Прилетела я в питомник, выбрала кота. Мне повезло: у заводчиков случайно остался кот-переросток, обычно они не держат у себя котят старше полугода. А этого кота никто не купил. Забрала я кота, погуляла по Амстердаму и рванула в аэропорт. А там незадача — кота в салон не пускают. Пришлось его в багажное отделение сдать. Не знаю, что случилось, но в аэропорту назначения мне выдали на руки труп кота. Вроде бы сердце у него не выдержало. Приехала я в клуб. Шеф спрашивает: — Привезла кота? Начинаю ему объяснять, так, мол, и так, а он уже на себе волосы рвет и орет благим матом: — Да ты знаешь, что меня как суповой набор продадут, а из кожи сумок нашьют! — слово мне не дает сказать, уже в истерике бьется, пена изо рта валит. — Вот что, красавица. С тебя или деньги, или кот рыжий. Не принесешь, я перевожу стрелки на тебя. Сама перед Котом будешь отвечать. Ну думаю, шеф уже заговариваться начал, и тихенько так его поправляю: — Как же я буду перед котом отвечать, если он в самолете помер, царство ему небесное. На что мне шеф говорит: — Это твой кот умер, а Тюрин Константин Егорович жив, здоров и сам кого хочешь на тот свет отправит. Тут я поняла, кто у нас клиент. Про Тюрина легенды ходят, им детей пугают. Начинал с рубщиков мяса. Наверное, поэтому его временами на кровь клинит. Говорят, его первая теща бесследно исчезла. Нет, для всех она якобы живет в Швейцарии, а на самом деле… Но я вам ничего не говорила. Стала я думать, как из этой ситуации выкрутиться. Шеф у меня не шибко порядочный, сдаст за милую душу. К тому же трусливый, за свою шкуру переживает. Удивляюсь, как ему вообще пришла в голову мысль подобным образом объегоривать клиентов. Наверное, потому что деньги он больше жизни любит. Сорвет куш, а потом месяцами сидит и дрожит, как бы его афера не раскрылась. У меня было два варианта: вернуть деньги с процентами или привезти кота. Побежала я по родственникам. Да что толку? У моих родственников таких денег нет: ни у отца, ни у тетки. Парень тоже не при деньгах. Второй вариант отпадал сразу. В Голландии второго кота не было, я последнего забрала. Да и на какие шиши я бы туда поехала? Получается, что ни первый вариант, ни второй не годился. Рассказала я Кате про свою беду, мол, жить мне осталось совсем недолго. Она расчувствовалась, попыталась занять деньги у хозяйки. Только та ей отказала, даже не выслушала. Тогда мне Катька предложила съездить на зоорынок. Мало ли рыжих котов продают? Может быть, встречу похожего кота. — Катя, — объясняю я, — кот, только на первый взгляд обычный. У этой породы есть одна особенность — уши загнуты назад. — Надо же, у моего хозяина такой кот. Рыжий и с загнутыми ушами. А я и не знала, что Филарет такой породистый. — Правда? — передо мной забрезжила надежда. — Может, ты его для меня украдешь? Катя, ну пожалуйста. Иначе мне труба, — взмолилась я. — Что ты, Инна! Не могу я украсть! — Твой хозяин бабки лопатой гребет, второго такого купит. Придет в «Клуб элитных производителей», закажет. Кокошин ему любого кота привезет. — Нет, — наотрез отказалась Катя. — На воровство я пойти не могу. Грех это! Это, во-первых. А во-вторых, кот хозяйский сейчас находится в ветлечебнице. Ему там кишечное расстройство лечат. — Плохо. Тогда мне верная смерть. Приезжай прощаться. Зачем я так сказала? На следующий день после обеда Катя взяла выходной и поехала в город, меня поддержать. Вышла из поселка, направилась к автобусной остановке, глядь, а ей навстречу бежит хозяйский кот. Он из лечебницы сбежал и сам дорогу домой нашел. Слышала я, что у котов очень развита ориентация, некоторые коты находили дорогу домой даже из другого города. Мистика! Но о таких случаях не один раз в газетах писали. Катя