Софи тоже прочитала название сказки – это Агата поняла по тому, как напряглась, потянулась к книге ее подруга. – Так она была в волшебной сказке! – негромко ахнула Софи. Садер открыл книгу на самой первой странице, и в воздух поднялось облачко пыли, густым слоем покрывавшей едва проглядывающий сквозь нее рисунок. Честно говоря, ничего интересного на этом рисунке не было – так, ничем не примечательный домик, и больше ничего. – Теперь настало время войти внутрь, – сказал голос Садера. Агата и Софи продолжали озадаченно смотреть на домик. – Признаюсь честно, мне никогда не нравились заклинания моей сестры Эвелин, кроме, пожалуй, одного, – усмехнулось изображение профессора Садера. – Того заклинания, которое позволяет перенестись в сказку и оказаться внутри повествования. Он поднял раскрытую книгу и дунул на рисунок. Что-то громко свистнуло, треснуло, рисунок разлетелся на тысячи сверкающих осколков, и эти осколки дождем накрыли обеих девушек. Агата прикрыла глаза ладонью и почувствовала себя летящей в пространстве, а потом опустилась на твердую землю и, вновь открыв глаза, увидела себя стоящей рядом с Софи. Затем девушки медленно повернули головы и осмотрелись. Они стояли внутри того самого домика, который был нарисован в книге. Воздух в домике казался очень спертым, влажным, и все вокруг казалось каким-то слегка размытым, невсамделишным. Агата сразу же вспомнила: точно такое же ощущение появилось у нее, когда Эвелин Садер на одном из прошлогодних занятий привела их класс в свою собственную историю. Теперь Август Садер привел их с Софи в сказку, о существовании которой они и не подозревали. Агата скользнула взглядом по хорошо знакомой кухне с круглым белым обеденным столом… – Погоди-ка… – начала она. – Да, это мой дом, – кивнула Софи. – Позволь, но если мы в твоем доме, то это тогда кто? – нахмурилась Агата и указала рукой. Софи повернулась в ту сторону, куда указывала Агата, и тоже увидела тощую темноволосую девчонку. Она сидела, приткнувшись в уголке, и сердито смотрела в окно. Нос у девчонки был остренький, глаза большие, карие, а губы – розовые и тонкие. На вид ей было лет шестнадцать, не больше. – Это же… ты… – сказала Софи, присмотревшись. – Но только… не ты. «Это точно не я», – мысленно согласилась Агата, потому что губы у этой девушки были недобро, жестко поджаты, а в глазах мерцали злые желтенькие огоньки. Что-то темное, опасное чувствовалось в ней, Агате было неприятно и даже страшно смотреть на эту девушку, хотя она и понимала, что перед ней не живой человек, а всего лишь бесплотный фантом. Другой вопрос – а что, собственно говоря, делает этот неприятного вида призрак в доме Софи? Агата была на сто процентов уверена, что никогда в жизни эту девушку не встречала. Сказать наверняка она могла только одно – за окном происходило нечто такое, от чего эта незнакомая злючка никак не могла оторваться. – Давным-давно в стране, что лежит за Бескрайними лесами, жила-была девушка по имени Ванесса, – произнес голос профессора Садера. Софи и Агата застыли на месте, широко раскрыв глаза и осторожно выдыхая изо рта облачка морозного пара. Они не смотрели друг на друга. Они не произнесли ни слова. Они ошеломленно глядели на девушку, ну совершенно не похожую на ту женщину с золотистыми волосами, которую они только что видели в ледяной могиле. Потому что если вот это Ванесса, тогда в их истории все неправильно, все-все-все не так. – Ванесса была скверной, дрянной девчонкой, но при этом высокого мнения о себе – гораздо более высокого, чем были о ней ее соседи по городку, – снова раздался голос Садера. – Возможно, она могла бы стать неплохой ученицей в школе Зла, если бы не единственный лучик света, продолжавший светить в непроглядном мраке ее сердца… Вся сцена неожиданно увеличилась, словно кто-то прокрутил зум, и Софи с Агатой увидели, на что же смотрит черноволосая девушка… За окном мимо дома проходил юный стройный парень с густыми волнистыми соломенными волосами. Высокий, крепкий, с сияющими глазами цвета морской волны и бесшабашной улыбкой на губах. «Стефан», – подумала Агата, еще раз поразившись его сходству с Августом Садером, причем уже в таком юном возрасте. Но Ванесса следила неприязненным взглядом не за Стефаном, нет. Она не сводила глаз с пухленькой смазливой девчонки с жиденькими волосенками, которая шла рядом со Стефаном рука в руке. – Онора, – прошептала Софи. Тем временем голос Садера продолжал рассказ. – В юного Стефана Ванесса влюбилась, как говорится, с первого взгляда. Это не значит, что они были знакомы друг с другом, нет. Просто Ванесса постоянно думала о Стефане, любила его, что называется, издалека и лишь мечтала, что в один прекрасный