Глава 49 Тесса Хардин протягивает руки, чтобы помочь спуститься, чем сильно меня удивляет. По тому, как он хмурился и дулся во время танца, я думала, что сейчас он начнет орать или того хуже; я уже почти приготовилась, что он стащит меня со стойки, а потом затеет драку со всеми посетителями сразу. – Видишь, никто и не заметил, что ты хреново танцуешь! – смеется Райли, когда я сажусь на прохладную стойку бара. – Это было реально здорово! – кричу я, и музыка снова замолкает. Со смехом спрыгиваю вниз. Хардин поддерживает меня рукой, пока я не встаю достаточно ровно, чтобы сделать шаг назад. – В следующий раз полезешь ты! – говорю я ему на ухо, и он качает головой. – Нет, – твердо отвечает Хардин. – Не будь занудой. – Я протягиваю руку и касаюсь его губ. Он милый, хоть и обиженно оттопыривает нижнюю губу. Его глаза сверкают, и мой пульс учащается. Я уже чувствую кайф от адреналина, выплеснувшегося во время танца, потому что это то, что я, наверное, раньше никогда бы не сделала. Это было обалденно, но я знаю, что никогда снова этого не повторю. Хардин садится на стул, а я так и стою между ним и Райли возле пустого стула. – Тебе это нравится? – улыбается он. Мои пальцы все еще прижаты к его губам. – Что именно? Твои губы? – с усмешкой спрашиваю я. Он мотает головой. Он игрив, но в то же время очень серьезен, и это опьяняет. Он меня опьяняет. – Нет. Злить меня. Тебе нравится меня злить, – отвечает он сухо. – Нет. Ты просто слишком легко заводишься. – Ты танцевала на стойке перед толпой народа. – Его лицо в нескольких сантиметрах от моего, и в его дыхании ощущаются мята и виски, мое любимое сочетание. – Очевидно, чтобы разозлить меня, Тесса. Тебе повезло, что я не стащил тебя вниз, не положил на плечо и не унес отсюда. – На плечо или на колени? – уточняю я, храбро глядя ему в глаза. – Ч-что? – заикается он. Я смеюсь и поворачиваюсь к Райли. – Не дай ему себя обмануть. Ему охрененно понравилось, – шепчет она, и я киваю. В животе у меня сладко тянет при мысли, что Хардин смотрел на меня, но я пытаюсь отбросить неприличные мысли. Я должна злиться, обижаться или кричать, потому что он пытался сорвать мой переезд в Сиэтл, или из-за обидных слов, которые наговорил мне в ресторане, но я почти не способна злиться, когда пьяна. Я позволю себе сделать вид, будто ничего не случилось, по крайней мере сейчас, и представлю, что мы с Хардином – нормальная пара, которая выбралась в бар выпить с нашей подругой. И никакой лжи, никаких драм – только веселье и танцы на столах. – До сих пор не могу поверить, что я и вправду это сделала! – сообщаю им обоим. – Я тоже, – бурчит Хардин. – Но я этого точно не смогу повторить. Провожу рукой по лбу, я горячая и потная. В маленьком баре душно, и мне трудно дышать. – Что случилось? – спрашивает он. – Ничего, просто жарко. – Я наклоняюсь к нему, и он кивает. – Пойдем, а то упадешь в обморок. – Нет, я хочу остаться! Мне так весело. Я имею в виду, что весело провожу время. – У тебя уже язык заплетается. – Ну и что? Может, я так хочу. Либо ты расслабишься, либо уходи. – Ты… – начинает он, но я закрываю ему рот ладонью. – Тсс!.. Тише… Давай веселиться! – Другой рукой я касаюсь его ягодицы, сжимая ее. – Ну ладно, – бубнит он из-под моей ладони. Я отодвигаю ладонь на сантиметр, чтобы при необходимости снова закрыть ему рот. – Но больше никаких танцев на стойках и столах! – мягко говорит он. – Отлично. А ты больше не хмуришься и не дуешься, – парирую я, и он улыбается. – Ладно. – Хватит говорить «ладно»! – усмехаюсь я. Он кивает: – Ладно. – Ты раздражающ. – Раздражающ? Что бы сказал твой профессор литературы, услышав от тебя такое слово? – В изумрудных глазах Хардина, слегка замутненных алкоголем, вспыхивает веселье. – А ты иногда бываешь забавный. Я наклоняюсь к нему, он обнимает меня за талию и обхватывает ногами. – Иногда? – Он целует мои волосы, и я расслабляюсь в его объятиях. – Да, только иногда. Он смеется, удерживая меня, и я не думаю, что хочу, чтобы он меня отпускал. Знаю, что должна хотеть, но не хочу. Он пьян и так мил, алкоголь заставляет меня терять здравый смысл… Как всегда. – Кажется, вы поладили. – Райли складывает пальцы, делая вид, что нас фотографирует. – Она меня бесит, – фыркает Хардин. – Вы близнецы! – смеюсь я, и он мотает головой. – Бар закрывается! Моя новая знакомая за стойкой звонит в колокольчик. За последний час я узнала, что ее зовут Кэми, что ей почти пятьдесят и что в декабре у нее появилась первая внучка. Она сунула мне под нос напечатанные фотографии, как это делают все бабушки, и я похвалила их: «Какой красивый ребенок». Хардин едва глянул на фото. Вместо этого он принялся бормотать что-то о спиногрызах, поэтому я быстро забрала у него фотографии, пока Кэми не услышала. Я шатаюсь из стороны в сторону. – Еще по одной, и мне хватит! – Не знаю, как ты еще сознание не потеряла! – с явным восхищением восклицает Райли. Я бы потеряла, но Хардин забирал мою выпивку и пил сам. – Ты пьешь больше, чем кто-либо, воз-змож-жно, даже больше н-него, – еле выговариваю я, указывая на человека за стойкой, который отключился и уронил голову на стол. – Жаль, что Лилиан не пошла с нами, – замечаю я, и Хардин морщит нос. – Я думал, что ты ее ненавидишь, – отвечает он. Райли оборачивается ко мне. – Я ее не ненавижу, – поправляю я. – Мне она не нравилась, когда ты пытался заставить меня ревновать, обнимая ее. Райли напрягается, глядя на Хардина. – ЧТО?