схватила кота и запихнула его в сумку. Она рассуждала так: если кот сбежал из лечебницы, то не ее, Катина, в этом вина. Кот потерялся в большом городе. Ведь не все коты находят дорогу домой? Далеко не все, можно даже сказать, что только единицы. И если Филарет ей встретился как раз в то время, когда она собралась в город, чтобы спасти сестру, то есть меня, значит, это судьба. Она позвонила мне на трубку и попросила, чтобы я их встретила. Не передать словами, как я обрадовалась, увидев ее с котом. Мы поехали к моему шефу. По дороге представляли, как вечером выпьем шампанского за счастливый случай. Но радость наша была кратковременной. Кокошин, взглянув на кота, зашелся в истерике: — Кого вы мне притащили? Хотите подвести под монастырь? Вы знаете, чей это кот? Я не стала сдавать Катю, промолчала. — Это кот Ципкина! Самого Ципкина! Я сам ему привозил котенка. Немедленно верните его туда, откуда взяли! Все, последнее тебе, Инна, предупреждение. Если через три дня не будет ни кота, ни денег, пеняй на себя! На жертвенный алтарь пойдешь ты. Ты деньги получила, кота не привезла. И не вздумай прятаться. Адрес я твой знаю. Но приду не я, а наш уважаемый клиент. Все, ступай, не теряй зря время. — Ха-ха-ха, — истерически засмеялась Алина, нарушив обещание сидеть тихо. — Выходит, ваш шеф Кокошин не знал, что Тюрину нужен кот похожий именно на ципкинского кота? — Все повернули головы в сторону закатывающейся от смеха Алины. — Да если бы Кокошин передал Тюрину из рук в руки Филарета, тот бы ему такие премиальные отсыпал! На две японские макаки хватило бы! Ха-ха-ха! Ну и дела! Перехитрили друг друга! Судьба-злодейка! — А что, собственно, происходит, гражданка Блинова? — округлил глаза Сердюк. — Вы что-то знаете, чего не знаем мы? — Сейчас, — Алина стерла со щеки потекшую с ресниц тушь и, проглотив остатки смеха, рассказала, как Регина Ципкина изменяла мужу с Тюриным и как во время очередного свидания потерялся Филарет. — Ну мы-то об этом не знали, — продолжила свою исповедь Инна. — Вышли от Кокошина растерянные. Что делать? Я предложила продать кота. Катя категорически отказалась, сказала, что завтра отвезет его хозяевам. Мол, нашла его недалеко от ветеринарной лечебницы. Как он из нее сбежал, не знает. Что ж, на то была ее воля. Решили пойти домой, переночевать, а утром на свежую голову подумать, где найти деньги. Чтобы быстрее домой добраться, пошли через парк. Уже смеркаться начало. Тут коту что-то в голову стукнуло, стал он вырываться, руки Кате кусать. Я подумала, что ему в туалет приспичило. Говорю ей: «Выпусти его, пусть побегает». А он, как только землю под собой почувствовал, хвост задрал и побежал вперед. Катя, сломя голову, за ним помчалась. Я едва за ними поспеваю, только силуэт Катькин впереди себя вижу. Вдруг слышу крик, и Катя из виду пропадает. Подбегаю — вижу открытый канализационный люк. Глубина метров пять, не меньше. А на дне что-то темнеет, вроде как Катя лежит, оттуда же кошачий рев доносится. Как Катя люк не заметила? Впрочем, так и не заметила. Люк был без крышки. На металлолом, наверное, украли. Вместо того чтобы новую крышку положить или оградить как следует, в люк ветку с красной ленточкой воткнули. Только кто эту ленточку в темноте увидит? Наклонилась я над люком, зову: «Катя, Катя». Она не откликается. Как на грех, никого вокруг. Парк этот вечером стороной обходят, по ночам в нем наркоманы, бомжи собираются. Зачем мы туда пошли? Хотели путь сократить, да вышло так, что Катя жизнь себе сократила. Полезла я в люк проверить, жива ли Катя. За скобы хватаюсь, руки дрожат — страшно. А тут еще дерево мешает. Не знаю, кто додумался в люк огромную ветку тополя поставить. Это снаружи тоненькая