Сейчас я испытывала то же самое, становясь безвольной куклой, сосудом для скверны. Холод поднимался всё выше. Карабкаясь по телу, вгрызался в вены, выталкивая наружу мою душу. Толчок, другой… Кулон на груди накалился, словно отражая атаки древней твари. Я выгнулась, ощутив саднящую боль в груди, захлебнулась криком отчаянья. На небе продолжали сгущаться тучи, концентрируясь над поляной. Вспарываемые молниями, как будто нацелившими на нас свои жала. Дух овладевал нашими телами. Ненасытный, жадный. Слишком сильный. Непобедимый… Я чувствовала его присутствие каждой своей клеткой. Его голод, его мощь, его жажду подчинить и уничтожить. Наивная Даня… Думала, получится с таким справиться? В нас ведь даже нет магии. И сил почти не осталось… Ещё один болезненный толчок, и кулон на груди превратился в пыль. Не стала магнита для моей души, и глаза сразу начали закрываться. От слабости. От невозможной усталости. Ещё немного, и всё закончится. Мы просто исчезнем из этого мира. Вместе. В этом ведь нет ничего плохого. Я больше не сжимала пальцы и понимала, что Редфрит тоже готов меня отпустить, перестать бороться за жизнь. Нельзя сдаваться, но… по-другому уже не получалось. Нужно просто закрыть глаза, и тогда, возможно, я перестану ощущать этот удушающий мрак, захватывающий меня. Просто закрыть глаза… Навсегда… Голоса магов, с каждой секундой слабевшие, стихавшие в моём разуме, терявшиеся в гулком небе, вдруг стали громче, окрепли. Множество голосов, певучих, полных жизни, зазвучали с новой силой. Незнакомые и в то же время такие родные — они будто подарили второе дыхание. Открыв глаза, увидела, как на поляну выходят накаи. Слетаются феи, спешат накшерры. Множество диковинных существ, о существовании которых даже не подозревала. Светлых, чудесных, уверенных в нашей победе. Кажется, не забыли и про Гхара. Вон как земля задрожала. Их было так много, единых в своём порыве, что холод, уже почти добравшийся до сердца, вдруг начал отступать. Таял лёд в груди, и колючая дрожь, пробегавшая по коже, стихала, уступая место живительному теплу и светлому чувству — радости. Чудные народы заполняли поляну, прогоняя грозу, холод и тьму. Тучи рассеивались, позволяя солнцу коснуться крон деревьев, пробежать по мокрой, заигравшей новыми красками траве и наконец засиять так ярко, как и положено сиять небесному светилу в день летнего солнцестояния. Когда голоса стихли, а Редфрит помог мне подняться, я поняла, что мы всё-таки победили. И выжили. Именно его поцелуй помог мне почувствовать себя как никогда живой. И самой счастливой. Глава 27 Следующие несколько недель выдались богатыми на события. Особенно для моего… Как я тогда выразилась? Да, точно — любовника. Редфрит с головой ушёл в королевские заботы, променяв романтические вечера со мной на «жаркие свидания» со своими подданными. Советниками, магами, генералами. Всем от его величества что-то было надо. Но мне принадлежали хотя бы его ночи. С подачи короля было подписано мирное соглашение с чудными народами, которых теперь официально запрещалось называть презренными или Дикими. Также он вплотную занялся вопросом рабства и, несмотря на недовольство знати, всё-таки добился его отмены. Впрочем, роптали треалесцы недолго и особого сопротивления не оказывали. Понимали, что в долгу перед чудными созданиями за своевременную помощь. Бесценную для этих земель, для целого мира. Арайна снова спасла нам с Редфритом жизни. Дух исчез, словно его и не было. Усыплённый заклинаниями, погрузился в долгожданное забытьё (надеюсь, что вечное), и мы наконец вздохнули свободно. Природа оживала, каждый день радуя глаз новыми красками. Со всех уголков Треалеса гонцы несли в столицу обнадёживающие известия. Снова колосились поля, обещая по осени богатый урожай. Не было больше падёжа скота, и земля не роптала, разрываемая на части древней напастью. Что же касается Средиземья, в которое нас с его величеством пригласили скрепить мирное соглашение шумной попойкой… ну то есть торжественным приёмом, — оно было прекрасно, как прежде. Стало таким, каким я его запомнила, когда впервые шагнула за завесу. Пирушка в поселении накаи выдалась славной. От местного алкоголя я быстро захмелела, расслабилась и стала ещё добрее. Настолько, что даже перекинулась парой фраз с одним желчным чешуйчатым типом — Хемериком. — А я говорил! — потрясая в воздухе пальцем, надменно заявил жрец. — Тебя, девочка, нужно было класть на жертвенный камень. А Арайна? Упрямая и своенравная! Никогда не слушает старших. — Одна бы я с духом не справилась, и вы это знаете. Жрец недовольно причмокнул губами (не любил он, когда ему возражали) и отвернулся, давая понять, что и так уделил мне достаточно своего бесценного внимания. Я же говорю, желчный старикашка. Прощание с накаи было тяжёлым. Пусть расставались мы не навсегда, но уйти всё равно было сложно. Мысленно я не переставала себе повторять, что ещё обязательно встретимся. Тем более раз уж было решено налаживать дружественные и торговые отношения. Будем кататься друг к другу в гости. Стопудово. — Спасибо за всё, что для нас сделала, — тепло обняла принцессу. — Это вам спасибо. За вашу