— А вы давно видели Варвару? Не болеет ли она? Мы ее дальние родственницы. Давно тетя не пишет. Вот решили приехать проведать. — Варька и болеет? Нет, ее и кувалдой не убьешь, — хихикнула бабка. — Может, простудилась? — Так, она закаленная. Если вы ее родственницы, должны знать, — старушка хитро улыбнулась беззубым ртом. — Поехали, — толкнула я в бок Алину. — Надо бы старушку расспросить о Василии Ципкине. Забыла, Степа говорила, что хозяин из этих мест? — Не надо было ей врать, что мы родственницы. Родственники не должны спрашивать у соседей о своих же родственниках. Поехали, о Ципкине у Варвары спросим, — поторопила я. Мы вернулись к началу улицы. Нельзя сказать, что у Варвары был большой дом, по размерам он мало отличался от соседних строений, но у соседей дома были построены давно, а этот, судя по всему, недавно и, что интересно, из того же кирпича, что и дом Ципкина. У меня даже сложилось впечатление, что дом Варваре выстроили из остатков: тот же кирпич, те же коричневые металлопластиковые оконные переплеты, та же красная металлочерепица на кровле. — Скромно, но со вкусом, — оценив домик, сказала Алина. — А это что? В глубине двора виднелась покосившаяся хатка. — Семейная реликвия, — предположила моя подруга. — Наверное, сначала Варвара с семьей там жила, а когда новый дом построили, старый дом сносить не стали — переделали в летнюю кухню. — Пошли? — Пошли. Но только мы приблизились к забору, как из будки выскочила огромная дворняга. Она не лаяла, но так устрашающе рычала, что я не рискнула приблизиться даже к калитке. — Варвара! — закричала я с улицы. — Варвара, вы дома? — подпряглась Алина. — Может, посигналишь? Алина вернулась в машину и несколько раз просигналила. На сигнал ответил пес, он залаял громко, заливисто. К нему присоединились соседские шавки, и скоро вся деревня утонула в невообразимом лае. Дверь дома открылась, и на пороге, заслоняя собой весь проем, появилась грузная Варвара. — Чего шумите? — спросила она, стараясь перекричать свою дворнягу. А мы и не собирались шуметь. Против лая ошалелого пса сигнал Алининого автомобиля звучал подобно колыбельной песне для новорожденного. — Варвара, мы хотели бы с вами поговорить, — крикнула я. — О чем, вы хотели поговорить? — прокричала в ответ Варвара, так и не сдвинувшись с места. Пес продолжал лаять, ему хором отвечали соседские собаки, а хозяйка и не собиралась к нам подойти. — Может быть, вы нас впустите в дом? — раздраженно выкрикнула Алина, сложив ладони рупором и приложив их ко рту. — Зачем? — спросила Варвара. — Поговорить надо, — в голосе Алины прозвучала угроза. Она достала из сумки красную корочку и стала ею размахивать. — Именем закона сейчас же утихомирьте пса и впустите нас в дом. — А ордер у вас есть? Если нет, то чего вы мне приказываете? — усмехнулась Варвара. «Теперь точно душевной беседы не получится, — подумала я. — Вечно Алина полицией пугает! По виду Варвара не из пугливых, не захочет говорить, не станет. Хорошо, если скажет, была у нее Степа или нет. А то и этого мы от нее не добьемся». — Я вас прошу подойти к нам, — приказным тоном велела Алина. — Ну, если просите. Варвара спустилась с порога, шикнула на дворнягу, укоротила цепь и пошла к калитке. — Удостоверение покажите, — потребовала она у Алины. Алина выставила вперед руку с раскрытой ксивой. — М-да, — промычала Варвара. — Животных, значит, охраняем. Алина развернула удостоверение к себе, прочитала и чертыхнулась: — Черт возьми! Есть и другое. Смотрите. — Она выудила из сумки другое удостоверение тоже красное и тоже липовое. Повариха долго смотрела на «документ», который Алина крепко держала в руке, закрывая пальцем размытую печать. — Хорошо, идемте в дом, — согласилась Варвара, пропуская нас вперед. Пес рванулся к нам, но короткая цепь сдержала его порыв, тогда он оголил клыки и угрожающе зарычал. — Фу, Вулкан! — прикрикнула на него хозяйка, а нам сказала: — Проходите, без команды он цепь рвать не станет. Комната, в которую завела нас Варвара, была просторная и по сельским меркам стильная: велюровая мебель, большой телевизор, на окнах отнюдь не дешевые гардины. — Присаживайтесь, — кивнула Варвара на диван. — Зачем пришли? — Поговорить, Варвара… Извините, не знаем вашего имени-отчества, — стараясь наладить отношения, сказала я. — Прокопьевна. Варвара Прокопьевна. — Да, Варвара Прокопьевна. У Ципкиных пропала няня, мы расследуем дело, связанное с ее исчезновением. Если уж Алина прикинулась работником полиции, надо врать до конца. — Это ж какая няня? — Новая. — Надо же, только пришла. И куда она делась? — Об этом мы хотели спросить у вас. — У меня? — Да. Что вы нам можете сказать по существу данного вопроса? — Алина достала из сумки фирменный блокнот, как будто собиралась туда записывать показания Варвары. Варвара, склонив голову, стала заинтересовано разглядывать блокнот, на каждой странице которого внизу была отпечатана надпись «Пилигрим». — По существу… — медленно протянула она, читая надпись, а потом, пожимая плечами, резко отрезала: — Ничего не могу сказать. — Как же так? — воскликнула я, не понимая, откуда такое неуважительное отношение к правоохранительным органам. — Что так? — насторожилась она. — Няня вышла вчера приблизительно около восьми часов вечера из дома Ципкиных, пошла к вам и не вернулась, — я решила припугнуть Варвару. — Вы утаиваете важную информацию. Конечно же, я блефовала. Нам было известно только то, что Степа ушла в восемь вечера и в дом Ципкиных больше не возвращалась. То, что она пошла к Варваре, было всего лишь нашим допущением. — Значит, не дошла, — развела руками Варвара. — Вечер, проселочная дорога — все что угодно может случиться. — Быть того не может! — вырвалось у меня. — Да почему? Грабитель попался по пути, тюкнул по голове — и нет вашей няни. — Но от дома Ципкина к вашему дому, если идти по тропинке, минут десять, — вспомнила Алина. — Ну так и что? — А то, что, если бы Стефания Степановна кричала, вы должны были бы ее услышать. — Не слышала. — Значит, вы покрываете, — Алина хотела сказать «убийцу», но вовремя спохватилась и, прикусив язык, сказала: — Преступника. — Никого я не прикрываю, не видела я вашу няньку, — огрызнулась Варвара. — Я уже два дня не прихожу к Ципкину. Поясница у меня болит. Ясно? И вообще, не пора ли вам в другое место? А то я к доктору в город собралась ехать. Я хотела сказать, что в таком тоне с нами разговаривать совсем ни к чему, мы при исполнении и можем забрать Варвару в то самое другой место, о котором она упомянула, но только я открыла рот, как услышала далекое, едва различимое: — Помогите! На помощь!