веточка с красной ленточкой торчит, а внизу целое дерево. С горем пополам спустилась. Лежит Катя, лицо все содрано, лужа крови натекла, не дышит, и сердце не бьется. Мертвая она. Тут мне в голову эта идея и пришла, поменяться местами. Я погибла, не Катя, а я. Мы с сестрой очень похожи. У нас одинаковый рост, комплекция, цвет волос, прическа. Присматриваться не к чему — лица нет, сплошная рана. Кате уже ничем не поможешь, а у меня шанс появился. Посудите сами: с покойника взятки гладки, с него не спросят ни денег, ни кота. Я сняла с себя куртку, в карман положила свой студенческий билет, забрала у Кати сумку с документами, подхватила кота и вылезла наружу. Весь остаток вечера и всю ночь я бродила по городу, обдумывала ситуацию, в которую попала. Мне надо было обозначить Катино присутствие на этом свете, чтобы никто не мог заподозрить, что это она погибла, а не я. Я позвонила из автомата соседке, представилась сестрой, спросила себя, есть ли Инна дома или нет. Утром я поняла, что без денег мне нигде не спрятаться. А еще я очень переживала за своего парня, Андрея. Я позвонила ему. Было раннее утро, и он еще не знал, что я погибла, поэтому не удивился, не испугался, а обрадовался. Оказывается, он весь вечер ждал меня дома, сидел на кухне, в окно выглядывал. Мы встретились, и я ему доверилась. Он отговорил меня уезжать далеко, все равно денег нет ни на билет, ни на жилье, и предложил мне поселиться в каком-нибудь гараже, лучше, конечно, если этот гараж будет расположен вблизи от его дома, чтобы он мог приносить мне туда еду и питье. «А что делать с котом? — спросила я. — Кот дорогой». — «Мы его продадим хозяевам. Если они любят своего кота, то отвалят за него любые деньги. Сколько, ты говоришь, стоит такой кот?» Я сказала. «Этого вполне хватит, чтобы переехать в другой город. Ты с Катиными документами устроишься на работу. Я буду пассажиров возить. Проживем», — успокоил меня Андрей. Мы купили газету с объявлениями и стали звонить. Один вариант нас очень устроил. Гараж находился на периферии, в двух кварталах от дома Андрея; хозяин, интеллигентный человек, вот ее муж, — Инна показала взглядом на Алину, — он даже предоплату не попросил. Я пообещала расплатиться через месяц, хозяин меня представил сторожу, и в тот же день я вселилась в гараж. Мне казалось, что судьба опять повернулась ко мне лицом. Я снова позвонила соседке, чтобы узнать, нашли ли тело сестры. Соседка приняла меня за Катю, расплакалась, просила срочно приехать, потому что Инночка погибла. Я сказала, что выезжаю, и положила трубку. Потом позвонила Регине, Катиной хозяйке, сказала, что увольняюсь по семейным обстоятельствам, уезжаю далеко, на Север, заехать за вещами не могу. Деньги, причитающиеся мне за отработанный месяц, попросила выслать переводом, только не на домашний адрес, а до востребования на почтовое отделение. Кстати, она пообещала выслать, но так не и выслала. Так я превратилась в живой труп. Андрей принес мне раскладушку, электрическую печку, купил коту туалет, и я стала жить в гараже. Никто меня не беспокоил — ни соседи, ни сторож. Он вообще такой дивный старик, в первое время даже не догадывался, что у меня нет машины. Ходит и спит на ходу. Просигналят от ворот — проснется. Впустит машину — спит дальше. Что он сторожит, неизвестно. Одно меня удручало: у меня не было ни вещей, ни паспорта. Катин паспорт хранился дома. Ни как Инна, ни как Катя я не могла туда прийти — обман выплыл бы наружу. Я послала туда Андрея. Дождавшись, когда соседка уснет, он открыл моими ключами дверь и прошел в комнату. Кто же знал, что она не спит и наберется смелости проверить, кто ходит в соседней комнате? Андрею пришлось ее слегка ударить по