Пальцы мои срослись. Курс массажа и комплекс специальных упражнений вернули им былую ловкость. Но последствия, увы, остались: перед дождем мои фаланги начинают ныть. Вот и теперь, предвидя необратимые последствия, мои пальцы свело судорогой. Неужели мой муж забыл прошлый ремонт и повторно войдет в ту же воду? Пыль, грязь, разруха. Я посмотрела на свой маникюр. И главное, руки у меня целые. Пока. А это значит, что на мои плечи ляжет вся уборка по квартире. Хороший же подарок ко дню рождения решил преподнести мне муженек. И я должна быть счастлива? — Я не хочу! — в сердцах выкрикнула я. — Чего ты не хочешь? — не понял Олег. — Ремонта, новой ванной, кухни! Ничего не хочу! Строительную бригаду только впусти, и она никогда уже не уйдет из квартиры. Она здесь пропишется. Олег, неужели ты хочешь, чтобы у нас жили эти пять или десять, не знаю сколько, человек? Это ужасно! Жизнь такая короткая, чтобы делать в квартире ремонты. — Ой, не усугубляй, — оборвал мои причитания Олег. — Переживем. Снять приличную квартиру на короткий срок практически невозможно, так что придется помучиться. — А как же Степа? — спросила я, решив использовать последний шанс оттянуть ремонт хоть на какой-нибудь срок. — Она приехала к нам отдохнуть, а ты в день ее приезда устроил ремонт. — Вот она тебе и поможет пережить ремонт. Тем более что ребята мне обещали уложиться в три недели. Аня переселится на время к бабушке, а нам не впервой преодолевать трудности, — слишком уж оптимистично закончил свою речь Олег. Я посмотрела на Степу, она заметно скисла. Впрочем, я уверена, что бытовые трудности ее в этот момент не пугали. Ей очень хотелось помочь Алине. Но как совместить этот злосчастный ремонт, который так некстати затеял ее племянник, с розыском истинного убийцы? Ну какой, скажите на милость, из Вадима убийца? Она жалобно посмотрела на Олега. — А нельзя немного с ремонтом подождать? — Вот уж от кого-кого, а от тебя, Степа, я отказа не ожидал. Не будь тебя здесь, я, может быть, и не затевал ремонт, — огорошил ее признанием племянник. — Думал, что ты нас морально поддержишь, не дашь поссориться, а ты… — Что ты, Олежек, что ты! Я всегда готова вам помочь, — залепетала Степа. — Вы для меня самые родные и близкие. «Она такая, на нее немного надави, и она со всем соглашается, — с досадой подумала я. — Потоп, так потоп. Ремонт, так ремонт. И как же она тогда собирается помочь Вадиму? Ночью будет по городу бегать, убийцу искать, а днем с пылью бороться? Нет, можно, конечно, строителей одних оставить, но тогда они что-нибудь не то сломают или не ту стенку снесут. Кто-то из своих в квартире должен находиться. Эх, Степа, Степа». Я сверкнула глазами и неодобрительно покачала головой, мол, думай, что говоришь. — Я к тому, что, когда ремонт закончится, я с удовольствием помогу Марине все перемыть и расставить по своим местам. А сейчас, может быть, мы переедем к Алине? — заискивающими глазами она посмотрела на Олега. — Ну я не знаю, — пожал плечами Олег. — У меня, конечно, была идея днем посадить в квартире нашего вахтера Сан Саныча. Он из бывших строителей, сейчас на пенсии. В ремонтно-строительных работах разбирается. В принципе… — Ура! — завопила Аня, не дожидаясь, когда отец закончит фразу. — Не хочу к бабушке, хочу к тете Алине. — Нет, ты к бабушке, — отрезала я. — С Санькой вы дом верх дном поставите. В одной квартире вас больше двух часов держать нельзя. — Ну, мамочка… — заканючила Аня. — Обсуждению не подлежит, — жестко сказала я. — С собакой к бабушке. А мы со Степой к тете Алине. — А как же я? — тоном обиженного ребенка спросил Олег. — Я к Алине не хочу, — надув губы, признался Олег. Удивил! Мне прекрасно известно, что в глубине души он недолюбливает мою подругу. А все потому, что они слишком разные. Алина — феминистка. Мой Олег с завистью вспоминает те времена, когда уделом женщины были дети, кухня и церковь. Туристическое агентство «Пилигрим» ему словно кость в горле. А открыть частную фирму, занимающуюся продажей путешествий, меня подбила именно Алина. Какая уж тут любовь? Я развела руками. «Твое