Прохожу мимо него, пересекаю коридор и захожу в гостевую комнату. Там надеваю джинсы и собираю вещи. При этом Хардин следит за каждым моим движением. – Ты слышала, что я вчера тебе сказал? – наконец спрашивает он. Я надеялась, он не будет поднимать эту тему. – Ответь. – Да, я слышала, что ты сказал, – подтверждаю я, пытаясь не смотреть в его сторону. Голос становится враждебным. – И тебе нечего на это ответить? – Нет, – вру я. Он делает шаг ко мне. – Отойди, – прошу я. Он в очень опасной близости от меня, и я заранее знаю, когда он наклонится, чтобы поцеловать меня. Я стараюсь обойти его, но его сильные руки удерживают меня на месте. Его губы касаются моих, язык пытается протолкнуться между моими губами, но я отказываюсь. Он немного отклоняется назад. – Поцелуй меня, Тесс, – требует он. – Нет, – я толкаю его в грудь. – Скажи, что ты чувствуешь то же, что и я, и я уйду. Его лицо – всего в нескольких сантиметрах от моего, и я ощущаю его горячее дыхание. – Я этого не чувствую. – Мне больно говорить ему это, но так надо. – Да, да! – отчаянно произносит он. – Я знаю, что чувствуешь. – Не чувствую, Хардин, и ты тоже. Уж не думаешь ли ты, что я опять на это куплюсь? Он отпускает меня. – Ты не веришь, что я люблю тебя? – Конечно, нет. Ты считаешь меня совсем дурой? Мгновение он смотрит на меня, потом открывает рот и закрывает снова. – Ты права. – Что? Он пожимает плечами. – Ты права, я тебя не люблю. Не люблю, просто добавляю в наши отношения немного драматизма. Хардин легкомысленно смеется. Я знаю, он этого не желает, но от его честности мне не легче. Когда я выхожу из комнаты с вещами в руках, он стоит, прислонившись к стене. Внизу меня с улыбкой встречает Карен. – Тесса, милая, я не знала, что ты здесь! – Но улыбка исчезает, когда она замечает мое состояние. – Ты в порядке? Что случилось? – Нет, все нормально. Ночью я закрылась в своей комнате и… – Карен, – раздается голос Хардина позади меня. – Хардин! – Карен снова оживляется. – Вы хотите позавтракать? То есть пообедать, уже полдень. – Нет, спасибо, я как раз собиралась вернуться в общежитие, – говорю я, спускаясь. – Я бы поел, – отвечает Хардин. Она, кажется, удивлена, смотрит на меня, потом обратно на Хардина. – Замечательно! Я буду на кухне! После того как она исчезает, я направляюсь к дверям. – Куда ты? Он снова хватает меня за запястье. Я изо всех сил вырываюсь, и он отпускает меня. – В общежитие, как я только что сказала. – Ты так просто уйдешь? – Что с тобой? Ты ведешь себя, будто ничего не произошло, будто мы вчера не ссорились, будто ты ничего вчера не делал. У тебя проблемы с головой, Хардин. – Я говорю про психиатрическую больницу, лечение, мягкие стены. – Ты говоришь мне ужасные вещи, а потом предлагаешь подвезти? Я не могу с ним ехать! – Ничего такого ужасного я не сказал; только то, что не люблю тебя, когда ты была в этом уверена, а потом, я не предлагал подвезти тебя, я просто спросил, как ты собираешься ехать домой. От его самодовольства у меня кружится голова. Зачем было приезжать сюда, зачем заботиться обо мне, если он меня не любит? Разве есть что-то большее, что может заставить меня мучиться еще сильнее? – Что я сделала? – наконец, спрашиваю я. Давно хотела спросить, но все время боялась ответа. – Что? – Что я тебе такого сделала, что ты меня так ненавидишь? – спрашиваю я так, чтобы Карен не слышала. – Ты можешь заполучить практически любую девушку, какую захочешь, а ты продолжаешь тратить свое и мое время, чтобы изобрести новый способ, как причинить мне боль. Какой смысл? Я настолько тебе не нравлюсь? – Нет. Ты