голове. Слава богу, он рассчитал свои силы. Насколько мне известно, она жива и здорова. — Н-да, ваш друг пожалел бабушку, — опять забыла о своем обещании Алина, — но старик-сторож на вашей совести? — Старик-сторож? Он что, умер? — Инна уставилась на Алину. — Алина Николаевна, я вас сейчас выведу из кабинета. Вы мешаете беседе. — Нет, когда я в последний раз его видела, он был жив, — стала оправдываться Инна. — В тот день, помните, когда вы пришли в гараж за деньгами, я тогда вручила старику кота и побежала в соседний кооператив поспрашивать, не сдает ли кто-нибудь бокс. Если бы не вы, если бы я тогда не ушла, то, может, и Андрюшка был бы жив. — Инна опустила глаза, чтобы скрыть набежавшие на глаза слезы. — Ну да! Ты еще меня во всем обвини! — вспыхнула, словно порох, Алина. — Гражданка Блинова, — повысил голос Сердюк, — последнее предупреждение. Несмотря на поручительство майора Воронкова, еще одна реплика, и я выведу вас из кабинета. — Молчу, — пробурчала Алина. — Алина Николаевна, чтобы вам ничего не казалось, старик умер своей смертью. Тромб — и memento mori. Так часто бывает, — пожалел Алину Воронков, не дав ей умереть от любопытства. — Товарищ майор, — на этот раз Сердюк недовольно посмотрел на Воронкова. Гражданка Кукушкина, продолжайте. — Ну вот, поселилась я, значит, в гараже и стала ждать, когда Ципкины дадут объявление о пропаже кота. Самим ехать в Николаевку мы с Андреем не решились. А вдруг бы нас спросили, откуда знаете, что кот пропал? А не вы ли его у нас выкрали? В такой ситуации вместо денег можно по голове получить, а то и ее лишиться. Короче, сижу я в гараже, жду, месяц прошел, а тут эта приходит и требует: «Или плати деньги, или освобождай гараж. Срок до вечера». Стоит руками машет, грозится полицию вызвать. А зачем мне полиция? Мне полиция ни к чему. Пообещала я ей освободить к вечеру гараж. Она ушла, а я отнесла кота к сторожу на тот случай, вдруг она вернется и кота выкинет вместе с моими вещами. Сдала кота, побежала звонить Андрею, чтобы он, пока я буду жилье искать, вещи собрал. Дверь бокса специально оставила открытой: комплект ключей-то один. Вернулась через полтора часа, так ничего не найдя подходящего. Подхожу к гаражу, слышу изнутри голоса: один голос Андрея, другой женский. Прислушиваюсь. Говорят на повышенных тонах. Женщина спрашивает: «Где Катя?» Андрей молчит, растерялся. Ну сказал бы: «Не знаю», может быть, она бы пошла искать Катю в другом месте. Так нет, Андрей что-то мычит невразумительное. Женщина срывается на крик: «Она украла нашего кота! Ворюга!» Тогда Андрей ее спрашивает: «А вы кто?» — «Я хозяйка кота». Я стою за дверью и лихорадочно соображаю, как ей кота преподнести? Просить деньги или нет? С одной стороны, она сама нас нашла, а с другой — я этого кота на последние деньги кормила и вроде как понятия не имею, где моя сестра его взяла. «Женщина, — вдруг сказал Андрей, — кот в надежном месте. Если договоримся в цене, то котик снова ваш». — «Что?! Ты вздумал со мной торговаться? Да я тебя». — «Оставайтесь на месте!» — закричал Андрей. Потом я услышала шум борьбы: что-то падало, что-то билось. И вдруг стало тихо. Я не выдержала и заглянула в гараж. Андрей лежал на полу в луже крови, а над ним стояла толстая бабища. Я сразу поняла, что тетка не Регина Ципкина, а значит, и не хозяйка кота. Регина из бывших манекенщиц. По рассказам сестры, она и сейчас худая как жердь. И лет ей тридцать с небольшим хвостиком, а этой бабище под шестьдесят, может, больше. «Ты кто?» — спросила тетка, повернув ко мне безумное лицо. «Я? Я девушка этого парня», — с трудом произнесла я и сделала шаг назад, чтобы выбежать из гаража. Но она схватила меня за грудки и втянула в бокс, потом