дело. Не больно и хотелось, чтобы ты с нами переезжал к Алине», — мысленно я ответила супругу. — Тогда я тоже к кому-нибудь перееду, — неожиданно оживился Олег. — К кому бы попроситься? — он задумался. Выражение его лица меня насторожило. Похоже, он обрадовался пришедшей в голову идее поселиться у кого-то из своих друзей. — Нет, милый, — поторопилась я напомнить о событиях трехгодичной давности. — А как же твой диван? Нельзя надолго оставлять зону материального достатка. И потом, строителей расслаблять нельзя. Если мы все съедем с квартиры, то они затянут ремонт не на три недели, а на три месяца. Они должны видеть, как мы страдаем, то есть ты страдаешь. Кстати, они сегодня уже начинают сносить стены? Один из рабочих норовил протиснуться мимо меня в ванную. Стоя на проходе, я ему мешала. Невольно он стал свидетелем нашего разговора: — Хозяйка, сегодня мы ничего сносить не будем. Нам надо сегодня все замерить, обсчитать, — пояснил он свое стремление попасть в ванную. — А вот завтра, если в цене сойдемся, начнем все ломать. Ломать — не строить, за день управимся. — Значит, у нас еще есть один день на сборы? — обрадовалась я единственному шансу избежать ремонта. Если строители заломят слишком большую цену и она Олегу не понравится, ремонта никакого не будет. — Хорошо считайте, все измеряйте, ничего не пропустите, — посоветовала я и пропустила строителя в ванную. Измерив все до последнего квадратного сантиметра, люди в робах ушли. — Я предлагаю отметить Степин приезд, — предложил Олег. — У нас, кажется, завалялась бутылочка коллекционного грузинского вина. — Хорошая идея, неплохо выпить сегодня, завтра, возможно, пить уже будет негде, — пессимистично заметила я и обвела грустным взглядом нашу старенькую, но уютную кухню. — Все будет хорошо, — задумчиво сказала Степа. Я так и не поняла, к чему относились ее слова. — Кстати, а где Алинин кот? — меня словно ударило током. Пока строители ходили по квартире, измеряя объемы работ, входная дверь оставалась открытой. Бобби, наш пес, если и выбежит из квартиры, то дальше двора никуда не денется — погуляет и домой вернется. А Филимон — жилец новый, он может выбежать и дороги обратно не найти или самостоятельно пойти искать свою хозяйку. — Слушайте, ну и уродца вы приволокли. Кот вообще здоров? — спросил Олег. — Почему у него уши наизнанку вывернуты? Судорогой их, что ли, свело? А расцветка? Рыжий. Терпеть не могу рыжих котов. — Не знаю, чем тебе кот не нравится? Уши как уши. Да я, собственно, его уши и не рассматривала. Что тебе еще в нем не нравится? Шерсть? Говорят, что рыжие кошки приносят удачу. Ты мне так и не ответил, где кот? — Кот? — переспросил Олег, как будто мы до этого говорили о чем-то другом. — Он сначала оккупировал новую ванну. Пометил ее со всех сторон. Вот гад-то! А потом, когда я на него цыкнул, он забился в детской за радиатор. Там и сидит до сих пор. — А, ну ладно, — протянула я. — Пусть там и сидит. Нам бы завтра не забыть его забрать, если, конечно, за ночь ты не передумаешь начать ремонт. Глава 8 Зря я уповала на то, что строители за свою работу заломят слишком высокую цену или мой муж за ночь одумается. Моим чаяниям не суждено было сбыться: договорились и с ценой, и со сроками. Более того, поскольку Олег ограничил время ремонта тремя неделями, строители решили крушить стены уже сегодня. Пятеро громадных дядек свалили кувалды в угол. — Хозяйка, мы часик погуляем, пока вы кухню разгрузите, — сказал один из них, — и начнем. Как он сказал «начнем»! Зловеще! С демонической улыбкой на губах. Мне сразу стало страшно. За всё и за всех. За квартиру, за дом в целом, за его жильцов. Я посмотрела на Олега. Он моих волнений не разделял и был спокоен, как мамонт перед заморозкой. Стоял, глупо улыбался и радостно потирал руки. — Ну что, девочки, за работу?! Вдвоем вы быстро перенесете кухонную утварь в одну из комнат. Я отвезу Аню к бабушке, затем поеду в офис, у меня важная деловая встреча. Сан Саныча я пришлю, — отрапортовал он. — Так, кажется, я ничего не забыл. Увидимся вечером. — Он повернулся ко мне и Степе спиной и