Останавливаемся, и мы с Лэндоном поворачиваемся к Хардину. Пока я соображаю, как его успокоить, Лэндон произносит: – Значит, тебе не стоило приезжать. Всем было бы лучше без тебя и твоей кислой физиономии. У меня глаза лезут на лоб от суровости Лэндона, мне хочется защитить Хардина, но я молчу. Кроме того, Лэндон, в общем-то, прав. Хардин не должен пытаться испортить всем отдых обидами на пустом месте. – Чего-чего? Это ты один тут корчишь гребаные физиономии из-за того, что я назвал твою девчонку непрофессионалкой. – Нет, ты начал придуриваться еще в машине, – отвечает Лэндон. – Да, потому что твоя мать подпевала каждой песне и перечисляла штаты, – Хардин орет уже в полный голос, – пока я пытался любоваться видами! Хардин пытается подойти к Лэндону, и я становлюсь между ними. Лэндон делает глубокий вдох и с вызовом смотрит на Хардина. – Моя мама просто хочет, чтобы все хорошо провели время! – Ну тогда, может быть, ей следует… – Прекратите! Вы не можете ссориться все время. Никто этого не выдержит, поэтому, пожалуйста, остановитесь! – прошу я, не желая вставать на чью-либо сторону. Несколько секунд они таращатся друг на друга. Мне смешно от того, как одинаково они себя ведут, как братья, хотя изо всех сил стараются так не делать. – Ладно, – наконец произносит Лэндон и вздыхает. – О’кей, – фыркает Хардин. Остаток пути мы молчим, Хардин пинает ботинками гравий, и слышатся мягкие шаги Лэндона. Затишье после бури… или перед ней. Или между ними, думаю я. – Что ты собираешься надеть на катер? – спрашиваю я Лэндона на обратном пути. – Наверное, шорты. Сейчас тепло, но на всякий случай я захвачу спортивный костюм. – А. Если бы было теплее, я бы надела купальник. У меня его нет, но от идеи купить его вместе с Хардином я улыбаюсь. Представляю себе, каких пошлостей он наговорит, и скорее всего он увяжется за мной в примерочную. Не думаю, что я его остановлю. Нужно перестать думать о таких вещах, особенно когда Лэндон говорит о погоде, следует хотя бы сделать вид, что я слушаю. – Катер очень большой, – говорит Лэндон. – Ого… – Я вздрагиваю. Сейчас, когда мы оказались рядом с морем, я волнуюсь. Мы с Лэндоном идем на кухню разбирать сумки, а Хардин молча отправляется в спальню. Лэндон через плечо оглядывается на дверь, за которой исчез его сводный брат. – Он слишком нервничает, когда заходит разговор о Сиэтле. Он что, до сих пор не согласился с тобой поехать? Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. – Нет, не совсем, – отвечаю я, покусывая губу от смущения. – Не понимаю, – прищурившись, замечает он. – Что в Сиэтле такого плохого, что он не хочет ехать с тобой? Или тут еще какая-то история? – Нет… то есть я не знаю… – начинаю я, и тут мне приходит на ум сообщение Хардина. Он упоминал какие-то трудности, мешающие его переезду в Сиэтл. Может, дело в них? Не думаю. Надеюсь, что нет. Я не готова к новым сюрпризам. – Ну, должна же быть причина, он же без тебя даже ванную найти не может, так что я не ума не приложу, что он будет делать, когда ты уедешь. Я думал, что он сделает все, чтобы удержать тебя рядом с собой… буквально все, – говорит Лэндон, делая упор на конец фразы. – Я тоже. – Я вздыхаю, не зная, чем объяснить упрямство Хардина, и перевожу все в шутку: – Но он ходит в ванную без меня. Иногда. Лэндон смеется. – Вряд ли, он, наверное, повесил тебе на одежду скрытую камеру, чтобы следить за тобой. – Камеры – это не мое. Я больше доверяю навигаторам. Я подпрыгиваю от неожиданности и оборачиваюсь: Хардин стоит в дверях кухни. – Спасибо, что помог мне доказать мою точку зрения, – произносит Лэндон, но Хардин только качает головой и хихикает. Слава богу, он вроде бы в хорошем настроении. – Где там этот катер? Скучно слушать, как вы перемываете мне кости. – Мы просто шутили, – говорю я и подхожу, чтобы обнять его. – Все нормально, я тоже так делаю, когда тебя рядом нет, – насмешливо отвечает он, хотя я не могу не заметить серьезность, скрытую в этих словах. Глава 23 Тесса – Сходни немного шатаются, но довольно прочные. Если мне кто-то поможет… – вслух размышляет Кен. Мы идем с ним к месту швартовки. Со двора идет спуск прямо к воде – потрясающе! Волны врезаются в скалы, окаймляющие берег, и я инстинктивно прижимаюсь к Хардину. – Что случилось? – тихо спрашивает он. – Ничего. Просто немножко боюсь. Он поворачивается ко мне лицом, засовывает руки в задние карманы моих джинсов. – Это всего лишь вода, детка, все будет в порядке. Он улыбается, но я не могу понять: он смеется надо мной или говорит искренно? И только когда губы касаются моей щеки, сомнения исчезают. – Я забыл, что ты не любишь воду. – Он прижимает меня к себе. – Я люблю воду… в бассейне. – И в реке? В его глазах загораются озорные огоньки. Улыбаюсь: я тоже вспомнила. – Только в одной реке. В тот день я тоже боялась. Хардину удалось заставить меня залезть в воду только подкупом. Он обещал ответить на один из бесконечных вопросов в обмен на то, что я зайду с ним в реку. Этот день, кажется, так далеко в прошлом, но, как наша тайна, он с нами в настоящем. Хардин берет мою руку в свою, и мы спускаемся вслед за всеми к причалу. Судно меня ужасно пугает. Я мало знаю о катерах, но этот кажется просто огромным. Я знаю, что это не яхта, но все-таки он больше любого рыбацкого корабля, который я видела. – Он такой большой! – шепчу я Хардину. – Тсс, не говори о моем члене при моей семье, – тихо отшучивается он. Я люблю такое его грубо-игривое настроение, да и улыбка у Хардина всегда заразительная. Доски причала скрипят под ногами, и я в панике крепко сжимаю руку. – Смотрите под ноги! – кричит Кен, поднимаясь по трапу. Хардин поддерживает меня за спину, помогает подняться по лестнице. Стараюсь представить себе, что это маленькая лесенка на детской площадке, а вовсе не трап на огромный катер. Уверенность, которую дает мне прикосновение Хардина, – это единственное, что удерживает меня от того, чтобы убежать и спрятаться дома под кроватью. Кен помогает всем подняться на палубу. Теперь я могу оценить, как красиво судно, отделанное светлым деревом и кожей. Каюта большая, всем хватит места, с несколькими удобными креслами. Когда он хочет помочь подняться Хардину, тот только отмахивается. Поднявшись на палубу, он оглядывается и заявляет: – Приятно видеть, что на вашем катере комфортнее, чем дома у мамы. С лица Кена исчезает горделивая улыбка.