— Ай! — Развернись спиной, — резко приказал смотритель, и я тут же повернулась. — Rigentius! Заклинание вспышкой ударило в мигнувшую лазурным защиту и исчезло. Цветочек, видимо почуяв неладное, замер. — И почему с вами вечно сложности, — проворчал Оурэл и направился куда-то за стеллажи. Некоторое время оттуда доносился шум передвигаемых по полкам и полу вещей. Потом смотритель вернулся к нам, держа в одной руке достаточно большую клетку, а в другой холщовый мешок зеленого цвета. — Так, слушай сюда, — потребовал мужчина и указал на клетку. — Придешь к себе, установишь ее в угол потемнее. Можешь под стол. Я настроил ее, так что, как только откроешь дверцу, внутри образуется привычный для плевуна микроклимат. Внутрь положишь горсть вот этой приманки. Как только плевун зайдет полакомиться, закроешь дверцу и принесешь зверька сюда. — А если он не пойдет? — с сомнением спросила я. — Вдруг ему приманка не понравится? — Пирожками кормила? — догадался смотритель. — И вареньем, — сдала меня Амалия. — То-то он так прицепился. Здесь таких разносолов нет. Чтоб я еще раз дал Астиросу плевунов! Тоже мне, новатор учебного процесса недоделанный, — проворчал Оурэл и стал инструктировать дальше: — Если не сможешь сама оторвать от себя этого мелкого прилипалу, приходи, будем думать, что с ним делать. И вареньем больше не корми! Только кормом. Иначе у него случится несварение. — Только корм! Я поняла, — быстро заверила и взяла мешочек. Джеф схватил клетку, и мы поспешили в общежитие. Ловушку установили, как и советовал смотритель, под столом. Я открыла дверцу, и внутреннее пространство заполнилось туманом. Через пару секунд пелена рассеялась, явив нашим удивленным взорам небольшую темную лужу на дне клетки, в центре которой высилась покрытая мхом кочка. Прутья решеток тоже покрылись махровыми изумрудными лоскутами. Я насыпала корм в центр мягкого упругого возвышения. — Остается только ждать, — подвела итог и потыкала тихого до сих пор плевуна. Тот недовольно заворочался, но вылезать не захотел. Видимо, ждал, когда все уйдут, и я его вытряхну. Впрочем, никто особо не настаивал на долгом пребывании. Джеф, уходя, поинтересовался, какие у меня планы на выходные, и попросил одной все же никуда не ходить. Заверила, что останусь в комнате. Учебы хватало, чтобы полностью занять свободное время. Но его ауру в мой кристалл связи я все же на всякий случай записала. На том и расстались. Блузку снимала осторожно, дабы не сильно напугать зверька. Правда, стоило освободить из рукава одну руку, как плевун прыгнул на пол и скрылся где-то за шкафом. — Так ты его точно не поймаешь, — констатировал появившийся Мансикор. — Надо загонять. И выгнулся, намереваясь прыгнуть к Цветочку в укрытие. — Только не ночью! — запретила я назревающую охоту. — Я устала и хочу спать. Кот одарил меня недовольным взглядом. — Все тебе не так. Тогда вообще не буду помогать, — фыркнул Мансикор и демонстративно уселся на подоконник глядеть в окно. На разговоры последние силы тратить не хотелось. Поэтому умылась и отправилась в кровать. Надеялась, что снова приснится Риган, но моим надеждам не суждено было сбыться. Снилось мне стадо плевунов и злые Астирос с Оурэлом. А утром наступили самые скучные за все время учебы выходные. Все свободное время, которого оказалось немало, я старалась занять учебой и бесплодными попытками заманить плевуна в клетку. За два дня я уяснила, что зверек обитает где угодно, но не в «идеальной среде обитания». В мини-болото он ходил только по нужде и только когда я не видела. Может, в знак протеста, может, потому, что клетка оказалась самоочищающейся. Периодически Мансикор открывал охоту на Цветочка, и тогда мой досуг скрашивался уборкой и длительным проветриванием комнаты. В общем, поймать его так и не удалось, и я смирилась. Правда, был во всей этой круговерти один плюс. Она помогала отвлечься от одолевающего меня уныния. В итоге я кое-как смогла пережить два слишком длинных дня в одиночестве и не впасть в полную апатию. Это вселяло надежду, что и дальше продержусь. ГЛАВА 8 В первый учебный день проснулась, не дожидаясь будильника, и увидела спящего у меня на подушке плевуна. Почесав ему лепестки, привычно погладила свернувшегося в клубочек под боком Мансикора, встала, насыпала Цветочку в сложенную из бумаги кормушку засушенных жучков, перемешанных с какими-то зернами, и отправилась умываться. Я не торопилась. Времени до занятий оставалось достаточно, да и, признаться, мне не особо хотелось куда-то идти. За проведенные в вынужденном одиночестве выходные я все-таки слишком глубоко