– И тебе того же, братик, – кивнула я. – Завтракать будешь? – Эм-м-м… Там вроде еще осталось? Я обревизовала чугунок. Осталось… По стеночкам поскрести и ложку облизать. На пятерых человек этого явно не хватит. А курицу вообще всю умяли, тут одна пшенка. – Вы с Петей ели и мать. Верно? – Тебе же осталось? – Ваня смотрел непонимающе. Я махнула рукой. – Не в этом дело. Кормить-то всех надо… Слушай, тут по соседству петухи орали. Было? – Да. – А яиц ни у кого прикупить нельзя? Я бы сготовила по-быстрому? И зеленки какой? Пшенки осталось достаточно для моего замысла… – Сейчас сбегаю. – Ваня кивнул, но мелочь не взял. – У меня еще со вчера осталось. – Действуй, – поощрила я. Яичные котлеты делаются быстро и просто. Обычно я их с манкой мешала, но где я тут манку возьму? Пшенки хватит. Молоко есть, хлеб есть, сделаем гренки. Надо к печке привыкать. Надо… Как же не хватает микроволновки и полуфабрикатов! И даже «Макдональдса». * * * Яйца я сварила, порубила и перемешала с пшенкой и зеленью. Сделала котлеты и быстро обжарила на большой сковороде. Ваня вызвался помогать, так что вторым эшелоном отправились гренки. К моменту появления Арины все было почти готово, но по протянутой руке я шлепнула полотенцем. – Куда? – А чего? – огрызнулась девица. При свете дня она выглядела еще более непрезентабельно. И сильно напоминала костистую щуку. – А того, – разъяснила я. – Не поздоровалась, не умылась, сразу давай хватать. Ты что, в хлеву живешь? Вон лохань, можешь посуду отмыть, а потом остатками воды умоешься. Поняла? Арина засопела. Ваня показал кулак, и та молча пошла к лохани. Я кивнула и продолжила метать на стол гренки. Расточительство, конечно, но разок можно. А там… Уж прикуплю что-то такое. Тот же мешок гречки на семью, пшено, овес, к примеру, овощи… Интересно, а ледник тут есть? – Раньше был. – А сейчас? Ваня посмотрел на меня выразительным взглядом и отвернулся. Я вздохнула. – Будет. Ты на работу сейчас? – Не заплатят же, если не пойду… – Сколько там тебе заплатят за день? Копейки… Давай-ка лучше оставайся дома. Будем по хозяйству крутиться, тут мужские руки нужны. – Ну… – Ваня, я одна не справлюсь. – У нас богатенькая сестренка? – поинтересовалась от лохани Арина. – И любопытная, – парировала я. – Где ты была допоздна? – Не твое дело. – Вот так себе и ответь на любой вопрос. Арина засопела еще интенсивнее и выместила зло на тарелке. – Доброе утро, – высунулась с печи головенка младшего. – Доброе, – согласилась я. – Как нога? – Хорошо. – Денек полежишь, а потом будешь мне по дому помогать, – решила я. – Да я и сейчас могу… – Цыц! Дай посмотрю. Я метнула на сковородку еще порцию хлеба и подошла к печке. Нога была явно лучше. Отек спал, надо будет перебинтовать еще раз. И полежать. Это я и сообщила. – А что мы сегодня будем делать? – Ваня с удовольствием отдал в мои руки бразды правления. – Спроси, чего мы делать НЕ будем, – ухмыльнулась я. – Сидеть и отдыхать. А остальное все будет. Арине это явно не понравилось, но кто ее спрашивал? * * * – Доброе утро, детки! Я смотрю, вы уже завтрак приготовили? Мамаша лучилась улыбкой, словно изотоп урана. Бессмысленно и беспощадно. И беззубо. Во рту у нее, дай бог, зубов шесть оставалось… Сегодня коричневая блузочка сменилась на голубую, в цветочек, но юбка осталась та же самая. Кудельки волос были кокетливо заколоты здоровущим гребнем. И к столу она направилась также прямой наводкой. – Руки! – рыкнула я. – Что? – Мыть руки и умываться, – пояснила я. – Обязательно для всех, потом завтракать. – Маша, ты слишком много на себя берешь! – Кто платит, тот и распоряжается, – огрызнулась я. – Так сколько денег я высылала каждый месяц? Десять рублей, значит? Арина навострила уши. Мать замялась, потом дернула головой (подбородки воинственно колыхнулись, все четыре) и пошла в атаку. – Ты знаешь, как все дорого? – Знаю. Так куда деньги пошли? – На хозяйство! – Незаметно! Иди мой руки, потом завтракаем, а потом займешься хозяйством, раз уж о нем заговорила, – прищурилась я. – Что выбираешь? Мыть, стирать? – У меня суставы от воды опухают!