Нет, ничто ее не охватило и никуда не позвало. Еще раз взглянув на тринадцать старых легендарных героев, Агата поняла, что Софи права. Не может, не должна Агата рисковать их жизнями ради какой-то короны. Да и нужна ли ей вообще эта корона? Стоит ли сражаться за королевство, если она заранее знает, что не сумеет им управлять? За короля, который скорее рано, чем поздно, поймет, какую ужасную ошибку совершил, выбрав себе такую королеву? Как вообще можно бороться за то, чего подспудно не хочешь? Особенно если есть гораздо более важные битвы, и вот их-то как раз просто необходимо выиграть. Наверное, Софи все это давно просчитала, потому и не сомневалась, что Агата согласится на ее условия. Согласится потому, что никогда не сможет стать королевой, достойной Тедроса, – как бы сильно при этом она ни любила его самого. А еще Софи не сомневалась, что в глубине души Агата всегда будет на стороне Добра, ради которого принесет любую жертву. Она готова проиграть сражение, чтобы победить в войне. Даже если для этого придется отказаться от своего принца. С трудом сдерживая слезы, Агата подняла взгляд на Тедроса. – Мы переезжаем, – сказала она. 22. Старое становится новым К тому времени, когда бледное солнце поднялось над лесом, члены Лиги покинули свою штаб-квартиру. Агата стояла рядом с Мерлином под больным, покрытым плесенью дубом в нескольких шагах от входа в пещеру, следя за тем, как расходятся в разные стороны двенадцать легендарных сказочных героев. Они уходили в Бескрайние леса, неся за плечами рюкзаки с одеждой, запасом еды и воды. Питер Пэн, фея Динь-Динь и Золушка отправились на запад, Пиноккио и Красная Шапочка – на восток, Джек и Брайер Роуз – на север, а Ума, Юба и Белый Кролик – на юг. Следом за ними покатили и Бензель с Гретель в своих инвалидных креслах. Подошел Тедрос, заговорил заискивающим тоном: – Знаешь, меня такая гордость распирает, когда я гляжу на этих старых перцев! – Он поежился на свежем ветерке в своей расстегнутой почти до пояса кружевной рубашке. – Как ты думаешь, мы еще увидимся с ними, Мерлин? – Надеюсь, надеюсь, мой мальчик. Потому что это будет означать, что мы еще живы, – ответил маг, вытаскивая из своей шляпы два черных плаща и протягивая один Тедросу. – А пока нам предстоит найти ответы на более существенные вопросы, – Мерлин покосился на Агату. – Например, когда же Софи уничтожит кольцо. – А как ты думаешь, чего она тянет? – спросил Тедрос, сражаясь с пуговицей на слишком тесном ему плаще. – Слушай, Мерль, ты уверен, что это мой плащ? Агата посмотрела на Мерлина, молча спрашивая его, должны ли они сказать Тедросу правду. Сказать, что Софи солгала, обещая уничтожить кольцо, что она не убьет Директора до тех пор, пока Тедрос не поцелует ее и не поймет, что он потерял… До тех пор, пока он не назовет ее королевой Камелота… Но Мерлин стоял, плотно сжав губы, глядя перед собой невидящим взглядом, и Агата поняла, что старый волшебник напряженно о чем-то думает. Софи предупредила ее, что сможет раскусить ложь Тедроса, едва он успеет раскрыть рот. А это означает, что Софи уничтожит кольцо не раньше, чем Тедрос по-настоящему ее полюбит. Да, отличная ситуация, ничего не скажешь. – Ну? – деловито спросил Тедрос, справившись наконец с непослушной пуговицей. – Чего она там копается, чего ждет? «Ждет, когда ты прикоснешься своими губами к ее губам, – подумала Агата. – Теми же губами, которыми ты в свое время целовал меня, – нежными как облако и пахнущими ванилью. Губами, которыми ты клялся любить меня вечно». – Софи нужно попасть в какое-нибудь безопасное место, где она могла бы отдохнуть и подумать, – поспешно ответила Агата. – Честно говоря, нам всем не помешает то же самое. – Расслабься, – сказал Тедрос, кладя руку на плечо Агате. – Я знаю, актриса из тебя так себе, но и пьеска у нас не из сложных. Просто изображай неуверенность, словно не знаешь, будешь ли ты счастлива, став моей королевой. А я буду делать вид, будто никак не могу решить, кого выбрать – тебя или ее. Агата посмотрела на него, но ничего не сказала. – Мерль, по-моему, ты говорил, что знаешь один надежный домик где-то за Морозной долиной? – спросил Тедрос. – Примерно в двух днях пути к северо-востоку. – И туда через Неведомые земли ведет всего одна, причем очень узкая, тропа, – ответил Мерлин. – Поскольку за нами охотится целая армия оживших мертвецов, идти всем вместе по такой тропе опасно. – Он пристально взглянул на Агату. – Это означает, что нам придется идти парами, на достаточно большом расстоянии друг от друга, чтобы не привлекать внимания. – Разумно, – согласился Тедрос, беря Агату за запястье. – Мерль, ты пойдешь впереди, будешь показывать дорогу, за тобой пойдем мы с… – Ио-хей-хо, а вот и я! Тедрос и Агата обернулись и увидели Софи, она поднималась из пещеры, опираясь на пару подставленных мужских мускулистых рук, – так появляется перед гостями танцовщица, спрятанная внутри огромного именинного торта. Мысли о танцовщице при взгляде на Софи возникали не случайно, учитывая, как она была одета. Открывающая пупок огненно-красная блузка, черная кожаная мини-юбка, мохнатая накидка, похожая на медвежью шкуру, и розовые, как леденец, сапожки на меху. У Тедроса на плаще сами собой вновь расстегнулись все