— Ты мой! — с хищной улыбкой прошипело существо. — Смотри только на меня. Я попытался снова атаковать кого-то еще, но Гелла опять преобразовала руку в хлыст, пытаясь выдернуть у меня копье. Рядом заорал один из слуг. До него добрались. Я потянул копье на себя и Гелла его отпустила. Боялась коснуться отправленного наконечника. Однако вся наша тактика с прикрытием друг друга посыпалась. Слишком много перевертышей. Слишком мало нас. Я судорожно пытался что-то выдумать, но ресурсов на мышление не оставалось. Ещё два моих выпада в сторону толстушки и мужской особи Гелла играючи отклонила. Ее руки обладали огромной силой, а главное совершенно не были скованы устройством человеческих суставов или мышц. Это делало движения Геллы практически непредсказуемыми. — Потрепыхались и хватит, милый. Тебе пора отдыхать. Резким выпадом руки-кнута она хлестанула меня в сгиб правого локтя и тут же начал отбирать копье. Черт. Пострадавшая рука онемела. Я… Искра рубанула по хлысту Геллы. Та зашипела, отпрянув назад. Мужская особь корчилась с большой раной поперек груди. Края уже почернели от яда. Что происходит? Искра ринулась вперед на Геллу. Та впустила когти, явно не собираясь щадить соперницу. Но первый же удар суккубы рассек не плоть, а деревянный щит. Почему? Как Искра сумела заблокировать атаку перевертыша, читающего мысли? Если только… Они не могут её считать! Из-за проклятья-шарбаз Искра не умеет переводить свои мысли в текст или слова. Ни говорить, ни писать не может. Похоже эта аномалия вызывает у перевертышей критическую ошибку. Пытаясь ее считывать, они начинают сбоить. Гелла отскочила назад, залечивая рану на руке. К сожалению яд на сабле уже нужно было обновить после нескольких точных попаданий. Искра потратила его на мужскую особь. Поэтому Гелла пострадала меньше чем хотелось бы. Однако нам удалось переломить ход боя. Освободившись от контроля Геллы, я сделал длинный выпад копьем, попав в плечо толстушке. Целил в шею, но тварь слишком активно двигалась. Однако яд все равно сработал на отлично. Края раны мгновенно почернели. Плоть перевертыша разжижалась и стекала вниз. Летели повсюду брызги с химическим запахом. Твари кинулись врассыпную. Но так отпускать их было нельзя. Я кинулся вперед, подсекая крюком ногу толстушки. Но та уже переключилась на меня и убрала её из-под удара. Зато суккубша словила арбалетный болт. Ещё недавно пышная грудь таяла и растекалась черной жижой. Искра рубанула тварь под колено, я зацепил крюком в бедро. Существо издало совершенно противоестественный хлюпающе-стонущий звук. Внутри перевёртыша началась какая-то реакция саморазрушения. Уже не только почерневшая, а вся плоть теряла форму. — Добивайте! Добивайте! — ликующе хрипел я, орудуя копьём. Плевать, что остальные сбежали. Надо уничтожить хотя бы одну тварь. И у нас это получилось. Тело перевертыша таяло, меняя цвет. Сначала плоть стала бело-восковой, затем полностью прозрачной. Теперь я мог видеть скелет существа. Внутри перевертыша оказалась удивительная конструкция, повторяющая очередная человеческого скелета. Только вот крупных «костей» не наблюдалось. Скелет состоял из множества пересекающихся под затейливыми углами гибких трубок черного цвета. Даже череп был таким. Напоминал голову плетеного человека. Трубки агонизирующего перевертыша двигались. Перемещаясь относительно друг друга, удлиняясь или наоборот укорачиваясь они могли менять рост, ширину плеч, очертания фигуры. Никаких органов внутри не оказалось. Вся плоть перевертыша состояла из с виду однородной массы. Она обратилась в жидкость и быстро испарялась, источая режущий нос запах. Кроме скелета на месте смерти толстушки осталась только частично переваренная человеческая кисть и несколько мелких косточек. Четверо перевертышей сбежали обратно в лес. Я огляделся. Посмотрел на свой почти уничтоженный отряд. Можно ли сказать, что мы победили? Не уверен. Еще один слуга лишился пальцев на правой руке и получил несколько глубоких ран вдоль туловища. Сыра задели в плечо. Не слабо задели судя по