован. Рекламную рассылку просто бросила в мусорную корзину. — Мам! — крикнула Бекка, гадая, куда все подевались и почему шторы в доме так плотно задернуты. — Почему здесь так темно?