больно стукнула о стенку. «Что ты мелешь? Его девушка умерла», — прошипела она мне в лицо. «Умерла не его девушка, а ее сестра», — вырвалось у меня. «Катя? А ты ее сестра? То-то, я гляжу, вы с ней похожи, — сказала она, догадавшись, кто я. — Где кот, которого Катька сперла?» И тут я поняла: если я скажу, где кот, она меня убьет как свидетеля. Мне необходимо протянуть время: скоро должен был подъехать хозяин гаража, он мог меня спасти. Я отчаянно замотала головой: «Не знаю никакого кота». — «Врешь, твой парень предлагал мне его выкупить! Вот что, девка, ты пойдешь со мной. Нет времени с тобой здесь разговаривать», — она посмотрела на мертвого Андрея. «Никуда я с вами не пойду!» — Я хотела закричать, но она зажала мне рот, а потом взяла мою голову и еще раз стукнула об стенку. Я потеряла сознание. Очнулась в машине, это было такси. Я сидела на заднем сиденье и не могла пошевелиться: меня сжимала в своих объятиях та жирная тетка. Я попробовала открыть рот, но он был заклеен липкой лентой. Волосы, зачесанные вперед, закрывали рот, глаза. Я даже не могла приподнять голову, чтобы откинуть их назад, поскольку женщина одной рукой давила на шею. «И давно ваша дочь колется?» — спросил таксист. «Да вот уже три года», — ответила моя похитительница. — Пришлось выловить в городе. Привезу сейчас в деревню, запру, и пусть сидит, пока не поумнеет». — «Правильно, с этими наркоманами так и надо», — одобрительно сказал шофер. Я поняла, что помощи мне ждать неоткуда. Меня привезли в деревушку и завели в подвал. Шофер даже помог повесить на мою ногу цепь. «Все, теперь я спокойна. Ломка пройдет, тогда я ее выпущу», — пообещала она шоферу. А дальше она меня закрыла, и я не знаю, сколько дней провела одна. Время от времени она ко мне заходила, чтобы дать воды, хлеба и спросить, не знаю ли я, куда подевался кот. Не могу понять, зачем ей вообще понадобился этот кот? Меня она украла как свидетельницу, это я понимаю. Убить не решилась, бросила в подвал в надежде, что я сама умру голодной смертью. Но кот? Наверное, у этой тетки не все в порядке с головой. В конце концов я не выдержала и призналась, что знаю, где кот, но скажу лишь в том случае, если она меня отпустит. «Милочка, как же я тебя отпущу? А вдруг ты соврешь? Говори, где спрятала кота?» — «Нет, если я вам скажу, то вы меня убьете!» — «Ну почему? Может, и нет», — пожала она плечами. И тогда мне пришло в голову, что надо кого-нибудь привлечь. Например, Нину, мою тетку. Она боевая, на рынке торгует, себя в обиду не дает. Я рассуждала так: в гараж убийца вряд ли сунется, побоится сама за котом прийти. «Кот в гараже, но отдадут его только моей тетке, такой был уговор, — сказала я. — Я ей звоню, она приедет за котом и заберет его домой». — «Давай адрес и телефон тетки», — потребовала она. «Нет, звонить буду я». Откуда только у меня силы взялись возразить ей. «Звони, — согласилась она и протянула мне мобильный телефон, — но только без фокусов». Я позвонила Нине, попросила забрать кота. Она очень странно отреагировала на мой звонок. — Ну правильно, вы ведь для нее покойница, она ваше тело в морге опознала, — не удержалась я от реплики и тут же встретилась с негодующим взглядом Сердюка. — Марина Владимировна, — нахмурился Воронков и приложил указательный палец ко рту. — Да-да, Нина узнала мой голос, — кивнула мне Инна, — именно мой голос привел ее в жуткий трепет. Она даже не спросила меня, откуда я звоню, что со мной? А я так на это рассчитывала. Она только прошептала, что сделает все, как я велю. Ну а дальше тетка забрала у меня телефон, предупредив, что через час-полтора она спустится и я снова позвоню Нине. Но через полтора часа она пришла не одна, а с женщиной, которая едва