кровотечению. Плешивый отделался небольшим кусочком носа. А еще мы просто адски устали. Я подошел к Искре, благодаря которой мы отбились, поцеловал ее и осел на землю без сил. Ощущение, что вот-вот потеряю сознание. Мысли путались и разбегались. Следующие несколько часов отряд провел на месте боя. Мы просто сидели на земле, ничего не говоря. Плешивый кое-как забинтовал Сыру плечо, после чего отрубился. Я тоже ощущал, что засыпаю, но не было уже практически никаких сил этому сопротивляться. Рассудок невнятно шептал мне: «братан, ещё ничего не закончилось, ещё четыре твари целы». Это правда. Согласен. Только вот мой предел прочности достигнут. Возможно, если твари снова нахлынут, я даже попытаюсь драться, но сидеть в дозоре уже не могу. На ногах осталась только Искра. Сквозь сон я заметил, что она обновляет мазь на сабле и моем копье. Правильно. Молодец. А дальше я провалился в глубокий сон. Пробуждение было на удивление спокойным. Никто не орал на ухо: «К бою!». Перевертыши не пытались утащить меня в лес. Разбудило нас жаркое дневное солнце. Во рту было страшно сухо. Ощущение будто язык вот-вот потрескается. Однако я жив и это главное. Тело медленно пыталось наскрести по сусекам тонкий налет сил. Для начала я разлепил глаза. — Вы же командир? — раздался рядом голос, который ни с чем не спутаешь. Я повернул голову, подтверждая свою догадку. В метрах трех от меня около скелета перевертыша сидел жрец Корнерога. Наверное, сидел. Серо-коричневый балахон скрывал очертания нечеловеческого тела. Однако жрец казался шире и ниже, чем образцы, встреченные нами ранее. — Командир… — с трудом ответил я, пытаясь нащупать флягу. — Хорошо. Ваши люди сказали, что не хотят без вас говорить. А нам надо с вами обсудить вот это. — он указал кончиком узловатого посоха на скелет перевертыша. — Порождения порока ушедших. Вы уничтожили его. Благое дело. Но в лесах есть ещё больше. Я чую здесь не один запах. Вы были в логове? — Да… — тяжело вздохнул я, прежде чем напиться воды. — Важно его уничтожить. Мне надобно отправиться в ближайший город. Мне надобно заручиться поддержкой добрых людей. Собрать отряд. Перебить врага в логове. Спасти тех, кого еще можно спасти. Идемте со мной. Ближе всего город Триозерье. Триозерье? Знакомое название. Надо только собраться с мыслями. Я попытался встать. Всё тело болело от сна в броне и недавних нагрузок. А целебный заряд при жреце Корнерога лучше не использовать. Они магию не любят. — Если у вас есть раны, то я искусен во врачевании. — свистяще-шелестящим голосом произнёс жрец. Его «лицо» закрывала белая ткань с зеленым руническим рисунком. Думаю, не просто так жрецы предпочитают столь закрытые одеяния. Не хотят пугать обычных людей своим обликом. — Я в порядке, но нам нужно в другую сторону. Триозерье не подходит. Этот город упоминал Рок. Говорил, что он кишит меченосцами. Лучше нам туда не соваться. — Уважаемый жрец, вас как зовут? — Перед вами лишь малая ветвь большого дерева. Имена нам не нужны. — Ладно. Мы были бы рады вам помочь, но наш отряд сильно пострадал. И ещё… Эти твари не хотят оставлять нас в покое. Поэтому, у меня предложение. Вы проводите нас до безопасного места, а мы вам заплатим и всё подробно расскажем о логове перевертышей. — Ваше предложение разумно, хотя и не полностью соответствует интересам моего служения. Но суть Корнерога в любви. Мы не можем отказать страждущим в защите, а ваше пожертвование пойдет на благие дела. У таких хорошо снаряженных воинов же найдётся сорок серебра или пять золота. Ничешуя себе! Суть Корнерога в любви? Наверное, в любви к деньгам. Не уверен, что у нас есть столько налички. Но, думаю, можно наскрести другими ценностями и вещами. — Что-то найдется. — ответил я. — Но не факт, что именно серебро. — Важна любая помощь. Давайте же тогда выдвинемся как можно скорее. Но не ограничиваю вас в необходимом отдыхе. Сперва поешьте. Восстановите силы. Пока с дороги нужно убрать эти останки. Жаль, что нельзя сразу отправиться с ними в Сплетение Садов. — Это что за место? — спросил я.