Софи провела пальцами по жестким краям коробки, по своему имени, написанному черной тушью на картонной карточке, взяла коробку в руки, повертела, но ничего больше не обнаружила – ни спереди, ни сзади. Она вопросительно взглянула на Доуви. – Пока не заглянешь внутрь, ничего не узнаешь, дорогая, – ответила декан факультета Добра на ее молчаливый вопрос. Софи медленно развязала ленту, осторожно взялась за края коробки, приподняла крышку… И ахнула. – Нет… Не может быть!.. Как?! Она обернулась к профессору Доуви, но Кларисса смотрела не на нее, а на коробку и улыбалась сквозь слезы. – А ведь она сказала нам перед смертью, – чуть не плача, прошептала Софи. – Старое и Новое теперь вместе… – И в хороших руках, – закончила Кларисса и прикоснулась ладонью к щеке Софи. Тедрос принес стоящим возле кареты матери и Ланселоту по чашке чая. Прислонившись к колесу, Агата вытаскивала застрявшие в складках шкуры Потрошителя колючки, а Мерлин рассматривал в прикрепленном к дверце кареты зеркальце свое безбородое лицо. – Ну что ж, разве мог такой долгий и трудный поход обойтись хотя бы без какой-нибудь потери, – вздохнул он, потирая рукой свой непривычно голый подбородок. – Ладно, до свадьбы отрастет – так, вроде, говорится? – Мерлин, я вот все думаю, – сказала Агата, – почему мне удалось проникнуть сквозь защитный барьер между Гавальдоном и лесами? Никому другому не удалось, а мне удалось? – Барьер был создан для того, чтобы не пропустить Зло в мир читателей, моя дорогая, – сказал Мерлин. – Но иногда, для того чтобы не пустить Зло внутрь, требуется выпустить Добро наружу. Агата посмотрела на старого мага и почувствовала, как у нее сжалось сердце. – Ах, Мерлин, – прошептала она. – Как я буду скучать по тебе… – Скучать? По мне? – удивился Мерлин. – Неужели ты думаешь, что я позволю этому мальчишке править страной без моей помощи? Еще чего! – А мне кажется, что я уже достаточно взрослый, чтобы обходиться без наставника, – возразил подошедший Тедрос. – Взрослый! – фыркнул маг. – Да тебе еще шестнадцати нет! Только завтра исполнится! А кроме того, у вас вскоре появятся маленькие спиногрызы, которым тоже без наставника никак не обойтись. Агата и Тедрос дружно потупились и так же дружно покраснели. – Но прежде всего нам нужно будет сосредоточиться на коронации, – деликатно покашлял в кулак Мерлин. – Если бы у нас хватило места в карете, мы могли бы начать обсуждать эту проблему прямо по дороге, но с нами едет Софи, так что все места уже заняты, прости, – пожал плечами Тедрос. – Ты уверен? – усмехнулся Мерлин, глядя за спины Агаты и Тедроса. Они обернулись. К ним шла Софи, одетая в роскошное, с острыми плечами, пурпурное платье леди Лессо. Агата выронила кота. Софи была без макияжа, а значит, с мешками под глазами от недосыпания, с кое-как причесанными волосами, но, несмотря на все это, Агата еще никогда в жизни не видела подругу такой спокойной, такой уверенной в себе и такой… прекрасной. И только теперь до Агаты дошло, что происходит. – Так хотела она, Агги, – хрипло сказала Софи. – Так ты… – дрожащим голосом начала Агата. – Ты что… Ты не едешь с нами? – Я буду деканом факультета Зла, а профессор Доуви останется деканом факультета Добра. И мы с ней будем работать рука об руку, как они работали когда-то с деканом Лессо, – сказала Софи. – И до тех пор, пока не будет назначен новый Директор школы, Сториан будет оставаться под нашим с ней контролем. И этот контроль будет строгим, я обещаю. Она увидела, как вокруг собирается и быстро растет толпа всегдашников, никогдашников, учителей, молодых и старых героев. Что ж, замкнутый мирок школы невелик, новости здесь распространяются моментально – так чему удивляться? Всем уже было