— Ван Тоддс, хозяин! Вы должны немедленно спуститься! Ван Тоддс? — Нападение на графа! Он требует вас к себе! Шультгейс помедлил буквально долю секунды. — Входите! Фридрих открыл дверь и побледнел при виде оружия. — Хозяин, что тут... — Слушай меня, Ван Тоддс. Я только что поймал этого разбойника, который рылся у меня в лаборатории. Надо, чтобы ты присмотрел за ним до моего возвращения. И проследи, чтобы он ни с кем не говорил! Ясно? Фридрих кивнул, ему явно было не по себе. — А теперь объясни мне, что произошло. — Один из гостей... — пробормотал Фридрих. — Он вынул кинжал, пока граф любовался портретами. — Граф ранен? — В руку, да, он послал меня за вами. — А нападавший? — За ним гонятся... — Ладно. Возьми вот этот нож, Ван Тоддс, и присматривай за мальчишкой до моего возвращения. Если сделаешь всё как я велел, получишь щедрое вознаграждение. Фридрих взял оружие, стараясь не встречаться взглядом с Сэмом. Шультгейс посмотрел на обоих и поспешно направился к двери. Но не успел он сделать и трех шагов, как Фридрих схватил сковородку с плоским дном, свисающую с потолка, и обрушил ее на голову хозяина. Раздался оглушительный удар — как решающий смэш в теннисе — и Клугг без единого звука повалился на пол: гейм, сет и матч![32] — Я ее как увидел, у меня прямо руки зачесались! — мрачно посмотрел на сковородку Фридрих. Он закрыл дверь ногой и повернулся к Сэму, который так и сидел не шевелясь. — Ты нормально? Я подумал, что ты как-то долго не спускаешься, и решил подняться проверить, как ты тут. Но услышал голоса... — А граф? На него действительно напали? — Конечно, нет, просто мне нужен был какой-то повод! Но теперь мы уж точно должны доказать вину шультгейса. Ты нашел что-нибудь? Сэмюел ответил не сразу. — Ты... Твоя фамилия Ван Тоддс, да? — спросил он, улыбнувшись. — Да, а что? — Я дам тебе доказательство. Но ты за это пообещаешь мне, что женишься на Изер. — Какое прекрасное обещание, друг мой! Да мне больше ничего в жизни не надо, только бы Изер стала моей женой! Вот только после того, что произошло, Клугг вряд ли осыплет нас цветами! — Просто тебе нужно будет на время покинуть город. А может, и Изер забрать с собой. Что-нибудь придумаете... Самое главное — вы должны пожениться. Возьми вот эту бумагу, она убедит Балтуса. Сэм показал Фридриху вексель, лежащий на столе, и всё время, пока молодой человек читал, не спускал с него глаз. Фридрих Ван Тоддс! Прапрапрапра... дед Алисии Тоддс! Но при условии, что Фридрих всё-таки женится на Изер и у них будут дети! Вот почему Изер и Алисия так похожи! Алисия — буквально копия своей далекой бабушки! — Подлая свинья Клугг! — воскликнул Фридрих, дочитав бумагу. — Надо поспешить, — сказал Сэм. — Шультгейс может в любой момент очнуться. Где тут ближайший выход? — Внизу, в кухне. Но сначала мне нужно отдать этот документ Балтусу и объясниться с Изер. Иначе Клугг всю вину переложит на меня. А ты нашел то, что тебе было нужно? — Почти... Сэмюел наклонился над неподвижным телом шультгейса. Он почти не сомневался, что она здесь... Сунув руку под камзол советника, он нащупал на ремне штанов небольшой кошелек, завязанный веревкой. Так и есть, внутри лежала круглая монета с отверстием посередине. — Фридрих, мне надо бежать, — сказал Сэмюел, стараясь не выдать своих эмоций. — Я очень... очень рад, что встретил вас, тебя и Изер. Так рад, что ты себе даже не можешь представить. — Ладно тебе, Вааген, что за кислый вид! Мы еще увидимся! Может, встретимся в Мехелене? По-моему, отличная идея, как считаешь? — Отличная идея, да, — прошептал Сэм. Они пожали друг другу руки и бесшумно спустились по лестнице. Фридрих пошел по коридору, ведущему в зал приемов, а Сэм побежал дальше в направлении кухни. Сердце его разрывалось на части: с одной стороны, страшно не терпелось вернуться в свое время, а с другой — было больно навсегда прощаться с частью собственной истории. Попутно покидая Фридриха и Изер... Может, вот в чём она заключается — цена путешествий? 