Это теоретически. Правда, как буду тащить Даниэлу на своём горбу, я не представляла, равно как и не имела понятия, а есть ли смысл? Вдруг она уже того, совсем мёртвая, и ей самое место в похлёбке? Устыдившись подобной крамолы, продолжила поиски. В какой-то момент поймала себя на том, что не чувствую зуда. Всё прошло, чесаться больше не хочется. Вот нисколечко. Определённо жизнь налаживается. А я, кажется, немного пьяная. Эта донельзя странная мысль посетила меня внезапно и тут же выветрилась из моего не совсем ясного сознания. Что оно не совсем ясное я поняла, когда едва не запуталась в ногах. С трудом удержала равновесие и вскрикнула победоносно, заметив, как в тёмном вонючем углу что-то тускло блеснуло. Подарок Ярого! Продолжая путаться в ногах и мыслях, бросилась к артефакту, а подобрав его, трепетно прижала к груди. Наверное, и расцеловала бы, но тут вспомнила, где он всё это время валялся, и решила, что пора выбираться. Из кармана, из шалаша и Средиземья. Извините, девочки-феи, но мне как-то больше нравится в Треалесе. Выбравшись и отбежав подальше от дурно пахнущей тряпки, жадно глотнула ртом относительно свежий воздух. Спрятала клубок в сумку, снова зачем-то пошатнулась (должно быть, тело с душой после долгой разлуки никак не подружатся) и на нетвёрдых ногах отправилась к деликатесу великана. — Даниэла, ну всё, отдохнула и хватит. Если не хочешь стать ужином, приходи в себя и уберёмся отсюда. И не говори мне, что источник оказался бракованный. Если уж он моё тело сумел перетянуть в этот мир, то запихнуть в твои формы твою же тухлую душонку, уверена, ему раз плюнуть. Ик… Неожиданно икнув, прижала руки ко рту. Поморгала часто-часто, головой тряхнула и снова удивлённо икнула, когда прямо на моих глазах гора с овощами и мясом вдруг увеличилась в количестве. Теперь передо мной маячило две голых Даниэлы, и какую из них вытаскивать из этой антисанитарии, я не представляла. — Даниэ-э-ла, — позвала неуверенно, уже ни на что особо не надеясь, а в следующую секунду услышала голос. Но не Фантальм и не великана. Голос доносился снаружи, и я, заинтересованная всем происходящим, но совсем не напуганная (не перестаю себе удивляться), побежала, то и дело спотыкаясь, к выходу. — В наши земли проник чужак. Ты кого-нибудь видел? — допрашивала великана… накаи. Со стороны они смотрелись как слон и моська: огромный сутулый детина и мелкая по сравнению с ним крылатая девица. Хотя если поставить её рядом со мной, моськой стану я. По человеческим меркам Дикая была ростом с высокого мужика, да вот хотя бы моего бывшего мужа-короля, такая же широкая в плечах и весьма мускулистая. Этакая амазонка местного разлива. Позади неё стояло ещё двое — представители сильного пола с чешуёй вместо кожи. Сразу видно, воины. По крайней мере выправка у накаи была отменная и выражение лиц бесстрастное, присущее солдатам. В ответ на вопрос амазонки великан промычал что-то совершенно неразборчивое. — Гхар, не ври мне, — продолжая пытливо на него смотреть, сказала крылатая и даже шаг ему навстречу сделала, отчего гигант уменьшился в размерах, ну то есть сгорбился ещё сильнее. Боится он её — это невооружённым глазом видно. И мне, по идее, тоже надо бояться, а вот что-то совсем не страшно. — След чужака привёл нас к тебе. Если ты убил его, наказывать не стану. Но если оставил в живых и спрятал… Поверь, Гхар, такая игрушка может быть очень опасна. И это я-то могу быть опасна? Да чья бы корова мычала! Вы себя в зеркале вообще видели? У одних клыки да когти, у другого палец весит больше, чем я после новогоднего застолья. И это вы тут, господа накаи, с копьями и мечами, а у меня из личных вещей только сумка с яблоком, парой перстеньков да артефактом! Да и вообще, так вы гостей встречаете? Одну в котёл к тыквам, другую убить готовы, вместо того чтобы приютить, обогреть, накормить. Только не моей тёзкой — её есть, сразу говорю, не стану. И вам не советую. Вкус у Фантальм явно будет специфический. Так сказать, на любителя. И что вы на меня так смотрите, будто я говорю на ломаном французском? Я, вообще-то, местный язык хорошо знаю, уже почти месяц на нём изъясняюсь и… А ведь они и правда смотрят. А я, кажется, не в мыслях возмущаюсь, а вслух им нотации читаю. Ещё и руками размахиваю, как какая-нибудь итальянка, вместо того чтобы молчать в тряпочку и где-нибудь прятаться. