— Когда ужин закончился, что вы унесли из покоев госпожи? — Уточнил Кир. — Пустые блюда, мой князь, — прошептал поваренок. Мальчишка говорил, а я бледнела. Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу. Кто бы подумал, что я проколюсь на еде. А я говорила Карлу, что нельзя столько есть! Это обязательно кто-нибудь заметит. И вот, пожалуйста, самой внимательной оказалась Тиридат. Едва поваренок замолчал, Кир повернулся ко мне. — Не хочешь объяснить, кто это все съел? — С издевкой поинтересовался он. — У меня хороший аппетит, — ответила я. — Особенно во второй ипостаси. На Дар, знаешь ли, уходит много энергии. Надо как-то ее восстанавливать. — За идиота меня держишь?! — Взревел Кир. — А сама принимаешь мужчин в личных покоях. Я точно знаю, что к тебе приходит возлюбленный. Я только глаза закатила. Когда мужчина ревнует, первой его покидает логика. — Тебя послушать, так он приходит, чтобы поесть, — Фыркнула я. — Это даже звучит нелепо. Если бы меня посещал другой, мы бы нашли занятие поинтереснее, чем ужин, — последнее я добавила исключительно из мести. А нечего переворачивать покои вверх дном и кричать на меня! Кир побагровел. Я всерьез испугалась, как бы его инфаркт не хватил. Нельзя так нервничать. — Ох, как вещи разбросали. Схожу, приберусь, — пробормотал жрец и поспешил под благовидным предлогом отойти от нас подальше. Советник тоже поспешил за ним. В углу осталась только я и злющий Кир. Карл и тот потихоньку переполз по моей спине на комод, где притаился за вазой. Вот так всегда, если меня будут убивать, на спасение рассчитывать не приходится. Все мужики попрятались в кусты, и единорог вместе с ними. Кир уперся кулаками в стену по обе стороны от моего лица и наклонился ближе, заслонив меня ото всех в комнате. Его челюсти были плотно сжаты, брови сведены вместе. Прямо грозный бог войны. И я напротив — бедная овечка. Еще этот тяжелый взгляд… Как могильной плитой сверху прихлопнул. Я уже видела мысленно, как палач заносит топор над моей бедной шеей, а Кир отдает приказ — «Голову с плеч»! Было ли мне страшно? Очень! Остановило ли это меня? Вот еще! — Чего ты боишься, Кир? — Спросила я тихо, пользуясь тем, что меня слышит только он. — Что кто-то другой получит то, что не достанется тебе? Зрачки Кира расширились, затягивая меня в свою черноту. — Не хочу потерять твой Дар, — ответил он жестко. — Он слишком ценен для меня. Я вздрогнула. Туше. Я ударила, он ударил в ответ. И неизвестно, кому в итоге хуже. Мне точно неприятно слышать, что я для Кира лишь средство достижения цели. Чего скрывать, это меня зацепило. Вдруг Кир обратил внимание на царапину у меня на лице, оставленную колючками, и резко переменился. Из-под забрало ревности выглянул нормальный, адекватный мужчина. Кир протянул руку и большим пальцем осторожно погладил меня по щеке. — Это моя вина? — Спросил он хмуро. — Чья же еще, — ответила я. — И платье безнадежно испорчено. По лицу Кира пробежала тень. На секунду показалось — сейчас он извинится и все наладится. Он наклонился к моему лицу. Мы были максимально близко, но при этом наши тела не соприкасались. Тонкая как вуаль прослойка воздуха отделяла его губы от моих. Но мне странным образом казалось, я физически чувствую тяжесть его тела на себе. Наши взгляды схлестнулись и утонули друг в друге. Между нами происходило то, что на яганском языке называется «мамихлапинатапай». Это трудное слово одно из самых емких в мире и даже входит в книге рекордов Гиннеса. Оно означает — «взгляд между двумя людьми, в котором отражается желание каждого, что другой станет инициатором того, что хотят оба, но не один не хочет быть первым». Про нас с Киром лучше и не скажешь. Но тьма была сильнее, она опять взяла верх. Кир отдернул руку от моего лица, снова нахмурился и спросил: — Кто к тебе ходит? Скажи по-хорошему, я все равно докопаюсь до правды. Я промолчала. Мне нечего было ответить. — Что ж, будет по-плохому, — сказал он, отошел от меня и кивнул поваренку. Мальчишка убежал в коридор, и вскоре оттуда в спальню вкатили стол, заставленный яствами. — Здесь ровно столько же, сколько ты съела третьего дня, — заявил Кир, а потом приказал: — Ешь. Я посмотрела на молочного поросенка, и мне поплохело. При всем желании вся эта еда никак в меня не поместится. Ну Карл, ну удружил. Почему от него одни неприятности? Он не единорог, а однорогий черт! — Смени ипостась и продемонстрируй свой аппетит, — поторопил Кир, так как я замешкалась. Эх, надо было больше времени уделять урокам с Карлом. А теперь я даже ипостась сменить не могу. Хотя не факт, что это поможет. Целого поросенка мне не осилить в любом обличии. — Что-то у меня нет апатита. Колючие кусты напрочь отбили, — я коснулась раны на щеке, напоминая Киру о его вине. — Так я и думал, — скривился он и снова щелкнул пальцами. На этот раз из коридора на его призыв вошел долговязый мужчина, одетый с