— Мы оба знаем, что я нетерпеливый человек, когда хочу чего-то, Пикси. — Не называй меня так! — Твое лицо смягчается каждый раз, когда я это говорю. — Эйдан протянул руку к моей щеке. Я отпрянула от его прикосновения. — Пикси… — его голос звучал так грустно. В моей груди все сжалось от чувства вины. — Эйдан, пожалуйста, не надо. — Нет, пока ты не скажешь, что не любишь меня. Внезапно мне стало трудно дышать. Мы никогда раньше не использовали это слово на букву «Л». — Что? — Я сказал, пока ты не скажешь... — Иисус Христос, Эйдан, почему ты мешаешь моей репетиции? — выкрикнул нам Квентин. Весь театр затих, и я смущенно посмотрела на Квентина, а затем на сцену, где Джек и Теренс обиженно смотрели на нас. Неудивительно. С нашей стороны было невыносимо грубо перешептываться во время их выступления. Я открыла рот, чтобы извиниться, но Эйдан перебил меня: — Прости, Квентин, но у нас с мисс О’Брайен есть незаконченное дело. — Например? — Режиссер скрестил руки на груди и застыл ожидая. — Эйдан... — Ничего такого, чем я бы хотел поделиться с залом, — Эйдан прервал мой протест. — Ну, если это так, то, возможно, ты будешь так любезен и заткнешься нафиг? Я слышала, как Эйдан тихо хмыкнул. — Конечно. Он заткнулся, но я чувствовала его за спиной, его взгляд сверлил меня, и я ждала, когда же выйду на сцену и буду подальше от него. Все мое тело пульсировало от осознания его присутствия, я была взбудоражена, но относила появление роя диких бабочек в моем животе, к предстоящей репетиции. Правда это было не так. Эти бабочки не имели отношения к театру. Все они были связаны с Эйданом. Я с силой вытолкнула мысли о нем из головы и впустила Виолу-Сезарио. — Как, он меня любит? — спросила Джейн-Оливия, игриво, но в то же время с подозрением. — С потоком слез, со стонами, в которых гремит любовь, со вздохами огня, — ответила я-Сезарио. — Это было прекрасно, Пикси, — выкрикнул Эйдан из зрительного зала. — Пикси? — вздохнул Квентин. — Кто, черт возьми, такая Пикси? Я сердито посмотрела на Эйдана, и ответила: — Это я. И довольно болтовни с галерки (Прим.: the peanut gallery также переводится как дешевые замечания, которые игнорируют). Эйдан засмеялся. — Просто делаю комплимент. Ты знаешь, как я люблю делать тебе комплименты. — Да неужели? Лесть? Только в последнее время были только оскорбления. — Ты знаешь почему, Пикси. Я извинился. И это не лесть. Это комплименты. Есть разница. Я изо всех сил старалась не улыбаться обаянию Эйдана. — Ну а я все еще помню оскорбления. — Я могу зацеловать их. — Эйдан улыбнулся мне без тени раскаяния. Мои губы дернулись, но я отказалась сдаваться. — Твои губы здесь не годятся. — О, Пикси… — Его улыбка стала порочной. — Мы оба знаем, что это ложь. Меня охватил жар, затрудняя дыхание. — Мудак. Выглядя слишком счастливым и самодовольным для человека, которого только что назвали мудаком, он ответил: — Ангел. — Ублюдок. — Прекрасная. — Ненормальный. — Захватывающая. — Эйдан, — огрызнулась я. — Ну, как бы это ни было интересно, я совершенно сбит с толку, — протянул Квентин. — Что-нибудь еще? По залу пробежал ропот, и я покраснела, осознав, что у меня был частный разговор перед абсолютно всеми. Черт! Как Эйдан заставил меня забыть, что мы на людях? — Ты знаешь, это важно для меня. Хватит прерывать репетицию. Эйдан задумчиво посмотрел на меня. — Если я уйду, Пикси, это не навсегда. Ты увидишь меня снова. — Убедись, чтобы из твоего бумбокса играла «Каждый твой вздох» и я буду знать, что ты идешь (Прим.: песня группы The Police «Every Breath You Take», где солистом выступал Стинг). Эйдан засмеялся. — Черт, я скучал по тебе. Мои внутренности расплавились, но я не позволила ему увидеть эти чувства на моем лице. Эйдан кивнул. — Я уйду. Но скоро увидимся. Я смотрела, как он шагал по проходу и выходил из дверей зала, и ненавидела себя за то, что хотела спрыгнуть со сцены и побежать за ним. Когда я отвела взгляд от дверей, то столкнулась с любопытными и очень смущающими взглядами членов моей труппы. Затем они засыпали меня вопросами на тему: как Эйдан и я перешли от фазы, где он оскорблял и постоянно критиковал меня, к фазе, где мы вели себя как флиртующие друзья, давно знакомые друг с другом? Я на это пожала плечами. — Мы просто старые друзья, ясно? — Старые друзья? — удивился Квентин. — Да. — А почему ты не сказала об этом раньше? — Потому что мы злились друг на друга из-за кое-чего, и я не хотела, чтобы это повлияло на постановку, но теперь мы не сердимся. Ну, не в гневном смысле. Я думаю, что он может быть немного безумным. — Безумно влюблен в тебя, — тихо сказала Джейн рядом со мной. Я удивленно посмотрела на нее. — Что? — Нора… — Джейн засмеялась, недоверчиво глядя на меня, словно подумала, что я сама немного сошла с ума. — Я никогда не видела, чтобы мужчина смотрел на женщину так, как он смотрит на тебя. Теперь весь этот горячий гнев направленный на тебя имеет смысл. Только любовь может заставить кого-то действовать таким образом. Поверь мне, я знаю. В одну минуту моя жена обожает меня, а в следующую хочет убить, но все еще желая заняться со мной любовью. Мое сердце забилось. — Эйдан не любит меня, — возразила я. — Ну если это правда, он, безусловно, хорошо играет роль влюбленного идиота. ✽✽✽✽✽