— В Хельвиве произошло землетрясение, — сказала я, подставляя ладонь под прохладные брызги, разлетавшиеся во все стороны от ангелочка-карапуза. — Думаешь, это проделки духа? — Не думаю, а уверена, — ответила принцесса, с интересом рассматривая фонтан, возле которого мы остановились. — И поверь, это только начало. Дальше будет хуже. И страшнее. От последнего её заявления я поёжилась и почувствовала, как жар на коже сменяется ледяным ознобом. Солнце светило ярко, но мне было холодно. Колючие мурашки бежали по спине, заставляя вспоминать, как ещё совсем недавно столицу охватила паника. И самое страшное, что мы не знаем, что будет дальше. — Велебор сказал, что вы так ни до чего и не договорились. — Напротив, — на удивление весело отозвалась накаи, в то время как мне было не до веселья. — Первый шаг в борьбе со Спящим сделан. Хоть этого и недостаточно, но я тренирую в себе терпение и веру, что люди не настолько безнадёжны, как мы считали. Я нахмурилась: — Странно. Я вчера целый час пытала «жениха», но он упрямо повторял, что Редфрит свернул разговор, так ничего и не решив. Ладно, час я князя точно не пытала. Скорее, минут десять порасспрашивала, а оставшееся время ненавязчиво пыталась выставить за дверь. Не знаю, что с ним случилось, но Велебору вдруг приспичило получше меня узнать. Битый час он расспрашивал о доме, семье, увлечениях и друзьях, пока наконец не ушёл мрачный и задумчивый. В общем, странный и непонятный. А у меня, видимо, карма такая — ко мне, как магнитом, притягивается всё странное и непонятное. — Прежде чем пожелать друг другу доброй ночи, мы с его величеством поднялись к королеве. Мы обошли фонтан и двинулись по аллее, что вела ко входу в сердце парка — зелёный лабиринт. Надеюсь, ему тоже уже успели вернуть первозданный вид. — Не знаю, что заставило Редфрита передумать, но он вдруг решил попробовать призвать духа в тело преступника. — Какого ещё преступника? — Я даже сбилась с шага, удивлённая словами накаи. Арайна безразлично пожала плечами: — Любого. Без разницы. Хоть я его и предупредила, что Спящий предпочитает тела девиц. Но твой Редфрит наотрез отказался убивать детей и женщин. — И как он посмел… Принцесса пропустила мой сарказм мимо ушей. — Ну ничего, скоро он убедится, что от мужчин толку немного, и тогда, хочется надеяться, начнёт искать сосуд, который уже точно удержит духа. Меня передёрнуло. Арайна говорила об убийствах (пусть и во спасение мира) так, будто это было что-то обыденное. Подумаешь, какого-нибудь душегуба лишат жизни. Ну кому взбредёт в голову убиваться из-за такой ерунды? Она только сожалела, что на месте преступника не будет невинной девицы. Словно прочитав мои мысли, накаи скосила на меня взгляд и глухо произнесла: — Мне это тоже не нравится, но другого выхода нет. — Должен быть… — Мы искали много лет, — упрямо возразила она. — Не нашли. Некоторое время мы молчали. Арайна продолжала с интересом рассматривать архитектуру парка, а я угрюмо размышляла над её словами. — А что потом? — спросила, не выдержав. — Что ты имеешь в виду? — Накаи нахмурилась. — После того, как дух уснёт. — Мы перестанем уничтожать людей, если люди перестанут уничтожать нас. — А как же феи и накшерры? Нужно добиваться, чтобы король отменил рабство. Увы, Арайна не прониклась моим энтузиазмом. — У меня есть народ, о котором я должна заботиться. Благополучие накаи — вот, за что я готова бороться, а если потребуется, то и умереть. У фей и накшерров есть свои предводители. Судьба мелких народцев — не моя головная боль. Чёрт. — В этом и заключается ваша проблема, — заметила я с печальной улыбкой. — Если бы вы сплотились, никакие маги севера не смогли бы к вам пробиться. Но вы привыкли, что каждый сам за себя. И если случится так, что войны всё же не избежать, люди уничтожат и вас, и мелкие народцы, и всё Средиземье. Мои слова не понравились принцессе. Нахмурившись, она резко произнесла: — Потому я здесь. Чтобы не допустить этой войны. И я её не допущу! Погуляв по лабиринту, мы вышли на центральную аллею и двинулись обратно к белокаменной громаде дворца. Мимо промчался экипаж, сопровождаемый четвёркой всадников. Солдаты. