— У тебя бьется сердце. — удивленно прошептала я, ощущая ритмичные быстрые толчки под левой ладонью. — Я бракованный вампир, ты забыла? — стиснув зубы, промычал мужчина. Я повела ладони к плечам, изучая рельеф широкого мускулистого торса. Капитан в удивлении склонил голову, и мне стало стыдно, осознав, что я увлеклась. Краснея и ругая себя на чем свет стоит, я положила свои ладони на его впалые щеки. Пальцами погладила скулы, и мужчина оцепенел от неожиданной ласки. Я легко подалась вперед, приближая свои губы к его губам. Мужчина едва заметно начал дрожать, а я, смутившись в последний момент, легко коснулась губами его щеки. Убедив себя, что на один поцелуй в щеку он не согласится, я провела дорожку из легких касаний губ до его подбородка. Это оказалось так волнующе и интригующе, что я вновь вернулась губами к его щеке, и оторопев от своей храбрости, нежно поцеловала его в уголок губ. Когда я опустила голову обратно на матрас, то застыла, жадно разглядывая Асфара. Я не могла отвести взгляд от его мужской, сильной красоты. Этот сильный подбородок, эта гладкая, упругая загорелая кожа, обаятельные глаза… Мужчина застыл каменным изваянием, плотно закрыв глаза. Осознав, что его больше не целуют, он нахмурился и недовольно заморгал, сбрасывая туман удовольствия. Буквально на мгновение я заметила удивление, но он быстро нахмурил брови. — Еще. — хрипло прошептал мужчина и я содрогнулась от его просьбы. Или приказа? Я обрела больше уверенности, и, вцепившись руками в его белоснежную рубашку, вновь потянулась к уголку его губ. Медленно, наслаждаясь, я успела поцеловать его трижды, прежде чем он незаметно повернул свою голову так, что мои губы соприкоснулись с его. У меня перехватило дыхание. Мужчина сделал робкое, нежное, почти невесомое движение губами, и я затрепетала, желая большего. Асфар перенес свой вес на правое предплечье, а левой ладонью погладил мою щеку. Его пальцы переместились на мою шею, нежными движениями поглаживая пылающую кожу. Мои веки закрылись сами по себе, позволяя со всей чувственностью отнестись к тому, что происходило сейчас. Его губы нежно соприкасались с моими, давая привыкнуть, насладиться и осознать, что мне чего-то не хватает. Не хватает его напора… То, как он нажимал на мои губы… Мне хотелось большего… Капитан сокрушал меня своей нежностью и осторожностью, и я не заметила, как сама приподняла голову с матраса, чтоб плотнее прижаться к его губам, чтобы первой усилить и углубить поцелуй. Уловив от меня отдачу и нетерпеливость, Асфар удовлетворенно зарычал и придавил меня своим весом, не позволяя ерзать. Мы потерялись в сумасшедшем поцелуе. Асфар жадно набрасывался на мои губы, а я тихо постанывала, изнывая от чудовищного желания, поселившегося внизу живота. Я металась на простынях, не понимая, что мне нужно сделать, чтобы усмирить это новое, голодное чувство. Мои руки хаотично цеплялись за его рубашку, перемещались на его плечи, царапая их даже через ткань, пальцы зарывались в его волосы, которые оказались на удивление мягкими, но плотными. Я растрепала его прическу, кожаный шнурок давно сполз куда-то вниз, и его волосы, длинною до плеч разметались в разные стороны, норовя попасть к нам в рот. — Я сейчас умру… Я не сразу сообразила, что эта жалобная реплика исходит от меня. Асфар до боли сжал мои плечи, и отпрянул, на пару секунд прекращая свои поцелуи. Он устало опустил свой лоб и к моему, тяжело дыша. Его взгляд был пристальным и тяжелым. Я захныкала, понимая, что достигла своего предела. Между ног стало нестерпимо жарко. Слезы выступили на глазах, я с мольбой вглядывалась в темные глаза вампира, не понимая, чего именно выпрашиваю у него. — Дьявол, я и так почти держусь… — прошипел Асфар, чуть отстраняясь от меня. — Ты сводишь меня с ума с того мгновения, как попросила притвориться твоим мужчиной. Его когти вырвались наружу, вспарывая матрас поверх моих рук. Шепчет ли он такие восхитительные слова своей Амине, когда приходит к ней спустить пар? Неужели я ревную… Эти мысли я быстро загнала в дальний угол. — Больше всего на свете я хочу, чтобы ты громко стонала мое имя, но мне нельзя срываться, ты заслуживаешь большего. — хрипло шептал капитан, зарываясь когтями в мои волосы. Я почти не понимала, о чем он говорит. Все мое окружение подружек считало, что удачно выскочить