день он явится за ней и уведет из этой унылой, беспросветной жизни. Так день за днем Стефан оставался для нее единственным источником радости, единственной надеждой на счастье. При этом нужно заметить, что Стефан и Ванесса были полной противоположностью друг другу. Если Ванесса со своими соседями по городку держалась замкнуто, холодно и надменно, то Стефан был веселым, общительным, душой любой компании и любимцем Старейшин. Нет-нет, ангелом он не был, это уж точно. Стефан отличался раскованностью и лихостью, которые заставляли матерей держать своих дочек подальше от него. Но напрасно Ванесса надеялась, что это приведет Стефана в ее объятия. Как часто бывает в жизни, все вышло иначе. Стефан влюбился в другую. В девушку по имени Онора, которая, несмотря на свой простоватый вид, отличалась таким же веселым, игривым нравом и отличным чувством юмора, как и он сам. Проще говоря, познакомившись с Онорой, Стефан больше ни на одну девушку и смотреть не хотел. Призрачная Ванесса мрачно наблюдала за призрачной Онорой, которая остановилась, чтобы пригладить растрепавшиеся волосы на голове призрачного Стефана. Потом она заметила в окне Ванессу. Ванесса тут же сделала вид, что моет посуду. Рассказ профессора Садера на секунду прервался, потом зазвучал дальше: – Думаю, излишне говорить, что Ванесса не видела в Оноре ничего хорошего или доброго и считала ее законченной стопроцентной злой ведьмой. И целыми днями Ванесса думала о том, как бы ей Стефана с этой ведьмой развести. Она думала-думала, и наконец у нее сложился отличный план. Что может быть беспроигрышнее и выгоднее в такой ситуации, чем подружиться с ведьмой? Тут декорации домика растаяли и моментально сменились другими. Теперь это была городская площадь, по которой рука в руке прогуливались Ванесса и Онора. Следом за ними, приотстав на пару шагов, тащился Стефан. – И Онора, которая была такой же дружелюбной и общительной, как Стефан, легко и охотно сблизилась с новой подругой. А Ванесса получила, наконец, возможность стать ближе к парню своей мечты… Ванесса слегка сократила расстояние между собой и Стефаном и улыбнулась ему… Он отвернулся, не обращая на нее никакого внимания. – План был хорош, да только имел один недостаток, от Ванессы никак не зависящий. Она просто не нравилась Стефану, вот и все, и ничего с этим не поделаешь. Сердцу не прикажешь, – сказал голос профессора Садера. Городская площадь растаяла так же, как домик, и теперь Ванесса оказалась уже на расположенном вблизи окраины леса кладбище. Она стояла там на коленях и, молитвенно сложив руки, что-то шептала, обращаясь к окружающей ее ночной тьме. – Юная Ванесса сделала то, чему учат сказки, когда говорят, что нужно делать, если тот, кого ты любишь, для тебя недоступен. Она просила Тьму забрать ее в леса, где она научится магическим заклинаниям, которые помогут ей завоевать любовь Стефана. Сцена ночного кладбища тоже начала испаряться. – Но не только история Ванессы имеет важное значение для этой волшебной сказки… – эхом отдавался голос Садера. Заклубились в воздухе бледные призрачные тени, и из них возникла комната на вершине башни Директора школы, и влетел в ее окно колдун в маске, неся на руках прелестную юную женщину с коротко подстриженными каштановыми волосами, огромными выразительными глазами и длинными, слегка нескладными загорелыми руками и ногами. – Потому что точно так же, как Ванесса стремилась покорить сердце Стефана, Директор школы пытался покорить сердце Каллисы, – прокомментировал призрачный Садер. – Каллисы? – жадно всмотрелась в юную женщину Агата. – Но это не может быть Каллиса! Она совсем не похожа на… Из черного платья женщины мягко вывалился на пол какой-то предмет. Котенок. Крошечный, голый, весь в морщинах. Потрошитель. Агата побледнела. Мерлин в свое время рассказывал ей, что Директор школы добивался любви ее матери, но эта женщина в его руках… Она совершенно не была похожа на ее мать… Или все-таки… Чем пристальнее вглядывалась Агата в большие, яркие глаза женщины, в ее прямой тонкий нос, тем явственнее начинали проступать перед ней знакомые материнские черты. Агате казалось, она смотрит на скульптуру, красоту которой кто-то намеренно исказил. В памяти Агаты медленно, как сквозь туман, начали всплывать и другие слова Мерлина, сказанные им в Селестиуме. И были эти слова сказаны перед тем, как Тедрос перебил волшебника, начав нетерпеливо фыркать, а затем увел разговор в сторону… А говорил Мерлин о том, что Каллиса была удивительно хороша собой… Агата следила за тем, как Директор школы вел женщину все дальше в комнату, а рядом с ними семенил по полу крошечный Потрошитель. Теперь Агата уже не сомневалась, что перед ней