— Хорошо, восемьсот марок! — нашелся Скульд. — Тысяча! Ежегодно. Каждую осень после сбора урожая. И кормление каждую седмицу. Зерно. Мясо. Пиво! По бочонку на каждого! О да. Легко предлагать, когда не собираешься платить. Скульд оглянулся на своих вождей: кормчих, хольдов… Некоторых предложение заинтересовало. И они не стали этого скрывать. Когда мы с Рулавом обсуждали линию будущих переговоров, этот аспект тоже учитывался. Каждый викинг знает: слава — это хорошо. Но со временем многие начинают исповедовать истину, изложенную в более поздние времена замечательным писателем Сэмюэлем Клеменсом: «Если слава придет с деньгами, пусть придет слава. Если слава придет без денег, пусть придут деньги». Сутулому надо было срочно сказать что-то вдохновляющее, пока его хирдманы не сформировали единое мнение. — Не интересно! — бросил он надменно. — Нас ждут английские земли, возделанные, полные послушных трэлей. Зачем нам этот городишко среди диких лесов? — Значит, мы зря собрались? — Рулав изобразил разочарование. — Ты уйдешь? — Конечно, я уйду! — раздраженно бросил Скульд. Потом все же уточнил: — Хочешь сказать, что вы пришли сюда не для того, чтобы драться? — Драться? — Рулав столь же успешно изобразил удивление. — Зачем? За что? — Он думает, — вступил в игру я, — что ты новгородец. Рулав засмеялся, расправил усы. — Я варяг, — сказал он. — Воевода конунга Изборск-гарда. А здесь я… Так, мимо шел. А вот он, — жест в сторону Ставка, — из гарда Плесков. Только ты туда и захочешь — не доберешься. Разве что любишь корабли на себе носить. — И много таскать? — заинтересовался Скульд. — Тысячу двойных шагов примерно. Только обычных, а не тех, что делаешь, когда драккар волоком тащишь. Я знал, что, в принципе, добраться до Плескова можно и попроще, но спорить не стал. Зачем? — А вот он, — кивок на богатого огнищанина Добрана, — он вроде здешний, новгородский. Одаль у него в здешних лесах. А в гард он торговать приходит и с того долю власти здешней платит. Но не думай, что он против того, чтобы ты эти власти проредил. Не будет их — и платить некому. А торг всяко останется. Ну что, берешь Хольмгард под руку или отказываешься? Молодец варяг. Все выдал как по-писаному. Я бы и сам лучше не сделал. — Да ну… — Скульд махнул рукой. — Ты мне вот что скажи: знаешь конунга Хрёрека Сокола? Внезапно получилось. Но Рулав и тут не сплоховал. — Знаю. К франкам с ним ходил. Только здесь его иначе зовут: князь Рюрик. Последние слова Рулав произнес медленно, почти по слогам. Об этом мы с ним тоже договорились. Какой смысл скрывать то, что уже известно? А доверия к Рулаву сразу прибавится. — А где он сейчас? — невзначай поинтересовался Скульд. Очень невзначай. Даже глядел в сторону. — На юг ушел. С малым хирдом, — не моргнув глазом, сообщил Рулав. — А насколько этот хирд мал? Рулав изобразил задумчивость: — Сотен пять-шесть, думаю. Его люди сейчас в основном по гардам сидят, вот таким, как этот. Путь к романам держат. Так-то у него сейчас много воинов. Тысяч пять, наверное. И кораблей за сотню. Но не такие, как твои. Таких мало. Может, десятка два. И люди тоже разные. Иных и дренгами не назовешь, но есть и такие, что мне не уступят. — Судя по здешним, я бы так не сказал, — выдал брезгливую гримасу Скульд. Ожидаемо. Так что эту подачу мы тоже предусмотрели. — Так здесь не Хрёрековы люди были, а Турбоя. Турбой ему поклялся служить и служил. Со своим хирдом. А прежде он другому конунгу служил, а вот он, — Рулав показал на меня, — конунга этого прибил позорно. — Позорно? — удивился Сутулый. — Почему? — Жену мою похитил, — честно ответил я. — У моего брата такие жены, что их все время украсть норовят! — захохотал Медвежонок. — Ульф похитителей потом ловит и казнит. Если успевает! — И снова заржал. — А если не успевает? — спросил Скульд. — Тогда жены сами справляются. Старшая, к примеру, сконского ярла не из последних мечом убила. Моя сестра, кстати. Ты ее тоже видел. — Баба? Мечом? Быть не может! — воскликнул кто-то из хольдов Сутулого. — Там, небось, еще кто-то был! — Был, — охотно согласился Свартхёвди. — С ярлом два хускарла. Одного, правда, Стюрмир прикончил, но он попозже подоспел. Ярл к этому времени уже к Одину отправился. Ну да не мне об этом рассказывать. Это к нашему скальду тебе надо. Тьёдар тебе эту сагу споет, если хорошо