стояла на ногах, как будто спала на ходу. Бедняжку она бросила на солому и так же, как и меня, приковала цепью. О коте и Нине я не рискнула спросить, видела, что ей сейчас не до того. У нее было весьма озабоченное лицо. Все. Утром пришли вот эти женщины, а еще позже вы нас всех спасли, — закончила свой рассказ Инна. — Сергей Петрович, к свидетельнице или к потерпевшей — не могу пока точно определиться с ее статусом — будут вопросы? — спросил у Воронкова Сердюк. — Думаю, чтобы не терять время, стоит перейти к допросу подозреваемой, — посмотрев на часы, ответил Сергей Петрович. — А можно я спрошу?! — Как школьница, которая хочет, чтобы ее заметили, я выкинула руку вперед и неистово затрясла ею. — Вопрос по делу! Вам самим будет интересно, — пообещала я. — Ну, хорошо, спрашивайте, — снисходительно разрешил Сердюк. — Инна, ваш шеф Кокошин попал в психиатрическую больницу. Со слов его новой секретарши, незадолго до того как его забрала специализированная бригада, к нему звонила женщина. Это были вы? Вы встречались? — Да, — призналась Инна. — После того как я почти месяц безвылазно просидела в гараже, меня стал мучить вопрос: а вдруг меня никто не ищет, и я здесь зря сижу? Вдруг Кокошин сам все утряс: отдал свои деньги Тюрину, или тот его простил, что, конечно, маловероятно? Я решила ему позвонить. Позвонила. Трубку сняла новая секретарша. Ну да это понятно — свято место пусто не бывает. Я попросила пригласить к телефону шефа. Он не хотел верить, что это я звоню. «Девушка, не морочьте мне голову!» — «Есть простой способ убедиться в том, что это я. Через час вы пойдете в ресторан обедать, — я прекрасно знала, когда и где он любит обедать, — я подойду туда, ждите. И кстати, захватите мою зарплату, которую я не успела получить». Я собралась и поехала в город. Одного я опасалась, что Кокошин может исполнить свое обещание, отдать меня на растерзание Коту. Но, кажется, он не воспринял всерьез мой звонок. Зато, увидев меня в проеме дверей ресторана, — Инна закатила глаза и покачала головой, — схватился за сердце, побледнел, будто с приведением встретился. Я испугалась, как бы он не умер, и убежала. — Да, — подбила я итог, — Кокошин действительно подумал, что перед ним призрак. Одно к одному! Он панически боялся объяснений с Тюриным, а тут еще вы с приветом с того света. Как тут крыша не поедет? — Ух, ну и намудрили же вы! — схватился за голову Сердюк. — Ну а вы откуда узнали, что Кокошин в психушке? — вопрос предназначался мне и Алине. — Я потом тебе, Иван Андреевич, расскажу о стиле работы моих протеже, — пообещал Воронков. — Зови Ципкину Варвару Прокопьевну. А вы пока, Инна Антоновна, посидите в соседнем кабинете. Глава 31 Как только Инна вышла, привели Ципкину. Она стала в дверях и тихо спросила: — Где мне можно сесть? — Варвара Прокопьевна, ты, ей-богу, как первый раз замужем, — развел руками Сердюк. — Вот, специально для тебя место в центре оставили. Садись. Скажи, пожалуйста, как тебе пришло в голову убить человека? Варвара отпираться не стала: — Хотела ведь как лучше… — А получилось, как всегда? — закончил ее мысль Воронков. — Третий труп, а стиль не меняешь: по голове, по самому темечку. — Ну что я могу поделать? Я человек добрый, но рука у меня тяжелая. — Хорошо, что ты за компанию женщин не покалечила. — Гражданин начальник, да разве ж я такая, чтоб человека зазря жизни лишать? Я одного боялась, что они меня сдадут прежде, чем я наберусь смелости с сыном посоветоваться, потому в погребе их спрятала, ждала удобного момента. — А парня, зачем угробила? — Так он первый за молоток схватился, а я у него молоточек выхватила и по голове тюкнула. Самооборона это была, самооборона. — А в гараже как оказалась?