храбрость и силу. — Арайна ответила на мои объятия, от всего сердца. Так, что у меня после этого ещё час рёбра болели… И сердце тоже ныло, когда отпускала своих малышек. Маги закончили то, что Мильдгита так и не завершила, — освободили фей и Лео. По всему королевству проходили освободительные кампании. Каждый день, избавленные от рабских меток, домой возвращались феи и накшерры. Я лично проследила, чтобы Эмму и Аммию отпустили одними из первых. Представляю, как на меня зла Алана Тешен. Ну ничего, как-нибудь проживёт и без эссенции. О рабынях Мильдгиты тоже не забыла. Бедняжки достаточно натерпелись от ведьмы и заслуживали как можно скорее вернуться в родные земли. Снова зажить той беззаботной жизнью, которой их лишили. — Можно мы будем вас навещать? — шмыгала носом моя любимая пятёрка. Вернее, шестёрка. Лео был рядом и тоже честно боролся со слезами. — Не можно, а нужно. Я всегда вам буду рада и очень надеюсь, что вы меня не забудете. Феи дружно ахнули, а Лиа от переизбытка чувств даже потеряла сознание. Классика. — Как вы могли такое подумать?! — Мы? Никогда! — Мы с вами… с вами… навсегда-а-а… И они снова заревели. Но что с них взять? Феи. Редфрит стоял в стороне и терпеливо наблюдал за этим трогательным действом, а когда чудные создания скрылись за завесой, подошёл ко мне и кивнул на запрыгнувшего мне на руки перевёртыша. — Не хочешь его кому-нибудь подарить? Или отпустить. Уверен, ему понравится в Средиземье, будет жить с твоими феями. Миура идея тирана явно не впечатлила. Возмущённо фыркнув, малыш демонстративно отвернулся, уткнувшись мордочкой мне в руку. — Подарить? Отпустить? Даже в мыслях не было, — лишила я надежды его величество. — Наоборот, подумываю о том, чтобы подобрать Миурчику пару. В общем, девочка ему нужна. Потому что он уже большой мальчик. Ну, ты понимаешь… Как там обстоят отношения с господином Кощеем… вернее, Лундваром Бессмертным? Мы теперь совсем не дружим с Сетхэйном или они в качестве извинения согласятся прислать для Миура подружку? Покосившись на вольготно устроившегося в моих руках зверька, Галеано ничего не ответил, но я-то знала, что обязательно своего добьюсь. Его величество решил взять пример со своей половинки и тоже с упрямством барана шёл к заветной цели — долгожданному разводу. Кто бы мог представить, что восстановить мир между Треалесом и Средиземьем будет гораздо проще, чем снова стать свободным. Советники, не переставая, ставили Редфриту палки в колёса, а маги пугали, что боги не примут развода. Ну и, конечно же, всем скопом напоминали, что в этом случае править династии Галеано осталось недолго. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Дурацкий закон! Кто его вообще выдумал? Всякий раз, когда о нём вспоминала, меня охватывало негодование. — Один из моих венценосных предков. Чтоб ему не спалось на том свете… — мрачно проговорил Редфрит. — Его сын, в то время кронпринц, делал всё возможное, чтобы не жениться, а его величеству не терпелось увидеть внуков. Вот и поставил ультиматум: или обзаводишься наследником до тридцати пяти, или забудь о троне. Со временем ультиматум превратился в закон, которому следовали не одно столетие. — Да уж, удружил твой венценосный предок. И Даниэла. Я даже подумывала предложить Реду плюнуть на всё и махнуть на Землю, но так и не поделилась с ним своей грандиозной идеей. Вдруг не получится? Это я чужачка и теоретически могу вернуться обратно. А если с Редфритом не сработает? Меня выбросит домой, а он здесь застрянет? Не надо мне такого счастья. Я боялась рисковать. Да и, если уж совсем по-честному, мне хотелось быть королевой. Я полюбила этот мир, полный магии и чудес. Мне нравился Треалес, я обожала Хельвиву с её мощёными улочками и маленькими магазинчиками. Здесь меня ждала совсем другая жизнь. Яркая, необычная; возможно, непростая. Но именно её я хотела прожить. Вместе с тем, кого полюбила. Вот только дома остались родители, за которых болело сердце. Я думала о них каждый день, с грустью и тоской. Редфрит видел, как сильно переживаю, что воспоминания о семье не отпускают, и придумал, как успокоить моих близких. Связался с Арайной, а та отыскала Шептуний и попросила проделать то же самое, что двадцать один год назад они проделали с моей мамой. С помощью сестёр я явилась во сне родителям и бабушке. Рассказала о том, что со мной было, и заверила, что нашла своё место в жизни и своего мужчину. Заглянула на минутку также к Пете, пожелав ему найти своё счастье и свою половинку. Надеюсь, они поймут, что одинаковые сны, приснившиеся сразу всей семье, а заодно и несостоявшемуся зятю, — это не просто полёт фантазии, а моя им весточка из другого мира. Вскоре после того, как была спета колыбельная для древнего, Велебор начал паковать вещи. Нет, возвращаться в Сетхэйн не собирался — ничего, кроме казни, его там не ждало. — Ну и куда отправишься? Я всё-таки его простила. Не сразу, но сумела отпустить обиду. Велебор был заложником долга, капризов своего владыки, но даже это не превратило его в убийцу. — Пока не знаю, — безразлично пожал плечами посланник. — Доберусь до Айсории, сяду на первый попавшийся корабль и просто уплыву.