* * * – У вас совесть есть?! – Вам порционно или на развес? Тетка опешила. На вид ей было лет пятьдесят, то есть реально, может быть, лет тридцать пять. Невысокая, полненькая, в черном платье и черном же платке, она воинственно наступала на меня. – Вы что себе позволяете? – Я тут живу. А вас что не устраивает? Огрызалась я без особого чувства, так, для порядка. Не устраивать же скандал? Тетка была настроена решительно, а мне только синяков не хватало. Или еще одного убийства. – Да вы… Да как вам вообще совесть позволила?! – Да что она мне позволила?! – взорвалась я. – Я вообще не знаю, что вас не устраивает?! Вас как зовут? – Перелукина я! Анна Ивановна! – О-ох… До меня дошло. – Вы, наверное, к моей матери? – А?.. – теперь уже и тетка глазами захлопала. – Проходите, – радушно пригласила я. Тетка так ошалела, что последовала за мной. – Мама! – окликнула я, не заходя в дом. – Да? – Выйди к нам, пожалуйста! Маман появилась на крыльце. – Мария, что случилось? – Это к тебе. По вопросу Карпа Перелукина, – громко объявила я. И удрала в дом. А чего тут ждать? Мне и так примерно было ясно, что именно произойдет дальше. Тут, главное, дверь закрыть. А то вломятся в дом, чего-нибудь разнесут… Ровно через минуту послышались крики, а еще через пять минут – звуки драки. Замечательно. Мне того и надобно было. А еще через двадцать минут появился околоточный. И забрал обеих участниц драки в околоток. И совесть меня ничуть не мучила. Ни за пущенную в огород козу. Ни за отправленного с запиской Петю. Ни за пять рублей, которые я вложила в записку. Зато матушка неделю, а то и две будет заниматься общественно-полезными работами. И не мешать нам жить спокойно. Трудотерапия – лучший метод воспитания, начиная со времен неандертальцев! Живем, ребята! Живем… * * * Справиться о матушкином состоянии я зашла на следующее утро. Конечно, вместе с Ариной, Ваня пока был в состоянии нестояния. Околоточный принял меня весьма любезно. Вот что значит вовремя прикормить нужного человека! Осталось только похлопать ресницами, изображая святую невинность, и попросить: – Елпифидор Семенович, расскажите, пожалуйста… Меня не заставили томиться в неведении. Как оказалось, выяснять к маман отношения явилась не вдова Перелукина, та-то как раз была вполне довольна развитием событий. И тем, что муж гулял, и тем, что помер, последним даже больше, чем первым. Но и гулянками… Хоть у чертей водку пей, лишь бы не дома! Я этому не удивилась. Карп, сволочь такая, затиранил и жену, и детей. Сейчас она лишилась мужа, но родственники помогут, а без ежедневных пьянок, гулянок и колотушек жить как-то легче, не находите? К нам же пришла скандалить сестра Карпуши. Видите ли, оскорбило ее мамочкино явление. Ну… понять я ее могла. Неясно только, что ее оскорбило больше – то ли появление любовницы на похоронах, то ли внешний вид означенной любовницы. – И что теперь? Как оказалось, за хулиганство здесь принято отрабатывать всем. Мужчинам – по их силам, женщинам же – шить рукавицы, рубахи, возможно, готовить… Маман так возмущалась и орала, что ей определили две недели исправработ, в то время как сестра Карпа (надеюсь, ее зовут не Стерлядь?) попала всего на четыре дня. Наверное, не надо было мамаше плеваться, ругаться и пытаться вцепиться в лицо околоточному. Елпифидор смотрел на меня с явным сочувствием. Но – отдаю должное его смекалке – даже не попробовал предложить мне снизить маман срок за взятку. Я бы его, наоборот, увеличить попросила. Мы обменялись вежливыми фразами, я развела руками, мол, родню не выбирают, поблагодарила и ушла. Итак, у меня впереди две недели счастья. Надо еще отправить ему обед. Или сразу на неделю оплатить? За такое не жалко… Так и сделаю. * * * – Маша, это было обязательно? Арина заговорила, когда я уже оплатила обеды и договорилась о доставке. – Что именно? – Если бы ты не позвала околоточного… – И что было бы? – Ну… Развитие событий Арина себе примерно представляла. Как и я. Подрались бы бабы, потом разошлись… Или кто-то из соседей вызвал бы околоточного. Нет? Может, и нет, кто его знает. Ну, подрались бы. Дело житейское, дело обычное, в чем-то даже и неинтересное. Никто и смотреть не пришел. Мать осталась бы дома, только в более потрепанном, но не побежденном виде. А у меня скоро прием. – И чем бы мама помешала? – Я ее взять не могла. Ты понимаешь почему? – Но это же наша мать! – Это не отменяет простого факта. Она бы хорошо смотрелась рядом с баронессой? Арина промолчала. Я назидательно щелкнула ее по носу.