не нравишься мне, Тесса. Просто ты сделала себя легкой мишенью – и я погнался за тобой, ясно? – говорит он хвастливо. Прежде чем он может что-то добавить, Карен отвлекает Хардина вопросом, хочет ли он бутерброд. Он идет на кухню, а я поворачиваю к двери. По дороге к автобусной остановке решаю, что если уж я сегодня пропустила столько пар, то могу пропустить и весь день и купить автомобиль. К счастью, автобус подъезжает через минуту, и я сажусь в самом конце салона. Дремлю на заднем сиденье, думаю о словах Лэндона, что если человек не любит, ему невозможно разбить сердце. Хардин делал это неоднократно, даже тогда, когда я думала, что разбивать мне уже нечего. Да, я его люблю. Я люблю Хардина. Глава 63 Продавец скользок, как угорь, и пахнет старым табаком, но я уже не так придираюсь. Через час переговоров вручаю ему чек на первый внос, а он мне – ключи от вполне приличной «Тойоты Короллы» 2010 года. Белая краска в нескольких местах поцарапана, но мне удается сбить цену достаточно для того, чтобы не обращать на это внимания. Перед тем как выехать со стоянки, звоню маме, рассказываю о приобретении – и, конечно, она сообщает, что я должна была выбрать машину получше, и перечисляет почему. В итоге я делаю вид, что пропал сигнал, и отключаю телефон. Удивительное чувство, когда у тебя есть собственный автомобиль! Я больше не завишу от общественного транспорта и сама могу ездить на стажировку. Надеюсь, разрыв с Хардином на ней не скажется. Не думаю, что это возможно, но что если он со скуки опять решит заставить меня поплакать и сделает что-то, чтобы мне навредить? Может, стоит поговорить с Кеном и попытаться объяснить, что мы с Хардином больше не… встречаемся? Он думает, что мы встречались, поэтому я смогу придумать что-то типа «ваш сын – самый жестокий человек в мире, он опасен для меня, поэтому я не могу больше быть с ним». Я включаю радио и делаю его громче, чем обычно, но мне сейчас это нужно. Музыка заглушает мысли, я внимательно слушаю тексты. Не обращаю внимания на то, что каждая песня напоминает мне о Хардине. Перед возвращением в кампус я решаю купить что-нибудь из одежды. Холодает, нужны еще одни джинсы, а кроме того, я устала от длинных юбок. В конечном счете, я покупаю несколько платьев, чтобы носить в издательстве, несколько простых футболок, кардиганы и пару джинсов. Они плотнее, чем обычные, но очень хорошо сидят. К моему возвращению Стеф нет дома, это хорошо. Всерьез задумываюсь о смене комнаты. Соседка мне нравится, но мы не можем жить вместе, пока вокруг крутится Хардин. В зависимости от того, сколько я буду получать, я, возможно, смогу снять квартиру за пределами кампуса. Моя мать бы это не одобрила, но это ее не касается. Складываю новую одежду, затем беру полотенце и туалетные принадлежности и отправляюсь в душ. Когда я возвращаюсь, Зед и Стеф сидят на кровати, уставившись в экран ее компьютера. Великолепно. Стеф сонно смотрит на меня. – Привет, Тесса, Хардин вчера вечером тебя нашел? – Я киваю, она спрашивает: – Так ты решила эту проблему? – Нет. То есть, думаю, да. С ним все улажено, – отвечаю я. Ее глаза расширяются, она, должно быть, решила, что он снова запустил в меня свои когти. – Ну, я рад, кстати, – улыбается Зед, и Стеф бьет его по руке. Ее телефон начинает звонить, и она опускает глаза. – Тристан здесь, нам пора. Хочешь с нами? – спрашивает она. – Нет, спасибо. Я собираюсь остаться здесь. Но у меня, кстати, появился автомобиль! – говорю я, и она взвизгивает. – В самом деле? Классно! – Я киваю. – Ты мне его покажешь, когда я вернусь, – говорит она.