действительно ее мать. Но почему тогда она так на себя не похожа? Из близкой к обмороку задумчивости ее вывел вновь раздавшийся голос призрачного Садера: – Директор всерьез заинтересовался новым преподавателем, Каллисой из Нижнего леса. Сториан выбрал ее героиней своей новой сказки вскоре после того, как Каллиса была зачислена в школу преподавателем науки уродства. Согласно Сториану, Каллиса давно мечтала найти свою единственную настоящую любовь и не оставляла этой мечты, даже работая в школе Зла. На самом деле Каллиса вообще сомневалась в том, что ее сердце отдано Злу. Вот почему, когда Директор начал ухаживать за ней, Каллиса ответила ему взаимностью. Не забывайте, девочки, что в то время считалось, что Директор школы душой и сердцем стоит на стороне Добра. Не снимая с лица маски, Директор вынул из своего кармана золотое кольцо и опустился перед женщиной на одно колено. Она медленно протянула к кольцу руку… и внезапно замерла. Дело в том, что, внимательнее присмотревшись к кольцу, Каллиса разглядела кружащие под поверхностью золота черные полоски. Они напоминали ядовитых змеек, готовых вцепиться в того, кто наденет это кольцо себе на палец. – Очарование кончилось, как только она поняла, кто такой на самом деле Директор школы. Сцена стремительно изменилась. Теперь это был темный лес, по которому под дождем бежала Каллиса, держа в руках голого морщинистого котенка. – В ту ночь она просто протянула время, не сказав Директору ни «да», ни «нет», а на следующий день, после уроков, сбежала из школы. Она должна была предупредить Мерлина, что Директор стоит на стороне Зла, а ее пытается использовать как орудие против Добра. Самой Каллисе всегда хотелось лишь одного – встретить истинную любовь, но вместо этого судьба подсунула ей злодея, собиравшегося с помощью ее любви развязать войну. Каллиса проклинала себя за то, что отказалась от помощи Мерлина, когда тот пытался увидеться с ней в школе. Как уже было сказано, Каллиса собиралась предупредить старого волшебника, но сейчас у нее не было времени искать Мерлина. Она знала, что как только Директор обнаружит ее побег, он бросится в погоню, и, если поймает, то убьет ее, потому что она смогла проникнуть в тайну, которую он скрывает под своей маской. Да, он убьет ее, если только она… Если только она не спрячется в таком месте, где Директор школы не сможет ее отыскать. В таком месте, на которое не распространяются его власть и сила… Каллиса внезапно остановилась, услышав плывущий в воздухе призрачный шепот. Я хочу… Я хочу… Я хочу… – Как и все ведьмы, Каллиса достаточно часто слышала чьи-то тайные мольбы или желания и, как правило, не обращала на них внимания. Но этот голос прилетел не из леса, а из-за его пределов, то есть как раз из таких мест, где Директор школы не имел никакой власти. Каллиса не собиралась требовать плату за то, что откликнется на зов, ей было достаточно приглашения в мир Читателей. Возможности перевернуть страницу в своей сказке и начать жизнь с чистого листа – жизнь, в которой она будет свободна от Зла. И пусть то, что она откликнется на эту просьбу, станет первым действительно добрым поступком в ее жизни. Одним словом, мечтавшая найти свою настоящую любовь ведьма пошла на голос… …и пришла в Уголок Мертвых, к вырытой на вершине холма пустой могиле, спрыгнула в нее и начала зарываться в землю – все глубже, глубже, глубже… А маленький котенок помогал ей, старательно работая лапками. …И проделала весь путь до девушки из мира Читателей, продолжая мечтать о своей настоящей любви. Оказавшись по ту сторону могилы, Каллиса увидела, что находится на гавальдонском кладбище, а перед ней стоит на коленях темноволосая девушка. Ванесса посмотрела на Каллису и улыбнулась, поняв, что наконец-то ее желание сбудется. Тем временем Софи и Агата волшебным образом перенеслись назад, в башню Директора школы, где волшебник в маске изучал раскрытую на столе книгу и застывшее над ней перо. – Все это время Сториан продолжал писать сказочную историю Каллисы, но как только девушка исчезла, перо зависло в воздухе, потеряв с нею связь, – снова зазвучал голос профессора Садера. – Заподозрив, что Каллиса предала его, Директор школы приказал стимфам отыскать ее и принести назад. Причем непременно живой. Но стимфы не смогли найти девушку. Признаков того, что она сумела свзаться с Мерлином, тоже не было. И тогда Директор решил, что Каллиса мертва. Окончательно он уверился в этом, когда Сториан бросил историю Каллисы и переключился на другую сказку. А потом со временем забыл о Каллисе и занялся другими делами и сам Директор школы… Сцена исчезла, и девушки остались в темноте, а над их головами кружила маленькая фигурка Садера.