— Регина Ивановна? Это Алина Николаевна Блинова. Извините за беспокойство, — сладким голоском заговорила Алина. — Вы обмолвились, что вам нужна няня. Извините, сразу не вспомнила, а когда приехала в город, меня словно током ударило. У меня есть на примете женщина. Бриллиант! Возьмете ее, не пожалеете. Умная, добрая, выдержанная, порядочная. Упаси боже, чужого не возьмет. Не молоденькая. Опыта — воз и маленькая тележка. И как раз свободна. Ее питомец поступил в университет. Ему уже няня, как вы понимаете, не нужна. А няня просто супер! Может, посмотрите? — С радостью! — так громко воскликнула Регина, что и я услышала. — Сегодня из «Мери Поппинс» опять прислали няню. Вы бы ее видели! Я так и не поняла, была на ней юбка или нет. Ногти на руках длиннее самих пальцев. В пупке кольцо. Может, еще где есть… Согласитесь, не могу же я такую девицу в дом пустить? У меня муж, у меня сын подрастает. Ну вы меня понимаете, о чем я? — Разумеется. У вас приличный дом, воспитанные дети. Зачем вам такая оторва? — А сколько лет вашей няне? — спросила Регина. — Чуть больше сорока. — Сейчас и в сорок лет женщины отменно выглядят, — возразила Регина. — Не эта, — под моим тяжелым взглядом Алина прикусила язык. — Я хотела сказать, что Стефания Степановна не злоупотребляет косметикой. Она вообще не красится. Выглядит очень натурально. Вы уж поверьте, никакой опасности она не представляет ни для вас, ни для ваших детей, ни для вашего мужа. Останетесь довольными. — Хорошо. Пусть приезжает завтра с утра. Скажем, часам к одиннадцати. — Будет. — Алина положила трубку. — Уфф! — выдохнула она. — Уговорила. — Теперь осталось сообщить Степе о ее новой работе, — сказала я, наперед зная, что та согласится. Легка на помине в кабинет ворвалась Степа, с горящими глазами и румяными от волнения щеками. — Девчонки, информации к размышлению больше, чем у Штирлица. — Удивила, — как можно равнодушнее сказала Алина. — У нас тоже есть, что тебе сказать. — Но можно я сначала? Можно? — Степа от нетерпения даже затряслась. — Да говори уже, — разрешила я, видя, в каком состоянии находится моя родственница. Рот ей все равно сейчас не заткнуть. — Значит, так, — начала рассказывать Степа… Расставшись с нами, она поехала к отцу Инны и Кати. Дверь открыл Антон Кукушкин. К Степиной радости, мужчина находился на больничном. Его жены Зинаиды Николаевны дома не было. Должно быть, поэтому он был со Степой откровенен. Она представилась ему домработницей Катиной хозяйки, Регины Ципкиной. Мол, хозяйка послала ее разыскать Катю. Дети очень скучают по своей няне и просят ее вернуться. — В этом деле я вам не помощник, — признался Антон. — Я не знаю, где сейчас Катя. — Но вы же отец! Вы ведь поддерживаете с ней связь? — спросила Степа. — Нет, то есть я прилагаю все усилия, а меня отвергают. С Катиной матерью мы разошлись, когда девочки только пошли в школу. Что греха таить, я во всем виноват. Встретил женщину, Зину, влюбился. Думал, что она моя судьба. Жену бросил, детей. Нехорошо бросил, подло. Квартиру мы разменяли, разъехались по коммуналкам. Я свою комнату с Зинкиной однокомнатной квартирой сменял, въехал в эту двушку, а Валентина с девочками так и осталась жить в одной комнате, толку что она в центре города. И денег я им не давал, — виновато вздохнул Кукушкин. — Зинке все было мало: то ей хотелось новую мебель, то садовый участок, то на курорт ее вези. А потом Валентина уехала на Север. До сих пор не могу простить, что и тогда, когда она мне позвонила и сообщила о своем решении, не остановил ее. Если бы я ей тогда хоть чуточку помог, она бы не бросила детей и не уехала. Но я сказал: «Дело твое. Езжай». Она попросила меня присмотреть за Инной и Катей, но забрать дочек к себе я не мог: Зинка пообещала их отравить, если я их в дом приведу. Теперь вы понимаете, какая стерва мне досталась. Сам себе наказание выбрал. Ни дня у нас без ругани не проходит. Совместных детей нам бог не дал, а моих отнял. Даже тогда, когда Валентина погибла, Зинаида была против того, чтобы я хотя бы на время их у нас поселил. Ультиматум мне выставила: «Хочешь быть с дочерьми — переселяйся к ним». А там уже Нинка жила, родственница Валентины. «С чего ты взял, что ты им нужен? — заявила она мне. — Вспомнил о дочерях! Надо было раньше о них думать, когда бросал». Она и Инну с Катей против меня настроила. Поселись я у них, ей бы