- Я позову врача, он посмотрит укусы. Я ожидал большего от тебя, но для первого раза ты неплохо себя показала, - он протянул руку. Астра оскалилась, и он не закончил движение. Во взгляде мелькнуло что-то похожее на понимание. – Я больше не буду привязывать тебя, ты заслужила. Только не забывай, откуда ты родом. Не щади людей. Они обречены. Астра вздрогнула. Откуда она родом, помнила слишком хорошо. Пришёл толстяк-врач, наложил мазь, перебинтовал лапу. Затем вернулся Ранар. Он уже снял кожаный доспех и переоделся в штаны и жилет, как у всех наездников. - Я должен рассказать, как здесь оказался и почему веду эту битву. Мы же союзники, - он криво усмехнулся, сел рядом и положил руку на загривок Астры. На этот раз в его жесте было что-то дружеское, а не как прежде, когда хозяин поощряет глупого пса. Волчица повела плечами от отвращения и попыталась не смотреть на него. - Как и большинство афеноров, я родился на краю Арлии, севернее всех людских городов. Я с детства слышал рассказы о коварных людях, которые выгнали инфернийцев с родных земель, но они давались мне с трудом. Люди же далеко, и так слабы, неужели они правда виноваты в наших несчастьях? Жизнь дала мне шанс на своей шкуре проверить, так ли это. Я ещё не успел пережить становление, как оказался в Норте. Меня поймали неподалёку от его стен, посадили в клетку и стали изучать, - Ранар вздрогнул. Астра бросила на него быстрый взгляд и снова отвернулась. – Они хотели узнать предел наших сил, понять способности. Что же, я не дал им и повода подумать, что афеноры слабы. Чудом мне удалось сбежать. Тогда-то я понял, что недостаточно рассказывать. Надо бороться. Чего я только не пробовал, лишь бы приблизить день, когда мир снова станет нашим. Даже сюда дошёл. Таинство смерти давно превратили в зрелище. Я не докажу, что наши народы достойны жизни, никому здесь это не нужно. Но хотя бы постараюсь как можно больше людей прикончить. Астра вытянула морду и заглянула в голубые глаза Ранара: они были печальными. Их взгляды пересеклись, и впервые он посмотрел на неё более тепло, как на друга. - Я знаю, что часто бываю неправ. Настолько, что здесь меня ненавидят и люди, и нелюди, - Ранар рассмеялся, и Астра не поняла, было это пренебрежение или сожаление. – Тогда я не хотел причинять тебе боль, правда. Но стоит подумать о людях, как во мне остаётся только ненависть, и я готов на всё. Будь на моей стороне. В его словах одновременно послышались и угроза, и просьба. Ранар быстро поднялся и ушёл. Астра чувствовала смущение и не глядела ему вслед. У каждой истории две стороны, и какая из них – правая? Какие ошибки дозволено делать, а какие нельзя прощать? Чем больше она думала о Ранаре, чем больше жалости к нему чувствовала. Ему не место на арене, и если спасаться, то его забирать с собой. Волк и Блен тоже сражались сегодня, и Астра нетерпеливо переминалась с лапы на лапу, поджидая суррея. Исс, вернувшись с тренировки, прижалась к ней боком, пытаясь успокоить. На несколько минут Астра задремала, и вновь к ней явился Зверь. Он что-то говорил, и это было очень важно, но слова ускользали. Вожак отводил взгляд, и снова Астра не смогла увидеть его глаза. Суррейка вынырнула из сна и сразу почувствовала запах Волка. Блен оставил его в облике человека, но на шее застегнул ошейник и посадил на цепь. Суррей нетерпеливо ходил по загону, насколько позволяла цепь, и то и дело поглядывал на небо. Астра подбежала к нему, превратилась и спросила: - Как ты? Волк резко замер напротив и прорычал: - Мне не дали свободу. Я сделал всё, что смог. Сначала Астра непонимающе посмотрела на суррея, затем воскликнула: - Ты… Как ты мог! - Что, думала, я ценю суррейские законы? – Волк с горечью рассмеялся и опустил взгляд. – Мне плевать, кого убить, лишь бы обрести свободу, - голос стал мягче, он поднял глаза и посмотрел с интересом: - Я видел твой бой. Ты пожалела и человека, и его ортора, хотя у тебя несколько раз был шанс. Почему? - Я не уйду одна. Мы должны выбраться отсюда вместе – все пленники. И я никогда не убью животное. Мы – часть одного мира. - Глупый волчонок! – произнёс Волк с досадой. – Тебя же убьют. Ты никому не нужна, и всё, что от тебя требуется, это спасти свою шкуру. Зачем умирать ради других? Этот ортор знает, что вы часть одного мира? Убей зверя, твой наездник убьёт человека. Бой закончится, и ты получишь свободу. - Сам ты глупый! Я так не могу. Я должна защищать, только этому меня и учили. Волк покачал головой, но промолчал. Астре хотелось многое сказать, но она не могла подобрать нужных слов. - Выбирайся. Их