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но я не пряталась и даже не поняла, как оказалась возле Диких. Вот ещё секунду назад в шалаше стояла, а теперь тут под звёздами права качаю. — А впрочем, не буду вам мешать. Вы ведь с Гхером общались. Продолжайте, продолжайте… Я неголодная и обогревать меня не надо, так что до свиданья. Я успела развернуться и даже шагнула по направлению к деревьям. Деревья и стали последним, что увидела, прежде чем почувствовала прикосновение когтей к шее (жуткое, леденящее душу) и различила едва уловимое шипение. А потом на меня обрушилось беспросветно чёрное небо Средиземья. Глава 2 Редфрит Неимоверным усилием воли Редфрит заставил себя выйти к придворным. Улыбнулся широко, беззаботно и призвал гостей веселиться, пить, танцевать, сколько им будет угодно. Хоть всю ночь напролёт, хоть до самого рассвета. — Наслаждайтесь вечером! — пожелал своим подданным с улыбкой на устах, втайне мечтая кого-нибудь растерзать. Ведьму Реалис, Фантальмов… Да ту же Мильдгиту! За то, что не поняла, что он женился на фальшивке. Другой Даниэле, иномирской — демон бы всё побрал! — душе. Девчонке, что столько времени с ним играла, водила его за нос. В этом они с Фантальм были одинаковы. — Приведите ко мне маркиза с женой и их колдунью, — велел король слугам, когда разряженные придворные рассредоточились по залу. Несколько пар танцевало, другие предпочли начать с вин и лёгких закусок, а некоторые наибольшее наслаждение находили в том, чтобы пошептаться в дальнем углу и порассуждать, почему королева не появилась ни в храме тёмных богов, ни в обители светлых и даже тронный зал не озарила своим присутствием. — Следуй за мной, — бросил Редфрит Мильдгите и покинул праздник, больше не собираясь на него возвращаться. Настроение было непраздничным. Его жена, которая на самом деле ему не жена, исчезла, будто сквозь землю провалилась. Покои свои она не покидала — стражники клятвенно его заверяли. Оставалось допросить фей, видевших Даниэлу последней. Не с их ли помощью она сбежала? Крылатые ведь просили стражников не беспокоить королеву. Значит, знали. Значит, помогали… — Твари! — прошипел сквозь зубы Редфрит и приказал доставить к нему приставленных к королеве презренных. — Ваше величество, что-нибудь случилось? — обеспокоенно спросила Мильдгита. — Случилось то, что я потерял мать своего наследника, — не сказал — прорычал владыка Треалеса. — Её величество сбежала? — ахнула чародейка. — Сбежала самозванка, — глухо уточнил Редфрит и, пока шли в кабинет, вкратце пересказал исповедь служанки. — Теперь всё становится на свои места, — протянула чародейка. Напряжённо закусила губу, явно что-то обдумывая, а потом, сжав в кулаках юбку, с досадой воскликнула: — И как же я сама не догадалась?! Всё ведь на то и указывало! Редфрит мрачно усмехнулся. Он ругал Фантальмов, хирату, свою чародейку, но в первую очередь должен был ругать себя. Слепец… Дурак! Ведь видел же, что с ней что-то не так. Каждый день замечал странности в поведении Фантальм и всё равно не догадался, не понял, что перед ним другая. Не опасная ядовитая змея, а та… Которую он совершенно не знал. Чужачка, пришлая. Девушка, к которой его влекло непреодолимо. Теперь всё действительно вставало на свои места. Это его странное помешательство, зацикленность на той, которая ещё совсем недавно так его раздражала… Бесконечные о ней мысли, желание быть рядом, почти неконтролируемая жажда обладания — всё это он испытывал к иномирянке. К девушке, которую никогда на самом деле не видел. К незнакомке, с которой боги его соединили. Кажется, последнюю фразу он произнёс вслух, потому что услышал в ответ тихие слова: — Брачный обряд соединил тела. Вы женились на Даниэле Фантальм, мой король. Наверное, ему следовало бы облегчённо выдохнуть, порадоваться, что хотя бы с этим проблем не возникнет — он женился на той единственной, что сможет подарить ему детей. Оставалось вернуть её в Хельвиву живой. С какой угодно душой. Первыми привели Фантальмов и хирату. Если генерал с женой нервничали, боялись, то колдунья оставалась спокойной, совершенно бесстрастной. По крайней мере, внешне. Ни один мускул не дрогнул на её лице, когда Редфрит потребовал объяснений: — Что стало с душой твоей воспитанницы? Где она?! Маркиза испуганно вскрикнула и рухнула в объятия мужа, предпочтя в сложившихся обстоятельствах потерять сознание. Умная женщина. Эдара Реалис умом не отличалась, раз осмелилась его одурачить. И теперь она за это поплатится. Выпрямившись и гордо вскинув голову, будто королева на эшафоте, чародейка коснулась кулона, оттенявшего её светлую кожу. — Она здесь, у меня возле сердца. То, что не пыталась извернуться, обмануть снова, делало ей честь, но едва ли могло спасти от заслуженного наказания.