замуж — это предел мечтаний. Чего греха таить, я сама грезила о красивом, сильном и щедром спутнике жизни, чтоб у меня была крепкая семья и много детей, но сейчас мои желания ограничивались лишь тем, чтобы прожить подольше и не попасться на глаза Археону. Асфар нежно прикусил мне шею, и я вскрикнула, мечась на простынях. — Сильнее. — взмолилась я, сгорая в его сильных руках. — Черт, надеюсь, я не сорвусь… — жаркое дыхание мое ухо. Я не успела понять сказанных слов, как охнула оттого, что его ладонь накрыла мою грудь прямо через платье. Мужчина стал целовать мою шею, а его рука скользнула ниже и стала забираться под юбки. Мои колени сжались сами по себе, и я не увидела — почувствовала, как губы Асфара растягиваются в предвкушающей, ленивой улыбке. Это не было насмешкой, скорее торжеством, он предвкушал победу, будто голодный кот наконец добрался до молока… Его горячие пальцы прошлись по бедру, беспрепятственно минуя колени, накрыли самую пылающую часть тела и немного надавили. — Нет. — слово вырвалось само по себе, но я тут же о нем позабыла. Меня подбросило вверх от удовольствия, а спину выгнуло дугой. Асфар накрыл мой рот губами в тот момент, когда я застонала, сумев погасить громкий звук. Он ласкал меня прямо поверх кружев, я чувствовала, как там внизу все влажно и горячо. — Дьявол, какая же ты… — у Асфара вздрогнул кадык, скулы ходили ходуном. Он не договорил, сдерживая себя, и я приняла это за комплимент. От смущения кожа щек горела, а напряжение внутри живота нарастало. Я не понимала, что происходит, но по ощущениям это походило на то, что я вот-вот взорвусь. — Сейчас, потерпи немного птичка… — задыхаясь, хрипло выговаривал мужчина. — Сейчас все будет. Его пальцы стали ритмичнее и сильнее гладить меня там, и когда на меня обрушилось мощное и невероятное удовольствие, бегающее волнами по телу, я громко закричала прямо ему в рот. Он жадно пил мои стоны, кусая мои губы. И когда удовольствие начало стихать, резкая боль на шее заставила меня широко распахнуть глаза от осознания, что Асфар укусил меня в шею. Мужчина застонал прямо в укус, продолжая делать сильные вращательные движения пальцами. Поддев край кружев, он сдвинул ткань в сторону, касаясь плоти своей рукой, и эти ощущения не шли ни в какие сравнения с тем, как это было поверх ткани. Не успев сгореть от стыда, я почувствовала, как он вытягивает мою кровь, и тело начинает дрожать от дикого, первобытного чувства. Огненная лава заменила мои жилы, возбуждение от его сильных, неторопливых, неизменно властных глотков и сокрушительных движений пальцев бросило меня словно в кипящий котел. Перед глазами взорвались звезды, и я ощутила в теле невероятную легкость, будто наконец-то смогла освободиться от неумолимого голода. Это было слишком… Через секунду я потеряла сознание. Глава 42 Я сидела на гладком черном камне в одной ночнушке, совсем не ощущая холода. Место было мне знакомо, я не испугалась, напротив мне стало любопытно, отчего ОН решил меня призвать. Поверхность камня была гладкой, я весело болтала босыми ногами, как вдруг ощутила присутствие древней, мощной силы. Она буквально прошлась по каждой клеточке моего тела, взметнула мои волосы вверх и отступила в сторону, где стоял его трон. Похоже, ОН сегодня не в духе. Я затихла, вращая головой. — Я велел тебе держаться подальше от него. Звуки раскатистого как грома голоса прошлись по стенам храма, отражаясь эхом. Перед глазами замелькали воспоминания. — От кого? — звонко спросила я, всматриваясь в огромный темный силуэт, вальяжно восседающий на своем мраморном троне. Скрип от когтей, вцепившиеся в мраморные подлокотники, заставил меня поморщиться. Только сейчас я поняла, что нахожусь в храме Черного Бога. Это то самое место, куда меня вел мой создатель. Именно на этом алтаре я должна буду пролить свою кровь. — Тяжело мириться с отсутствием полной силы… — недовольно проворчал мужчина на троне. Он был огромен. Своей ступней он мог бы раздавить меня как букашку, но я не боялась его. Он бы не причинил намеренный вред той, кто могла помочь ему обрести свое былое тело. — Нужно подождать еще, пока ты не вспомнишь. — Вспомню что? — спросила я и скорчилась от боли. Воспоминания хлынули в меня потоком. Каждый раз проваливаясь в глубокий сон, Черный Бог встречался со мной на задворках моего