уже не спасти. Они сами надели на себя цепи. Волк сел на землю и спиной прижался к деревянной стене. Астра села рядом. - Ну а ты? Я не могу оставить тебя, мы – одна стая. - Но ведь я тебя оставлю, если только появится шанс. И плевать мне будет на ответственность перед тобой. Уходи. Я не из тех, ради кого нужно идти на жертвы. Астра опять почувствовала себя обычной девчонкой, никак не воином. От каждого слова Волка внутри всё дрожало. Он снова болтал о своей свободе и был так несносен. Однако казалось, ещё чуть-чуть, и она его поймёт, узнает, только бы суметь подобрать нужные слова. - Не могу я иначе! Я рождена защищать и бороться, а не бежать, спасая свою шкуру. Мне твердили об этом из года в год, вот всё, что я знаю о жизни. Я спасу каждого. И тебя тоже. Не важно мне, какой ты! - А мне не важно, какая ты. Но у нас разные «не важно». Ты готова любить меня, каким бы я не был. А я не смогу полюбить тебя, какой бы ты не была. Астру словно окотили водой. От одного слова, сказанного Волком, бросило в холод. Она боялась его повторить. Вот глупый, не понял, что она всего лишь делала то, чему её учили, и не более того. Точно так же она будет бороться за любого, кто нуждается в помощи. Совесть ехидно оскалилась. Глупый здесь вовсе не Волк. - Волчонок, я – не суррей. Я был рождён для свободы и ничего больше мне не нужно. - Кто ты? – Астра хотела говорить твёрдо и чуть насмешливо, чтобы Волк понял, как он не прав. Но голос почему-то вдруг стал тихим и задрожал Волк молчал долго, так долго, что Астра смутилась и отвела взгляд. - Я родился высоко отсюда, - Астра бросила недоумённый взгляд. – Ну что смотришь, всё так и есть! Там, высоко в небесах, за пеленой облаков, тоже есть города, а в них дома и улицы, прохожие. Там поют другие птицы, рыщут другие звери, и пусть нет лесов, но есть бескрайние поля. Ну не смотри так! В том краю царит магия. Совсем дикая, никому не понятная. Именно благодаря ей наверху возможна жизнь. И только она правит в тех краях. В верхнем мире все рождаются людьми – у людей нет способностей, потому что они не нашли себя. Взрослея, научившись понимать свои желания, мы становимся другими. Магия меняет нас, - Астра напряглась и затаила дыхание. Неужели признается? - Знаешь, кем я стал? – Волк замолчал на несколько секунд и тихо ответил: - Ветром, - Астра бросила взгляд недоверия. - Правда! Думаешь, только у сурреев есть второй облик? Вовсе нет. Те ветра, которые ты чувствуешь, живые, они видят и слышат, и чувствуют, и могут стать такими же, как ты или я сейчас. Волк снова замолчал, подумал и продолжил: - Ну что, волчонок? Я всегда хотел увидеть нижний мир, ваш мир. Я знал, что там, внизу, о берега бьётся прибой, растут такие высокие деревья, что затмевают собой небо, а где-то и вовсе завывают метели или метут песчаные бури, - взгляд суррея сделался мечтательным. - Перейти из одного мира в другой сложно, но ветру достаточно маленькой щёлки, чтобы ускользнуть. Нижний мир действительно прекрасен. Я увидел всё, о чём мечтал, и отправился домой. Вот только больше не смог найти прохода. Я пытался жить здесь, как все. Точно ребёнок, учился ходить по земле. Однажды на меня напали, я не успел ни защититься, ни превратиться в ветер, и стал сурреем. Я пытался быть им. Искренне, изо всех сил хотел этого! Но каждую секунду меня неумолимо тянуло ввысь, к небу, к свободе. Я хочу вернуться домой. Волк так сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели, и решительно заявил: - Ничего. Пусть я заперт в зверином теле, духом останусь свободен. Я – всё тот же вольный северный ветер, - он дёрнул за цепь у шеи. Астра чувствовала, как много лжи в словах Волка. В сердце заговорила жалость. Волк! Никогда всё болтал про свою выдуманную свободу, хотя знал, сколько оков на нём, и беззастенчиво врал самому себе. - Почему свобода? – тихо спросила Астра. Волк ответил непонимающим взглядом. – Почему ты отрицаешь всё, что только можно, и называешь это свободой? Волк пожал плечами: - Я же ветер. Ни один из нас не привязан ни к чему и ни к кому. Стоило мне измениться, как меня даже перестали ждать дома. Каждый думал, что я вот-вот сбегу, как все ветра. С кем бы я не знакомился, ни один не верил, что я захочу остаться рядом. Мне дали эту свободу, когда я не хотел. Теперь только её я и хочу. Волк замолчал, Астра не смогла подобрать слов. - А знаешь ещё что? Внизу и наверху многие народы называют ребёнка на языке магии так, чтобы в имени заключалась вся его суть, вся судьба. Забавно, твоё имя обозначает «бегущая к». А меня когда-то звали Астер – «бегущий от». Астра придвинулась ближе к Волку. Он не обратил внимания и только произнёс: - Иди к себе. - Нет, - Астра упрямо вздёрнула подбородок. - Почему? - Просто нет. Нет и всё тут. Ты ведь счастливчик. Ты знаешь, где твой дом. А мне и выбора никогда не давали. Астра почувствовала, сколько же слов внутри накопилось, и в горле встал ком. Хотелось высказать их, всё, о чем молчала. В глазах Волка мелькнул интерес. Астра принялась быстро рассказывать: - Рождённый в семье воинов обязан стать воином. Иначе – смерть. Детей отбирают у матерей, отдают в приёмные семьи. Затем – долгие годы учёбы. Меня воспитали воином, и судьба как будто сама толкает меня на такую судьбу, но этого ли я хочу? Да что я вообще хочу? Мне нравится быть сурреем, но это не по-настоящему моё. Презираю себя за то, что стала убийцей. Стоп. Я же всегда была им, - Астра горько усмехнулась. - Хочешь рассказать? Астра стала вспоминать. За каждый урок давали очки. Если очков мало, то помимо занятий заставляли мыть посуду на кухне, драить туалеты и чистить полы. Было два пути: стиснуть зубы и вырваться или сгинуть. Астра росла неуклюжим застенчивым ребёнком. В первые же недели оказалась среди последних. Она уже сама не помнила, как справилась. И не помнила, когда первый раз убила. В конце каждого года ждал экзамен. Итоги оценивались не отметкой – выжил, значит год прошёл не зря. Убивали ли на первом испытании? Астра не помнила. А вот воровство не забылось. Кухарки крали еду, и ученикам приходилось красть у них. Ещё были наказания розгами. И противные девчонки! Астра долго оставалась нескладной, неловкой. Всегда среди последних. Они всё время дразнили и пару раз, когда воспитательницы не видели, отбирали её вещи, щипали, душили. Астра так долго боялась причинить боль, что, когда осознанно сделала это, ей понравилось. А ведь она была другой. Любила читать. Часто мечтала. Хотела увидеть другие страны. Воин, как же! Астра почувствовала ненависть к себе: над собой-то не могла одержать победу. Затем вспомнилось, что девушкам было сложнее. Они учились шить, готовить, танцевать, петь, а также влюблять и доставлять удовольствие – всё, лишь бы стать достойными парами для избранников-воинов. Или не для них. Ведь были те битвы, победы в которых могли одержать только женщины. Астра уставилась в землю и попыталась вспомнить лес, силясь отогнать неприятные воспоминания. Затем она внимательно посмотрела на Волка. Действительно ли он хотел узнать всё это? - Нет. - Нет? – Волк удивился. – Не бойся, волчонок. Сегодня я готов послушать тебя. - Нет. Я знаю, что тебе это не нужно. Хватит мне быть слабой перед тобой. Воинов не зря учили молчать. Все свои слова она сдерживала не для того, чтобы сейчас они прорвались и показали её растерянность. Даже если она и так была видна. Довольно. Астра усиленно пыталась вспомнить уроки, которые могли сейчас пригодиться. Воином владели только те эмоции, которые помогали одержать битву. Воин не бывал растерян, не сдержан или многословен. Воин искал поддержку в себе и в служении своему народу. Иначе это не воин. А она всё-таки была им. - Когда-нибудь найдётся тот, кто будет сильным за тебя. Иди уже к себе, волчонок. Астра потянулась к Волку, чтобы его обнять, но резко замерла. Нет. Не нужно. Поднявшись, она взглянула на него: он будто стал ближе, словно понял её желание и решил потянуться в ответ. Но разве это могло случиться? В очередной раз во сне явился Вожак. Он знал, кто он, знал, что хотел делать и что должен делать. Астра стояла перед ним, такая растерянная и запутавшаяся, и хотела стать такой же: сильным гордым зверем, который всегда одерживал победу над другими и над самим собой. Кириан Кириан, Шорох и Вереск уже больше недели шли по землям северного удела. Эйлы и афеноры, не привыкшие здесь к нари и нерам, не жаловали их и отовсюду гнали. Изредка Кириан заходил в маленькие северные города, тёмные и неприветливые, или деревни, работал, но под вечер всегда возвращался к друзьям. Они ждали его у разведённого костра, с обустроенными лежанками и сваренной похлёбкой: Вереск расставляла силки по лесу, а Шорох готовил, и оба были довольны своими обязанностями. - Спасибо, - сказал Кириан, быстро разделавшись с ужином. – О чём послушаем сегодня? Легенды народа нари перед сном стали хорошей ежевечерней традицией. Кириан убеждал Шороха и Лори, что его интерес вызван желанием узнать как можно больше об Инфере, но себе признавался: он просто полюбил слушать эти простые, но захватывающие его старые сказки. Впрочем, не всегда сказки оказывались таковыми.