попросишь. К примеру, за столом богатым, под доброе пиво. — Не тот ли это Тьёдар, что Сагу о Волке и Медведе сочинил? — уточнил кто-то. — Тот самый. А сага эта — о нас с братом! — Медвежонок аж бороду задрал от чувства собственной важности. — Но тогда мы вовремя успели. Не пришлось моей сестрице мужскую работу делать. Зашумели храбрые викинги. Даже вопрос о том, кто будет править Новгородом, на второй план отошел. Ну да. Пожрать, выпить и послушать славную историю — это у нас в приоритете. Скульд же напоминать своим о цели этой встречи не стал. То, что идея осесть в здешнем торговом узле — гарде понравилась многим его людям, ярл не забыл. Но сам к такому повороту судьбы готов не был. Задумался, конечно… Но, взвесив плюсы и минусы, отказался. Тем не менее официальные переговоры были прерваны, так и не завершившись. И продолжились неофициально уже за столом, накрытым от щедрот новгородского общества. И под пивко стороны окончательно договорились. Скульд уходит из города. Вместе со всем награб… В общем, со всем, что у него есть, и с запасом провизии. Солидным запасом. Недели на две автономного плавания. А еще с ним ухожу я. С хирдом, разумеется. Но уже без «прицепа» в виде Кольгрима. Наш сосед отправлялся домой. Решил, что с него хватит. Я не отговаривал. Если, вернувшись, он продаст меха германским купцам, то заработает впятеро против вложенного. Так что мы квиты. Он помог моей семье выжить, я помог ему, и без того не бедному, стать охренительно богатым. Пусть уплывает. А уходим мы на юг. С целями сугубо торговыми. Так было сказано, и даже было правдой, потому что торговая политика викингов была предельно проста. Платить серебром только тогда, когда нельзя заплатить железом. Новгородцы и прочие местные нурманскую повадку знали, но переживать по этому поводу не собирались. Из Новгорода Скульд уберется, а проблемы, к примеру, Полоцка пусть волнуют половчан. Глава одиннадцатая В которой Ульф Хвити отказывается от союза со Скульдом Перед тем как перебраться в Днепр, Скульд решил заглянуть в Полоцк. Видимо, рассчитывал обобрать его, как недавно Новгород. Но полочане оказались поумнее и в город Скульда не пустили. Но на конфликт нарываться они тоже не стали. Отговорившись теснотой внутри стен, накрыли столы снаружи. Организовал застолье лично наследник — уже знакомый мне княжич Честа. Юноша повзрослел, заматерел и даже виду не подал, что в прошлом у нас с ним были разногласия. Вели себя полоцкие подчеркнуто вежливо. Не только накормили, но даже и с собой одарили всяким полезным в дороге. И человека с нами отправляли, который должен был объявить на контролируемом Полоцком волоке, что для нашего войска процедура волочения будет бесплатной. Очень благоразумная политика. Подари человеку то, что он и так возьмет бесплатно. Это я о волоке. Касательно Полоцка, то взять его штурмом было можно, но не без потерь. Стоял Полоцк хорошо. На слиянии двух рек. И пусть стены у него были пониже и потоньше новгородских, но тоже неплохие. А главное, настрой у полочан был боевой, и рулил ими не наместник или горластые вечники, а полноценный князь. И ярл решил поберечь людей. Тем более страндхуг, а следовательно, уважение он получил. Да и я в его «миролюбии» поучаствовал, поскольку всю дорогу рассказывал, какие богатые города ждут нас там, на юге. Потому мысленно Скульд уже грабил Киев. Что ему какой-то там Полоцк. А еще мы узнали, что Рюрик — в Смоленске. И войско с ним изрядное. По количеству несколько превосходящее наше со Скульдом воинство. И по качеству нельзя сказать, что сильно уступающее. Минимум три четверти — варяги и оваряжившиеся скандинавы. Скульд задумался. В начале нашего вика он чувствовал себя непобедимым Тором среди коротышек-цвергов. Теперь же осознал, что его мощнейшее по нынешним меркам войско — не всесокрушающий молот Тора, а пусть и вполне достойное, но никак не абсолютное оружие. Сомнениями он, естественно, поделился со мной. Взобрался на палубу «Клыка Фреки», который неторопливо плыл над землей, влекомый бычьей упряжкой, угостился моим пивом и поделился. Нет, в жилетку он плакаться не стал. Всего лишь пожелал знать мое мнение: как бы ему Рюрика порешить? И у меня был готов ответ. — Что нам поручил Сигурд? Вернуть «Слейпнира», — напомнил я. — И наказать похитителя, — мрачно уточнил Скульд. — И я это сделаю.