погрузилась в свой личный мирок. Без заморочек, с понятным бытом. Все, что находилось за порогом комнаты, ассоциировалось с надоевшими трудностями и проблемами. Но в то же время здесь становилось тошно. Стоило оставить дела, и меня одолевали тоска и мысли о Ригане. — Лира, ты в порядке? — неожиданно спросил Мансикор и, прыгнув на стол передо мной, заглянул в глаза. — Да. С чего вдруг вопрос? — спокойно спросила я и все же убрала тетрадку в сумку. — Ты гипнотизируешь пустоту, — сообщил кот. — Просто задумалась, — отмахнулась я и закончила сборы. — Вечером занятие у Саввара, так что буду поздно. Проследи за Цветочком. — Делать мне больше нечего, — фыркнул призрак и растворился. Правда, спустя миг я почувствовала, как вокруг шеи и по плечам распространяется тепло фамильяра. «Заботливый», — мысленно похвалила своего кота и улыбнулась. — Няма! — прыгнул мне на грудь плевун и тут же расстроился. Сегодня я надела платье с корсетом, и забраться под одежду оказалось невозможно, от слова «совсем». Аккуратно оторвала зверька и посмотрела наглецу в глаза. — Либо ты остаешься здесь и ведешь себя прилично, либо я зову на помощь смотрителя Оурэла, и он отправляет тебя к собратьям. Плевун каким-то невероятным образом выскользнул из рук и залез под кровать. Я посчитала это знаком согласия и отправилась на занятия. Когда вошла в аудиторию, сразу увидела что-то бурно обсуждающих и тыкающих в газетные листы подруг. Стало интересно, и я поспешила к ним. — Может, это выдумка журналистов? Какой смысл распространять неподтвержденную информацию? — спросила Амалия у сидящих за партой Бригитты и Лейлы. — Что за информация? — с улыбкой полюбопытствовала я. Девушки переглянулись. Лейла быстро сложила газету и спрятала в сумку. — Да ничего особенно важного, — с натянутой улыбкой заверила она. — Не бери в голову, Лир, — отмахнулась Амалия. — Это всякие светские глупости. Ну, знаешь, у кого с кем роман, кто из аристократов какую глупость сделал. Сплетни. Тебя они никогда не интересовали. Я внутренне напряглась. Неприятное чувство подвоха в происходящем еще сильнее толкало выяснить: о чем пытаются умолчать подруги. Я пытливо посмотрела на Бри. Та глубоко вдохнула, отчего ее и так выдающаяся грудь стала еще больше, и на одном дыхании проговорила: — Лира, присядь, у нас плохие новости. Предложение присесть я проигнорировала и хмуро посмотрела на подруг. — Герцог Ургерийский объявил о помолвке своего сына, — сказала Бри, словно обухом по голове ударила. Сердце пропустило удар, а внутри словно что-то оборвалось. Потух последний огонек надежды. Наступила темнота. По плечам вновь прошла теплая волна. Я с силой вдохнула, осознав: еще чуть-чуть, и сорвалась бы. И вряд ли Саввар успел бы меня поймать, как в первый раз, когда я потеряла контроль. — Имя невесты не сообщают, — быстро протараторила Амалия. — Якобы в целях безопасности. Но это не значит, что оно не может быть твоим. — У невесты есть графский титул, — скривилась Лейла. — Да и наверняка Лира знала бы, что она невеста. Ведь свадьба назначена через месяц. Еще один удар, но… я его уже не почувствовала. В душе воцарилась полнейшая пустота. И только иногда из нее долетали отголоски боли ноющего сердца. — Тебе надо с ним связаться, — требовательно приказала Бригитта и нависла надо мной. Я согласно кивнула и отстраненно сказала: — Надо будет послать открытку с поздравлением. — Какая открытка?! — взвилась Бри. — Ты должна для начала прямо сейчас связаться с маркизом по кристаллу! Или лучше поехать к нему! Горькая усмешка — все, на что меня хватило. Да, нам стоило поговорить с Риганом и нормально расстаться… но я уже дала опрометчивое обещание. — Прости, Бри, но ничего не получится, — сухо ответила я. Отвернулась, заняла привычное место за первой партой и открыла тетрадку с лекциями. — Как это не получится? Да ради любимого… — последовав за мной, начала отчитывать Коул. — Бри! — резко оборвала ее Амалия. — Заканчивай. Это тебе не авантюрный романчик Шарлотты Небесной. Не дави на Лиру. Я и не знала, что подруга может рявкать так, что у собеседника голос пропадает от неожиданности. — Я считаю, что сдаваться рано, — оставила за собой последнее слово Бри и наконец-то замолчала. Амалия в знак поддержки сжала мое плечо и села рядом. День прошел как в тумане. Лекции, лабораторные, пустые разговоры о погоде и учебе. Меня на удивление ничего не волновало. Словно все эмоции куда-то улетучились. В какой-то момент я прониклась этим состоянием и усиленно его поддерживала, отправляя все чувства в глубину подсознания. Остались лишь спокойствие и самоконтроль.