разума, вкладывая мне крупицы знаний и своих планов. Ему было так проще связываться со мной, но в таком способе общения был один крупный изъян — просыпаясь там, в реальной жизни, я не помнила ровным счетом ничего. В прошлый раз я спросила у него — для чего эти встречи, ведь я все равно все забуду, но он уверял, что я все вспомню, как только окажусь в его храме на Темном Континенте. Тогда я не стану мешкать и смогу исполнить свое предназначение. Это отличалось от того, что происходило, когда я умирала. В той пустоте Черный Бог являлся мне в первозданном виде. Он был голосом, звучавшем повсюду. Ему приходилось провести в забытии не одну сотню лет, чтобы воскресить меня вновь и дать пару мгновений, чтобы я изменила ход истории и спасла свою жизнь. Мой щеки густо покраснели, когда я вспомнила о том, чем мы сейчас занимались с Асфаром. Черный Бог был в моем разуме, здесь для него не существовало никаких тайн и секретов, я была как на ладони. — Вижу, вспомнила. — ехидный голос пробирал до мурашек. Наверное, я заснула после тех ошеломительных удовольствий, которые Асфар доставил мне… Что же произойдет, если он не станет сдерживаться? — Даже думать не смей! Я велел тебе держаться рядом с ним, но не имел ввиду это… Асфар не нравился Черному Богу, потому что он не знал и не понимал его, не мог залезть к нему в душу. Капитан был для него загадкой, которую он не мог разгадать. Асфара создал хроновик, демон северных земель, прислужник Богини Костей и Смерти. Ярость сочилась от Бобика со страшной силой, и когда я об этом подумала, Храм начал трещать. — Прекрати называть меня так! — взревел прародитель душ темных сущностей. Я даже вспомнила как в прошлый раз во время моего сна Черный Бог читал мне лекцию о том, как сотворился наш мир. Каждый Бог внес свой вклад в создание нашего мира. Бог Воды и Жизни создал подводный мир, Богиня Солнца подарила свет и тьму, Бог Стихий наделил мир ветрами, тучами, дождями и засухами. Сестра и полная противоположность Черного Бога — Богиня Любви и Цветов создала людей, травоядных животных, цветы, луга и поля… Ее брат с сущностью чернее ночи создал темных тварей и населил этот мир, уравновешивая добро и зло. Хищники, сирены, вампиры, в общем, все, что колючее, шипастое и зубастое — это дело рук нашего праотца Черного Бога. Такое вмешательство не понравилось Богине Любви и Цветов, она посчитала это непростительным вмешательством в мир изобилия и доброты, который она пыталась создать. И тогда она придумала план, как можно ограничить силу брата. То, что она сделала с ним — было жестоко… Убивать она его не планировала, но и не разу не навестила за века заточения в бестелесном мироздании. Черный Бог мог лишь наблюдать за жизнью со стороны, не в силах вмешаться. Он не мог ни с кем поговорить, не мог пройтись по сырой земле и ощутить упругость морских волн. Богиня Любви отняла у него право быть Богом и Создателем, посадила на цепь, сделав сторонним наблюдателем. Полностью уничтожить его творения никто бы не смог, но ослабить… Она обратилась к своей подруге, Богине Костей и Смерти. В обмен на услугу — Смерть прокляла ее брата и уничтожила всех сирен. Всех, до кого смогла дотянуться. — Почему именно сирены? — вдруг подумалось мне. — Тут нет извращенной мести. Вампиры были по нраву Богине Костей и Смерти. Если вдуматься, они тоже похожи — пируют, отнимая жизнь у смертных. Эта карга в свое время рассорилась с Морским Богом, думаю, отсюда такой выбор… Взаимоотношение божеств всегда влияло на мир. Вот почему некоторым Богам люди перестали поклоняться. Их дети чувствуют, что не нужны им. Грустные воспоминания вновь тронули мою душу. Моя мать вытолкнула меня на берег, прежде чем обратилась в пену. Там то меня и нашел дядя Мирон. — Покажи мне мой хвост… — грустно попросила я. — Я знаю, ты можешь. В этом месте я знала, кем являюсь. Я не была рождена человеком, я была темным созданием Черного Бога. Сирены пели хрустальным, мелодичным голосам, и мужчины шли на эту песню, захлебываясь в волнах. Мои сородичи утаскивали их на дно и лакомились человечиной. Здесь, на задворках сознания, я помнила какого это — рассекать хвостом воду и быстро плыть навстречу глубине. Мне стало грустно, будто у меня отнимали что-то очень ценное. Когда я проснусь, то забуду кем являюсь. Забуду все эти знания и ощущения.