пришлось обратно в свое село вернуться. А кто же из города уедет? А потом Нинка вышла замуж, но девочки уже выросли и во мне не нуждались. Вот я и остался один. Зинка не в счет. Ее дома нет, и мне хорошо. — Это значит, что вы с девочками не общались? — Ну почему? Общались. Тайно. В последнее время я старался с ними чаще видеться. То на день рождения приглашу в ресторан, то на какой-нибудь праздник деньжат подкину. Они ведь молодые, им и погулять хочется, и приодеться. Подарки они, конечно, принимали, но знаете — как бы это выразиться? — не то что нехотя — без радости. Чувствовалось, что они меня так и не простили. Год назад на день рождения подарил Кате мобильный телефон. Так она даже брать его не хотела. Инка, та проще, уговорила сестру взять подарок, но потом, гляжу, телефон перекочевал к ней. Значит, для себя старалась, — усмехнулся Кукушкин. — Последний год я в основном общался с Инной. Катя жила у хозяев и в город выбиралась редко. — Ее не отпускали? — Да нет, почему? Катя вообще замкнутая девушка. Ее лучшие подруги — книги. Инна была другая. Энергичная, пробивная. Сама, без связей, в такую фирму устроилась. Да и какие, собственно, у нее связи? Все сама, сама. — А где работала Инна? — поинтересовалась Степа. — О, очень интересная контора. Как-то случайно я встретил ее выходившей из особняка, что стоит на улице Набережной. Спрашиваю: «Что ты тут делаешь, дочка?» — «Я здесь работаю, папа». Смотрю, а на фасаде табличка: «Клуб элитных производителей». — «Это что ж за учреждение? От министерства сельского хозяйства?» Она смеется. «Нет, — говорит. — Просто богатые люди любят, чтобы вокруг них было все по высшему разряду. Если жена, то чтобы красавица была, как минимум Мисс области. Если дом, то чтобы выше соседского. Если животина какая в доме, то только от чемпиона Европы». — «По какому виду спорта?» — «Да чемпион не от спорта, папа, а чемпион породы. Я вообще-то говорю о кошках, собаках, попугаях, даже хомяков из-за границы привозим. А ты что подумал?» — «А я думал, что какому-то спортсмену живность надоела, а вы ее перепродаете». — «Нет, папа, хотя и такое случается. Но чаще приходит к нам какая-нибудь избалованная дамочка и говорит: «Хочу хохлатую собачку, чтобы миниатюрнее ее не было». Мы ей отвечаем, что есть такая, но питомник находится в Китае. Чтобы привезти вам собачку из Китая, вам придется выложить столько и столько-то. Дама делает предоплату, и мы ей привозим то, что она хочет». Вот в такой фирме работала моя Инна. И знаете, она неплохие деньги получала, бывало, что и заграницу сама выезжала. — И это все, что тебе удалось узнать? — спросила Алина у Степы, когда та замолчала, чтобы перевести дыхание. — Негусто. Значит, где прячется Катя, Кукушкин не знает? Степа покачала головой. — Жаль, очень жаль. — Зато мы знаем, где работала Инна. — И что это нам дает? — Ну, может быть, Инна пострадала от руки рассерженного клиента? Например, привезла не то, что нужно: перепутала породу, или экземпляр был бракованный. — Степа, я тебя умоляю, — отмахнулась от нее Алина. — Клиент всегда имеет право отказаться или согласиться подождать немного, пока привезут то, что он хочет. Да и вообще Инна не имеет никакого отношения к нашему делу. Ее убили намного раньше, чем Андрея. Ты лучше, Степочка, послушай, что нам удалось разузнать, — и она описала ей в красках весь наш визит к Регине Ципкиной. — Ты уж извини нас, Степа, что мы без тебя решили, но ты ведь не откажешься поработать в доме Ципкиных несколько дней нянькой? Пока все не разузнаешь. Неожиданно Степа заартачилась. — А почему вы все за меня решаете? Сами говорите, что этот Герасим жуткий монстр. А если он меня раскусит? Я ведь даже не смогу никого из вас позвать на помощь. Когда вы приедете, будет поздно. — Кого — тебя? Раскусит? Степа, ты — лучшая! — в один голос заверещали мы с Алиной. — Ты Мата Хари! — Кто? — Степа с опаской посмотрела на нас. Некоторые черты знаменитой шпионки и покорительницы мужских сердец ее не устраивали. — Ну хочешь, радистка Кэт, если она тебе ближе, — пошутила Алина. — Да что там говорить? Тебе няньку сыграть — раз плюнуть. У тебя богатейший опыт! Сколько раз ты с нашими детками ездила отдыхать? Действительно, отдых с нашими детьми — Аней и Саней — приравнивается к полету в космос на неисправном корабле. Одна нестандартная ситуация сменяется другой, и в каждой