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Чувствуя, как сердце начинает биться быстрее, я решила от него не отставать и ускорила шаг. Вот карета остановилась, а спустя несколько секунд из неё показался мужчина в кандалах. — Сосуд для духа доставили. — Накаи мрачно усмехнулась и перевела взгляд на меня. — С нами нет жреца, поэтому призывать древнего буду я. Хочешь посмотреть? Стать свидетельницей убийства? Такое времяпровождение точно не значилось в моём расписании, но оставаться не у дел я больше не собиралась. Кивнула и, храбрясь, сказала: — Думаю, я должна это увидеть. Не теряя времени, мы вернулись во дворец. Арайна шла уверенно, будто уже успела изучить во владениях Галеано каждый закуток. Я старалась не отставать. Подхватив юбки, чуть ли не бежала за крылатой. Было видно, ей не терпится доказать смертным (так ведь они нас называют), что Спящий существует. — Мы его увидим? Я имею в виду духа. — Если повезёт, — глядя перед собой, ровно ответила накаи. — Будем надеяться, что древний всё же прельстится телом заключённого. А вот мне надеяться на такой исход отчаянно не хотелось. Не знаю, что совершил мужчина в кандалах, может, он какой-нибудь местный Джек Потрошитель, вот только это всё равно было неправильно. Демонов дух! Глупые король с королевой! Понимаю, смириться с утратой непросто, особенно когда теряешь ребёнка. Но возвращать к жизни то, что уже умерло… Нет, не глупые — они были безумны. С охранниками Арайны мы столкнулись возле входа в одну из дворцовых башен, противоположную той, что облюбовала для себя Мильдгита. Перед лестницей дежурила стража, в обязанности которой входило отгонять от места проведения ритуала всех любопытствующих. Меня стражники тоже пытались отогнать — не позволила Арайна. — Она со мной, — коротко бросила накаи. — Посторонним вход воспрещён, — дежурно отозвался солдат постарше. — Эта девушка не посторонняя… — Что здесь происходит? — Голос Редфрита, резкий и холодный, разлетелся по коридору. Даже принцесса от неожиданности вздрогнула, а я так вообще невольно втянула голову в плечи. — Нас не пускают. — Арайна вскинула подбородок. — Только невесту его светлости, — заикнулся солдат номер два — молоденький паренёк с тоненькой ниточкой усов, и уже не так уверенно добавил: — Посторонним ведь нельзя. — Тебе там действительно делать нечего, — в упор посмотрел на меня Редфрит. Взгляд тёмно-синих глаз скользнул по лицу, задержавшись на губах, которые я тут же начала невольно кусать. — Лучше возвращайся к себе. Мысленно выругавшись, безмолвно попросила помощи у Велебора. Я вчера весь вечер в четырёх стенах изнывала и теперь что, снова от неизвестности чёрт знает сколько должна буду маяться? К счастью, князь правильно понял мой выразительный взгляд. Шагнул вперёд, к королю, и сказал: — Ваше величество, если позволите, я бы хотел, чтобы моя невеста присутствовала при обряде. — Зачем? Ярый растерялся. Наверное, впервые он не находил что ответить. Просто потому, что мне там действительно нечего было делать. — Ваша невеста слишком впечатлительна и легкоранима, — упрямо продолжил Редфрит. — Я сильнее, чем может показаться на первый взгляд, — возразила его величеству и, беря пример с Арайны, независимо вскинула голову. Наши глаза снова встретились, лишь на долю мгновения, и король… неожиданно сдался, хоть уступать не входило в его привычку. — Хорошо, — бросил он и тут же забыл о моём существовании. Первым направился к лестнице, а за ним последовали и остальные. Наверху, в просторном зале, нас уже дожидались Мильдгита, мэтр Вруктилс, чародейки Велебора и несколько магов. Здесь почти не было мебели, лишь несколько грубо сколоченных стульев ютилось возле узких оконцев. Наверное, именно поэтому, из-за нехватки света, на стенах, чадя, полыхали факелы и в центре зала возвышались напольные канделябры. Никаких ритуальных камней, как в поселении накаи, здесь не имелось, зато обнаружилось наспех сколоченное из досок возвышение с тяжёлыми цепями. К нему и собирались приковать заключённого. Меня передёрнуло. Мелькнула мысль выскользнуть за дверь и бежать обратно. Но тем самым только подтвердила бы, что я и правда слишком впечатлительна и легкоранима. Так, Даня, будь сильной! И не вздумай вспоминать о той страшной ночи, когда тебя саму чуть не превратили в приманку для духа.