— Тогда скажи, что нам делать? — Я предлагаю взять Филимона и ехать к ним к Ципкиным. Если Филимон окажется котом Ципкиных, требовать у Регины чистосердечного признания. — Как потерялся кот? — с сарказмом спросила Алина. — Нет. Почему ушла Катя? — Ну скажет она почему. И что? Нам-то надо знать, не почему она ушла, а куда, вернее, где она сейчас. — По-моему, это единственный шаг вперед, — настаивала я на своем. И Алина сдалась: — Поехали за котом. Заберем Филимона и рванем с ним в Николаевку. Надо серьезно поговорить с этой штучкой Региной. Будет упираться, пойдем на шантаж, пригрозим рассказать Василию о том, как она хотела подкупить медперсонал «Греты». Алина была настроена решительно. Попросив меня пристегнуть ремень безопасности, она рванула с места. — Пора поставить все точки над «i», — бормотала она, лихо объезжая мешавшие ее «Опелю» автомобили. — Чувствую, нутром чувствую: у Регины рыльце в махровом пушку. Ишь ты, мужа решила обмануть, но меня не обманешь. Я тебя выведу на чистую воду. Я всех выведу на чистую воду. — Алина, сбавь скорость, — посоветовала я. — И зачем ты включила ближний свет? Сейчас же день. — Потому что мы едем по улице с односторонним движением, — демонически сверкая глазами, ответила Алина. — Зачем ты выехала на эту улицу? — онемевшими от страха губами спросила я. Навстречу нам несся поток машин, и все они сигналили и мигали фарами. — Потому что так короче, — наигранно спокойно сказала Алина. — Время не ждет! Мне просто не терпится встретиться с мадам Ципкиной. Алина крутанула руль вправо и ушла от, казалось бы, неминуемого столкновения со стремительно приближавшимся к нам микроавтобусом. Я хотела облегченно вздохнуть, но не успела, потому что «Опель» со всего маху въехал в зад движущегося впереди нас «БМВ». Да-да, только в нашей стране возможно такое, когда двигаясь по встречной полосе ты можешь догнать кого-то. Алина чертыхнулась: — Вот какого черта, он нарушает правила? — с досадой спросила она у меня. — Не знаю, — захлопала я ресницами. А водительскую дверь уже открывал весьма колоритный тип. Внешний вид парня говорил сам за себя: гладко выбритый затылок, в июньскую жару кожаный жилет и цепь в палец толщиной на нехилой шейке. Я вжалась в сиденье и закрыла глаза. — Торопимся, тети? — подозрительно миролюбиво спросил он. — Торопимся, — не стала отпираться Алина, усиленно соображая, чтобы такое придумать, чтобы разжалобить парня. — Куда, если не секрет? — хмыкнул владелец «БМВ». — В тюрьму. Муж у меня на нарах парится. Загребли по случайности. Так, рядом с трупом оказался, теперь менты, волки позорные, мокруху ему лепят. Ни стыда, ни совести. А он у меня совсем по другому делу, не отморозок какой-то, кодекс чтит. Нет на нем невинной крови. — Погоняло у твоего мужа есть? — серьезно спросил парень. — Погоняло? — Есть, — пришла я на помощь Алине. — Профессором его все называют. — Никогда не слышал, но думаю человек он серьезный, если его так зовут. — Я вам должна что-то? — Алина посмотрела на разбитые габариты впереди стоявшей машины, прикидывая в уме, во сколько ей обойдется ремонт чужой иномарки. — Ладно, — махнул рукой парень, — верных подруг пацанов не обижаю. Езжай с богом. — Звать тебя как, мил человек? — прошмыгала носом Алина. — Витек я. Погоняло — Шуруп. Будь здорова, — аккуратно прикрыв дверь «Опеля», он пошел к БМВ. — Линяем, — скомандовала Алина, заводя мотор. — Марина, жизнь, кажется, налаживается. Я начинаю получать дивиденды. — Главное, чтобы у тебя не вошло в привычку, ездить по встречной полосе. — Уже приехали, — успокоила меня Алина, сворачивая в родной двор. Мы хотели выйти из машины, но звонок мобильного телефона, доносившийся из Алининой сумки, притормозил нас. — Минуточку, — попросила она меня. — Слушаю вас. Да, помню, — Алина выразительно посмотрела на меня. Без слов я поняла, что