иголочки. Это был явно не слуга, а какой-то важный чин или даже аристократ. Он-то здесь зачем? Кир ответил на мой вопрос еще до того, как я его озвучила: — Познакомься с Тахиром. Его Дар — находить все, что скрыто. Никто и ничто не укроется от его взора и нюха. Кир говорил, а я смотрела за его плечо. Там в отдалении парил, отчаянно жестикулируя, мини-Карл. Кажется, единорог паникует. Это дурной знак. Я прикусила нижнюю губу. Вот как Киру рассказать о единороге? Он же не поймет… Да что там, даже разбираться не станет. Просто прибьет Карла ради Дара, как здесь все поступают с магическими существами. А я не могу без Карла. Кто меня магии будет учить? Кто поможет встретиться с сестрой? И вообще я против кровавых расправ, даже над вредным единорогом. Нет, я не готова терять своего единственного, пусть и непутевого союзника. Но и сама не хочу терять голову, причем в прямом смысле. Что же делать? Может, уменьшить Дар Тахира? Идея хорошая и в другой ситуации могла сработать, но не в этот раз. Кир сразу поймет, что я пользуюсь Даром. А раз так, то мне есть, что скрывать. Я только сильнее себя подставлю. Пока я лихорадочно искала выход, как выкрутиться из очередной пакости, одаренный Тахир приступил к поискам. Первым делом он сменил ипостась. Я с интересом наблюдала за преображениями одаренного. У Тахира удлинился нос и стал похож на короткий слоновий хобот. Где-то я читала, что именно у слонов суперобоняние. При виде этого носа я обалдело крякнула. А я-то думала, что слова Карла о том, что во второй ипостаси у меня будет рог, шутка. А вон оказывается как, вторая ипостась людей меняет. Откровенно говоря, не в лучшую сторону. Еще у Тахира глаза расширились и заняли пол-лица. Вспомнились строки из мультика: «А нюх как у собаки, а глаз как у орла» — это про Тахира. Он приподнял хобот и с шумом втянул воздух, а потом принялся сканировать взглядом комнату. — Не нравится мне это, — прошептал вернувшийся ко мне на плечо Карл. Я ничего не ответила, чтобы не выдать единорога, но мне это тоже не нравилось. Очень. Этот носатый нюхал и нюхал. Вдруг резко повернулся на пятках ко мне и уставился своими глазами-блюдцами. Я шумно сглотнула вязкую слюну. Вот и все, Карлу конец. Одаренный его учуял. Надо срочно исправить положение. Хотя бы дать единорогу время уйти. Неважно, что он — магическое существо. Кир приревнует даже к нему. Он и меня недавно считал одной из них, что не помешало ему ко мне приставать. Значит, контакты людей и магических существ бывают весьма тесными. Кир напряженно следил за действиями Тахира. Он верил в одаренного. Если хочу выкрутиться, первое, что надо сделать — заставить Кира усомниться в своем человеке. У женщины всего одно оружие — она сама. Плюс на моей стороне ревность Кира. Эти два фактора я и буду использовать. Муж у меня, конечно, Отелло, вот только я не Дездемона, чтобы в одиночку страдать. Если Кир будет душить, то не меня одну. Медленным, томным жестом я убрала волосы за спину и повела оголенными после потери рукавов плечами. Затем облизнув губы, спросила у Тахира, не сводящего с меня глаз: — Что смотришь? Нравлюсь? Немного жаль, что на шикарную соблазнительницу я сейчас не тяну. На мне все еще изодранное платье, волосы после встречи со столом запутались в колтуны, а довершало картину расцарапанное лицо. Я видела себя мельком в зеркале — словно подралась со стаей диких кошек. Тахир удивленно моргнул. Такого поворота он не ожидал. Зато Кир отреагировал, как надо. — Не смей смотреть на мою жену! — Гаркнул он. — Никто не смейте! От меня мигом отвернулись стражи, сам Тахир и даже Аббас, а жрец вовсе зажмурился и еще глаза прикрыл ладонями. Теперь все смотрели, куда угодно, только не в мою сторону. Не видев меня, они не видели и Карла. Он, воспользовавшись этим, рванул с моего плеча в сад, едва только Кир тоже отвлекся. Но вскоре поиски снова продолжились. Правда, искал Тахир уже не рядом со мной, но не только из-за запрета Кира. Одаренный чувствовал, что единорог переместился. Минуты не прошло, как он тоже направился в сад. Оставалось надеяться, что Карл улетел. Он ведь может покинуть дворец. Но я недооценила безбашенность единорога. Он оказался еще более сумасшедшим, чем я думала. Спустя минут пять после того, как Тахир вышел в сад, оттуда донеслось отчетливое лошадиное ржание. А дальше была немая сцена, как в «Ревизоре». Замерли все — стражи посреди обыска с различными предметами в руках. Советник со жрецом с открытыми от удивления ртами. Кир со сведенными к переносице бровями. И даже я в состоянии легкой паники. Неужели нашли Карла? Это не к добру… Все, не сговариваясь, повернули головы к дверям в сад. Кир и тот забыл обо мне. Стеклянные створки распахнулись, и вбежал страж — один из тех, кто обыскивал сад. — Там конь, — с ошалелым видом сообщил он. — Он прятался в кустах. Тахир нашел его. — С копытами и гривой? — Уточнил советник.