пуговицы. Агата выронила свой дорожный мешок. – Простите, дорогие мои, мне нужно было время, чтобы умыться, причесаться, соорудить какой-никакой прикид из портьерной ткани, половичков и швейного набора Золушки. Получить этот набор оказалось проще простого – толстуха с радостью отдала мне его за остатки бекона. – Софи подвинулась в сторону и встала в позе манекенщицы, пропуская вылезающего из норы Хорта. – Ну а что вы тут говорили насчет того, что нам придется разделиться? Я правильно поняла, ничего не напутала? О, я помню, как мы с Тедди сидели как-то ночью на балконе, смотрели на Синий лес, и Тедди рассказывал мне, какие чудеса там встречаются. Я тогда была мальчиком, разумеется. А теперь Тедди мог бы показать мне эти чудеса уже как девушке, и… Она замолчала, заметив, что принц старается не смотреть на нее. – Тебя смущает моя одежда, Тедди? – покраснела Софи. – Просто я подумала, что… – Нет-нет, ты потрясающе выглядишь, правда, поверь, – сказал Тедрос, заставляя себя взглянуть в глаза Софи. – Но я пойду с Агатой. Мерлин впереди. А замыкать будешь ты со своим… За кого ты его держишь – за телохранителя-мордоворота, кажется? – Ну да, понимаю, это вполне разумно, – поскучнела Софи. И тут она посмотрела на Агату – впервые после их памятного разговора за портьерой. Нет, никакого раскаяния на лице Софи не читалось, и никакой вины она явно не испытывала. Софи смотрела на Агату с надеждой, словно они снова были лучшими подругами и стремились к общей цели. – Просто… – осторожно начала Софи. – Просто я думаю… Нет, я совершенно уверена, что Агата сама захочет, чтобы ты пошел со мной. – Что?! – фыркнул Тедрос. Агата посмотрела на Софи, с трудом подавляя желание огреть свою «лучшую подругу» камнем по голове. Вон тем, например, – кругленьким, тяжеленьким… Она прекрасно понимала, что сейчас настал решающий момент. Если Софи пойдет по тропе вдвоем с Тедросом, то к концу пути они вплотную приблизятся к поцелую, это уж как минимум. А, стало быть, и Директор школы приблизится к своему концу? При условии, конечно, что Тедрос не захочет остаться в связке со своей нынешней принцессой. – Агата? – нахмурившись, окликнул ее Тедрос. Она вздрогнула, поймав на себе взгляд Мерлина. И, сделав окончательный выбор, сказала, словно бросаясь в омут с головой: – Да. Возьми с собой Софи, Тедрос! А я составлю компанию Мерлину. Щеки у Тедроса порозовели, и он поспешно ответил: – Но Мерлин любит быть один! Не вижу смысла в вашем предложении… Агата, нам предстоит два дня идти через самую густую часть леса, прячась от злодеев, каждую минуту быть готовыми к любой опасности… На лице Агаты не дрогнул ни один мускул. Тедрос схватил ее за руку и зашептал на ухо так, чтобы его не могла расслышать Софи: – Послушай, я понимаю, что мы с тобой договорились прикидываться, но игра зашла слишком далеко! Я твой принц и не собираюсь терять тебя из виду. Мы должны идти вместе… Агата выдернула свою руку. Тедрос взглянул ей в лицо – оно было таким же решительным, как тогда, в башне. – О боже! Ты что, в самом деле… В самом деле, ставишь под вопрос наше будущее счастье? – прошептал Тедрос. – Но оно так близко… Камелот ждет нас… Агата, стараясь не смотреть на него, перевела взгляд на стоящую за спиной Тедроса Софи, на золотое кольцо у нее на пальце. Подумать только, сколько жизней зависит от этого кольца! – Мы достаточно много времени провели вместе, Тедрос, и я не уверена, что, если я стану твоей королевой, это сделает счастливым кого-то из нас, – намеренно громко, так, чтобы ее наверняка услышала Софи, сказала Агата. – Софи подвергала себя смертельной опасности, когда покидала школу вместе с тобой. Теперь вам нужно побыть вместе, чтобы заново присмотреться друг к другу. Тедрос ошеломленно посмотрел на очаровательную Софи, пожиравшую его влюбленными глазами, потом на сурово насупившуюся Агату в черном плаще. – Не верю! – вспыхнул он. – Не может быть, чтобы ты не хотела стоять рядом со мной в Камелоте с короной на голове! Ты что, и правда не хочешь быть законной королевой в одном из самых славных сказочных государств? Не верю! Агата покачала головой. – Королевой? Нет, не хочу, – отрезала она. По большому счету, это даже не было ложью. От обиды Тедрос застыл, выражение его лица стало таким же, как у Агаты, – жестким и замкнутым. – Что ж, ты права. Пожалуй, нам с Софи действительно следует провести какое-то время вместе, – медленно процедил он, беря Софи под руку, но не сводя при этом глаз с Агаты. – Пойдем, Софи. А Софи выглядела счастливей некуда. Она благодарно улыбнулась Агате – точно так же, как на первом курсе, когда Агата обещала ей помочь получить поцелуй Тедроса. Агата улыбкой на улыбку не ответила, просто повернулась и пошла вперед, да так быстро, что Мерлину пришлось поспешить, чтобы ее догнать. Но, как ни торопилась Агата, она все же успела услышать, уходя, негромко сказанные у нее за спиной слова Софи, обращенные к принцу: – Как странно, что Агги до сих пор называет тебя Тедросом. Я была уверена, что вы давно уже успели придумать друг другу какие-нибудь ласковые прозвища… Агата еще быстрее зашагала вперед, чтобы не слышать, что ответит на это Тедрос. А от входа в пещеру раздался громкий возмущенный вопль Хорта: – Эй! А как же я?