прошествовал к выходу. — Не увидимся! — крикнула я ему вдогонку. — Мы со Степой переселяемся к Алине! — Бобби не забудьте с собой захватить. — Отвезешь его вместе с Аней. Следующие два часа мы посвятили перетаскиванию кастрюлек и тарелок из кухни в кабинет. Разгрузив кухню, мы бросились собирать личные вещи. Степе было проще: она не успела распаковать свою дорожную сумку. Я же оказалась в затруднительном положении, поскольку не знала, как долго мне предстояло жить у Алины. Олег поставил перед строителями жесткие сроки — три недели. Но вы же сами понимаете, ремонт нельзя закончить, его можно только приостановить. В дверь позвонили. Время, отведенное нам на сборы, истекло. Вместе с громилами, которым мы вверяли нашу квартиру, пришел Сан Саныч. Уже легче. — Марина Владимировна, не переживайте. Я за ребятами прослежу. Когда надо, подскажу. Тридцать лет в строительстве это вам не фигли-мигли. — Ну что, начинаем? — спросил бригадир, подразумевая «Когда же вы, дамы, освободите квартиру?» — Уже уходим, — испуганно пролепетала Степа, поглядывая снизу-вверх на громадного мужика с кувалдой в руке. Кувалда, по моим расчетам, весила не меньше двадцати килограммов, могла и больше, а детина играл ею словно щепкой. Такой и пальцем стену проткнет. Следом за Степой я стала бочком обходить парней в робах. — Котик! — на пороге вспомнила я и бросилась опять в квартиру. Филимон сидел в детской комнате. Забившись под Анину кровать, он жалобно мяукал и выходить из своего логова не собирался. На «кис-кис, иди сюда, котик» он не реагировал. Пришлось мне применить подручные средства. Использовав зонт-трость, я выковыряла кота из-под кровати и посадила в металлическую сетку, которую мой муж обычно берет на рыбалку, чтобы в нее складывать рыбу. Вот так, с двумя дорожными сумками и котом в «садке», мы появились в «Пилигриме». Алина уже была здесь. С отрешенным видом она сидела за столом и смотрела в окно. Повернув голову на грохот выпавшей у меня из рук сумки, она удивленно спросила: — Вы куда-то собрались? — Ага, — только тут я вспомнила, что в суматохе, мы забыли предупредить Алину о том, что на время переселяемся к ней. — Приютишь? — конкретный срок я намеренно оговаривать не стала. Еще неизвестно, как долго будет тянуться ремонт. — От мужа ушла? Правильно. Хоть вздохнешь свободно. Я вот тоже одна. Потому что если муж в тюрьме, то, считай, его совсем нет. Вернее, его как бы нет, а проблем в два раза больше, — мрачно заметила Алина. — Это только говорится, что преступники и подозреваемые находятся в тюрьме на государственном обеспечении. Ничего подобного! Денег уходит в два раза больше, чем если бы он жил дома. После того как вчера с вами рассталась, я все же поехала к Воронкову. Думаю, буду сидеть до последнего, пока он не придет. Пришлось наступить на собственную гордость: уж больно серьезное положение у Вадима. Майор так и не появился, зато мне удалось поговорить с его коллегой, ну да ты его должна помнить, такой молоденький парнишечка. Зовут Андреем, фамилия Казаков. Я кивнула, было такое, Воронков знакомил нас с ним. — И что сказал этот Казаков? Он в курсе дела? — Нет, два дня назад вернулся из отпуска. Но кое-что он мне все же посоветовал. Свидания мне пока с Вадимом разрешить не могут. Такие у них правила. А вот адвоката при наличии правильно оформленных документов запросто к Вадиму пропустят. Через адвоката Вадиму можно и посылочку передать. — Передачу? — Да. Спортивный костюм, смену белья. Из еды кое-что. Сигареты обязательно. — Вадим же не курит? — удивилась я, зачем Алининому мужу сигареты. — Сокамерники курят. Сигареты в тюрьме что-то вроде денег. Водку передавать ведь нельзя. Хотя, говорят, и ее проносят. Весь остаток дня я посвятила поискам приличного адвоката. Нашла людей, которые быстро оформили нужные документы. Вот уж действительно верна пословица: «От тюрьмы и от сумы не зарекайся». Потом заехала в магазин, накупила всего. Дома появилась в одиннадцатом часу. А в восемь утра мы с адвокатом уже были под дверьми следственного изолятора. — Алина усталой рукой подперла голову.