известно даже то, что профессор Мэнли, узнав о назначении Софи, раздавил в пальцах свою любимую чашку. – Но… но… – никак не могла опомниться Агата. – Ты хотела, чтобы я была счастлива, Агата, – сказала Софи. – Я счастлива. Я получила именно то, о чем мечтала. Я буду учить исинному смыслу Зла, как я его понимаю. Агата покачала головой, на глазах у нее вновь показались слезы. – Ах, Софи, – прошептала она, обнимая сестру. – Ты будешь превосходным, удивительным деканом. А я… Я буду скучать по тебе. – А ты станешь прекрасной королевой, я уверена в этом, Агги, – ответила Софи. – Ты изменишь жизнь своих… хм, как их там… подданных так же, как изменила мою жизнь. Теперь уже и у Тедроса глаза были на мокром месте. – До Камелота всего один день пути, Софи, – сказал он. – Надеюсь, ты приедешь повидаться с нами? – А вы приезжайте повидаться со мной, – ответила Софи. Агата крепче обняла подругу: – Я люблю тебя, Софи. Если бы ты знала, как я тебя люблю! – Я знаю, – прошептала в ответ Софи. – Потому что сама люблю тебя точно так же. Они так и стояли обнявшись, пока Мерлин не усадил наконец Агату и ее принца в карету. Карета тронулась, вслед за ней верхом на Бенедикте поехали Ланселот с Гвиневрой, а Софи стояла и махала им вслед до тех пор, пока они не исчезли за деревьями леса и не улеглась поднятая копытами и колесами пыль. И только тогда Софи позволила себе заплакать, но это были светлые, очищающие душу слезы. Ведь не навсегда же они попрощались, а всего лишь на время. На очень недолгое время. – Э… а может быть, твой сказочный принц где-то здесь, прямо за углом? – прозвучал голос у нее за спиной. Софи обернулась и увидела Хорта. Она окинула взглядом его оживленное лицо, крепко сложенную фигуру, оценила уверенную улыбку на губах… – Боюсь, ты опоздал, Хорт, – сказала Софи. – По-моему, я уже нашла свое «долго и счастливо». – Как?! – моментально увял Хорт. – С кем? – С самой собой, – твердо и уверенно заявила она. – Я счастлива сама с собой. Или, если хочешь, сама по себе. И, пожалуй, только сейчас Софи впервые поняла, что это правда, что так оно и есть. Пока Хорт мучительно искал, что ему сказать в ответ, на башнях обеих школ прозвонили колокола, позвав учеников в классы. К северным воротам, ведущим в замок Зла, потекли никогдашники, с любопытством поглядывая на Софи. – Вы, кажется, говорили, что будете сильно скучать по ней? – долетел голос Дот. Она ткнула Эстер и Анадиль под ребра, и все три ведьмочки чинно проследовали маленькой стайкой мимо своего нового декана. Софи глубоко вдохнула и поспешила вслед за ними, вслух размышляя на ходу: – Так, прежде всего никогдашникам нужна новая форма. Все, хватит, хватит черного цвета, хватит серых мышиных тонов, и тоскливых коричневых тоже. Нам нужны цвета яркие, броские, такие, чтобы эффектно подчеркивали наши достоинства, нашу уникальность. Придется избавиться от многих замшелых преподавателей – ну что поделать. Новому Злу и учить нужно будет по-новому. Пора давать дорогу молодым. И вообще поощрять любую инициативу. Тогда у нас и таланты для Вечера Талантов появятся, и на Балу мы будем не последними. А там получим право и организаторами Снежного бала стать… Мы еще покажем, покажем этим всегдашникам! – Софи! – нагнал ее Хорт. – Ммм? – Скажи, ты что, совсем не ревнуешь? Ведь Агата увела у тебя и парня, и корону, и вообще все-все? – удивленно спросил Хорт. – Совсем не завидуешь тому, что Агата станет королевой? Софи задержалась в воротах, глядя на текущих к школе учеников. – Ну, конечно, я ей завидовала сначала. Самую малость, – негромко ответила она. – Но потом вспомнила… Она посмотрела на Хорта и, широко улыбнувшись, закончила: – Что я – это я! * * * notes Примечания