надо не потерять свое человеческое лицо и… не оторвать уши любимому чаду. А детки наши на выдумку горазды. Они ежечасно подшучивают и «разводят» любимую тетушку, зачастую ставя ее в неловкое положение. А Степа все терпит, все прощает. Она спокойна, как айсберг. Она в жизни на детей голос не повысит, потому что они цветы жизни. Ей ли не сыграть няню? Да Ципкина плакать еще будет, умолять Степу остаться, когда та, выполнив задание, соберется домой. — Ну наши детки это одно, а чужие совсем другое. Наши милые, добрые, воспитанные. — Спасибо, Степа, но те, по рассказам их маменьки, тоже ангелы, — растрогавшись, я смахнула набежавшую слезу. — Степа, ну выручи, — взмолилась Алина, заломив руки. — Вадим в тюрьме. Он долго там не протянет. Ну, Степа… — Ладно, — сжалилась над нами Степа. — Когда вы меня повезете к Ципкиным деткам? — Завтра, Степа, завтра. — Уже завтра. А я еще хотела наведаться в «Клуб элитных производителей». — Степа, ты опять? — поморщилась Алина, но, быстро сообразив, что Степа снова может обидеться, поторопилась сказать. — Обещаю тебе, как только мы найдем истинного убийцу Инниного парня и отмажем от тюрьмы Вадима, займемся поиском убийцы Инны. Найдем и на блюде принесем Воронкову. Согласна? — Согласна. — Тогда обдумаем твой гардероб, — перешла к делу Алина. — Как должна выглядеть няня для того, чтобы понравиться хозяйке? — она пристально посмотрела на Степу. — Скромно, неброско, но презентабельно. Не забывай, что ты идешь наниматься на работу в приличный дом. Так, посмотрим. Юбка до колена. Хорошо. Блузка без глубокого выреза, рукав длинный. Прелестно. Босоножки без каблука. Степа, что это такое? — Педикюр, — Степа посмотрела на свои ноги. — Туфли есть? Вдруг Регине твои пальцы не понравятся. Степа, мы все должны продумать и предусмотреть. Степа перевела взгляд на меня. — А я сумку с обувью у Марины оставила. — Значит, надо съездить и забрать. Поехали. На обратном пути заедем в парикмахерскую. Степа, тебе надо освежить стрижку. Степа только пожала плечами. Когда Алина берется корректировать чей-нибудь имидж, с ней лучше не спорить и сразу со всем соглашаться, все равно уболтает, тем более что вкус у нее хороший, и плохого она не посоветует. После утреннего разговора с Олегом ехать к себе домой не хотелось. А вдруг он там? Скандал начнется по новой? Ни за что, пусть сам осознает, что натворил: ремонт начал, меня обидел. На всякий случай для моральной поддержки я взяла с собой Степу и Алину. Слава богу, мужа моего дома не оказалось. Бригада в полном составе работала под неусыпным оком Сан Саныча. Пенсионер от строительства постоянно лез под руку рабочим и советовал, советовал, советовал. — Зачем тебе отвес? Только время зря тратишь. Я тебе и так скажу, что стена ровно выставлена. Ну и что, что угол завален? Здесь все равно мебель будет стоять. Кто этот угол за мебелью увидит? Парни, зря время не теряйте, я обещал шефу закончить ремонт досрочно, я его и закончу. Бригадир строителей хотел ответить Сан Санычу, не слишком ли тот на себя много берет, но, увидев меня в проеме дверей, решил высказаться после моего ухода. — О, Марина Владимировна! А мы тут работаем в поте лица. Штурмуем! Скоро закончим, — поставил меня в известность Сан Саныч. В то, что ремонт может скоро закончиться, не верилось. Унитаз сиротливо стоял в центре огромного пространства. Груды кирпичей, как и вчера, валялись вдоль стены. Резиновый шланг был воткнут в канализационную трубу. На какую-то долю секунды я пожалела Олега. Он, хоть меня и обидел, но не бомж, чтобы жить в таких условиях. — Вы объяснили Олегу Александровичу, как пользоваться водопроводом? — спросила я у Сан Саныча. — А чего ему объяснять? Съехал он сегодня. — Как съехал? Куда? Почему? — как же я в тот момент разозлилась на Олега. — Так в этой квартире жить нельзя. Тут, хозяйка, такое произошло… — Что вы еще натворили? — У меня защемило сердце. — Нет, в принципе, ничего страшного, — стал оправдываться Сан Саныч. Уже не веря никому и ничему, я бросилась в комнату, чтобы посмотреть своими глазами на то, из-за чего нельзя жить в этой квартире. Балка все еще торчала в зоне материального благополучия. Никто ее вынимать из стены не спешил. На ее конце весела рубашка Олега. Нашел куда повесить одежду! — Сан Саныч, что случилось? — повторила я свой вопрос. — Почему нельзя жить в этой квартире? — Света нет.