17 ПЕРЕВОД С ЛАТЫНИ Сэмюел, пошатываясь, поднялся на ноги. Вокруг было темно, но запахи в нос ударили знакомые: пахло старыми книгами, бумагой и пылью. Он снова в «Книжной лавке Фолкнера»! Сэм на ошупь достал мобильник из углубления в нижней части Камня и поздравил себя с тем, что наконец-то ему удалось привезти с собой доказательства. Он включил телефон и посветил вокруг синеватым слабым лучом экрана. Взглянул на дату и время: пятница, 11 июня, 16:42. Его не было сутки, придется что-то придумывать. Пустяки по сравнению с тем, что переживает отец в замке Влада Цепеша... Хотя, может, пока его не было, папа успел вернуться? Сэм выбрался из укрытия в уже знакомом состоянии, похожем на морскую болезнь: казалось, весь дом ходит ходуном. Он поднялся на кухню и налил себе полный стакан воды. Поискал пакетик галет, нашел только какое-то старое отсыревшее печенье, довольствовался и этим — и включил телевизор рядом с микроволновкой. Должно быть, он всё еще находился под действием переброски, потому что человек, комментирующий видеоряд про львов в саванне, глупейшим образом повторял каждую фразу по два раза: — Табата — самая игривая из всего приплода львицы / Табата — самая игривая из всего приплода львицы, а Паулус — самый отважный / а Паулус — самый отважный. Стоит его матери отвернуться / Стоит его матери отвернуться, как он тут же тащит братьев и сестер / как он тут же тащит братьев и сестер открывать для себя огромный мир / открывать для себя огромный мир. Что же касается львенка по имени Паулус (Табата, Паулус — ну и странные же имена выбирают львицы для своих детенышей), то он два раза подряд наподдал одной и той же лапой по одному и тому же несчастному скарабею, который встретился ему на пути и вынужден был два раза перекувырнуться через голову. К счастью, минут через десять эхо начало слабеть. Почти окончательно проснувшись, Сэм обратил внимание на две вещи: во-первых, честно говоря, от него не очень хорошо пахло (корыто с ледяной водой в доме у Балтуса — этого было маловато) и, во-вторых, на рубашке появились странные пятна. Сэм стянул ее через верх, не расстегивая, и, быстро осмотрев, понял: он засунул пергамент с записями шультгейса под куртку, и красные чернила отпечатались на белой ткани. Придя на кладбище, он приложил монету к солнечному кругу, но совсем забыл об одежде. Куртку распылило во время перемещения, как и спрятанный под ней лист бумаги. Дело было то ли в высокой температуре, то ли в энергии, производимой Камнем. В любом случае буквы отпечатались у него на рубашке. Хоть и наизнанку, но всё же... Сэмюел побежал в свою комнату на втором этаже, взял бумагу и карандаш и, поглядывая на рубашку в зеркало, скопировал текст старой книги: SI QUIS SEPTEM CALCULOS COLLEGERIT, SOLIS POTIETUR. SI EFFECERIT UT SEX RADII FULGEANT, COR EJUS TEMPUS RESOLVET. TUM PERPETUUM AESTUM COGNOSCET. По правде говоря, и на листке в клеточку из XXI века, написанные карандашом XXI века, латинские слова не стали выглядеть понятнее. Наверное, Лили они бы впечатлили намного больше... Сэм выбрал кое-какие вещи у себя в шкафу и решил принять душ. Тем более что из-за резких скачков температуры он весь взмок! Задержавшись перед зеркалом в ванной, он себя едва узнал. Плечи как будто стали шире? И бедра тоже? И даже пушок на щеках теперь вроде бы гуще? Если, конечно, дело не в сильной усталости, из-за которой он просто выглядит старше... Вытершись и побрызгавшись одеколоном, Сэм оделся, застегнул сумку и собрался ехать к бабушке. Он ломал голову, как бы ей объяснить свое отсутствие, и тут из кухни донесся грохот упавшего стула. Паулус и Табата выпали из телевизора, пока охотились на скарабея? На ватных ногах Сэм спустился по лестнице. Перед открытым холодильником стоял совсем другой хищник, загорелый и в элегантном костюме кремового цвета, — Рудольф, верный рыцарь тети Эвелин. — Предложить вам что-нибудь выпить? — бросил Сэм как можно более непринужденным голосом. Рудольф обернулся, стиснув зубы. — Негодяй! — рявкнул он. — Так вот где ты прятался! Он с грохотом захлопнул дверцу холодильника и в два шага пересек кухню. В правой руке у него был мобильный телефон, который Сэм оставил на столе. — Ты что, издеваешься над нами? Ты представляешь, в каком состоянии дедушка и бабушка? И твоя тетя? Рудольф занес руку для удара, но в последний момент ограничился лишь тем, что схватил Сэмюела за плечо. Сэм не двигался с места. — Где ты болтался со вчерашнего дня? Мы тебя везде искали! — Я был дома. Ведь это мой дом, правда? — Пока твой отец не вернулся, ответственность за тебя несем мы, твои родственники! И ты должен нас слушаться! — Вы мне не родственник! Глаза Рудольфа налились кровью: он явно еле сдерживался. — Это мы еще посмотрим! — взвизгнул он. — А телефон? Лили думала, что потеряла его. А ты его украл! Зачем? Чтобы продать? Да ты уже даже выглядишь не лучше всех этих торчков, которые готовы на что угодно, лишь бы раздобыть новую дозу!