звонок очень важный. — Кто спрашивает? Девушка? Нет? Женщина? Сколько лет? Ну хотя бы приблизительно. Не разбираешься… — Кто это? — шепотом спросила я. Но Алина мне не ответила, только бросила в трубку: — Скажи, пусть ждет. Я сейчас привезу кота. Она вылетела из машины и побежала в подъезд. Я помчалась за ней. — Алина, кто звонил? Что сказали? — спрашивала я, перескакивая через ступеньки. Да где там, разве я могла ее догнать? Я обращалась к стенам и перилам. — На ловца и зверь бежит! — ответила Алина, когда я, задыхаясь от прыжков по вертикали, ввалилась в квартиру. — Котик, поехали к хозяйке. Алина схватила шерстяной платок, ловко набросила на Филимона, скатала его вместе с платком в рулон и запихнула в металлическую сетку, которая с прошлого раза валялась в прихожей. — Поехали! — Куда? В Николаевку? — Нет, ближе. В гараж. — Ты толком можешь объяснить, что произошло? — Звонил внук сторожа. Помнишь, мы ему оставляли наши телефоны? На тот случай, если кто-нибудь будет спрашивать про кота. Так вот, у кота объявился хозяин, вернее, хозяйка. Несколько минут назад в гараж пришла женщина. Сказала, что разыскивает кота. Дескать, у нее его украли, а потом позвонили и сказали, что кот находится в этом гараже. Не видел ли сторож такого симпатичного рыженького котика. Ну кто это может быть? — Катя? — Да нет! Какая Катя? Я же тебе говорю: в гараж пришла женщина. Кто это, как не Регина, разыскивающая своего кота? Вот дамочка удивится, когда нас с котом увидит. — А мальчик разве не сказал, что кот у нас? — А мы разве говорили ему свои имена и фамилии. Дедушка знал, а внуку я не представлялась. Я, Мариночка, весьма предусмотрительна, оставила на бумажке одни только цифры. — А парень такой дурачок, что не посмотрит в журнал и не узнает, кому принадлежит двадцать восьмой бокс? — Ладно, проехали, — нахмурилась Алина. — Я к тому, что если Регина узнает, у кого сейчас кот, то мы можем ее в гараже не застать, она удерет. Рубль за сто даю. Глава 23 Всю дорогу мы гадали, застанем Регину в гараже или нет. Под конец пути и я, и Алина не в меру разволновались. Ведь если Регина приехала в гараж, значит, Катя сказала ей, где искать кота. То есть Регина с ней встречалась и знает, где ее можно найти. Алина гнала свой «Опель», пренебрегая всеми правилами дорожного движения. Недавняя езда против шерсти, теперь мне казалась детской шалостью по сравнению с тем, что она вытворяла сейчас. Алина неслась с включенными фарами против движения, стартовала на красный свет, игнорировала светофоры вообще. Пугала пешеходов истерическим сигналом клаксона. Пару раз даже выехала на тротуар, чтобы объехать скопившиеся на перекрестке машины. В таком состоянии я видела подругу впервые. Если бы ее остановил дорожный инспектор, то она бы навсегда лишилась прав, безоговорочно, навеки вечные. На счастье, по пути нам не встретился ни один гаишник, и в гараж мы добрались за рекордные сроки. Раскрасневшаяся от волнения и быстрой езды, Алина влетела в ворота гаража. Я — бледная от страха, с парализованными от пережитого ужаса ногами — вползла следом. — Кто спрашивал кота? — выкрикнула Алина в открытую дверь сторожки. — Вот они, — ответил внук Семена Ивановича. Мы, словно две жирафы, вытянули головы, чтобы заглянуть в сторожку. Там, кроме мальчика, находилась еще женщина. Она сидела за столом вполоборота к нам, вцепившись обеими руками в чашку с горячим чаем. Похоже, ее знобило. Ее плечи слегка подрагивали, а на лбу, словно роса, блестела испарина. Ожидая увидеть здесь Регину, я не сразу узнала женщину. Ей было за тридцать, и она была немного полновата. Несмотря на неидеальную фигуру, ее бедра туго обтягивали джинсы-стрейч. Короткая майка не доставала до пупка. Даме хотелось обратить на себя внимание, и ей это удалось. Рыжие, словно апельсин, волосы невозможно было спутать ни с чьими волосами.